– Госпожа, этот демон просидел в темнице целый век, его голод и злоба обрушится на нас, как только мы его освободим.
– Еще одно слово и ты умрешь страшной смертью, – холодно уведомила она. – Я повторяю в последний раз: предоставь усмирить демона мне. С утра я заберу твою банду вместе с Серыми плащами и Кровавыми дровосеками на запад, а Святые отправятся назад – к зубу Дракона.
При этих словах стоящий рядом с ней полунагой бандит в рваных штанах и в берестяной маске важно кивнул.
– Цель Святых, – продолжила она, – помочь Сантане удержать эту крепость. Ибо мои тени доложили, что для того, чтобы ее отбить, имперцы выслали целую армию во главе с одним из принцев. Конечно, Сантана справится без труда, но лишний риск ни к чему. Возможно, придется удерживать ворота, пока Первородный сводит имперцев с ума…
Сэта пробрал мороз. Она говорила это, смотря немигающим взглядом на пляшущие языки костра. И, заглянув в эти черные и бездонные как колодца глаза, Сэт переменил свое мнение – он больше не считал ее девчонкой.
Наваждение прошло, как только она захлопала ресницами. Будто опомнившись, произнесла, обращаясь к верзиле:
– Может быть ты со своей бандой хочешь поменяться местами со Святыми? Предпочтешь Асмодею общество Сантаны?
Верзила активно замотал головой:
– Вот и отлично, – похвалила она. – Жаль, конечно, что придется оставить окрестности Измора, но это лишь на время. Когда к нашей шайке, которую вы по скудоумию называете Армией воров, присоединится Асмодей, мы заключим договор с жителями Города мертвых. И тогда Измор, а за ним и все города Империи падут к ногам Сумеречного князя. Весь мир будет принадлежать нашему королевству!
На ее лице возникла улыбка. При других обстоятельствах Сэт назвал бы ее приятной, и счастливой, но сейчас он внутренне содрогнулся.
Оглядев своих командиров и не увидев в их глазах фанатического огня, она вновь презрительно поджала губы.
– Ладно, – сказала она, – я вас прощаю. В конце концов, сегодня хороший день. Планы князя выполняются с успехом, тем более, что завтра Империя лишится своего принца… Вы точно разослали гонцов с приказом всем отрядам вернуться к рассвету?
Все главари синхронно кивнули.
– Да госпожа, – сказал один из них. – Но вы должны понимать, что некоторые группы ушли довольно далеко, а другие так и не удалось разыскать…
– Плевать, – сказала она, – на рассвете я спущу своих теней, и те, кто не присоединится к нам до этого времени, пожалеют о том, что родились на свет…
При очередном упоминании теней многие члены шайки затряслись как осины на ветру. Главари же тоскливо переглянулись.
Сэт задумался, что бы это значило, но потом понял, что его это не касается. Он принялся отползать, но тут вмешался проклятый голос:
– Враг за спиной!
Сэт не успел ни испугаться, ни осознать, как из-за спины и вправду раздался чей-то голос:
– И кто это у нас тут?
Мгновенно перевернувшись на спину, Сэт рефлекторно перекатился и увидел, как вонзается меч ровно в то место, где пару секунд назад находились его лопатки.
Не имея возможности обороняться, забыв все на свете, Сэт вскочил и попытался максимально разорвать дистанцию с силуэтом в плаще.
Вот только путь к лесу был отрезан, и Сэт, чтобы спастись, выскочил на освещенное место. Отовсюду раздались крики, подбежавшие бандиты взяли его в кольцо и лишь нож Сэта, пару раз мелькнувших рядом с ухмыляющимися лицами, удерживал их на расстоянии.
– Ты кто? – спросила девушка с раскрашенным тушью лицом. – Как здесь оказался?
В ее голосе, как и во взглядах разбойников, пока что больше было удивления, нежели кровожадности.
– Не подходите! – выдал Сэт первое, что пришло на ум.
Раздался смех. Вмиг настроившиеся на веселый лад разбойники стали зубоскалить, как умели:
– Не бойся, будет совсем не больно…
– Да-да, опусти нож, паренек, не зли дядек.
– А ты смотри, кремень попался, даже лезвие не дрожит.
– Заткнитесь, – негромко произнесла девчонка, но это слово всех парализовало. – Отвечай, кто ты и кто тебя послал!
– Никто меня не посылал!
Она откинула капюшон, ее окрашенные тушью глаза в свете костра блеснули багровым. Вытащив из сумки книгу, она раскрыла ее на середине с таким видом, будто это было самое грозное оружие во вселенной. Впрочем, разбойники поспешили отступить на два шага, сохраняя при этом такую тишину, что слышен был звон цепочки, связывающий корешок книги с ремнем девчонки.
– Все довольно! Говори имя!
– Чье?
– Свое!.. Для начала.
– Сэт.
– Что Сэт?!
– Я – Саймон Сэт.
– А титул?! Род, земли?
– Слушай, как тебя там… я не аристократ.
– Так ты бастард? Да неужели? Играться со мной вздумал? – зашипела она. – Тогда пеняй на себя…
Ее губы сжались в тонкую линию, но из ее чрева на несколько голосов по округе стали разноситься непонятные слова: наложенные один на другой тексты речитатива обильно переплетались с бессвязными возгласами. Было похоже, что души мертвецов спорят и проклинают кого-то в унисон.
Сэт почувствовал дикий холод. Он был намного сильнее, чем тот, который исходил от призрака – будто голым попал на тридцатиградусный мороз. Он и вправду вдруг увидел мельтешащих вокруг призраков, но не прозрачных, а непроницаемо-черных, заметных только на фоне огня. Особенно удивиться он не успел: их безумный хоровод закончился так же внезапно, как и начался.
Тени-призраки атаковали скопом: несколько впились в руки, большинство метнулось в ноги, остальные упали на плечи. Нож выпал из онемевшей руки, ноги подкосились и под тяжестью легшего на плечи веса, Сэт упал на колени, едва не корчась от мук. Касания теней вместе с теплом вытягивали из него силы и желание сопротивляться – сейчас он сделает все, что прикажет эта девчонка…
Неожиданно шепот из глубин ее нутра оборвался, прилипшие к Сэту тени куда-то испарились. Девушка повернула голову и с удивлением взглянула за границу света от костров: туда, где темнели силуэты деревьев.
Разбойники были удивлены ее действиями не меньше обретшего свободу Сэта, который все же не смог подняться с колен: его пригвоздил к земле один единственный сгусток тьмы. Никто из разбойников еще не успел ничего спросить у ведьмы, как окрестности разразил громкий смех. Он был столь ужасен, в нем было такое дикое и безумное веселье, что Сэт мгновенно осознал, что этот смех не может принадлежать человеку.
– К оружию, – вскрикнула колдунья. – Я не знаю этого демона!
Враз побледневшие разбойники схватились за оружие и стали бестолково озираться, пытаясь разглядеть в лесной тьме источник ведьминого страха…
У Сэта все замерло внутри, сердце сжалось, а кровь отхлынула от лица. Он уже встречался с демоном, не с теми фальшивками, изобитающими в виртуальных играх, а с настоящим, который способен заморозить, убить, сожрать… Вся его суть, будто выработав условный рефлекс, стремилась скорейшим образом покинуть это место. Она не понимала, почему Саймон Сэт не двигается, она страшилась, что Саймон Сэт решил принять бой… Но Сэт не хотел сражаться: он был бы и рад бежать, но как, если черное нечто заставило ноги примерзнуть к земле?
Разбойники озирались. Никто, за исключением Сэта, не смотрел туда, где во тьме на окраине лагеря стоял демон. Сэт ощутил его присутствие даже не видя – словно та его часть, которая больше всех пострадала от встречи с призрачным демоном, выработала на них некий нюх. Не было холода, не было дикого воя, да и раскаты безумного смеха больше не тревожили лес. Не было ничего, но демон был там – в темноте.
Один из костров, словно приветствуя властелина ада, резко затрещал, разбросал вокруг головешки красных углей и взметнул к темному небу снопы искр. Красная вспышка озарила поляну на один миг, но и этого времени оказалось достаточно, чтобы три десятка человек охватил страх и трепет.
Облик демона, наконец, проявился. Сэт не узнал его: это был иной демон. Демон в обличье женщины.
Голова женщины-демона была склонена к земле, ее облик казался расслабленным и униженным. Она смотрела на всех исподлобья с равнодушием глядящих на землю звезд, но вместе с тем было в ее глазах, отчасти скрытых прядями длинных и грязных волос, безумие, такое, каким может страдать только человек. Вот только Сэту показалось, что безумие и равнодушие улетучилось, когда ее глаза нашли в толпе его.
Разбойники, испугавшиеся в первое мгновение, перевели дух: им она показалась оборванкой, возможно, какой-то фермершей, с которой позабавились их дружки. Она убежала или же ее не добили специально, заблудилась в лесу и сошла с ума с горя и отчаяния. Такое часто бывает. И тот безумный смех, который их сопливая командирша приняла за демонический, издавала она. И как теперь станет оправдываться опростоволосившаяся девочка-ведьма?
На суровых лицах разбойников одна за другой появлялись ухмылки. Но девчонка-ведьма и Саймон Сэт знали, что никакой ошибки не было.
– Из какого ты клана, демон? – спросила ведьма. – Знай же, что я ученица Сумеречного князя, который заключил союз со всеми плененными Владыками. Мы намерены освободить твоего господина и…
Демон не дослушал. Ведьме показалось, что он пошел прямо на нее с каждым мгновением ускоряя шаг. На секунду потеряв самообладание, она крикнула, словно крестьянская девочка, срываясь на отчаянный визг:
– Убейте ее! Скорее!
Возможно, в кровь разбойников въелась мысль о беспрекословном подчинении, а возможно, они еще думали, что имеют дело с простой сумасшедшей крестьянкой. Как бы там ни было, крик ведьмы подействовал на разбойников как песнь рога на разгоряченных рыцарей. Практически все как один, с оружием наперевес они кинулись на идущую напролом оборванку.
Но сама колдунья их примеру не последовала: раскрыв книгу, она судорожно переворачивала страницы, пока не нашла то, что искала. Плотно сжав губы, ни на что не обращая внимания, она стала читать книгу, а что-то, будто внутри нее, стало вторить прочитанному на разные голоса…
Сэт отвлекся на ведьму лишь на несколько мгновений, а когда вновь повернулся к гурьбе разбойников, осознал, что за эти мгновения изменилось очень многое. С лиц оставшихся в живых разбойников исчезли глупые ухмылки, но их место еще не занял страх – пока что там было одно лишь удивление. Кидаясь на вышедшую из леса оборванку, они соперничали друг с другом, каждый намеревался достать ее раньше других, чтобы заслужить одобрение ведьмы. И уж точно никак не ожидали, что тонкая фигурка безумной оборванки взорвется градом стремительных ударов, от которых во все стороны полетели брызги крови и ошметки плоти.
Еще несколько мгновений и у демона, кровавым вихрем мечущегося посреди стада охваченных древним ужасом людей, почти не осталось противников – то, что лежало на земле взамен нескольких банд разбойников, можно было собирать лопатой. Сэту захотелось зажать уши и отвернуться от жуткого кровавого зрелища, но, словно загипнотизированный, он продолжил следить за демоном, упивающимся кровавой бойней.
Наконец в лагере стало тихо, если не считать потрескивания костров и шепота голосов, доносящихся из утробы ведьмы. Сэт, все еще удерживаемый призрачной тенью, поймал взгляд женщины-демона, у ног которой валялись куски разорванных человеческих тел.
Воля покинула его в тот же миг. Этот взгляд, эти глаза… несмотря на то, что в них гуляли бордовые огни, он знал их. Это волосы, слипшимися от крови… он видел их. Это лицо, сплошь покрытое кровавыми крапинками… он узнал его. Одежду, которую принял за лохмотья, фигуру, которая казалась иссохшей и немощной, – он видел все это раньше. Неужели этот демон…
Бессмысленный многоголосый шепот оборвался. Ведьма захлопнула книгу и демонесса обернулась к ней. Сэт думал, что она бросится на девушку в то же мгновение, но в налитых кровью глазах мелькнуло нечто, заставившее ее помедлить с атакой.
Сэт перевел взгляд на ведьму и непроизвольно подался назад. Рядом с ней материализовалось несколько угольно-черных расплывающихся в воздухе силуэтов – ни свет костров, ни сияние луны не могли пробить окутавшую их непроглядную тьму. Но они были не теми бесформенными сгустками тьмы, что атаковали и до сих пор удерживают Сэта на месте, а точь человеческие тени, как представляли себе древние греки обитателей Тартара.
Они развевались, словно огонь на ветру, шептали, будто ветер в листве, от каждого их движения в воздухе на несколько мгновений оставался черный шлейф. И, немного за ними понаблюдав, Сэт понял, что тьма, из которой они состоят, затягивает не хуже зыбучих песков. Он с трудом оторвал взгляд – еще бы немного, и его разум покинул тело, чтобы навсегда поселиться в этой тьме…
Насквозь промокший от холодного пота Сэт перевел взгляд на демонессу и понял, что тени были той силой, которую опасалась эта хищная, утратившая человечность тварь. Сейчас Сэт молился за победу ведьмы – уж лучше остаться в ее плену, чем попасть в лапы демона, за десяток секунд растерзавшего с полсотни человек.
Тем временем безмолвный поединок был в самом разгаре. Но между собой сражались не сила черного колдовства и разрушительная демоническая мощь – бой держали выдержка и воля… Полминуты потребовалось столкнувшимся на окровавленной лесной поляне двум всевластным женщинам для того, чтобы понять, у кого из них слабее дух. И к отчаянию Сэта, демонесса одержала верх.
Не сводя глаз с демона, ведьма, окруженная четырьмя колышущимися тенями, бросила: "Я ухожу", – после чего, вместе со своим чадящим воинством, попятилась к ближайшим деревьям.
Прежде чем исчезнуть в черных зарослях леса, колдунья напоследок задержала полный сомнения взгляд на Сэте. Наверное, она планировала выведать, кто он такой и кто отправил его следить за ней, но решила, что целесообразнее будет им откупиться. Конечно, принесение демону жертвы гораздо лучше битвы с неясным исходом… Впрочем, Сэт и думать о ведьме забыл, когда остался с демоном один на один.
Демонесса медленно приближалась, наслаждаясь каждым мгновением ужаса беспомощно стоящего на коленях Сэта. А он отдал бы последнее, что осталось в его жизни, лишь бы прижавшая его ногу к земле тень испарилась вслед за своей хозяйкой. Но пока что он был вынужден наблюдать за приближением смерти.
Теперь движения демонессы не были деревянными, взгляд не был отрешенным – ее спина была прямой, голова высоко поднятой, а ее походка стала грациозна и по-своему прекрасна. На ходу она убрала пряди, открыв на обозрение симпатичное, несмотря на кровавые крапинки, лицо, и улыбнулась, показав красивые ровные и белоснежные зубы. Но Сэт не обольщался: к нему подходила не прекрасная женщина, а сдерживающий до поры свое разрушительное начало ужасный демон.
Демонесса подошла к нему вплотную и остановилась. Смотря на него сверху своими глазами, в которых плясал огонь, она обхватила его голову.
– Сандра, – начал Сэт, – я не виноват, что ты превратилась в демона, я должен был так поступить…
Она склонилась к нему, приблизив к его лицу свое. Глаза, в которых танцевало пламя, затягивали его в водоворот бушевавших там страстей словно ничтожную песчинку.
– Мур! – выдохнула она, и улыбнулась еще раз.
Вот только это была другая улыбка – эта сулила Сэту лишь очень болезненную смерть…
Глава 2
– Саймон Сэт, – шептала она, – никогда тебя не прощу.
Сандра, не отнимая руки от кровоточащей раны, преодолевала километр за километром. У нее немели пальцы и кружилась голова. Но она продолжала путь. Иного варианта не было.
Для того, чтобы остановить кровь, потребуется закрыть рану, а для этого нужно либо медицинское оборудование, либо покой не менее чем на два-три дня. И это без учета вероятного воспаления и последующей лихорадки…
В любом случае, этого времени у нее не было.
До предполагаемого места падения Левиафана, по самым оптимистичным прогнозам, оставалось еще два десятка километров равнины, переходящей в гористую местность. Этот путь будет трудно пройти. Но если она его не завершит, ее сведет в могилу либо зияющая в груди рана, либо того хуже – местная фауна, состоящая из маньяков-психопатов, зараженных и бог знает кого еще.
Нет, она ни за что не остановится – мягкая постель, ваза фруктов и бутылка красного вина на столике ждут ее в офицерской каюте Левиафана. Там она наберется сил для свершения мести, надо лишь одолеть, не упасть, дойти. Она уверена, что справится.
У нее есть козырь. Всякий раз, когда она представляла как откручивает голову Саймон Сэта, к ней возвращалась толика сил. Она выживет. Выживет, чтобы отомстить. Отомстить за полученную рану, за карьеру, за отца… За отца… При мысли об отце сердце замирает, пульсирующий в груди огонь холодеет и вовсе перестает ощущаться, однако это не приносит облегчения.
– Отец, прости меня, – шепчет она, – это все из-за него. Это он виноват. Саймон Сэт – ненавижу тебя!
Ее ноги заплелись, земля ударила всем своим весом. Боль в груди автоматной очередью прошила каждую клеточку тела. Сознание куда-то провалилось, но в последний момент уцепилось за образ отца и унеслось из этого ада в счастливое прошлое. Тогда все было на своих местах – ее жизнь текла по спокойному руслу.
Она работала в комфортабельном офисе, вела рядовые дела, составляла отчеты и вносила их в электронный реестр. Коллеги всегда ей улыбались, приглашали пойти с ними на обед, но неизменно получали вежливый отказ. В отличие от большинства коллег, Сандра предпочитала обедать в одиночестве – и не в столовой, а в маленьком китайском ресторанчике, располагающимся в здании напротив Управления.
Она любила работу, и еще у нее был неоспоримый талант. Почти все свободное время она отдавала тренировкам, благодаря чему добилась феноменальных успехов – штабелями укладывала на татами своих некогда непобедимых инструкторов. А на соревновании по стрельбе, проходившем между сотрудниками Службы Безопасности Города и прочими силовыми организациями в прошлом году, заняла первое место, оставив позади даже признанных мастеров из спецназа Правительства.
Конечно, молодому перспективному агенту хотелось большего, но настоящей полевой работы в ее сфере было не так уж и много, и проявить себя в полной мере никак не удавалось. Именно поэтому она ломилась в двери к Главе отдела особых проектов всякий раз, стоило на горизонте появиться даже самому незначительному делу, требующему оперативного вмешательства агента.
Обычно, шеф тут же выставлял ее за порог кабинета, но иногда угрюмо кивал, предлагая сесть напротив. В таких случаях он лично доходчиво объяснял общую ситуацию, цель задания и всевозможные аспекты операции. А в конце он всегда просил ее быть предельно острожной – напоминал, что она самое дорогое, что у него есть. Впрочем, с ее стороны подобные заверения были не менее правдивы – шеф был единственным близким человеком в ее жизни.
Так было и в то злосчастное утро. Когда она, на свою беду, узнала о начинающей разворачиваться программе с высшим приоритетом, первым делом побежала к нему.