- Ты даже не представляешь, какие болезненные повреждения может нанести человеку доктор с помощью обычных бытовых предметов, - развел руками Полянский.
Кочетова судили.
- Мы платим налоги как раз затем, чтобы государство хотя бы иногда брало на себя обязанность решать наши проблемы, - резюмировал тогда Вязников, выходя из здания суда.
- Так вот, - продолжил Полянский, стаскивая с себя майку, - моя идея заключается в одном простом слове. Кстати, у Морозовых генеральный собирается на пенсию, так что они тоже без управленца.
- И что?
- Слово, которое всем нам должно помочь, это холдинг!
- Абстракция по выкачиванию денег?
- Ну, это в годы перестройки. Однако холдинг делается совсем не для этого. Он создается для управления дочерними фирмами.
- То есть клиникой, агентством мод… - поняла Лариса.
- Совершенно верно. Ну и управление прибылью, конечно… Ты должна лучше меня это все понимать.
- А Нинон Аграновская? - холодея внутри себя, спросила Лариса.
- Что?
- Которая любит шоколад и мартини.
- Не любит шоколад, а предпочитает мартини и гвоздики, - поправил ее Михаил.
- Ты уже выучил? - Лариса опустила глаза.
- Глупости какие. - Михаил направился в ванную.
- Постой, ты не ответил…
- Аграновская, старушка, работает в Смольном. Отдел предпринимательства, - донеслось уже из-за двери. - Без ее визы никуда.
"Старушка Нинон или нет, еще неизвестно, - подумала Полянская, закрывая лицо руками. - А я дура, точно".
Она посидела с минуту, затем встала и пошла за мужем.
- Представляешь, сегодня в Смольном с каким-то психом поругался… - заявил Миша из-за облаков пара. Он энергично намыливал голову. - Я ему случайно на ногу наступил. Извинился, конечно, потом, как человек… А он… разорался чего-то. Все настроение испортил. Каких только идиотов земля не носит.
- Ты извини меня, - тихо прошептала Лариса, прислоняясь к стене.
Полянский не услышал. Он был слишком поглощен завтрашними делами.
Санкт-Петербург.
Февраль. Тот же день
Дениса в Смольный занесло по делам. Здесь, в этом оставшемся с титанических времен дворце, работало и просто суетилось великое множество людей.
И где-то здесь находился человечек, который был действительно нужен Рогожину. Звали его Антон Михайлович.
К нему ходили на поклон и за советом едва ли не все бугры.
Пришел и Денис, но разговора не вышло.
И теперь Рогожина грызло злое глухое раздражение.
По всему выходило, что и в Питере было такое же дерьмо, как и в Е-бурге. Все поделено, бугры сидят на своих местах, и это положение устраивает всех.
- При ваших амбициях, Денис Ефимович, вам стоит поискать другой город для постоянной деятельности или сменить профиль, - вспомнились Рогожину слова Антона Михайловича. И мерзкая улыбочка, плавающая на его губах.
- Сука, - пробормотал Денис. - И тут все те же сволочи. Давить их надо.
Больше всего его бесило то, с каким видом старикашка делал свои поучения.
- Зря вы, Денис Ефимович, с цыганами связались. Это имиджу вредит. Нехорошо…
- Тварюга, доберусь я до тебя. - Рогожин сжал кулаки.
Однако рациональное зерно в беседе с Антоном Михайловичем все же было.
Скромно потупившись, старик-законник обмолвился:
- Наша корпорация не станет вмешиваться только в ваши личные дела, Денис Ефимович. Таков закон. Ваша обида или персональные разногласия с кем-то - это сугубо ваше, господин Рогожин, личное дело. К этому корпорация не будет иметь никаких касательств. Но относительно дел, связанных претензиями на чей-то бизнес, мы этого сказать не можем. Вы понимаете?
Рогожин понял. И когда ему навстречу выскочил запыхавшийся мужчина с бумагами в руках, Денис понял: вот она, судьба.
- Стоять, не вмешиваться, - успел только буркнуть он телохранителям. Потом молодой торопыга врезался в сибирского гостя, каблуком едва не раздробив тому лодыжку. Притворяться не пришлось. Боль была вполне натуральной.
- Узнать, кто такой, под кем сидит, что делает, - приказал Денис телохранителям, ошалевшим от увиденного. - Все подробности. Понятно?
Ребята пожали неуверенно плечами. Ясно, мол.
- И в баню теперь, - добавил Рогожин. Настроение улучшалось.
Дом Вязниковых.
Февраль
Он проснулся от шороха. В комнате царил утренний полумрак - визитная карточка севера. На часах - четверть восьмого. Вики рядом не было, она стояла у окна, облитая черно-синей водой зимнего утра. Саша услышал, как она тихо смеется.
- Что случилось? - Вязников повернулся на другой бок, чтобы лучше видеть жену.
- Вставала в туалет. Дети своим шуршанием разбудили. А теперь смотрю в окно, как они снег лопатами отгребают, - сказала она и усмехнулась.
- А что там смешного? - уже более заинтересованно спросил муж.
- Да Эрик маленькую Эллочку в снегу периодически валяет.
- А Катя где?
- Машину прогревает.
Машину по молчаливому согласию решили отдать старшей дочери. Эллочка не стала спорить, хотя водила не хуже сестры. Тем более что обычно она ездила вместе с Катей до Академии культуры, по дороге забрасывая брата в школу. Младшую хитрюгу вполне устраивала роль пассажира при личном шофере.
Александр поднялся с кровати, сгреб одеяло и, накинув его на плечи, подошел к окну.
Хмыкнул. Эрик на полусогнутых ногах попытался в очередной раз сунуть сестренку в наваленный сугроб.
Эллочка нырнула в сторону, и в снег полетел брат. Вовремя выехавшая из гаража машина послужила защитой для младшей сестры. Она тут же юркнула в теплый салон и показала брату язык. Тот с наигранной обидой отряхнулся, поднял брошенные рюкзаки. Саша стоял у окна, пока автоматика не закрыла гаражные двери и в темноте не растворились огни "ситроена".
- Может, немного поваляемся? - спросила Вика, устраиваясь на кровати.
На часах было двадцать минут восьмого.
- Пожалуй, - отозвался Вязников.
Он только успел поудобнее устроиться на подушке, как почувствовал, что его осторожно толкают в плечо.
- Вставай, соня, - услышал он. Жена уже умылась и блистала свежестью. - Уже девять часов. Через час выезжать.
- Ничего себе… Прикорнул.
Вставать не хотелось. По телу гуляла ленивая дремота, веки были тяжелыми и закрывались сами собой.
В окно несмело заглядывал северный рассвет. До восхода солнца еще как минимум минут пятнадцать. И если повезет, то он сможет наблюдать его сидя в столовой за чашкой горячего кофе. Вязников резким движением отшвырнул одеяло.
Через пару минут, уже одетый и готовый к выходу, он спустился в столовую. Место главы дома уже было сервировано к завтраку. Вика стремилась поддерживать традиции. Завтраки были чем-то большим, чем просто поглощением еды. Ритуал. Едва ли не священнодействие. "Кофе на завтрак из обычной кружки - испорченное настроение на весь день!" - возмущалась она и подавала ему ароматный напиток исключительно в фарфоровой, крошечной чашечке, заваривая его не в автомате, а в джезве, заботливо переливая в кофейник. Однажды, когда Вика приболела и кофе пришлось заваривать самому, Александр даже немного расстроился. Сам того не желая, Вязников прочно увяз в установленном порядке. И не жалел об этом.
- Кушай, приятного аппетита, - сказала Вика.
- И тебе того же.
Когда в чашечке плеснул клубящийся паром кофе, Саша спросил у жены:
- Эллочка все так же встречается со своим однокурсником?
- По крайней мере, на прошлой неделе все было именно так, - ответила Вика. - Ты ее знаешь. Стрекоза еще та. Так что за сохранность сердца этого молодого человека я не поручусь.
- С ней нужно будет поговорить. В любом случае, будет Катерина рожать или нет, Элла должна знать, что случилось.
- Ты хочешь, чтобы я поговорила? - спросила Вика, подливая ему кофе.
- Не уверен…
- Как скажешь, милый. - Вика посмотрела в окно. - Боже мой! Ты только посмотри!
Окно в столовой выходило строго на восток. Это была прихоть матери Александра, запроектированная еще в те времена, когда они строили дом. Елена Александровна считала, что любой человек каждый день должен видеть, как просыпается и восходит солнце. Особенно тут, где в зимнее время так легко можно впасть в спячку, эмоциональную, душевную…
- Удивительно, - прошептала Вика. - Эта картина оставляет впечатление невесомости. Словно гусиный пух рассыпали. Так и хочется нырнуть…
- Да, картина феерическая.
Они долго рассматривали огромный, бурлящий золотом шар, встающий из-за леса.
- Мы поедем на одной машине? - спросила Вика, когда сияние утреннего светила начало резать глаза.
- Нет. Будет лучше, если мы с тобой поедем в нашей машине, а Миша на своей, - ответил Вязников. - Знаешь, на всякий случай. Это, я думаю, безопасней.
Он нахмурился. Любые проблемы отвлекали его от работы. Времени не хватало.
- Все. Пора. - Александр резко поднялся. Стул неприятно скрипнул по дереву пола.
Через двадцать минут две машины, черный "фольксваген" Вязниковых и серебристая "хонда" Полянских, взяли курс на Питер, затянутый в синеватую вуаль смога.
В одиннадцать ноль пять машины остановились на Остроумова.
- Тут оставим машины, - сказал Вязников. - Чтобы внимания не привлекать. До Карташихина дойдем пешком.
- Какой дом? - спросил Полянский.
- Девятнадцать, - ответила Вика. - Третий этаж.
Когда они позвонили в обитую черным кожзамом дверь, с той стороны даже не удосужились посмотреть в глазок. Звякнула цепочка, щелкнул замок. Александр только головой покачал.
Парнишка на первый взгляд был нормальным человеком. Черноволосый, смуглый, в меру высокий, он чем-то напоминал итальянца.
Хозяин квартиры смотрел на них с неприятным удивлением. Влад не расположен был с утра принимать гостей. Однако реальность имела на этот счет свои виды.
- Здравствуйте, - вежливо начал Саша. - Меня зовут Александр Алексеевич Вязников. Я - отец Катерины.
В его словах на первый взгляд не было ничего угрожающего, но отец вашей подруги, который приходит утром, да еще в сопровождении, - это не самый хороший знак.
- Что-то случилось? - нервно спросил Влад. Он открыл дверь шире, махнул в сторону квартиры. Проходите, мол.
- Нет-нет. Все в порядке, - ответил Вязников, проходя внутрь. Он быстро огляделся.
- Тогда чем обязан? - поинтересовался Влад. К нему постепенно возвращался апломб.
Саша, проигнорировав вопрос, продолжал:
- Это, - он сделал жест в сторону Вики, - моя жена. Виктория Леонидовна. А это - Михаил Иванович Полянский. Мой адвокат.
После этих слов Влад напрягся. Слово "адвокат" не могло означать ничего, кроме неприятностей. Неожиданно ему показалось, что ответ найден. "Кино и немцы! Да они хотят меня женить! Я ведущий местного телеканала. С перспективой карьерного роста. Они просто хотят меня женить! Сейчас будут торговать собственную доченьку!" На какой-то момент он даже прикинул сумму, за которую мог бы продаться.
- Проходите в гостиную, - выдавил молодой человек.
Вика села на край кресла, Миша скромно встал рядом. Саша тем временем подошел к окну и, глядя сквозь занавеску, продолжал:
- Мы, Владимир, если вы будете к нам благосклонны, надолго вас не задержим.
- Так чем я могу вам помочь? - спросил Влад, предвкушая. Единственное, что его смущало, так это то, как смотрела на него Вика. Так обычно рассматривают белую мышь в лаборатории, перед тем как подвергнуть ее какому-нибудь бесчеловечному опыту.
- Дело в том, что мы бы хотели получить от вас информацию о ваших родителях. Максимально полную: год рождения, где они живут и в какой больнице хранится их карточка.
- Что за черт? - Влад ожидал чего угодно, но такого бреда… - Зачем это вам?
Отец Катерины и бровью не повел:
- Молодой человек, я продолжу, и вам все сразу же станет понятно. Итак. Нам необходимо знать все о здоровье ваших родителей. А также все о вашем здоровье. Для проверки родителей нам будет достаточно года рождения, имени, фамилии и больницы, где находится их больничная карта. А вот с вами придется повозиться. - Он отвлекся от созерцания окна и посмотрел на Владимира. - Нам необходимо, чтобы вы сами посетили больницу и сдали все анализы, которые мы потребуем. Расходы не должны вас беспокоить. Мы все оплатим.
- С какой стати? - Влад прислонился к комоду и сложил руки на груди.
- Причина, - понимающе кивнул Вязников. - Все очень просто. Моя дочь ждет от вас ребенка. Аборт она сделает только в одном случае - если вы непригодный материал для отцовства.
Влада словно по лицу хлестнули. Он закусил губу. Но промолчать не смог.
- Драматургия у вас хромает. Где же заключительный аккорд этой пьесы?
Александр удивленно поднял бровь.
- Вы о чем?
- Что же вы не требуете от меня, чтобы я женился на вашей дочери?! Это было бы логично.
- Ну да, - Вязников снова отвернулся к окну, - было бы логично. С вашей точки зрения, может быть. Но дело в том, что ни она, ни я этого не хотим.
- Чем это я вас… - начал было Влад, но осекся. - Вы сказали "она"?
- Вы не ослышались. Она не хочет за вас замуж.
Полянский, наклонив голову, присматривался к парнишке. У Вязникова, который видел этот взгляд, сложилось впечатление, что Миша прикидывает, как поудобнее сложить "ведущего телевизионного канала" в мешок для транспортировки.
"Адвокат, - уважительно подумал Вязников. - Представитель закона".
Владимир нервно провел рукой по волосам. Некстати вспомнилась старая шутка: "Тот, кто говорит, что знает о женщинах все, не знает о них ничего".
"Что у него, в сущности, есть? - спросил себя Вязников, стараясь, чтобы жалость к Владу не вылезла наружу. - А ничего у него нет. Он просто ведущий новостей. Лицо с озвучкой. Может быть, когда-нибудь, если повезет, он сумеет оказаться в нужное время в нужном месте. Сделает какое-нибудь свое шоу типа "Последний герой" или "Севайвер". Где все друг дружку кидают и мило улыбаются в лицо. Это, мол, только игра. Ничего личного. Бизнес. - Александр еще раз огляделся. - А все-таки приятно, что дочь у меня умница, - с нахлынувшей теплотой подумал он. - Понимает, котенок, что с этим каши не сваришь".
Квартирка была стандартная. Самая подходящая для обывателя, у которого водятся деньги, но мозгов для их правильного употребления нет.
- Чтобы не возникало лишних вопросов, - добавил Вязников, - вы можете проконсультироваться у адвоката. Наша просьба вполне разумна и законна. - Он кивнул в сторону Полянского.
- Когда нужно пройти обследование? - без выражения спросил Влад.
- Прямо сейчас, - подал голос Михаил.
- Хорошо, я переоденусь.
Владимир вышел в другую комнату.
Саша тем временем достал мобильный и набрал номер Игоря.
- Привет! Будем где-то через полчаса. Готовь свои ножички.
- Ухмыляясь, приближаются с ножами, - себе под нос пробормотал Полянский.
Влад тем временем натягивал на себя пиджак. На смену безразличию снова накатила ярость. "Катька! Эта стриженная под мальчишку гадина! Стерва! - чуть не взвыл Влад. - Ребенка ей захотелось!" На глаза попался телефон. Он глянул на часы. Начало двенадцатого. В академии как раз перерыв между занятиями. Не колеблясь, Влад набрал номер телефона. Через пару гудков трубка отозвалась:
- Говори! - сухо приказала Катя. Владимир немного растерялся. Ему казалось, что беременная незамужняя женщина должна хвататься за мужика всеми силами.
- Ты что?! Не могла сделать аборт?! - яростно зашептал в трубку Влад. - Я бы все устроил!
- Я не хочу его делать, - безразлично ответила она.
- А что ты хочешь?! Давай! Давай наконец выясним отношения!
- Между нами нет никаких отношений. Неужели ты не понял? Я освобождаю тебя от всех обязанностей. Никаких проблем у тебя не будет,
- Так ты поэтому выслала ко мне своего отца с адвокатом?!
- Нет. Боюсь, что ты не поймешь, - устало ответила Катерина.
- Да ты что?! Меня за дурака держишь?!!
- Нет.
- А как же наш ребенок? - растерялся Владимир.
- Это только мой ребенок. Тебе он совершенно не нужен. Карьере мешать будет. На фига тебе это все? Единственное, что от тебя требуется, - это анализы. Быстро и просто. Я хочу знать, что твои гены нор… ну, не принесут неприятных сюрпризов.
- Это и мой ребенок тоже! Я отец! И если надо, я через суд добьюсь отцовских прав! Я вообще у тебя отберу ребенка!
Трубка отозвалась короткими гудками. Владимир отшвырнул ее в сторону и развернулся. На него из дверного проема смотрел Александр.
- Миша, - крикнул Вязников в коридор, - подгони машину. Пожалуйста.
- Договорились! - отозвался Полянский.
- Молодой человек, - устало обратился Саша к Владимиру, когда за адвокатом хлопнула дверь. - Я понимаю, что мы сейчас вломились в вашу жизнь, доставили вам неудобства. Это, конечно, плохо. Но заметьте, мы сделали это довольно легко…
- Это мой ребенок! - крикнул Влад.
Александр тяжело вздохнул:
- Научитесь слушать…
- Это мой ребенок, и я буду бороться за него! Просто так я его вам не отдам. Придется много заплатить!
Вязников почувствовал тошноту.
- Что-то я расслабился, - пробормотал Саша.
- Что? - Влад не расслышал.
Вместо ответа Вязников движением ладони швырнул ему в лицо какую-то абстрактную статуэтку, стоявшую на тумбочке, как на постаменте. Владимир заслонился и не увидел, как Катин отец оказался совсем рядом. Потом дыхание куда-то пропало. Кулак Вязникова крепко, но не в полную силу впечатался в солнечное сплетение. Влад захрипел. Александр аккуратно прихватил парня за кадык. Держал прочно, но осторожно.
- Научись слушать до конца, - прошипел Саша в лицо хрипящему телеведущему. - Особенно людей, которые могут тебя искалечить. Мы пришли и вытерли о тебя ноги. Пришли легко. И нашли тебя просто. Пойми, скудоумный, что с такой же легкостью я могу превратить тебя в инвалида, который не то что детей иметь - ходить не сможет. Если только под себя! Одно слово на тему "отсужу у тебя ребенка" кончится тем, что забирать твое заявление из суда пойдут твои родители. Я понятно объясняю? Понятно?
Он заглянул в глаза Владу и обнаружил, что они стремятся закатиться.
- Милый, ты не даешь ему слова сказать, - сказала наблюдавшая за процессом воспитания Вика.
- Да? - Вязников обернулся к жене, не выпуская Влада. - Видимо, я немного перебрал?
- Я думаю, что перебрал. А то кончится все, как в прошлый раз. Опять "скорая", реанимация…
Влад слышал то, что говорила Вика. Зрачки расширились, он что-то замычал.
Разговор про "прошлый раз" был чистой воды блефом. Но на запуганного "папашу" оказал удивительное воздействие.
- Все понял, - прохрипел Владимир. - Все понял, отпустите.
- И хорошо, - мягко согласился Саша, отпуская парня и расправляя его костюм. - Очень хорошо. Сейчас поедем, все сделаем. Быстро, просто. Никаких забот!
Вязников улыбался по-доброму. Его лицо лучилось радушием. Даже глаза, бывшие секунду назад холодными и колкими.