Все трое зажали уши, присели, словно ожидая прихода ударной волны. Задрав голову, Кайл увидел, как, словно вздернутый нервным движением невидимой руки, метнулся вверх, разрежаясь, истаивая, занавес тумана, и в этом редеющем, пронизанном светом мареве далеко - над синеватой кромкой горных кряжей - косо метнулась вверх и в сторону чудовищная - нечеловеческих, геологических размеров - тень. Нечто вконец нереальное - гигантский, с горным массивом сравнимый гибрид нетопыря со сказочным драконом. Хриплый гул расколол небо вслед чудовищу, и все смолкло. Только туман таял мглистыми островами по степи, только звон утихал в ушах.
А потом сквозь звон этот прорвался другой звук - низкий, со всех сторон, кажется, идущий грохот тысяч и тысяч тамтамов.
По степи мчались табуны. Потоки, океаны местных псевдогиппусов и моря одичавших, с самой Земли завезенных когда-то лошадей. Словно вдоль невидимых силовых линий потоки взмыленных, стремительно несущихся тел обтекали холм, на котором заворожённо стояли трое.
Сколько длилось это? Кайл не мог дать себе ответ.
А потом осталась только пыль. И знойный полдень над степью.
Неузнаваемо изменившейся.
Молча они стали спускаться к притулившемуся около иссохших кустов флаеру.
- Аппаратуру пока оставим, - сказал где-то на середине спуска Сухов. Скорее всего, для того только, чтобы сказать вообще что-то. - Тут долго разбираться надо. - Он отвел глаза в сторону.
- Птичку видела? - хмуро спросил Кайл Марику.
- Видела, - передернула она плечами. - Что это?
- Вы про что, ребята? - осведомился Павел.
- Так… Может, и померещилось… - неопределенно сказал Кайл. - Это… - он чуть поднял руку с "Джейтестом", - это что? Испытание?
Сухов не сразу понял его. Потом фыркнул:
- Чушь! Землетрясение от этой штуки получиться может, как и от воскресной проповеди.
- Получилось, как только я…
- Не бери себе в голову такую чушь, Кайло. Вот жужжалка какая-то в это дело вделана - это точно. И подсветка.
Они усаживались в тесноватый "чак", все еще не до конца понимая, почему, собственно, их так неудержимо уносит прочь от этого пыльного холма. Марика бросила на сиденье тускло сверкнувший предмет.
- Черт, все-таки утащила. - Сухов подкинул на ладони медальон со странным знаком. - Слушайте, ребята, вы все захоронение твердо решили растащить? Вы это бросьте - никаких больше сувениров.
- Да я собиралась только рассмотреть получше, а он… она сама в руку соскользнула. Как в тот раз… у тебя. - Она посмотрела на Кайла с каким-то недоумением: - А потом… началась эта чертовщина, и я… Я потом положу на место.
Приятель молча нащупал под рубахой свой - точно такой же - медальон. Странно, он, Кайл, в общем-то для того и нацепил эту штуку на шею, чтобы в келье положить ее на место. На плечи Посвящаемого. Но тот превратился в прах. А потом и вообще стало не до того.
"Ни для меня, ни для Марики такие штуки вовсе не характерны, - подумал он. - Спятили мы, что ли? Нет. Не те слова. Неужели… Неужели ЧТО-ТО ДВИЖЕТ НАМИ?"
* * *
Вытоптанная тысячами копыт степь летела под днищем флаера. Сухов поставил машину на автопилот и повернулся к Кайлу.
- Давай сюда эту штуку, - сказал он властно. - Посмотрим, что ты там на ней нарисовал.
Он призадумался над рисунком, получившимся из знаков Магического Письма на верхней грани ларца. Потер лоб.
- Во всяком случае, ничего о землетрясении. Надо помозговать над этой штукой. Таблицы Джордана неплохо бы глянуть. Господи, что это?
Сиплый, клекочущий свист обрушился на степь из поднебесья.
Взмыл над самыми головами, перешел в грохочущий гул и свалил к западу. Стих.
Все трое проводили звук движением задранных голов, но так ничего и не увидели. Может, не успели.
- Нет… Ничего не было там, - сама себе сказала Марика.
- Без виски в этом разобраться невозможно, - зло прокомментировал Кайл возобновившиеся потуги Павла постичь смысл кроссворда, сложившегося на повернутых вверх гранях кубиков.
Тот грозно цыкнул на него и стал набрасывать в блокноте магическую мозаику. Флаер потряхивало, и Павел время от времени чертыхался - более или менее крепко.
Впереди, в пыльном мареве, стали проявляться далекие очертания башенок и остроугольной готики Вестуича. Кайл облегченно вздохнул.
И тут Марика заорала как сумасшедшая.
Над далеким силуэтом городка взмыла изысканно-угловатая тень. На мгновение заслонила его. Чудовищной аркой зависла над игрушечными домиками и церквами, извергла струю белого пламени и, вытянувшись призрачным, из дурного сна пришедшим облаком, понеслась по-над горизонтом. Канула во мглу между громадами горных гряд.
Наступила тишина.
* * *
Город, куда они возвращались, уже не был тем патриархально-умиротворенным Вестуичем, который они покинули ленивым воскресным утром. Он стал фронтовым городом, заполненным воем пожарных сирен, треском и шипением вырвавшегося на свободу пламени и непривычной бестолковой суетой ошалевших жителей. Черный, копотью оседающий на лица дым стлался над крышами.
У горящего склада "Чаттерс и Чаттерс" цепочка добровольцев споро передавала друг другу ведра с водой, хлещущей из неподалеку расположенного гидранта. Видно, парк городской пожарной части исчерпал свои возможности. Зрителей, впрочем, было значительно больше, чем добровольных помощников.
В общем, ситуация уже была взята под контроль. Кидаться на помощь уже нигде и никому не требовалось.
Витрина закусочной Джила и Джима была начисто выбита, и осколки стекла устилали проезжую часть Мэйн-стрит. Поворот на кампус завален грудой кирпича, бывшей ранее башенкой с часами методистской церкви. Сам кампус почти не пострадал. Только зевак высыпало на свежий воздух невероятно много.
Отец Кайла, стоя у крана для поливки сада, отмывал с лица копоть. Рядом на скамейке валялся его воскресный пиджак - вконец прожженный и испачканный. Видно, пожилой джентльмен принял посильное участие в борьбе с огнем где-то неподалеку. С сыном и его приятелями он обменялся приветственными жестами, но разговора затевать не стал: видно, не был настроен.
Прежде чем компания вошла в дом, с неба снова раздался стремительно приближающийся сипящий гул. Все взгляды испуганно устремились ввысь.
Словно выпущенные из пращи, не слишком высоко над городком прошли истребители Ополчения - два звена. И тишина снова спустилась с небес.
* * *
Мерцающим окном в мир во мраке гостиной светился экран "Ти-Ви". Диктор экспромтом, временами сбиваясь и повторяясь, сообщал зрителям, что учинившее обстрел города летающее устройство неизвестного происхождения удаляется в настоящий момент примерно на четыреста сорок километров от Вестуича к восточной части Шепчущих хребтов. Для борьбы с агрессивным феноменом направлены подразделения региональных ВВС.
Кайл отправился на кухню умыться и сварганить что-нибудь на стол, Марика оккупировала ванную, Сухов уселся за стол в кабинете Кайла, как за свой, и стал разбираться с рисунком, сложившимся на ларце. Сам ларец уже и не думал светиться, гудеть или учинять какие-либо еще непотребства. Лежал на столе и являл миру непонятную весть.
Васецки-старший вернулся из сада, молча уселся перед экраном и мрачно внимал экстренным новостям. Чем-то был он подавлен, но не спешил делиться своими чувствами ни с гостями, ни с сыном.
Пришедший из кухни немного очухавшийся Кайл распределил по тарелкам наскоро сделанные сандвичи с сыром и ветчиной и кое-как нарубленные овощи. Расставил стаканы и налил всем пива. Отцу - на два пальца виски со льдом. Позвал Павла. Тот ворча спустился в гостиную. Через полминуты в комнату впорхнула посвежевшая, только чуть взволнованная Марика.
Никто не задавал предельно глупого вопроса: "Так что же это такое было?"
- Городок разворотило основательно, - наконец констатировал Кайл. - Лоу из "Тотал иншуранс", верно, на голове сейчас ходит. Почему не сообщают про жертвы?
- Ерунда, - возразила Марика. - Полдюжины домишек пострадало, да кожевенная фабрика сгорела. Ты бы посмотрел кадры про то, что на Таунсенде творилось.
- Главное, чтобы этот летающий фейерверк не повернул назад, - задумчиво процедил Сухов. - Ну да ладно, сие от нас не зависит,
- Эту штуку уже разбомбили, наверное, - предположила Марика.
- Это нам по "Ти-Ви" доложат, - продолжал гнуть свою линию Павел. - Давайте лучше про ту штуку. Я тут помозговал - примерно такой текст ты, Кайл, выложил: "Дать бой ужасу своей земли тебе предстоит на Поле Девяти Лун. Там меч". "Предстоит", или "надлежит", или "придется". Особого смысла я в том не вижу.
- Лун здесь только семь, - заметила Марика и решительно расправилась с сандвичем.
- Возможно, при Империи Зу их было девять, - пояснил Кайл. - Или от календаря это - во всяком случае, они год делили на девять месяцев. Или времен. Про это много написано. Можно, наверное, читать не "Поле Девяти Лун", а "Поле Календаря", "Календарное Поле".
Тут диктор, словно по заявке Кайла, перешел к перечислению жертв и потерь. Госпитализированы девятнадцать человек. Погибли - в основном от ожогов и под развалинами - шестеро. Заявлены пропавшими без вести на данный момент трое. Видимо, последняя цифра будет расти. Разрушены полностью восемь зданий. Получили повреждения или подожжены еще двенадцать. Продолжаются пожары в двух местах - на топливных складах и в центральном супермаркете. Учинившее агрессию устройство, условно обозначенное военными как Дракон, уклонилось от контакта с истребителями региональных ВВС и атаковало расположенные по ту сторону Малого хребта населенные пункты Нижние Мельницы и Нидербау. Имеются разрушения и жертвы.
- Дьявол! - неожиданно резко произнес Васецки-старший. - Это страшно напоминает начало Катаклизма.
Все повернулись к нему.
- Действительно, - сказал Кайл. - Землетрясения, драконы. Я, правда, думал, что предки малость преувеличили.
- Этот район всегда был абсолютно сейсмобезопасен, - продолжил его отец. - Все, что произошло, типично для первой стадии Катаклизма.
- Будем надеяться, что дело так далеко не зайдет, - мрачно добавил Сухов.
Воцарилась тишина.
Потом Павел одним глотком допил пиво и мотнул головой в сторону лестницы, которая вела в комнаты наверху:
- Пошли, Кайл, помозгуем немного.
Тот молча потопал следом за ним.
Марика расставила посуду в моечном агрегате, сложила несъеденные сандвичи на одно блюдо и убрала их и пиво в холодильник, смахнула крошки со стола и тоже упорхнула наверх, в кабинет Кайла.
* * *
- Ну вот что, - решительно сказал Павел, прикрывая за ней дверь. - Давайте так: суп все-таки отдельно, мухи - отдельно. Вы, ребята, вижу, здорово ошалели от всего этого. До утраты логики. Так вот, ну на самом деле: неужели вы думаете, что вся эта потеха стряслась оттого, что Кайл повертел немного этими вот костяшками?
- Как только я до них дотронулся… - начал тот.
- Да поймите же вы, что тут с ночи еще что-то такое назревало… Я еще обратил внимание, что кошки с собаками прямо сами не свои. Да и в воздухе что-то такое чувствовалось. Тектоническая подвижка вышла. Вот, наверное, и проснулась какая-то древняя система вооружений. Заработала. То, что от Империи Ю или Империи Зу осталось. Как при Катаклизме. Ведь Катаклизм - это что было? Это ж активизировались древние боевые системы Империй. Автоматические. Автономные. Тысячи лет назад построенные и законсервированные. И начали долбить друг друга. И нас, грешных, заодно.
- Не дай бог сейчас опять… - судорожно вздохнула Марика.
- Вряд ли, - успокоил ее Павел. - Они друг друга в капусту покрошили. После этого лет двадцать разные экспедиции, сколько ни ковырялись, ничего путевого не нашли.
- Так и до этого не находили, - поморщилась девушка.
- До этого и не искали как следует. Не знали - что и где.
Кайл вздохнул:
- Мы с Марикой, может, и дилетанты, но, по-моему, и такому спецу в экзоархеологии, как ты, Павел, должно быть понятно, что по-настоящему Джей не ковыряли еще ни разу. Ведь все Внутренние Пространства - вообще сплошное белое пятно. Только спутниковые съемки и пара неудачных экспедиций. Живем по принципу - он нас не трогает, и мы его не трогаем.
У Сухова упоминание о Внутреннем Континенте вызвало взрыв чисто профессионального раздражения.
- Внутренние Пространства - это, дорогие мои, особый вопрос - джунгли и болота на тысячи и тысячи миль. Там и до Империй, и при них, и после ничего не строили и строить не могли. Там только еще три года назад три новых вида квазиящеров открыли. И вообще, мы, ребята, как-то уклонились от темы разговора.
- Тогда - по теме. Если это, - Кайл коснулся лежащего на столе ларца, - простые, говоришь, костяшки, то отчего они засветились? ТОГДА. И звук…
Павел смутился немного:
- Ну, я думаю, это - что-то. Вторичный эффект, в общем. Может, перед толчком какое-то излучение пошло. А эти материалы, - он тоже коснулся ларца, - способны флюоресцировать. И…
- Слушай, это бред какой-то, - запальчиво возразил Кайл. - Мы тогда страшную дозу должны были хапнуть. А твои датчики ничего путевого не зарегистрировали.
- Ионизирующего излучения они не зарегистрировали, - возразил Сухов. - Но ты прав. Эту штуку надо физикам показать. Ты не против?
- Еще как не против. Но при одном условии…
- Понимаю, не дурень, - вздохнул Павел. - Лично буду присматривать, чтобы кубики эти не вертели.
- Н-нет! - вдруг воскликнула Марика, реагируя, скорее всего, на какую-то свою мысль. - Не может быть, чтобы из-за этого… Чтобы из-за того, что я эти штуки вытряхнула, а, а…
Она смолкла, как-то сгорбившись и не глядя ни на кого.
Кайл двинул ларец по столу в сторону друга:
- Кстати, что ты думаешь о том… О том, что теперь на нем написано?
- "Дать бой ужасу своей земли тебе предстоит на Поле Девяти Лун. Там меч", - процитировал Павел. - В конце концов, стоит ли искать смысл в случайной комбинации знаков?
- А откуда ты взял, что в случайной? - Васецки наклонил голову так, чтобы видеть лицо собеседника.
Тот задумался, тихо трогая кончиками пальцев знаки на гранях кубиков.
- Вообще, - вдруг сказал он, - речь может идти о вполне конкретном месте. Поле Девяти Лун - так иногда даже мы говорим. Знаешь Храмовое плато? Календарное Поле? Это же все оттуда пошло, от нашего брата археолога.
Кайл кивнул. Чуть подумал:
- Там в самом деле - девять храмов. Но это может быть и совпадением. Надо…
- Сейчас ничего не надо, - взял его за локоть Павел. - Сейчас практически военное положение.
- Интересно, - продолжал интересоваться Кайл, - про какой меч тут говорится?
- Это - условно "меч". - Сухов поскреб в затылке. - Правильнее сказать - "оружие" вообще. "То, чем разят".
- А там что - есть что-то такое? - спросила Марика, выйдя из своего транса.
- Нет, конечно, - пожал плечами Павел. - Это - чисто культовые сооружения.
- Если военные ничего не держат в секрете, - заметил Кайл. - Они все раскопки обязательно обследуют.
Павел махнул рукой:
- Я бы знал. Такие штуки в среде специалистов секретами надолго не остаются.
Кайл включил программу новостей, нагнулся под стол, вытащил оттуда пластиковую сумку и осторожно стал укладывать в нее "Джейтест". Телевизор тем временем сообщил, что объект, уже окончательно окрещенный Стальным драконом, был атакован наземными зенитными установками и истребителями планетарных ВВС. Потери составляют два самолета. Один из экипажей в составе двух человек погиб. Экипаж другого аппарата успешно катапультировался, однако был атакован чудовищем в ходе приземления на поверхности планеты. Судьба пилота и оператора боевого оснащения выясняется. Дракон изменил направление движения и приближается к береговой линии в районе Джолипорта.
- Так… - вздохнул Павел. - Я пошел. Вернусь поздно. Потревожу физиков. Если им сейчас до того… Тебя подвезти, Марика?
Девушка молча соскочила с краешка стола, на котором до сих пор сидела, и потопала следом за Суховым. Кайл подошел к окну и махнул друзьям на прощание сверху, пока те усаживались во флаер Павла. Потом спустился в полутемную гостиную. Там отец по-прежнему сидел, сосредоточенно глядя на мерцающий экран. Стакан с так и не тронутым виски стоял рядом на полу. Лед в нем, конечно, давно растаял.
Кайл подумал, что отец хорошо должен помнить, как это было тогда. Как заработали упрятанные в недрах гор пусковые колодцы и обрушились на Джей удары мегатонных зарядов. Как отворились тайные ангары в недрах скал и выползли словно из ниоткуда кошмарные стальные твари. Как налетела на города огненная саранча.
- Где у нас ключ от джипа? - спросил он отца.
- Висит на двери в кладовке, - ответил тот. - Ты куда собрался? Сейчас лучше не высовываться. Посиди дома, прошу тебя.
- Я не сейчас… Завтра… - задумчиво сказал Кайл. - Там все равно движок разрегулирован. - Он уже сделал шаг в коридор, потом остановился, словно споткнувшись, и вернулся в гостиную. - Отец… - спросил он глухо. - Отец, ты знаешь… Мы никогда с тобой не разговаривали о матери. Только когда я был еще совсем маленький. Тогда ты много мне рассказывал о ней, а я ничего не понимал. Всего и запомнил из тех времен, что всюду строили дома вместо разрушенных и по радио все время передавали сводку радиационной обстановки. Как получилось тогда, что я уцелел, а мама…
Отец долго смотрел на него, потом отвернулся и сказал в пространство перед собой:
- Колонна с эвакуированными тогда напоролась на голема. Погибли почти все. Только несколько малышей уцелели… и их спасали в лесных скитах люди Джея. Ты до года жил там. А потом Квинт… Он меня нашел и привел к своим - за тобой. Слава богу, что всех нас - от мала до велика - тогда пометили. Да ты и сам видел свою татуировочку на сгибе локтя.
- Ты мне никогда про это не рассказывал. - Кайл потер лоб. - Я, впрочем, и не спрашивал.
- Квинт тогда так и сказал, что не надо тебе об этом говорить, пока ты не спросишь сам.
С машиной Кайл провозился до ужина. Ел, почти не замечая, что отправляет в рот. Отец по-прежнему был мрачен и тоже ел молча, погрузившись в себя. По "Ти-Ви" гнали выступления политиков разного калибра. Теперь о Драконе гудел весь Джей. Через полслова вспоминали эпоху Катаклизмов. С часу на час ожидали выступления заместителя Главнокомандующего. Президент как на грех очередной раз гостил в Метрополии. Дракон спалил пару причалов Джолипорта, разогнал эскадрилью перехватчиков и в гордом одиночестве барражировал теперь вдоль гор.
С отцом они не обменялись и парой слов. Тот, если о чем-то и догадывался, не вмешивался в планы сына и продолжал сидеть перед экраном, а Кайл отправился на кухню. У него были свои дела.
Под мягкое шипение моечного агрегата он привычно, словно собираясь на очередную вылазку "на раскопы", наготовил себе на два дня сандвичей и упаковал их. Залил кофе в пару термосов. Все это отнес в машину и сунул в камеру с охлаждением. Потом загрузил в багажник миноискатель, интроскоп и еще кое-что из своего оснащения. Постоял под душем, заставил себя проглотить снотворное и, не дожидаясь возвращения Павла, свалился спать.