– Не надо тебе знать лишних подробностей, – пробурчал Геллер. – Команданте должен быть чист и при любых допросах говорить исключительно правду.
– Как ты меня назвал?
– А что? Нормально звучит. Не генералом же. И не главой партии. Не звучит.
– А Команданте – это находка, – довольно сказал Зудов. – Старая должность военного командира в Клане. Выборная. Идеально подходит.
Шаманов продолжал моча смотреть на Макса, в ожидании ответа, пока тот не отвел глаза.
Интересно – недовольство демонстративное, показное, отметил Геллер без малейшего раскаяния по поводу предыдущего. Чисто для видимости.
Все в лучшем виде вышло. Не дали разогнать профсоюзников, а один убитый и десяток покалеченных плата нанимателям штрейкбрехеров за науку. У меня, между прочим, тоже шестерых в больницу свезли, так не жалуюсь. Там реальное побоище было без правил и любви к человеческой жизни. Могло и обратное запросто случиться. Мой человек мог запросто оказаться на кладбище.
Зато металлисты замечательно усвоили к кому бежать за защитой и впредь. Не, как бы выяснить, откуда знает? Спросить на прямую? Сведения с пылу с жару. Никто ему не докладывал, зуб даю. Секретаришка не в курсе подробностей, а он вечером вообще отсутствовал. Что за манера ходить без охраны. Дадут чисто по ошибке по лбу и привет всей партии.
– Задача была не допустить штрейкбрехеров к забастовщикам, – заявил для общего сведения. – Они выполнили правильно. И не жалко этих козлов. Сами напросились. Они что с пряниками шли? С железными прутьями.
– Они? Ладно. Не важно сейчас. Сердце мне вещует, работы у Хромова предстоит навалом.
– Я на профсоюзы не пойду, – поспешно заявил Дуган. – С ними надо другие нервы иметь. Из проволоки.
– Соратник Дуган Зудов займется крайне приятным делом. Он возглавит Департамент пропаганды. А конкретно – начнет с издания газеты.
– Хм? – удивился соратник.
– Печатные издания тонут при кризисе не хуже прочих предприятий. В Натмуке выходило восемь ежедневных газет. Минимум две прогорели. "Голос города" имеет почти сорок тысяч долгов и тираж упал до нескольких тысяч экземпляров.
Он сделал многозначительную паузу и, открыв саквояж, принялся извлекать из него пачки купюр, кидая перед Зудовым.
– Я читал твои статьи в старые времена, до всего этого, – он обвел вкруг себя рукой. – Мне нравилось. Ты имеешь чувство слова и при этом убеждения. До сих пор нам было по пути. Листовки хорошо, но мелко. Здесь восемьдесят тысяч. Не просто купить, сделать известной на всем острове.
Он подумал и уточнил:
– Все газеты делятся на две категории. Качественные издания и популярные, специализирующиеся на скандалах. Тиражи у них может быть и большие, но, – Стен поморщился, – никто не относится к этим изданиям серьезно. Газета Лиги должна иметь четкую политическую направленность и при этом вызывать интерес у широких слоев общества.
Многозначительная пауза.
– Я даю тебе шанс и разрешение на все, кроме превращения в бульварную газетенку. Это должно быть солидное, уважаемое издание. Если ты не сделаешь ежедневную газету, приносящую прибыль и число подписчиков не станет хотя бы пол миллиона, извини. Так и останешься мелким репортешкой. Найду другого главного редактора.
– Пол года, не меньше до выхода в плюс.
– Ты сказал. Да, а название…
– "Правда", поспешно провозгласил Дуган.
– Ладно. Пусть так. Внешний вид…
– Это все мое дело!
– Твое, – согласился Шаманов. – Кстати, что ты пишешь?
– Расписку, – с недоумением объяснил новоназначенный министр пропаганды.
– И где я ее отражать должен? В каком балансовом отчете? А то нашему замечательному спонсору я вместо подписи оставил пламенную речь.
Зудов криво усмехнулся.
– Ты купишь газету не на меня и не на себя. На партию. И если не только этот господин, но и кто-то из вас посмеет взять из денег из партийной кассы на собственные нужды – лучше пусть потом вешается. Я не шучу!
Шаманов снова сделал паузу и добавил:
– Если кто-то всерьез нуждается, лучше скажите мне. Чем смогу – помогу. А взять под оправдания на время, потом верну – даже не пробуйте. Один уже доигрался.
Переспрашивать никто не стал. Все были в курсе, куда отправился Лайс и с каким поручением. Заигрался один местных руководителей Лиги и принялся регулярно путать свой карман с общественным. Теперь за сущую мелочь, а больше пары сотен в кассе быть не могло, ему в лучшем случае ноги переломают. В буквальном смысле. Жаловаться в суд бесполезно. Там тоже все происходило на доверии. Кто-то жертвовал и расписок не получал.
– Когда долго сидишь без сантима и вдруг приходит серьезная сумма невольно тянет тратить. Постарайтесь соразмерять свои замечательные желания с возможностями. Каждый департамент получит определенный общий кусок и пляшите в своих планах от них.
Зудов молча порвал бумагу.
– В нагрузку еще одно поручение. Сделать каталог основных предметов для продажи. Начиная с мебели и кончая иголками для патефона. Изображение, цена, название фирмы-производителя. Рассылка бесплатно, за рекламу с компании взять. И по всем сельским магазинам и мелким поселкам раздать. Любой заказ через адрес или почтовый ящик. Или прямо на фабрику контакт, но непременно чтобы скидка при предъявлении каталога. Там должны быть в курсе кого благодарить. Торговец может получать товары напрямую с оптовых складов, экономя 8–10 процентов и удешевляя продажи для покупателей.
– Идея вроде неплохая, – ковыряя пальцем стол, задумчиво признал Дуган, – это ведь ты с оружейного каталога Ветрова взял? Хотя реально они просто разницу в карман положат. Нам в любом случае хуже не будет. Но когда мне этим заниматься?
– Найди помощника. Уболтает хозяина разориться на рекламу – дай ему процент. Может неплохо выйти, а если начнутся серьезные продажи, то это хороший источник доходов. Для партии, – сказал подчеркнуто. – Проверь возможность взять патент на подобную вещь. Я сомневаюсь, но вдруг. Чем быстрее провернешь, тем лучше. Подражатели всегда появляются и сбивают цену.
За окном бухнуло так, что задребезжали жалобно оконные стекла.
– Это еще что за…? – удивился Хромов. – Хорошо рвануло и не слишком далеко. Чего твориться-то?
– Килограмм десять динамита, – авторитетно заявил Макс, пытаясь что-то обнаружить на улице через грязное оконное стекло.
– Ага, – саркастично подтвердил Шаманов, гаубичный снаряд прилетел.
Он посмотрел на Камова, без указаний накручивающего ручку телефона. На лету ловит намеренья. Куда от него денешься. Департамент не департамент, однако и этот свою долю получит.
– Геллер и Садов, – поднимая руку для привлечения внимания, – будут отвечать за партийную работу соответственно на юге и севере. Нечего зря мудрить, берем административное деление и точненько по границе делим остров.
– А Синенд? – спросила Уна.
– С этим придется повозиться. Нас там естественно не любят, не полюбят и не стоит рассчитывать на радушный прием. У них своя собственная организация ветеранов образовалась. Нас пускать не хотят.
– Никто и не рассчитывал, – пробурчал Хромов.
– Рано еще идти на серьезную конфронтацию. Поэтому выделим, как и положено, по шиольским законам в отдельную территорию и я пока сам займусь. А Лайс так и будет заведовать Контрольной Комиссией. Уж очень мы разрослись, уже не всех упомнишь. Неплохо бы картотеку на людей организовать. Ну этим Камов займется. – Вроде все. Я правильно помню, общественная организация, не ставящая целью получение прибыли, после подачи необходимых документов регистрируется на восьмой день?
– Если отказа с посыльным не было, то независимо от проблем с бумагами она считается действующей, – подтвердил адвокат Хромов.
Именно вдвоем с ним Шаманов и бегал, организовывая Лигу ветеранов. Тоже свое отбарабанил и первого лейтенанта 29-го пехотного полка заслужил. Уволенный в запас сохранил лишь соответствующую фотографию. Звания безжалостно резали всем. Многих это страшно обижало. Не хочешь – не плати офицерскую пенсию, но что за хамство писать в бумагах сержантское звание?
Хромов к концу службы отнесся легко и не страдал. Он, как и Шаманов, имел с офицерами полка напряженные отношения на почве происхождения. Две награды проплыли мимо, вычеркнутые в штабе. Такие вещи быстро отучают делать военную карьеру и настраивают творить гадости бывшим начальникам.
– Значит, кто на шестой день не представит мне конкретные планы мероприятий по организации партии в своем секторе – уволю. А соратник Зудов обеспечивает на восьмой день пресс-конференцию.
– Тема создание Национальной Лиги? Чтобы администрация губернатора не смогла переиграть, прислав запрет задним числом?
– Правильно, но сразу не выкладывать, побольше таинственности. Пригласить газетчиков из наиболее популярных изданий, прогрессистов, популистов, известных людей и от губернатора в последний момент. Что? – разрешил говорить Камову.
– Действительно динамит, – доложил тот, – автомобиль с широко известным бандитом взорвалась. Буквально на днях приобрел особняк на улице Короля Магура четвертого.
– Какой динамит! Бензин небойсь рванул, – обрадовано воскликнул Хромов. Водился за ним грешок – ярая нелюбовь к новомодной технике.
– Кто? – насторожился Макс.
– В полиции уверены – динамит, – твердо заверил Камов. – Морио-стрелок и еще не то пять, не то шесть человек. Сложно разобраться в куски порвало. Приехали праздновать и прямо у порога – бум. Всех.
Макс озадачено шарил зрачками по лицам. Нет, он нечто подобное ожидал, недаром его Стен гонял с Тараном договариваться, но кто и как?!!! Все наиболее доверенные люди здесь. Лайс далеко. Сам Шаманов такими вещами заниматься не станет. Не потому что боится, вот уж за ним не замечалось. Стали бы за трусом люди идти. Он и в кабаке под настроение мог кулаки почесать. Уровень не тот. Да и не сапер.
Или мог сам сделать? Руки совсем не барские, за станком работал и землю в свое время копал. А кинул кто? Или на входе присобачили, любопытно выяснить. Все равно не складывается. С Пастухом он не общался, откуда мог знать, куда Морио отправится? Мрак!
Далеко мне до Команданте, – подумал с искренним уважением, – так красиво обставился – алиби не железное, стальное. Догадываться я могу сколько угодно – доказательств ноль. И лучше не копать серьезно. Ну его, заимеет на меня Шаманов зуб за лишнее любопытство. И так он знает, что я знаю.
– Особняк освободился, – задумчиво сказал Стен. – Сгоняй-ка Макс к наследнику, попроси его нам сдать. В смысле на партийные нужды. Сколько ж можно затруднять, сидя на шее у доброхотов, а скоро и людей, и работы серьезно добавится. Э… тысяча "корон" в месяц за аренду нормально будет.
– Там кирпичное здание в два этажа с двориком, – в недоумении сказал Камов. – В центре контору из восьми комнат, передняя, и кладовая с санузлом за такую сумму сдают. А это реально особняк. Терраса, балконы, – он развел руками.
– Морио хапнул за 400 тысяч, – влез Хромов. – Рыночная цена хорошо, если в два раза больше. Хозяин в долгах был. Игрок. Говорят и не платили ему ничего, так здание ушло. Иначе бы просто убили.
– Так может хозяин виноват? – обрадовалась Уна. – Не стерпел унижения.
– Этот слизняк? – пренебрежительно переспросил Дуган, история громкая, пол города слышала. – Он мамашу продаст без угрызений свести, а чего серьезное – кишка тонка. Да и уметь надо бомбу сварганить из подручных материалов. Наверняка у полиции есть стукачи на "черном рынке". Найдут.
– Нам-то что? – очень логично ответил Шаманов. – Пусть полиция разбирается. А Макс с новым владельцем хорошие друзья. Он нам поможет, мы ему. Тем более и не платили картежнику. Легко пришло, легко ушло. Ты понял? – спросил Геллера, делая пальцами хорошо знакомый жест двумя пальцами: "Бери бесплатно".
Скотоводы так договариваются, покупая у простофили. Цену сбивают, не желая платить. При продавце ж не станешь вслух шельмовать. Какой бы не был дурачок, а не понравится.
– Конечно, – ответил тот послушно, поднимаясь.
Наглость Шаманова была беспредельна. Не было такого уговора! Да ладно, ему-то что? Он идет с поручением. Причем в ближайшие дни, скорее всего, будет весело. Пастуха придется поддержать силой, пока никто не опомнился. Нельзя позволить растащить наследство другим.
Остальные тоже принялись собираться. Уж подумать им есть о чем. Самым довольным смотрелся Зудов с оттопыренными карманами. На предложение дать сопровождающего, невежливо отмахнулся. Сам догадался. Как-то незаметно у всех них появились свои доверенные лица и без охраны не останется.
– Можно предложить? – оставшись последним, почтительно обратился Камов.
– Валяй.
– Не только руководители местных организаций должны назначаться центром. Любые серьезные инициативы и даже выдача партбилета через Натмук. Важнейший вопрос сохранения контроля над остальными подразделениями. Заранее отрезать пути для раскола.
– Ну, – оценив мысль, промычал Шаманов, – захотят – отделяться. Совсем уж диктатуру устраивать глупо.
– Единый устав, одна программа…
Объединяющая всех, подумал Стен с иронией. Фермеров, арендаторов, скотоводов, пролетариат и капиталистов. Легко и просто! Намеренно угрожать существующим порядкам на митингах и с невинной физиономией уверять жертвователей об обязательной мечте ничего кардинально не ломать. Еще немного и начну путаться, кому что пообещал. Хотя – нет. Теперь у меня появился личный напоминатель.
– Глава партии выбирается Центральным Комитетом.
Так и прозвучало с очень больших букв: Центральный и Комитет. К тому же не сложно догадаться, сначала он назначает Директоров Департаментов и региональных начальников, а потом они его же и выбирают. Замечательная идея. Осталось разобраться, какую роль Камов себе отвел.
– Садись и пиши устав партии, – доставая собственные наброски и вручая, разрешил Стен. – Потом обсудим.
С интересом подождал, не извлечет ли из ящика стола уже заготовленный заранее текст партийного Устава и просчитался. Гиллис настроился предварительно изучить его труд. Если и существует "болванка" документа, то сейчас она не появится.
– Значки надо учредить, – сказал Камов уже со своего места. – Ветеранам и для членов Лиги. Носить на груди для всеобщего обозрения. Или форму разработать с погонами.
– Но-но, – погрозил Шаманов пальцем, – еще не хватает попасть под определение военизированной организации и прямой запрет. Мы общественная партия и если потребуется, пропишем в предоставляемых документах "кружок хорового пения" или "спортивное общество". А вот значок мне нравится. К тому же дешевле. Ха! Вступившим до определенной даты выдавать бесплатно, остальные пусть раскошеливаются!
Интерлюдия
Вчера, в зале Консерватории происходил кинематографический сеанс новой картины "Высадка на остров Заглил". Съемки проходили в исторических местах при участии армейских и флотских подразделений, предоставленных для этих целей командованием.
Достоверность фактической стороны крайне высока. Продолжительность картины четыре части и демонстрация идет добрых два часа. С непривычки от столь длительной фильмы устаешь, но подавляющее большинство зрителей не жаловались.
Тем не менее, мне лично показалась совершенно лишней сцена в гареме султана. Непритязательным вкусам не стоит потакать. Безусловно, полуголые узкоглазые красотки неплохо смотрелись на экране. Формы у них впечатляющие и зрелище достаточно неординарное. Скорее всего, режиссер и рассчитывал на данный эффект. И все-таки многие пришли на историческую картину да и детям вряд ли позволительно подобное откровенное представление.
Еще одним серьезным недостатком и эту претензию мы должны обратить уже не к уважаемым создателям картины, а Шиольской Кинематографической Ассоциации, является отсутствие звуков. Широко известна отвратительная история с профессором Плавиным, когда изобретенная им система озвучивания "Фонофильм" был отвергнута на основании требований ТТК без всяческих правовых оснований.
В результате нечистоплотной деятельности монопольной компании страдают зрители. Мы наблюдаем наиболее яркие эпизоды боев. Сцены полны взрывов, сражений, криков раненых и мольбами побежденных. Здесь не спасает и наличие сопровождающего действие оркестра.
Газета "Известия Натмука".
Глава 8. Лайс Рудов. Благородный грабитель. 2696 г
– Сейчас, сейчас, – пообещал голос и загремел засов. Обитая железом мощная дверь гостеприимно распахнулась и подобострастная улыбка на губах пожилого полицейского растаяла. Прямо в лоб ему смотрел очень длинный ствол пистолета. Охранник поспешно поднял руки. Платили ему неплохо, но это не причина умирать за чужие богатства.
– Внутрь, – приказал человек в маске, шагнув вперед.
У него из-за спины появилось еще трое с закрытыми лицами. Двое деловито протащили мимо какие-то инструменты и баллоны. Другой держал в руках большие сумки и чемоданчик. Ребята точно настроились уйти с хорошим наваром, понял охранник. Один из них извлек из кобуры полицейского оружие и сунул себе в карман.
– Ложись, руки за спину, – приказал тот, что с пистолетом. – Не станешь дергаться, все в порядке будет. При этом грабитель продолжал его держать на прицеле пистолета с навинченным глушителем, не оставляя шансов. Не то чтобы он рвался в схватку, но уж очень обидно все случилось. Двадцать три года беспорочной службы и так облажаться.
– Вы уж поделикатнее парни, – с кряхтением пускаясь на плитки пола и подставляя руки под веревку попросил охранник. – Без крови. Зачем на себя петлю примеривать.
– Не бери в голову, Бьерн, – сказал старший, произнося с мягким "ь", как говорят южане, – он не придет, – подтверждая несложную догадку.
Не случайно они заявились именно сейчас и таким образом. Наверняка давно следили и выяснили, что директор банка имел идиотскую привычку заглядывать в выходные с проверкой через задний вход ближе к вечеру. Не каждый раз, но довольно часто. И не дай Бог быстро не отреагировать на появление. Охранник вылетал в отставку моментально – спит на рабочем месте.
Почему-то господин начальник считал необходимым держать ночью в банке не просто сторожа, а обязательно полицейского. Видимо, надеялся, те лучше справятся в случае нестандартного происшествия или нападения. Неплохой дополнительный приработок к официальному жалованью, но если что приходилось хозяину не по нутру, обязательно жаловался начальнику полицейского участка. Вот и результат – по дурости не спросил, кто именно приперся, уверенный в ответе. А глазок директор чисто из жадности, не смотря на многократные напоминания, не прислал прорезать. За сантим удавится, а мастер попросил дорого. Не испортить дверь и при этом сделать красиво уметь надо.