- А чего там рассказывать? Тартария, Русь, или иначе Великая Скифия, состоящая из десятков княжеств. А за ними, гораздо южнее, Великая Поднебесная империя, которую в этом году монголы завоюют окончательно, до самого моря. Как и страну экзотических специй под себя подгребут - Индию.
- Да и по большей части то, что мы знаем о Востоке, это итоги твоих лекций, - добавил Ольгерд. - Лучше тебя мы все равно не расскажем. Потому что именно тебе, а не нам это все какой-то прославленный путешественник из Персии баял.
"Вот и облом! - расстроился Василий. - Придется эти сведения у кого-то иного выпытывать. Но сразу замечается одна странность: татаро-монгольского ига на Руси нет. Вместо этого орды завоевателей ринулись на Китай и даже в Индию. Возможно, и Пакистан с Персией захватили, раз тут всякие путешественники оттуда бродят…"
Размышлять времени не было, следовало красиво преподнести единственно уместную в данном случае ложь:
- В самом деле, чего мне выслушивать от вас повторение моих же слов? Поэтому констатирую: первый экзамен вы сдали. Никак не отлично, хочу заметить, но вполне сносно. Поэтому первую часть тайны я вам приоткрою. Назову только суть, и с тем условием, чтобы вы мне лишних вопросов больше не задавали. Тогда как сами, если что случайно услышите важное по этой теме, сразу будете мне докладывать. Договорились?
Парни с чувством и нетерпением закивали.
- Клянетесь молчать и хранить тайну?
- Клянемся! - выдохнули они.
- Тогда слушайте… - Для пущей интриги рыцарь перешел на шепот, предварительно оглянувшись на плотно запертую дверь и на окно. - Первое задание, данное мне королем, это поиск знаменитых сокровищ князя Балоша!
- Да ну? - разочарованно протянул круглолицый Ольгерд.
А Петри неуверенно добавил:
- Это же сказки!
- Тсс! Не забывайте о клятве…
- И что нового ты мог узнать?
- Наверняка какие-то высосанные из пальца слухи и надуманные сплетни.
"Ну хоть сразу ржать не стали, - с облегчением вздохнул Василий. - Да и тати на площади сразу поверили тому, что кричал Варширок. Значит, сокровища в наличии и можно их искать до скончания веков. Хе-хе! Главное, чтобы верили в мою миссию и с вопросами не лезли!"
А вслух сердито и жестко напомнил:
- И не забывайте об условии: не приставать ко мне с вопросами! - Пора было ребятам закручивать дисциплинарные гайки. Поэтому и прямая угроза не помешает для пользы дела: - Я вправе не только подыскивать себе помощников, но и убирать несправившихся или предавших.
Проняло ребят. Поняв, в какую тайну нечаянно влезли, они загрустили. Минуты две напряженно молчали, прикидывая мысленно все "за" и "против" своего участия. Но молодости несвойственно заглядывать далеко в будущее и просчитывать только негатив, позитив победил. Хотя сомнения оставались:
- Почему ты нам открылся?
- Ну да, мог ведь и дальше вести себя по-прежнему…
- Увы, ребятушки, обстановка резко изменилась. Теперь я просто вынужден вести себя иначе. Ну и мне нужны, очень нужны помощники. И первое задание для вас: всем и везде утверждать, что я всегда был такой смелый, нахрапистый и отчаянный. А скрывал это по причине обета, данного одной высокопоставленной даме.
Рыцарство - оно и в Африке рыцарство. Хватает разных пережитков, глупостей и условностей. Так что легенда о каком-то странном обете была воспринята с пониманием. Задание - с готовностью к исполнению, а высокое доверие господина - с гордостью.
Но вообще-то Райкалин сильно рисковал, сооружая такую многоступенчатую ложную легенду вокруг себя. Достаточно было оруженосцам задать два простеньких вопроса: "Как выглядит король Ярослав Хорфагер?" или "Кто такой князь Балош Скорый?" - и лживый рыцарь окончательно запутался бы в своих фантазиях, далеко оторванных от здешней действительности.
"Так что надо как можно быстрей и эти детали выяснить, - делал он себе наметки будущего. - Только у кого? И как?"
Попутно радовался, что потребовал заранее не приставать с лишними вопросами. Ну и вовремя вспомнил, что главное - это загрузить подчиненных работой поверх голов. Тогда им станет не до праздных вопросов.
- Немедленно проверьте комплектность наших доспехов! Все вычистить! Оружие в особенности! А я пойду гляну, что там снаружи творится.
Он направился к двери, как вдруг вспомнил о двух вещах: надо взять оружие и, второе, выяснить, что тут с платежной системой.
- Что у нас с деньгами? - Слово такое было, значит, что-то ответят. Но парни уже в сотый раз за сегодня надулись и выглядели обиженными. - Чего молчим? Конкретней нельзя?
Более непосредственный Ольгерд высказался в сердцах:
- А нечего было в кости проигрываться рыцарю Гальцару! Еще и наши последние серебрушки забрал и те проиграл!
- Точно?
- Что точно? Что проиграл или что забрал? - Оказывается, парень был не чужд едкого сарказма.
- Что последние, - повысил голос Шестопер, демонстративно сжимая кулаки и приподнимая плечи, словно для атаки. Но тут же спохватился, видя, как ребята вжались спинами в стену, и попытался улыбнуться разбитыми губами. - Да верю я вам, что больше нет у нас ничего, верю. Но уж больно мне… этого Гальцара надо было расслабить. Очень хотелось получить ответ на вроде бы ничего не значащий вопросик…
- Получил? - заинтересовался Петри.
- Само собой! Только этим знанием в корчме не расплатишься… Хм! - И принялся рассуждать вслух: - У кого бы мне подзанять денег?..
Так как пауза затянулась, Петри понял, что вопрос задан ему.
- Тебе многие из нашего отряда были должны, пусть и по чуть-чуть. Но все они… уже ушли на перерождение. Должны и другие рыцари, трое из них в отряде баннерета Молнара.
- И кто больше всех должен?
- Да тот же Коннеш Найт и должен! - выдал оруженосец сгоряча и тут же округлил глаза в ошеломлении. - А ты что, не помнишь?
Пришлось выкручиваться с помощью демагогии:
- Вот представь себе, дружище, что тебе нечто неприятно до омерзения. А уничтожить тварь или предмет нельзя до определенного срока. И не лучше ли просто сделать вид, да и самого себя убедить, что ты эту омерзительную тварь не замечаешь? А взамен назначить себе некий срок, после которого все зачтется. И вот вопрос: все ли мерзкие поступки твари ты станешь фиксировать, а потом перебирать постоянно в памяти?
- Нет, конечно! - сообразил парень. - Почти все постараюсь забыть сразу.
- О! Вот она, святая истина! - Василий почти перешел на тон проповедника. - И по делам его да воздастся ему! Вот и я забыл… Но! В то же время помню все! И если спрашиваю вас о чем-то, то лишь для проверки ваших знаний! - Затем еще больше повысил голос: - А вы, став моими особо доверенными помощниками, обязаны отвечать сразу, без раздумий и каких-либо сомнений! И тем более без вопросов и пререканий! Все понятно?
Теперь уже оба парня пялились на рыцаря, рискуя остаться без глазных яблок.
- Да, господин!
- И я задал вопрос!
- Рыцарь Найт должен шестнадцать с половиной золотых.
Василий не представлял, много это или мало, но предпочел сыграть озадаченность:
- Хм! Это когда только успела набежать такая сумма?..
- Два раза он брал как бы в долг, после твоего отказа от дуэлей с ним! - Теперь ответы были четкими, конкретными, словно ребята отчитывались перед маршалом. - Ты мотивировал отказ от поединка своей дружбой с Коннешом, а он с издевкой потребовал: раз друзья, мол, то одолжи пять золотых. Остальное набежало по мелочи.
- Ну да, помню… - Василий почесал в затылке. - Придется с этим типом разобраться… Кто еще должен?
Про остальных тоже доложили во всех деталях. Плохо было, что в отряде баннерета Молнара Райкалин мог опознать только самого командира да Коннеша Найта. И вообще крайне слабо ориентировался в законах, правилах и взаимоотношениях здешнего рыцарства. Дальше расспрашивать оруженосцев - уже перебор. При встречах с иными коллегами молчать, ссылаясь на поврежденный язык, тоже не выход, хотя на первых порах сойдет. Но ведь можно просто своими действиями, поступками или незнанием местных традиций попасть впросак.
Тот же момент с оружием, к примеру. Можно ли сейчас выйти наружу, имея при себе только меч? Или не помешало бы и щит прихватить?
Пришлось делать вид, что он размышляет вслух:
- Что бы лучше с собой захватить во двор? То, что не требует срочной чистки…
- Да свой меч и возьми, - посоветовал Петри. - Правда, с ним положено и щит рядом кому-нибудь из нас нести…
- Может, тогда лучше трофейный двуручник, что я взял у власнеча?..
- Разве что на плече, - скривился Ольгерд. - Тогда и щит не нужен.
- Зато впереди должен кто-то безоружный идти, - заспорил с ним его товарищ. - Чтобы встречные видели: рыцарь просто прогуливается, а не на поединок собрался.
- Ну да, ну да… Ладно, возьму молодого селянина…
Уже начавшие возиться с оружием парни на это отреагировали полным равнодушием. Значит, нарушений нет, сойдет и простой крестьянин для обозначения "безоружного".
Василий подхватил добытый у колдуна меч, положил его на плечо как лесину и вышел за дверь. В горнице он увидел парня лет семнадцати, о котором и думал изначально. Приказал:
- Пойдешь со мной! Чуть впереди!
Тут же под ноги с причитаниями метнулась одна из женщин. Пришлось пояснить ей:
- Мои оруженосцы заняты приведением доспехов в порядок. А мне нужен кто-то идущий впереди, показывающий, что я иду с миром.
Похоже, что и глава семейства в этом разбирался. Он шикнул на женщину, и та убралась прочь с дороги. Да и парень шагнул за дверь явно без опасения за свою жизнь. Даже плечи расправил с гордостью.
Пересекли двор, уже без всяких следов кровопролития вышли на улицу. Там тоже ни один труп не портил сельскую пастораль. Василий остановился, выбирая, куда пойти: влево или вправо? Или остаться на месте? Его внимание привлек опорный столб ворот. На его вершине красовалась красиво вырезанная голова богини Макоши. Потом вспомнил, где он, и усмехнулся: "Язычники-с! Хе-хе!.. Нет на вас попов православных!"
Как оказалось, задержались они своевременно: в их сторону бежал один из лучников, участвовавших утром в побоище на площади.
Глава пятая
ДОЛГ ПЛАТЕЖОМ КРАСЕН
- Рыцарь Шестопер! - приблизившись, выпалил молодой воин. - Вы переходите в подчинение баннерета Молнара! Приказано быть готовыми к выступлению из веси завтра на рассвете! Отправляемся в град Вищин.
Василий еле успел придержать посыльного жестом. Потом, не забывая о легенде про сильное повреждение языка, с трудом прошептал:
- Не знаю, что с нашими лошадьми…
- С ними все в порядке! - нисколько не удивился воин. - Так и стоят в конюшне казненного старосты. Мы не знаем, какие ваши и сколько. Так что сами забирайте.
Затем скользнул завистливым взглядом по мечу на плече рыцаря, развернулся и побежал обратно. А Райкалин не на шутку озадачился: "Лошади наши в целости и сохранности?.. А может, и не наши?.. Тем более я даже не знаю, как наши-то выглядят. Послать туда моих парней?.. Хм! Вдруг наших лошадей тати успели вывести и те погибли? Мои наивные дурни в этом признаются… и мы останемся пешими. Или будем должны денег по гроб жизни тому же баннерету. Самому сходить и оседлать любых понравившихся? Так я только опозорюсь со сбруей! Хорошо хоть ездить умею, да вообще с лошадьми обращаться. Но в любом случае без помощника не обойтись…"
И тут его взгляд упал на терпеливо ожидающего крестьянского парня.
- Ты в лошадях разбираешься?
И в который раз Василий попал впросак. Парень даже крякнул от удивления:
- Господин! Мы же с отцом ваших трех лошадей вчера в конюшню заводили! Расседлали их, почистили…
- Да помню я! - зло оборвал его Василий. - Мне интересно, запомнил ли ты их? Отличишь ли от остальных, сможешь ли оседлать? А то мне, как рыцарю, зазорно с этим возиться.
- Не сомневайтесь, господин! Все сделаю! - заверил парень, косясь в сторону дома. - Если еще и отец поможет…
- Зови!
А когда и глава семейства оказался рядом с ним, Василий строго-настрого приказал:
- Вначале седлаете наших коней. Затем тех, на которых я укажу. Наши товарищи погибли, но своих скакунов перед смертью нам завещали.
Вроде все правильно прозвучало, но челюсти у крестьян отвисли. Подобного они от рыцаря явно не ожидали. А тому было плевать с высокой колокольни на мужиков, которых он больше никогда не увидит. Жаль только, что колоколен здесь не было совершенно. Зато богатый опыт сразу подсказал, что надо сделать, чтобы все заинтересованные стороны остались довольны. И помалкивали всегда и везде.
- Мало того, нам они завещали сразу четыре коня, а зачем нам столько? Вот я за вашу помощь и содействие вам одну лошадь и оставлю завтра утром.
Мужик даже посинел, пока выдавил из себя перл наглости и неуместной дерзости:
- Д-д-две!..
- Ага! Еще скажи "Каждому!", - прорычал Василий, но не от злости, а чтобы не расхохотаться. Похоже, этот мужик знал, когда надо отсидеться, когда смолчать, а когда и потребовать. Неудивительно, если он вскоре старостой станет в этой веси. Но дать укорот следовало немедленно. - Молись своей Макоши, - кивок на воротный столб, - чтобы у тебя и одну лошадку не забрали. А то ведь могут… И на мою печать на пергаменте смотреть не станут.
Этого хватило. Глава семейства дробно закивал. А потом семенил впереди, постоянно оглядываясь и не веря предстоящему счастью. Не зная, как далеко идти, Райкалин придержал парня подле себя лестью и вопросами:
- Ух ты, какой силач вымахал! Красавец! А рыцарем стать не мечтаешь? Нам такие богатыри нужны.
- Мечтаю! - выдохнул польщенный парень и грустно вздохнул. - Но кто меня хотя бы оруженосцем возьмет? Хоть я и читать умею.
- Вот как? Может, ты и рыцарский кодекс чести знаешь? Вместе с правилами вызова на дуэль?
- Знаю! - загорелся крестьянский сын. - Я на этом кодексе учился читать. У старосты в доме книги были, а нам главный конюх веси грамоту преподавал. Он когда-то в молодости у князя в дружине служил.
- Да не может быть! - даже остановился Шестопер. - Ну-ка, ну-ка, расскажи, что запомнил.
Вот парень и затараторил, словно строчил из пулемета. Хитрецу из иного мира оставалось лишь постараться запомнить как можно больше. Тем более уже вечерело, а в конюшне лучше похозяйничать, когда стемнеет. Да и лишних коней выводить сподручнее. Мало ли что тут остальные крестьяне ведают, вдруг хай поднимут?
Ушедший вперед отец парня вернулся и остановился в нескольких метрах, не решаясь прервать ведущийся экзамен. Видимо, любой рыцарь себе подобную блажь мог позволить, выпытывая у крестьян что угодно. Это стоило отметить на будущее: вдруг придется еще не раз воспользоваться своим правом?
Свод полевого (как его называли - походного) устава, к счастью, оказался страниц на пять текста, скорей всего крупными буквами. И парень его запомнил отлично. Видно, и в самом деле бредил рыцарскими приключениями. При пересказе он с таким восторгом пялился на рыцаря, словно тот уже пообещал сделать его своим оруженосцем.
Но Василий и не думал о подобном, лихорадочно перебирая в уме новую информацию и раскладывая по полочкам. Только и бормотал с одобрением вслух:
- Смотри-ка, каков молодец… и богатырь, и читает, и память хорошая…
К конюшне подошли уже в сумерках. Навстречу вышел тот самый лучник, доставивший последние распоряжения баннерета. В руке он держал разгорающийся факел, выглядел недовольным и скорей всего являлся "вечным" дежурным в отряде. Точнее, был на побегушках у остальных. Может, молодой слишком, а может, провинился, но помогать незнакомому рыцарю он явно не собирался.
- Главный конюх погиб, все подручные и помощники старосты - тоже. Так что ты правильно мужиков прихватил, пусть сами с седлами и со сбруей разбираются. Знают?
- Они же и ставили сюда наших коней, - прошепелявил Шестопер и протянул руку к факелу. - Я им посвечу.
Лучник обрадованно сунул ему факел и сразу скрылся за углом ближайшего сарая.
Сначала мужики оседлали лошадок, принадлежащих оруженосцам. Вывели к воротам, набросив узду на торчащие из стены рогатки. А вот с более массивным конем Шестопера пришлось повозиться. Он злобно ржал, бил копытами и пытался укусить. Да и парень сразу решил напомнить рыцарю:
- Господин, вы же сами предупреждали, что ваш Пегий порой бесится и только вас признает. Вчера-то он был уставший, не буйствовал, а теперь только после вашего окрика успокоится… - Вспомнил, что рыцарь толком говорить не может, не то что кричать, и дал другой совет: - Или хотя бы погладьте его.
Василий вставил факел в держатель над бочкой с водой и смело двинулся к Пегому, протягивая за перегородку руку. И еле успел ее отдернуть! Здоровенные зубы щелкнули в нескольких миллиметрах от пальцев. Мало того, конь вообще чуть не взбесился, громко фыркая и косясь с испугом на своего хозяина.
"Неужели почувствовал, что я стал другой? - мысленно изумился Райкалин. - Еще и глазом косит, словно демона увидел. Ах ты, скотина!.."
Когда он проходил обучение верховой езде, инструктор не уставал внушать:
- Лошадь очень умное животное, ее всегда можно уговорить и подружиться с ней… когда есть время. Когда его нет - только демонстрация вами грубой силы и своего несомненного превосходства сразу заставит лошадь быть покорной и послушной.
Поэтому руки не нашли ничего более удобного, чем лежащий на плече меч. Вот им строптивое животное и получило по спине. Не сильно, конечно, и лезвие аккуратно легло плашмя. Но эффект оказался сверх ожидаемого. Пегий чуть с копыт не свалился вначале, потом замер на дрожащих ногах, поник головой и позволил себя и оседлать, и узду завести.
Некоторые опасения вызвал другой огромный конь, которого выбрали в качестве завещанного павшими друзьями. Он смотрелся лучше всех остальных, потому и выиграл конкурсный отбор. Как шепнул мужик, конь принадлежал рыцарю Гальцару, угоревшему на костре, но еще вчера, даже уставший, отличался крайне буйным нравом.
Нрав нравом, а белый в пятнах битюг оказался заметно умнее своего товарища по стойлу. Позволил себя оседлать, стоя чинно и нерушимо. Только почему-то постоянно косился на меч. Из чего напрашивался вывод: и среди животных существуют те, кто учится на чужих ошибках.
Двоих скакунов для оруженосцев отобрали быстро, а потом мужик чуть ли не взмолился, осознав намечающийся выбор рыцаря:
- Ваша светлость! Не надо мне этого тихохода! Лучше я возьму вон ту скромную кобылку. Она и легче, и прокормить ее не в пример проще!
Если бы не величание баронским титулом, Василий и внимания бы не обратил на кобылку. Хочет? Да пусть берет! А так его заинтриговали мольбы временного конюха. Сам подошел, перенеся факел на другое место, присмотрелся и хмыкнул. Кобылка ждала приплода. Но, с другой стороны, какая разница?
Василий не удержался и шепнул мужику на ухо:
- Слушай, ты, случайно, не хазарин?
- А кто это такие? - искренне удивился тот.
- Ладно, все равно бери…