- Ну и что бы у них осталось, - с горечью сказала Аш, - если бы я прошлым летом разрушила каменного голема? Ничего! Они ведь - просто камень. Они не могут ни двигаться, ни говорить. Допустим, они могут сотрясать землю, но только в пределах Карфагена.
В ее памяти всплыли куски каменной кладки, летящие сверху вниз, усилием воли она подавила воспоминание.
- Если бы мне удалось убрать эту штуку, мы были бы в безопасности! Сейчас уже наступил бы мир. Империя визиготов слишком разрослась, им теперь нужно укрепиться на захваченных землях. Но они продолжают эту кампанию, и это потому только, что проклятый каменный голем все время говорит им, что нужно взять Бургундию! А голем просто передает замыслы Диких Машин.
- Тогда надо подумать, - заговорил Карл Бургундский, - не организовать ли нам еще один набег на них, более удачный.
В сильно натопленной комнате герцога, сидя рядом с раненым, Аш вдруг неохотно поддалась приливу надежды.
- Ни хрена себе идейка! Они сейчас небось изо всех сил сторожат дом Леофрика…
- Можно организовать, - Карл нахмурился, не обращая внимания на грубость ее выражений, соображая, рассчитывая. - Мы не можем ослаблять оборону Дижона. Если послать приказ на север, во Фландрию, в армию жены; она могла бы отправить главные силы через Пролив, и дальше на юг, вдоль берега Иберии. Вы поговорите с моими капитанами. Может быть, именно сейчас, когда империя готов так разрослась, и пока Карфаген еще не восстановил свою оборону…
Она неожиданно почувствовала какое-то движение в душе. И догадалась: легкая тень возможности. "А что? Вернуться в Карфаген, раскидать город? О, если бы! Черт побери, так я и знала, что есть какая-то причина, почему бургундцы идут за этим человеком!"
Наученная битвами принимать мгновенные решения, Аш сказала:
- Считайте меня в деле.
- Хорошо. Но самое важное теперь, капитан Аш, чтобы вы поговорили с военной машиной. А когда услышите эти машины, то скажете мне, что они намерены делать.
И от мгновенного страха исчезли все ее надежды. От этого не уйти; нельзя не сказать ему…
Все же надо попытаться не говорить.
- Ваша милость, и что случится, когда они меня услышат? Они станут меня контролировать… - она заметила выражение его лица. - Вы сами сказали, любой бы испугался! Вот вы произносите молитвы, ваша милость, но вам не хотелось бы, чтобы голос Господа зазвучал у вас в голове, уверяю вас.
- Но эти "Дикие Машины" ведь не Бог, - ласково заговорил он. - Бог позволил им существовать какое-то время. Мы должны вступить с ними в контакт, как сможем. Без страха.
Он так взглянул на нее, что она подумала: "У Карла Бургундского явно есть сомнения в ее благочестии".
- Да знаю я, какие у них планы! - запротестовала Аш. - Поверьте мне, нечего спрашивать еще раз! Я еще в Карфагене услышала от них главное: "Бургундия должна быть разрушена!"
"Burgunda delenda est…"
- Да. Да почему? - она заговорила громко, грубо, дерзко. - Почему, ваша милость? Бургундия - богатая страна - или была богатой - и сильная, но не в этом дело. Франции и Германии было позволено сдаться. Что такого особо важного в Бургундии, что ее надо стереть с лица земли, а потом и пепел разметать?
Герцог внутренне собрался, несмотря на свое скорбное ложе, проявил заметное присутствие духа. И проницательно взглянул на нее:
- Я не могу объяснить вам никаких причин, по которым они должны желать разрушения именно Бургундии.
Двусмысленность его ответа была неприкрытой. Аш молча смотрела на него, не уверенная в своих ощущениях: то ли это вера в него, то ли смирение.
- Значит, об этом направлении не думайте, - заявил Карл, - у нас одна задача: встретиться на поле боя с империей визиготов. И полагаю, это в наших силах. У нас и потруднее бывали ситуации, но мы возвращались с победой. Так что вы должны слушать мои приказы, мастер капитан, если вы намерены сделать еще одну попытку проникнуть в Африку. Вызывайте свои Голоса.
Она так была увлечена его словами, что ее привел в себя толчок, как будто облили холодной водой. Она выпрямилась на табуретке.
- Ваша милость, боюсь, что окажусь для вас бесполезной, - глядя в сторону, она твердо продолжала: - Когда я в последний раз стала прислушиваться, с намерением услышать свой Голос, я услышала голос своего священника, отца Максимилиана. Это было вчера. Отец Максимилиан умер два месяца назад в Карфагене.
Карл слушал, наблюдая за ней внимательно, на лице его не выражалось никакого мнения, даже осуждения.
- Ваша милость, - запротестовала она, - если вы думаете, что это был обман слуха, тогда не стоит доверять никакому голосу, который я слышу!
- "Обман слуха", - Карл, герцог Бургундии, потянулся к бумагам, рассыпанным по кровати вокруг него, с трудом разыскал среди них нужную. Просматривая ее, он заметил: - Капитан Аш, вы это так и назвали бы. Но вы ничего не сказали о демонах, или об искушениях дьявола. Или даже о том, что этот отец Максимилиан может быть среди святых, а то, что вы слышали, было ответом на вашу печаль от потери его.
- Если это все же Годфри… - Аш сжала кулак. - Это точно Годфри. И Фарис слышала его голос. Она назвала его "еретик-священник". Если мы обе… Я объясняю это так: он погиб, когда они устроили землетрясение, и его душа оказалась в машине - он оказался в ловушке, душа его заключена в военную машину. И то, что от него осталось - не весь человек - оно теперь там, и Дикие Машины могут его расчленить…
Протянув к ней руку, он схватил ее за рукав:
- Вы не так легко предаетесь горю.
- Вы ведь сами теряли людей, находившихся под вашим началом, - сжала губы Аш, - так что знаете, каково это, ваша милость. Продолжаешь с теми, кто остался.
- Война сделала вас жесткой, а не сильной. Это было сказано не осуждающим, а мягким тоном. За руку он держал ее крепко, не так, как держал бы больной. Она вздрогнула - ей стало больно. Карл выпустил ее руку:
- Капитан Аш, вот на этом листке бумаги у меня записано, что я разговаривал с вашим отцом Максимилианом за несколько дней до битвы под Оксоном. Они пришел ко мне за пропуском по моим землям и за рекомендательным письмом к аббату в Марселе, чтобы тот нашел ему место на корабле, отплывающем на юг.
- Он пришел к вам?
- Я дал ему эти письма. Мне было ясно, что он не предатель, а благочестивый человек, желающий помочь другу, полный милосердия и любви. Если хоть частица его души осталась, бойтесь за него, но не бойтесь его.
Аш быстро моргала. Из глаза у нее выкатилась горячая слеза, она не успела ее смахнуть, и та поползла по щеке. Она потерла лицо запястьем.
- В скорби отчасти - слава солдата, - неловко проговорил Карл, как будто женские слезы трогали его больше, чем могли бы тронуть мужские.
- На хрена солдату нужна скорбь, - Аш сказала это неуверенно, прерывисто дыша, а потом добавила со своей типичной сверкающей улыбкой: - Простите, ваша милость.
- Просите о любой помощи, какая вам нужна, - предложил герцог.
- Как это, ваша милость?
И наконец этот молодой черноволосый человек в вышитых золотом одеждах улыбнулся ей. В его улыбке не было ни грамма злобы, только простая человеческая доброта и усталая радость, как будто он наконец все ей разжевал, а то она могла бы не понять смысла его слов.
- Я не буду прибегать к силе, - на секунду он прикрыл глаза и тут же снова взглянул на нее. - Не буду я никаким образом вынуждать вас говорить с военной машиной. Это только моя просьба это сделать.
- Вот дерьмо, - жалко пробормотала Аш.
- Я вас прошу ответить на вопрос, почему вы слышите голос умершего. Я прошу вас узнать, что сейчас делают эти машины, стоящие за военной машиной. Я хочу, - Карл проницательно глядел на нее, - узнать, почему вы говорите, что визиготская Фарис была выращена и воспитана с целью совершить большое и злобное чудо в отношении Бургундии. И правда ли, что у нее есть для этого возможности.
У Аш отнялся язык. Молча она смотрела на него. "Да, с головкой у него все в порядке".
- Я предлагаю вам любую помощь, какая вам потребуется. Священники, врачи, солдаты, астрологи: кто вам может помочь из моих людей, вы их всех получите. Назовите, какая помощь нужна, и она в вашем распоряжении.
Аш открыла рот для ответа, но сказать ей было нечего.
Карл Бургундский продолжал:
- И не буду прибегать ни к каким тайным способам. Если вам или вашим людям нужно, я зачислю вас в капитаны моей армии, даже пусть вы и не служите в ней. Вы - полевой командир, и я хотел бы, чтобы вы были на службе у меня.
Она только могла молча пялиться на него. Он именно это имеет в виду. И нельзя усомниться, что он говорит искренне.
- Сделайте это, - он смотрел ей прямо в глаза, абсолютно доверяя; сразу пропала вся его неловкость. - Ради себя, ради своих людей, ради Дижона, ради Бургундии. Ради меня.
- Меня вынудили вернуться сюда, - категорично сказала Аш, - я вляпалась прямо в центр мишени, причем не знаю, почему это мишень. Ваша милость, мне надо это знать. Если не сейчас, то в самом ближайшем времени.
Она изучающе смотрела в его болезненно-бледное лицо с запавшими глазницами. Но в выражении лица слабость не ощущалась.
- Я вам предложил любую помощь. Поговорите с вашим мертвым священником, - он смотрел на нее властно и решительно. - Если окажется необходимым - опять придите ко мне. И узнаете все, что я смогу вам рассказать.
- Хорошо, - наконец сказала Аш, - дайте мне время.
- Согласен. Если вам надо, получите и время. Аш поднялась. Все ее тело под кольчугой взмокло от пота, голова была легкой от страха. Сверху вниз она смотрела на герцога Бургундского.
- Уже нет времени принимать решения. Рано или поздно это должно было случиться, хоть тут, хоть где. Я решилась. Только дайте время на это.
Разрозненные листки обнаружены вложенными между частями 10 и 11 книги "Аш: утраченная история Бургундии" (Рэтклиф, 2001), Британская Библиотека.
Адресат: # 258 (Анна Лонгман)
Тема: Карфаген
Дата: 04.12.00 17:19
От: Нгрант@
Формат-адрес отсутствует, прочие детали зашифрованы нечитаемым личным шифром.
Почта Изобель вам нужна? Дайте мне знать сегодня попозже. Мы чертовски заняты, вы просто не поверите! А может, и поверите!
Все со мной очень любезны, и никто не тычет мне в нос, что у меня нет никаких полномочий быть тут, за исключением моего "Фраксинуса", и что я постоянно верчусь у всех под ногами. По-моему, мы все слишком возбуждены, чтобы думать о чем-то постороннем. Ведь это настоящий, нетронутый раскопками, задокументированный участок морского дна - даже Изобель не может называть его иначе как Карфаген!
Анна, присылаю последнюю часть книги. Мой последний перевод. На этом рукопись обрывается, она явно не дописана.
Я не могу ответить ни на один из поднимаемых ей вопросов!
В других исторических документах опять возникает Аш, но о ней говорится только в период начала января 1476/77 гг. Мы никогда не узнаем, почему раздел "осада Дижона" дает нам такое необычное освещение европейской истории и характера Карла Смелого - в некоторых отношениях это описание гораздо больше соответствует портрету его отца, герцога Филипа Доброго, - но тот умер в 1467 голу! Мы никогда не можем узнать, что произошло с Аш зимой перед ее смертью в битве при Нанси, или почему в этом тексте Карл оказывается в Дижоне!
Имеет ли это какое-либо значение в свете текущих событий?
Не думаю, поскольку сейчас я озабочен тем, какие результаты нам пришлют из отдела металлургии, когда переделают опыты по "големам-гонцам".
Допустим, опыт с радиоактивным углеродом все же датирует их в этой половине двадцатого века? Нельзя исключать совсем, что кто-то еще видел рукопись "Фраксинуса" до меня. Нельзя совсем исключать и изготовление фальшивого "голема" - Изобель рассказала, что существует основательный рынок археологических подделок для более доверчивых частных собирателей.
Карфаген - не подделка. Карфаген - это факт.
Конечно, с археологической точки зрения, встает вопрос: а что как факт он собой представляет? Имеет ли этот затопленный участок какую-либо связь с ливийцами-финикийцами, которые основали первоначальный "Карфаген" в 814 г. до н.э. - возможно, они тут обосновались и только позже двинулись на тот земельный участок, который раскопан у границ Туниса? Непохоже: это не тот Карфаген, который победили римляне.
Но это Карфаген визиготов.
Видите ли, Анна, я говорю о поселке, построенном в 1400-х годах н.э. - а если судить по тому, что нам показывают изображения на наших приборах, этот участок гораздо старше! Возможно, это Карфаген вандалов? Или же - визиготское поселение, но гораздо более древнее? В конце концов, если бы шторм не потопил флот испанских визиготов в 416 году н.э., они захватили бы римский Карфаген за тринадцать лет до вандалов!
Так многое еще надо открыть теперь!
По моей первоначальной теории, это было недолго просуществовавшее поселение позднего средневековья. Любое поселение, в котором живут долго, начиная с 416 года до н.э. представляет для нас намного больше проблем - я допускаю мысль, что мое визиготское поселение на побережье Северной Африки, в целом просуществовало лет 70-80 и могло остаться незамеченным в истории, или хотя бы оставить такие доказательства своего существования, которые по ряду причин положены под сукно. Однако если какое-то поселение было обитаемо в течение десяти с половиной веков, оно должно было быть отмечено в арабских хрониках, даже если франки эту информацию игнорировали! Гарантирую вам, что существуют десятки тысяч сохранившихся средневековых исламских рукописей, и многие библиотеки по всей Северной Африке и Среднему Востоку еще ждут полной каталогизации - но возможно ли, чтобы нигде не упоминалось о 1060 годах существования Карфагена?! Где-нибудь?
Надо поговорить об этом с Изобель.
Я уже говорил, что мы в состоянии крайней экзальтации - это так и есть, но от Изобель я бы ожидал большего проявления радости. Она озабочена.
Подозреваю, что если бы я был ответственным за достоверность раскопок самого большого археологического открытия этого века, "я" тоже выглядел бы немного измотанным и измученным!
Каждые несколько минут приборы подводного видения показывают нам новые изображения - когда смогу, опять выйду на связь с вами, разве это не "чудесно"?
Пирс.
Адресат: # 158 (Пирс Рэтклиф)
Тема: Аш, рукопись
Дата: 05:1200 19-19
От: Лонгман@
Формат-адрес и прочие детали невосстановимо уничтожены.
Пирс, вот рукопись.
Хочу, чтобы вы первым это узнали. Я была в Сибл Хедингем, говорила с братом профессора Дэвиса, который был со мной на удивление откровенен, но прежде всего - вот РУКОПИСЬ.
Это не неопубликованная работа Вогана Дэвиса. Это подлинник.
Пирс, я не имею представления, важно ли это. Я даже не знаю, того ли это периода. Или это фальшивка.
Брат, Уильям Дэвис, сказал, что Воган называл эту рукопись "пособие по охоте". На приделанной обложке гравюра по дереву с изображением оленя, которого всадники гонят через лес. Надеюсь, вы не будете разочарованы. Мои (скромные) познания ограничены классической латынью, отнюдь не средневековой, так что я не могу разобрать особенно ничего, за исключением нескольких ссылок на Бургундию. Насколько я поняла, остальное - о разведении собак! Надеюсь, я ошиблась. Пирс, я искренне надеюсь. Если я не ошиблась, я буду считать, что подвела вас.
Уильям позволил мне сканировать рукопись. Если учесть состояние бумаги, я сомневаюсь, что это можно было делать, но пришлось. Он уже связывался с Кристи и Сотби. Я уговорила его пока не обращаться в Британскую Библиотеку. Но скоро он начнет настаивать.
Если это истинная рукопись - важная - даже полезная, я могу воспользоваться этим открытием и поддержать объединенный проект книга - документальный источник, не привлекая сюда вашу с доктором Изобель работу на участке морского дна. Я поняла, что ей пока нужна полная секретность.
После этого письма отошлю вам часть сканированного текста. Представляю, какой там начнется хаос, где вы сейчас, - вы ведь еще на судне, верно? - но как скоро вы переведете эти первые страницы?
Вот о происхождении источника.
Я поехала в Восточную Англию с Надей, под тем предлогом, что она может захотеть купить какие-нибудь из оставшихся безделушек. (Это оказалось не притворством: она выторговала несколько штук.)
Уильям Дэвис оказался приятным старичком, хирургом в отставке и бывшим летчиком на "Спитфайэре"; так что я не стала лапшу ему вешать на уши и все рассказала: что я ваш издатель, что вы в Африке, но хотите переиздать труд его брата об Аш. (Все было сообщено ему в самой тактичной форме).
Насколько я поняла, Уильям Дэвис никогда особенно не общался с братом, пока Воган не приехал в Сибл Хедингем. Они выросли в семье интеллигентов средней руки где-то в Уиптшире. Воган поступил в Оксфорд и потом жил там, Уильям уехал в Лондон, изучал медицину, женился и стал владельцем собственности в Сибл Хедингем после ранней смерти жены (в возрасте 21 года). После этого он встречался с Воганом, бывая в отпусках с военной службы, и они особо не дружили.
Вот история семьи со слов Уильяма Дэвиса:
Воган Дэвис приехал из Оксфорда в Сибл Хедингем в конце 1930-х годов. Насколько Уильям помнит, это был год 1937 или 1938. Владельцем дома был Уильям, но тогда он служил в авиации и был готов сдать его Вогану. У меня создалось такое впечатление, что они вместе там бы и не поселились - между строк было мне дано понять, что Воган был довольно-таки невыносим при совместном существовании. Воган наезжал сюда из Оксфорда на уик-энды, здесь он готовил рукопись Аш к издательству.
По словам Уильяма, в то время Воган вел жизнь отшельника; но в деревне это всех устраивало. Думаю, он был весьма неуживчив. В любом случае он был в деревне новичком. И его приветствовали старожилы. Он "беспокоил" (так выразился Уильям) семью, владельцев замка Хедингем, прося разрешить ему доступ в замок, и стал просто для них настоящим наваждением; настолько, что они просили его больше не бывать.
Мне показалось, Уильям считает, что эта рукопись происхождением из замка Хедингем.
Мне показалось, он считает, что Воган ее стащил.
После войны он Вогана не встречал - Воган исчез в 1940 году.
Я не шучу, Пирс. Он именно исчез. В то лето Уильяма ранили над Каналом и он много времени провалялся в госпитале. У него и сейчас вполне заметны шрамы от ожогов. Когда он был списан по инвалидности, дом в Сибл Хедингем оказался пустым. Ходили обычные слухи, что Воган был немецким шпионом, но все, что смог выяснить Уильям - это что его брат уехал в Лондон.
По случаю военного времени полиция не очень-то активно вела розыски, и теперь, через 60 лет, след остыл.
Уильям говорит, что он всегда считал, что его брат попал под бомбежку, был убит бомбой, тело его разорвано на куски и обгорело до полной неузнаваемости. Он именно такими словами мне это и поведал. Ужасно. Но учтите - он все же хирург.
Уильям Дэвис продает дом в Сибл Хедингем, потому что переезжает в дом престарелых. Ему теперь около восьмидесяти. Он очень умен. Когда он говорит, что в смерти его брата нет никакой тайны, я хочу ему верить.