Многие поженились уже тогда - это самый гарантированный способ не разлететься в разные уголки Империи. К тому же, нас всегда воспитывали в том ключе, что нужно создавать здоровую и полноценную семью. Я точно не уверен, но подозреваю, что курсанток из женского отделения воспитывали с не меньшей строгостью. Мы - проводники нашего духа в большой мир. Кого мы встретим на своём пути? Может быть тех, кому нужен будет высший пример, коим мы и станем. Здоровье каждого отдельного гражданина и слагает здоровье государства. Впрочем, не слишком ли я увлёкся полупропагандистскими лозунгами? Я вообще не одобряю излишнее навязывание чего-либо, но надо признать, что в этом отношении у нашей пропаганды всё построено очень качественно - ей хочется следовать.
У меня ни с кем из женского отделения не сложилось, хотя там было много особ, заслуживавших внимания. Но тогда мы с Надей ещё были в отношениях, и я, следуя главным принципам имперского офицера, хранил ей верность во всех отношениях. Тогда я ждал сеансов связи с трепетом, и это давало мне сил. После расставания меня отключили от этого аккумулятора, и я думал, что сил во мне не осталось. Наивный и глупый мальчишка. Если бы я был своим руководителем и узнал бы о таком внутреннем состоянии, отстранил бы себя от финальных тестов и заставил бы лишний годик потренироваться, чтобы было меньше охоты тратить жизненные силы - которых и так очень мало - на бессмысленные страдания.
В конечном счёте, силы нашлись, я ощутил себя нужным и готовым служить высшей цели, а целей у нас во все времена было несчётное множество. Единственное, что меня сейчас тяготит - пребывание в последнем эшелоне резерва, которое плохо совмещается с подлинным служением отчизне, но наше время ещё придёт. Как у тех неудачников в фильме. Правда, мы ведь не неудачники, так ведь?
Многие из выпускниц женского отделения отличные полётные специалисты и пилоты. Правда, офицерами, у которых в подчинении большие формации мужчин, они, как правило, не становятся, и дело тут не в дискриминации, а скорее в их природных особенностях. Нет, у нас в флоте есть капитан первого ранга Симонова, но у неё в полку почти одни девушки, и это при том, что она сама всех выбирала. Она, кстати, слывёт жёстким и суровым командиром и на её счету много побед. Она лично активно участвует в вылетах, хотя могла бы ограничиться командным кораблём. Полноценный офицер флота.
Мне, признаться, ни разу не доводилось взаимодействовать с девушками по-серьёзному, ни при обучении, ни на учениях, только отдельные упражнения и бои, но я бы не отказался. Пожалуй, это было бы очень интересно. Хотя, какие мои годы? Сейчас война, и я могу попасть в одну эскадру с подопечными Симоновой. Конечно, я буду не один, и капитан-лейтенант Вяземский будет ей подчиняться, чего он делать очень не любит, а тут ещё и женщина командует. Улыбаюсь, представляя, как он сам получает от неё выговор за пререкания.
- И лицо его расцветало при воспоминаниях о былых заслугах, - говорит Лёша, садясь рядом со мной на диван.
- О предвкушении, - говорю я.
Рядом с нами садится Серёжа, но он, в отличие от Лёшки, грустный.
- И что с нами? В обед был такой довольный, а сейчас что-то не очень.
- О, в вашем полку страдальцев от неразделённой любви прибыло, - сказал Лёшка.
- Вон оно что, - я ехидно улыбаюсь, - и кто она?
- Медсестра-стажёр.
- О, то-то он часто пальцы резал вроде как случайно. И что сестричка? Погоны лейтенанта её не впечатляют?
- У тебя всё на погонах основано? - возмущается Сергей, - получи адмиральские тогда и успокойся.
- Не трогай нас, мы очень разгневаны, - шутит Лёша.
- Пойду лучше пайку вина потрачу, - Серёга встаёт и уходит к пищевому автомату.
Каждому из нас положено некоторое количество продуктов, которых нет в общем меню. Сюда входит алкоголь, сигареты, сладости и прочие излишества. Каждодневное начисление баллов, за которые данные припасы можно получить, минимально, а вот за боевые заслуги вполне можно даже пивом боевых товарищей угостить. У нас ни у кого заслуг пока нет, так что Серёжа долго копил, раз может позволить себе полный бокал, и значит, повод действительно серьёзный.
- У того, кому она хранит верность, вообще нет погон, - заметил Лёша, аккуратно извлекая из потайного кармана сигарету.
Все свои баллы он тратит на табак, но всё равно не выходит даже одной сигареты в день, приходится копить. Курение у нас очень не поощряется, но и не слишком возбраняется, если полётный специалист сдаёт все тесты на приемлемом уровне, так что мой друг-пилот сейчас отведёт душу, хотя я, никогда не куривший, плохо понимаю, что вызывает у него такую страсть.
- Вообще солдатик?
- Прикинь, - он поджигает сигарету и ненадолго замолкает, медленно впуская в лёгкие дым, - она только ради него и припёрлась сюда.
- А он тоже на станции. Как бы Серёжа не нарвался. Пехота народец суровый.
- Он не просто пехота. Он из спецуры какой-то. Точнее ничего не знаю - из господина Воробьёва и слова не вытянешь.
Он говорит это уже громче, потому что Сергей возвращается.
- А вам станет легче? - он плюхается на диван и делает глоток вина. Бокал налит почти до краёв, так что повод определённо стоящий.
- Мы же делимся с тобой. Вон, вы с Лёшей чуть ли не половую жизнь моей бывшей знаете.
- Ну, - он махает рукой, - твоя бывшая рядом с ней не стояла. Такая девушка.
Он мечтательно вздыхает.
- Так её ненаглядный здесь? - спрашиваю я, - хоть посмотреть на него.
- Не надо. Нужно отстать, - говорит Сергей, - хотя, я бы ещё пободался.
- Ну, куда мы без этого, - усмехнулся Лёшка.
- Так вы не ответили.
- Он на Меларе. Штурмует, - говорит Сергей, - он даже ещё не знает, что она его здесь ждёт.
- Ого.
- Завидуешь? - подтрунивает надо мной Сергей. Вино уже дало эффект.
- Я? Я - нет. А вот твоё состояние представляю. Он - всего лишь рядовой, а ты вон, в капитан-лейтенанты метишь. Он героически воюет, а ты тут красненькое тянешь от тоски.
- Да пошёл ты, - он поднимается и отходит за столик к другим нашим сослуживцам.
- Да, - протягиваю я, - но если отбросить личное, то из этого можно вывести хорошую мораль.
- Какую? - интересуется Лёха.
- Есть ещё настоящие женщины в наших селениях. И не только в высших академиях.
- Это уж точно. Кстати, ты как? Не надумал выполнить свою часть договора, а то они уже скоро должны прийти.
- Ты своим дымом всех распугаешь.
- Ты же меня знаешь. Одну и хватит.
- Я всё равно был бы склонен удалиться.
- Хотя бы по-братски составь мне компанию ненадолго. Потом отвалишь. А то очень нехорошо бросать товарища по звену.
- Хорошо. Договорились. Но только потому что ты мой товарищ по звену. А спор я выиграл.
- Хоть так.
Вообще, я и без психолога понимаю, что это всё подсознательные страхи. Я однажды потерпел неудачу, последствия которой посчитал слишком тяжёлыми, и теперь в глубине души опасаюсь новых отношений, потому что боюсь, что их постигнет точно такая же судьба. На самом деле, та ещё проблема. Я и сам могу с ней справиться, как и с большинством других.
Ну а что касается психологов, то они отличаются от своих гражданских коллег. Они не лечат наши страхи, а лишь определяют нашу пригодность. Часто, идя на вполне себе рядовой приём врача, мы даже не подозреваем, что с нами будет работать психолог. А что до страхов и прочих проблем, мы должны справляться с ними сами, или нам не место в космосе. А если есть какие-то вопросы - то к старшему офицеру, он тебя подбодрит. Я считаю всё это правомерным. У нас тут не школа и не гражданская академия, где тебя просто учат стрелять в качестве общей военной подготовки. Завтра мы можем столкнуться с врагом, который будет нам казаться непомерно сильным, и там, в пространстве за пределами станции мы будем с ним один на один. Если каждый из нас в любой момент будет готов встретиться со своим страхом лицом к лицу без чьей-либо помощи, то и врага мы одолеем, будьте уверены. Ну а если нервы и правда сдали - то на отдых. Там уж психологи поработают по расширенной программе. Большая часть возвращается. Ну а тех, у кого нервы сдали окончательно, мне искренне жаль.
Лёша встаёт, чем снова вырывает меня из мыслей. Я встаю вслед за ним, потому что к нам подходят три девушки. Знаю я из них только двух. Одна Лена Котова - неплохой полётный специалист, руководит подготовкой ракет к пуску на ракетном катере, другая Оля Кутузова, и с ней всё интереснее. Она - боевой пилот. Хорошо хоть, пока ещё номинально, иначе я бы чувствовал себя неловко. Но она, в отличие от меня, закреплена за боевым истребителем в эскадрилье той самой Симоновой, так что я всё равно завидую, но без злости. И вообще, глядя на красивую женщину в форме, зависть может быть только положительной.
Третью девушку, которая одета в гражданское, я не знаю, но она и есть тот самый психолог. Держится она уверенно, её движения красивы. Я заметил, как она посмотрелась в зеркало, висящее поодаль от нас, просто чтобы убедиться, что её строгий костюм хорошо сидит. Она носит очки, хотя я чувствую, что функция их сугубо эстетическая - они ей очень идут. У неё красивые, слегка пухловатые губы, и маленькая родинка около рта.
- Задерживаетесь, дамы, - по-свойски говорит Лёшка, галантно кивая.
- Мы не на вахте, значит нам можно. Привет, Саша, - говорит Лена, присаживаясь на диван.
- Привет. Привет, - говорю я, - Александр.
Представляюсь психологу.
- Ульяна, - говорит она, протягивая руку.
Главный вопрос - пожать или поцеловать? Думаю, она предпочла бы второй вариант.
- Приятно наблюдать за настоящими кавалерами, - сказала Оля, садясь рядом с Леной.
- Александр сегодня в хорошем настроении. Наверно, представил, как на погоны ложатся ещё две звезды.
- Не в этой системе, - грустно заметила Оля.
- Почему? - спрашиваю я, и даже чувствую, как вытягиваюсь в её направлении, - левики не вышлют подмогу?
- Нет, - отвечает Лена, - им не до этого. Я сегодня была в штабе.
- Наша Валькирия то же что-то такое говорила, - добавляет Оля, - но генерального сражения ещё не было, так что может и доведётся пострелять.
Она томно и красиво вздыхает, хотя, если бы я не слышал её женский голос, подумал бы, что это говорит мужчина.
- Я думал, вас в патрули посылают хотя бы, - говорю я.
- Посылают. Но левиками тут уже не пахнет. Эх, надо было в атмосферном флоте оставаться, - она снова красиво вздыхает.
- Погоди-погоди, - останавливает её Лёшка, - вы Симонову Валькирией называете?
- Ну да, - отвечает Оля, - взмах крыла, и тебя нет.
- Так она же просто провожает павших, Валькирия в смысле, - не уступает Алексей.
- Ну, она их сначала делает, - усмехается Оля, - наша, по крайней мере.
- Вы чего-то не о том, - встреваю я, - Мелара-то уже полностью наша?
- Мелара да. Остались только очаги сопротивления, которые держатся в основном потому, что наши хотят сохранить левиковские установки для изменения атмосферы. Но и им осталось недолго. Новая армия уже формируется, - сухим штабным языком отчеканивает Оля.
- И мы в неё входим.
- Да, - улыбается она, - по умолчанию - весь приданный флот Ориума и весь его гарнизон. После перегруппировки сюда прибудет часть гарнизона Мелары. Та, что нужна в наступлении.
- И куда бросок?
- А тебе всё расскажи, Климов, - улыбается Лена, - наверное, адмирал ещё не знает, а ты спрашиваешь.
- Видать, хорошо насели на левиков, что они прогнулись до низа, и теперь даже не знаешь, куда и бросаться.
- Ну, примерно так.
- А вы когда-нибудь говорите о чём-то, кроме боёв? - уместно замечает Ульяна.
- Простите, - говорю я, - давайте поговорим о чём-нибудь другом. Например, расскажите нам о себе. А то мы здесь вроде друг друга все знаем, а вы человек новый.
- Ну, я работаю в медблоке старшим специалистом.
- Руководите возвращением бойцов в строй?
- Да, - со скромной улыбкой замечает она.
- А много потерь на Меларе сейчас? Раненые уже, наверное, поступают.
- Мне, к сожалению, не с чем сравнить, но мы не загружены под завязку. А вы, меж тем, опять начали говорить о боях.
- Каждый о том, чего больше всего хочет, - замечает с улыбкой Лена, - Климов, у меня для тебя плохие новости.
- По-твоему, мужчина должен больше всего хотеть чего-то другого? И даже если это так, то ты считаешь, что мы здесь сейчас должны обсуждать это что-то другое?
- Ну, ты же наш брат по крылу, - шутит Оля.
- Тогда уж по пилону, мы не в атмосфере. Но я всё равно стесняюсь, так что, извини.
- Климов неисправим, - разряжает Алексей, - он даже мне ничего не рассказывает.
- А Серёга? Что это он сегодня глушит? - спрашивает Лена, - кивая на Сергея, который дошёл до второго бокала Вина.
- Ох, ты права, - Лёшка встаёт, - нужно его спасать. Сёстры по крылу, не поддержите меня в атаке?
- Ну, если уж тебя не поддержать, то кого ещё?
- Спасибо, но я тоже неподалёку.
- Климов, ты забыл, что ты и один можешь справиться? - она улыбается и подмигивает мне.
А мне меж тем становится немного не по себе, потому что я остаюсь наедине с Ульяной. Да уж, неловко, очень неловко. Не бояться левиков и пасовать перед красивой женщиной.
- Алексей много о вас рассказывал, - негромко говорит она, вырывая меня из ступора.
- Надеюсь, ничего плохого, - я подсаживаюсь ближе к ней, чтобы лучше её слышать и не быть как дикарь.
- Вовсе нет, но вы бы, как мне кажется, так не посчитали.
- Ну, не считаю нужным выносить на всеобщее обозрение личную жизнь, тем более, если она не влияет на службу.
- О, она влияет на всё. Мы ведь не машины, как бы некоторые из нас ни хотели ими быть.
- Я бы не отказался. Иногда так думаю, но всё же рад, что это не так.
- Простите, если вы увидели в этом намёк. Я не имела в виду вас.
- Я не обиделся. Всё в порядке.
- У вас ведь нет тайн от ваших друзей? И у них от вас.
- Нет.
- Тогда я открою вам маленький секрет. Я знаю причину такого поведения вашего друга.
- Он приходил к вам? - спрашиваю я, пожалуй, со слишком живым интересом.
- Нет. Но я знаю девушку. Она и правда очень милая.
- Я не сомневался, что у моего друга хороший вкус.
- Все хотят быть значимыми. Только кто-то добивается этого войной, а кто-то другими способами. С войны, Алексей, иногда нужно уходить, и лучше это делает тот, кого ждут. Каждый, кто уходит на войну или просто в бой, хочет, чтобы его ждали. Вы не исключение. И все ваши тревоги и зацикленность на войне исходят отсюда. Если бы вы спрашивали моего совета, я бы просто сказала вам, что нужно быть терпеливее. Ваш час ещё не пробил, только и всего. А в остальном вы в полном порядке.
- Что же, это очень хорошие новости, - выдавливаю из себя улыбку, - Ульяна.
- Если вам понадобится помощь, вы можете ко мне обратиться. Не как к специалисту, а как к другу.
- То есть, с этого момента мы друзья.
- Вы против?
- Нет, конечно же. Только помощь мне не нужна. Я со всем справлюсь сам. А то так недалеко дойти и до того, чтобы бояться левиков.
- Что же, тогда обращайтесь просто так.
- Хорошо.
С ней действительно было как-то легче, чем с сёстрами по крылу, но, пожалуй, если бы я сказал ей об этом сейчас, это можно было бы очень неверно понять. Может быть, просто отсутствовал дух соревнования?
- Улечка, - к нам присоединился Сергей и опустился на диван рядом с Ульяной. В его руке был почти пустой бокал вина.
- Вы слишком злоупотребили, Сергей, - говорит она.
- Я бы злоупотребил ещё больше, но не хочу. Составите мне компанию?
- Вы решили сегодня израсходовать все лимиты?
- Пусть завтра мне будет мучительно больно и стыдно, а послезавтра меня переведут в какую-нибудь штрафную часть, но сегодня только это меня спасает.
- Это не спасение, - спокойно говорит Ульяна.
- Присоединяюсь, - говорю я, строго смотря на него.
- Вы посмотрите на Сашу - холодный, как комета. Он может переживать все тяготы молча. Но проблема в том, что такие люди чаще ломаются, причём неожиданно. Раз, и нет человека. Вспылил, оступился, сорвался. Без обид, брат.
- Конечно, какие обиды, - говорю я, пожимая плечами, - тем более, что, может быть, ты прав. Но завтра я буду олицетворять часть твоего стыда, а не наоборот.
Он допил последний глоток вина и поставил бокал на стол.
- Вы не надумали составить мне компанию, Улечка?
- Я очень прошу вас остановиться. Оно того не стоит.
- Как вы можете так говорить? Вы ведь её знаете.
- Знаю. Но она ведь не давала вам обещаний. Вы с первого дня знакомства знали, что она занята, и то, что она не отказывала вам в общении, ещё ничего не значило.
Он немного поник. Я побоялся, что он снова потянется к стакану. Нехорошо, когда человека вот так вот несёт. Особенно, если он офицер, особенно, если ночью может быть тревога. Да, наше звено пойдёт в числе последних, но не стоит из-за этого делать себе поблажки. А если он ещё попадётся на глаза Вяземскому, то все мои выговоры за пререкание будут ерундой. Нам не вводят нормы на бонусные продукты, но офицер должен сам себя контролировать.
- Другое дело, когда обещают, а потом не сдерживают, - сказала она, и я ждал, что она посмотрит на меня, но она не показала, что знает мою историю, умница.
Вообще, и об этом, как мне кажется не стоило говорить, но она здесь как человек, а не как специалист. Да и Серёжа сам решил пооткровенничать при всех. Хотя, все ведь всё знают.
- Ладно, - хоть нехотя, но сказал Серёга.
- Вы молодец, Сергей, - поддержала его Ульяна.
- Но я ещё подерусь за неё.
- Не наделай глупостей, - говорю я, предвкушая, что он в таком состоянии готов пойти в блок, где квартируется пехота и навести там порядок.
- И ты меня не поддержишь?
- Я тебя удержу, - сухо замечаю я.
Мы товарищи по звену, братья-офицеры, если хотите, но лучше помешать боевому товарищу сделать глупость, чем поддержать его в ней.
- С тобой, Климов, каши не сваришь, и на передовую, - он замолк и покачал головой, - нет.
- Я бы вспылил, - сухо замечаю я, - сказал бы, что это уже слишком, и что я не намерен прощать тебе подобное даже несмотря на то, что ты пьян. Но я не буду этого делать. Сказать, что я понимаю твоё состояние - значит солгать, чего я делать очень не люблю. Так что я сделаю вид, что не слышал.
- Что я и говорю - холодный, как комета, - заметил он.
Пожалуй, человеку непьющему два бокала вина слишком сильно дают в голову. Мне его не понять, хотя я и сам не против бокальчика по значимому поводу. Но только по поводу и только одного. Сам бы я не хотел вести себя так же.
Встаю, поправляю форму. Фуражки при мне нет, поэтому просто киваю. Сначала Ульяне, потом Сергею и остальным, и ухожу. Хочу завтрашний день и новые упражнения на симуляторе. Но сначала - свидание со звёздной сферой.
На смотровой я не один, но всё равно наедине со звёздами. Одна точка заметно ярче других - Мелара. Далековато от звезды, которую с этой площадки не видно. Как бы я хотел сейчас быть там. Может быть, стоило идти в пехотную академию, или в какую-нибудь специальную? Хотя, там со звёздной сферой свиданий меньше.