Что-то подобное Габлер уже где-то видел. Он почти почувствовал едкий запах, дым полез в глаза, и из этого дыма вынырнул череп с пустыми глазницами. "Ла-ла-ла! – прохрипел он, беспорядочно дергая нижней челюстью. – Хес-сал-ла!" Крис вдруг обнаружил, что прыгает на одной ноге, поворачиваясь то вправо, то влево, и с каждым прыжком все глубже проваливается в землю. И тут откуда-то издалека донесся голос Гелисинийры:
– Кристиан, сюда! Даллиа Анизателла очнулась!
Габлер открыл глаза и ошалело скользнул взглядом по экрану тивишника. Там болтались на волнах какие-то лодки.
– …но окончательно все должно проясниться только с наступлением темноты, – произнес медиар загадочную фразу.
А Крис уже вскочил с кресла и бросился в смежную комнату.
Гелисинийра стояла возле стола, вполоборота к проему, и напряженно смотрела в пространство перед собой. Впрочем, Криса она заметила и коротко повела рукой, подзывая его к себе. Габлер быстро подошел и встал рядом с девушкой.
– Она открыла глаза, – сообщила беллизонка. – Она видит меня… И тебя увидела! Увидела!
– А Октагон ты видишь? – тут же спросил Крис.
– Да…
– Что еще видно за стеной? Нужны какие-то ориентиры! Что поблизости находится?
– Деревья растут… – Глаза Гели словно превратились в кусочки льда. – Дорожка во дворе широкая, серая… – Беллизонка еще больше сосредоточилась.
– Уникары там стоят… А сейчас к ней подходит кто-то… Мужчина… В чем-то светло-зеленом…
– Запоминай лицо! – бросил Габлер.
Девушка еще немного постояла и расслабленно опустилась на стул.
– Все, погасло… – выдохнула она. – Я не могу так долго держать…
Габлер навис над ней:
– Ты мужчину запомнила? Мнему сможешь сделать?
– Да, – кивнула Гели, поставила локоть на стол и уткнулась лицом в ладонь.
Крис выскочил в свою комнату – там продолжал бормотать что-то тивишник, – отодвинул тонкую дверцу стенного шкафа и достал из куртки унидеск. Вернулся к Гелисинийре и протянул ей аппарат:
– Давай, делай по свежим следам. Это же кто-то из грэндов-экспериментаторов. И картинку за стеной нарисуй, найдем, где находится это заведение.
Беллизонка взялась за работу, а Габлер принялся расхаживать по комнате.
"Кое-что уже есть, – твердил он себе. – Кое-что уже есть…"
Потом он задал себе вопрос: почему при этой связи обе стороны видят не только друг друга, но и окружающую обстановку? И тут же отмахнулся от него – сейчас это не имело значения.
– Готово, – сказала девушка, положив унидеск на стол.
Крис подошел, перекинул изображения в озу и увеличил их. Октагон на первой мнеме узнать было можно, однако здания перед ним выглядели совершенно бесформенно и безлико – Гели почему-то не могла сфокусировать на них внимание. А вот деревья походили на деревья, и прямую дорожку под ними нельзя было ни с чем спутать. Она вела от стены того здания, в котором находилась Низа, и упиралась в высокую серую ограду. В ограде угадывались закрытые ворота. Этого было, пожалуй, маловато для определения местонахождения Низы, но Габлер надеялся на то, что Гели удастся еще не раз почувствовать сородичку, и картина прояснится. И была еще мнема грэнда, которого, при желании, можно будет найти. Крис никогда не встречал этого темноволосого мужчину с резкими чертами лица, в зеленоватой куртке и таких же брюках – судя по одежде, это был медик. Медик из грэндов, задача которого, наверное, не только лечить беллизонку, но и изучать ее удивительные способности. Какие методы он будет применять, Крис не знал и не хотел даже думать об этом. Если Низа увидела его, Габлера, и поняла, что он на стороне служителей Триединого и обязательно выручит ее, то понимание это должно придать ей сил. А задача жрецов и его, Габлера, – как можно быстрее все выяснить и начать действовать.
– Почему медика ты увидела хорошо, а здания, кроме Октагона, разобрать невозможно? – спросил он.
– Так есть всегда, – развела руками беллизонка. – То, что находится далеко от того, кого чувствуешь, не просматривается. Тут я ничего поделать не могу.
– Но Октагон же неплохо виден!
– Наверное, потому что он такой… заметный.
– Понятно, – сказал Габлер, выключая озу унидеска. – Докладывай шефу, Гели. Копируйте мнемы, раздавайте вашим. Нужно будет определить, с какого расстояния Октагон так выглядит, и искать в тех местах. А солнца в небе не было? Оно ведь тоже заметное.
– Нет, – встав со стула, ответила девушка. – По-моему, сплошные облака.
– Жаль, – сказал Крис. – Узнали бы направление. Давай, тормоши командира, и я буду сочинять сообщение веронцам. Пока ее не… – Он осекся. – Низа точно меня разглядела?
– Я уверена, это было видно по глазам.
Гелисинийра подошла к черной мраморной полке и, подняв руку, шевельнула пальцами возле стоящей там трехгранной прозрачной призмы высотой с бутылку. В глубине призмы вспыхнул розовый огонек, и почти тут же раздался из нее голос Ориобеллиза:
– Тоури.
– Ондаллио, вик Гелисинийра. Даллиа Анизателла лакли тоо оунгана селинга…
Так они разговаривали на беллизонском секунд тридцать, и Габлер уловил в этой певучей речи свое имя и еще парочку знакомых слов: "мнема" и "веронтэо". То бишь "веронцы". Потом розовый огонек погас, и девушка повернулась к нему:
– Ондаллио Ориобеллиз сейчас пришлет маони, она скопирует мнемы. А потом ты пошлешь сообщение веронцам.
– Отлично, – потер ладони Крис. – Пойду-ка еще вашего тоника хлебну… Хотя я бы сейчас лучше коньячка накатил грамм пятьдесят.
Он направился в соседнюю комнату, где на столе стоял вычурный кувшин с прозрачным красноватым напитком.
– Это не есть тоник, – сказала девушка, идя следом за ним. – Это есть сок виксинны, очищенный, конечно. А коньяка у нас нет. Виксинна гораздо полезней коньяка и придает ясность уму.
– А я-то думаю: отчего у меня в голове просветлело? – усмехнулся Габлер, остановившись у стола. – Коньяк такой ясности, понятное дело, не даст. Даже напротив.
Он, не садясь, наполнил свой бокал и сделал длинный глоток. На экране тивишника всеми красками каруселила реклама с музыкой и разными развеселыми голосами.
– А я могу не пить хоть и пять дней, – заявила Гелисинийра. – А не есть и того больше. Если нужно.
– Я это понял по Низе, – сказал Габлер. – На Аполлоне. Не проявляла она рвения в этих делах, слабовато рубала… Слушай, выключи тивишник – в голове звенит.
Беллизонка взяла пульт и заявила:
– Вот без такого мы на Милиле точно обойдемся.
Музыка и разухабистые голоса умолкли.
– В этом я вам, пожалуй, позавидую, – заметил Крис.
По стене пробежала легкая рябь, и в комнате появилась женщина в сером плаще, с унидеском в руке – та самая маони. Прислуга. Габлер скинул ей обе мнемы со своего аппарата, и маони молча исчезла в стене.
– Так, сочиняю сообщение Лили, – деловито сказал Крис и сел в кресло.
Гелисинийра, устроившись рядом, на подлокотнике, принялась наблюдать за экраном. Там, рожденные движениями пальца Габлера, начали появляться буквы, складываясь в слова.
"Привет! Хотел бы с тобой встретиться в ближайшие дни. Как ты на это смотришь? Ты жаловалась, что тебе не хватает развлечений. Могу предложить тебе и твоим приятелям кое-что интересное, такого я в гейм-зонах еще не встречал. Игрушка совсем новая, и о ней пока мало кто знает. Я о ней сегодня случайно услышал. Ты же знаешь, что мне сейчас кисло, и развеяться очень хотелось бы. Там участвуют не одиночки, а группы, потому и предлагаю. Расписывать долго, а при встрече все расскажу. А встретиться можно там же, где и в первый раз. Жду ответа".
– Подожди, не отправляй, – сказала беллизонка. – Дай я до конца дочитаю и подумаю.
– Жду.
Судя по тому, что на текст у Гелисинийры ушло минуты три, она перечитала его несколько раз.
– Ну, не знаю, – наконец сказала она. – Может, не надо о развлечениях? Просто назначить встречу, и все.
– Она может подумать, что я ей свидание назначаю, – возразил Габлер. – А вдруг не захочет прийти? Тогда придется писать еще раз и как-то пояснять. И опять ответа ждать несколько часов. А так она сразу поймет, что я ей не в любви объясняться собираюсь, а предлагаю ее группе какое-то дело… Кстати, надо бы еще кое-что добавить.
Габлер вновь зашевелил пальцами над панелью унидеска:
"Прихвати с собой пятнистого зверька, он мне очень понравился".
– Какой еще зверек? – сдвинула брови девушка.
– Это их руководитель, – пояснил Крис. – В смысле, прозвище у него, как у одного пятнистого зверя. Лили поймет, о ком я.
Гелисинийра еще раз перечитала сообщение, и на лице у нее было написано сомнение.
– Все нормально, – заверил ее Габлер. – Если даже предположить, что каким-то образом мое сообщение перехватят, то в нем нет ничего подозрительного. Да и откуда грэндам знать, что у меня есть какие-то связи с веронцами? В общем, я отправляю. Или как?
Беллизонка немного помолчала и кивнула:
– Отправляй.
Сообщение понеслось в далекий путь к Вери Роме, и Габлер, включив режим звукового оповещения о входящих, убрал унидеск в карман джинсов.
– Не думаю, что грэнды будут отслеживать все мои перемещения, – сказал он. – И вообще, в столице, при желании, затеряться можно. А насчет маячков я уже ученый.
– Ты о следящих устройствах? – спросила Гелисинийра.
– Да.
– На тебе их нет. И я сумею их обнаружить.
– Значит, нужно держаться к тебе поближе, – улыбнулся Крис. – И чем ты предлагаешь заняться в ожидании ответа? Только тивишник больше не включай, не хочу. Может, экскурсию мне устроишь по вашим подземельям?
– Не могу, – с серьезным видом ответила беллизонка. – Тут экскурсии не устраивают.
– Я пошутил, – сказал Габлер.
– Могу дать книгу почитать или послушать, – предложила беллизонка.
– Не надо, – поморщился Крис. – Я бы лучше на массу придавил.
– Это как? – не поняла девушка.
– Ну, поспал бы, раз делать нечего, – объяснил Габлер. – Ответ-то нескоро будет. В Стафле это было лучшее занятие. Только не знаю, смогу ли заснуть. Как-то все на нервах в последнее время, а я к такому не привык. Хотя тут, у тивишника, кажется, задремал.
Гелисинийра внимательно посмотрела на него:
– Ты не любишь книги?
– Ну почему же? – смутился Габлер. – И в школе читал, и в колледже… И вообще… Просто сейчас как-то не до этого.
Он боялся, что беллизонка спросит, какую последнюю книгу он читал или слушал. Потому что не помнил. Но Гели не стала задавать такого вопроса.
– Я могу обеспечить тебя сном до прихода сообщения, – сказала она. – Я это умею.
– Да уж не сомневаюсь. Испытал на себе.
– Так обеспечить?
– Не надо. Полежу на диване, может, и засну. Не возражаешь?
Гелисинийра соскользнула с подлокотника и встала перед ним:
– Ложись, Кристиан. Можешь даже раздеться. Белье в шкафу.
– Да я и так полежу.
Габлер встал с кресла и направился к дивану, оставив беллизонку у себя за спиной. Снял туфли и растянулся на упругом ложе. Валик приятно пружинил под затылком, и Крис вдруг почувствовал, что его неудержимо клонит в сон. Он успел заметить, что свет в комнате потускнел, и глаза его закрылись.
"Навела-таки сон…" – успел подумать Габлер и в следующее мгновение словно растворился.
…Он покачивался на теплых волнах… Над ним медленно кружили большие разноцветные птицы… Солнечный свет ласкал кожу лица, пушистые облака сходились и расходились, создавая непонятные, но очень добрые картины… Ему было уютно, и все вокруг дышало безмятежностью…
Но раскатились под небесами какие-то звуки – и треснула умиротворенность бытия.
Габлер открыл глаза и увидел вместо неба каменный потолок. Неяркий свет вокруг совсем не походил на солнечный. В кармане джинсов продолжал потренькивать унидеск. Крис вытащил аппарат и прочитал сообщение:
"Привет! Очень благодарна за твою заботу о том, чтобы я не скучала. Мне действительно не хватает развлечений. Всегда рада тебя видеть и живу воспоминаниями о твоих крепких руках. Буду ждать сообщения о времени нашей встречи. Зверька с собой обязательно возьму. Он очень обрадовался, когда я сказала ему, что получила весточку от тебя – он же все понимает! Целую. Жду!"
Крис хмыкнул. Без сомнения, Лили Акимжанов поняла его игру, доложила Каррину, и тот расценил послание как готовность его, Габлера, с ними сотрудничать. Что ж, в какой-то степени это было верно. Хотя речь шла об их сотрудничестве с ним. И со служителями Триединого.
– Это пришел ответ? – Гелисинийра уже стояла перед диваном.
– Да.
Габлер сел, спустив ноги на пол, и показал беллизонке сообщение.
– Очень хорошо, – кивнула она, прочитав его. – Сейчас скажу ондаллио Ориобеллизу.
Девушка направилась к полке с такой же призмой, что и в соседней комнате. Оглянулась на ходу:
– Даже представить себе не могу, что ты такое ей делал своими крепкими руками…
Габлер промолчал. Не хотелось ему говорить, что своими крепкими руками он в отеле "Селигер" бил Лили Акимжанов под ребра и прикладывал головой об пол. Вряд ли это позволило бы ему вырасти в глазах жрицы единомножественного Беллиза-Беллизона-Беллизонов…
Глава 4. Охота на пилота
Из беседки на вершине холма открывался замечательный вид на Тибр и заречную часть столицы. И хотя день был пасмурным, он не казался серым. В нем хватало зелени и других красок – Грэнд Рома вполне оправдывала звание первого города Империи. Даже в конце ноября. Правда, снега тут не бывало, и осень каждый год просто плавно перетекала в весну. Они сидели на скамейках друг напротив друга: Габлер рядом с Индилайноном, а Каррин рядом с Лили Акимжанов. Погода была теплой, как обычно, и Крис оставил куртку в съемной квартире. Свитер и джинсы он не поменял – не видел в этом необходимости. Одежду Габлер привык рассматривать, в первую очередь, с точки зрения удобства, а не броскости. А вот Индилайнон преобразился – зеленый плащ остался в горном храме, и в полет на Вери Рому жрец отправился в матово-серой пиджачной паре, придавшей ему еще больше сходства с Энгилейноном. Знак Триединого он снял. Лили тоже предстала в новом одеянии – теперь на ней было узкое коричневатое платье ниже колен, с высоким, под подбородок, воротником, и она в этом платье смотрелась очень неплохо. Каррин же по-прежнему носил неприметный серовато-желтоватый комбинезон и скрывал пол-лица за квадратными арт-очками.
Найти в столице съемные квартиры не составило особого труда. Эту задачу Индилайнон с помощью унидеска решил минут за двадцать, когда галера, пройдя через саб, оказалась в системе Юпитера. По прибытии в космопорт "Столичный" взяли напрокат два уникара и отправились на встречу с риелтором. И уже вскоре Индилайнон, две "знающие все пути" – Гелисинийра и Джандинарья – и Габлер разместились в трехкомнатной квартире на седьмом этаже здания-куба в нескольких кварталах от набережной Тибра. В свое жилище Крис возвращаться не рискнул. Еще в уникаре он связался с Лили Акимжанов и договорился о встрече "там же, где и в первый раз". То есть в кабаке "Аннушка". Вместе с Крисом, Индилайноном и двумя девушками прилетели на Вери Рому еще трое служителей горного храма. Они поселились отдельно и занялись поисками пилота и местопребывания Низы. Тем, кто составит им компанию в этом деле, было дано указание лететь на Вери Рому другими путями, и их прибытие ожидалось в течение ближайших трех-четырех дней. Обеих олломинниа Индилайнон тоже отправил искать Низу, а сам вместе с Габлером поехал в "Аннушку".
Крис увидел Лили издалека – она в одиночестве сидела на скамейке в сквере неподалеку от нависшей над деревьями разноцветной полусферы кабака. Риголка тоже увидела их и встала, и Габлер вдруг невольно вспомнил, как держал на руках обнаженное тело напарницы Здено Шатана. И это воспоминание было приятным. Поздоровавшись с Лили, он представил ей Индилайнона и сказал, что выступает в роли посредника. А предложение о совместном "развлечении" сделает жрец храма служителей единомножественного Беллиза-Беллизона-Беллизонов. Риголка некоторое время молчала, явно обдумывая это сообщение, а потом отошла в сторону и достала из сумочки мобик. Габлер не сомневался в том, что она будет звонить Каррину. Разговаривала она недолго. Вернулась и предложила прогуляться в парк. Тот самый, который был уже знаком Крису. По дороге ни о чем не говорили, да и в самом парке тоже. Лили молча показывала, куда идти, и все трое прогулочным шагом передвигались по дорожкам, приближаясь к набережной Тибра. В парке было немноголюдно, никто, кажется, не обращал на них внимания, и Габлеру хотелось верить, что грэнды не следят за ними. Когда они уже почти добрались до беседки на холме, их догнал Каррин. И не только догнал, но и, шагая по широкой лестнице через две ступени, первым вошел в беседку. Сел, показал Лили на место рядом с собой и так же, движением руки, пригласил Габлера и Индилайнона сесть напротив. Склоны холма отсюда просматривались до самого низа, и никто не смог бы подобраться к беседке незамеченным.
"Впрочем, если бы грэнды хотели подслушать наш разговор, у них нашлись бы средства", – подумал Крис.
Другое дело, что грэнды не знали об этой встрече и ее цели. У Шацкого вряд ли были основания отслеживать перемещения Габлера. Что мог он, Габлер, противопоставить Палатину?
– Давайте сразу к делу, – произнес веронец, глядя на жреца. – Думаю, мистер Габлер сказал, как меня называть, а твое имя я знаю, вот. Я предполагал, что Крис решил принять мое предложение… Но, как я понял, речь о другом. И о чем-то очень серьезном. Слушаю.
Индилайнон положил ладони на колени и подался к нему:
– Я говорю от имени ондаллио Ориобеллиза. Ондаллио – это титул главы нашей общины служителей единомножественного Беллиза-Беллизона-Беллизонов. Ондаллио Ориобеллиз уполномочил меня, силлона Индилайнона, сделать вам предложение и обговорить условия, при которых оно может быть принято. Ондаллио Ориобеллиз обрисовал мне те рамки, в пределах которых я могу от его имени делать заверения о том, что условия с нашей стороны будут выполнены.
– Понятно, – кивнул Каррин. – Мы вам помогаем, а вы обязуетесь выдать мне и моим соратникам по десять килограммов драгоценностей из ваших подземных запасов. К примеру. Но если мы потребуем, чтобы вы в обмен на нашу помощь собрали пару сотен воинов и пошли на штурм Октагона, то вы на такое не согласитесь, вот. Так?
– Именно так, – подтвердил Индилайнон. – Мы имеем в виду реальные условия. Например, мы можем обеспечить вас множеством небольших, но мощных взрывных устройств – ниби. Их преимущество в том, что детекторы не могут распознать в них вооружения…
"Вот почему я беспрепятственно пронес это "драже" на галеру", – понял Габлер.
– Они не требуют средств доставки, – продолжал Индилайнон, – их можно просто бросать рукой. А если нужно доставить ниби на значительное расстояние, то пневматика ни к чему – достаточно рогатки. К тому же рогатка – вещь бесшумная, а это большой плюс…
– Рогатка? – переспросил Каррин.
– Да, рогатка. – Индилайнон поднял левую руку, выставил разведенные указательный и средний пальцы, а правую, тоже подняв, сжал в кулак и отвел к плечу. – Простейшее метательное устройство. Легкое и маленькое.
Веронец хмыкнул и поправил очки:
– Интересно… Детекторы, значит, распознать не могут?