Гостиная, как и помнилось Литмиру, была громадна и мрачна. В центре, под потолком, висела огромная позолоченная люстра свечей на сто, но почти все подсвечники пустовали. Круглые окна едва не полностью закрывали тяжелые бордовые шторы. По углам были расставлены бронзовые канделябры, в некоторых подсвечниках даже теплился огонек свечей. На стенах висели портреты в резных золоченых рамках, нарисованные лица сурово глядели на гостей и будто хмурились, рассерженные их внезапным вторжением. Напротив массивного камина, выложенного ровно вытесанными камнями, стоял огромный диван, покрытый золоченой тканью. По бокам - два кресла с высокими спинками из того же материала. А над самим камином висел огромный гобелен, повествующий о переломной битве старой Мирании - осаде Императорского замка.
Снова появился лакей, на этот раз с подносом и пятью золочеными чашами, инкрустированными драгоценными каменьями.
- Хозяин сказал, что сейчас выйдет к вам, - сказал он, ставя поднос на небольшой круглый столик, стоящий подле дивана.
- А вино где? - спросил Михрон, недовольно глядя на пустые чаши.
- Господин Ирланий сказал, что сам принесет.
Вскоре появился и сам хозяин жилища. Высокий и стройный. Одет в темный камзол, отороченный золотой нитью, и черные бриджи. Пуговицы на белой сорочке отливали перламутром. Лицо бледное, глаза редкого желто-зеленого оттенка, и, кажется, будто отражают свет, как у кошки во тьме. Волосы черные, длинные, забраны в хвост.
- Литмир, друг любезный, ты ли это? - расплылся в улыбке Ирланий. - Давненько ты не посещал старого приятеля. - И раскинул руки в приветственном жесте. В одной руке он держал обещанный штоф вина, закупоренный пробкой.
- Доброго тебе дня, Ирланий, - скупо улыбнулся командующий, обнимая старого друга и в очередной раз ощущая, что тот почти не излучает тепла, как любой другой человек. - А ты все так же молодо выглядишь, как и всегда.
- Ну, сам же знаешь. Отвары и эликсиры… ну, и кровь девственниц, конечно же, - расплылся в радушной улыбке Ирланий. Оба рассмеялись.
Раздался характерный звук откупоривания штофа и в каждую из чаш по очереди хозяин дома плеснул по несколько капель вина.
- Я имел дерзость принести не норовирское, как вы пожелали, а арейдекское. Поверьте, господа, его букет намного насыщеннее… Позвольте первый тост произнести хозяину дома. - Ирланий поднял чашу, Литмир и остальные последовали его примеру. - За гостей, без которых любой дом становится угрюмым и мертвым. - Он быстро осушил чашу и поставил ее на столик. - Прошу вас, господа, присядьте. Давно прибыли?
- Два часа как, - ответил Литмир.
- И сразу ко мне?
- А чего тянуть-то?
- Шустрый ты, однако. Ну хорошо… Оксфольд, подготовь комнаты для гостей.
- Да не суетись ты. Мы в гостинице переночуем, - запротестовал Литмир.
- Да зачем же? У меня тут такой дворец.
- Ирланий, мы всего-то на один день. Некогда нам. - Лицо Литмира посерьезнело. - Вообще-то я к тебе по делу приехал.
Референт Вседержателей быстро сменил радушную маску на задумчивую.
- Что-то серьезное?
- Да не то, чтобы серьезное… как бы сказать… в общем, ты же по древним историческим книгам специализируешься, верно?
- Референт по вопросам истории и хронологии. Это официальное название моей должности. А книги… да, куда ж без них. Вся история только на них и зиждется.
- Вот я по этому делу и приехал.
- Хочешь какие-то события сверить?
- Да нет, тут, поди, поинтереснее будет.
- Даже так? - В глазах Ирлания заиграл интерес. Он, как это уже давно понял Литмир, любил всякого рода тайны и загадки. - И что же это?
- Сначала скажи мне, что ты знаешь о Мартине Гошкоте?
Ирланий молчал, как будто бы не услышав вопроса. Но Литмир понял, что тот опешил. Верхняя губа приподнялась, обнажив верхние зубы. И командующий снова обратил внимание на клыки Ирлания. Ему порой казалось, что они длиннее, чем у других людей.
- Прости, не расслышал, как ты сказал?
- Мартин Гошкоте. Насколько я знаю, он был последним канцлером Мирании. Ты же историю хорошо знаешь, должен был что-то слышать.
Ирланий затравленно огляделся, перевел взгляд на спутников Литмира, глаза его беспокойно забегали.
- Не волнуйся, можно говорить при них. Я ничего не скрываю от своих людей.
- Знаешь, Литмир… - в голосе Ирлания скользил холод, - …сейчас нам лучше поговорить наедине. И, боюсь, мне придется на этом настоять.
- Э-э, ну… - командующий не ожидал столь резкого поворота. - Как скажешь.
- Пойдем в мой кабинет. А твои люди пускай здесь расслабляются. Если кончится вино, то Оксфольд принесет еще.
Кабинет референта Вседержателей был мрачнее, чем, наверное, любые другие комнаты дома. Стены и потолок с причудливыми узорами лепнины темно-серые, пол из черного дерева. Окна наглухо занавешены массивными бордовыми шторами. Лишь по блеклому отсвету контуров можно было догадаться о времени суток. Громоздкий дубовый стол с резными ножками стоял посреди комнаты, окруженный со всех сторон книжными полками. На столе возвышался золоченый подсвечник с тремя свечами и огромная черная чернильница с воткнутым в нее гусиным пером. Тут же громоздились кипы книг и свитков. Потолок украшала огромная люстра, в отблеске свечей кажущаяся особенно красивой.
Ирланий предложил Литмиру сесть в довольно удобное и мягкое кресло, покрытое густым мехом какого-то животного, сам же подошел к одной из полок и достал толстую книгу, покрытую многолетним слоем пыли.
- Перепись высокопоставленных чинов и благородных особ. Год тысяча двести пятьдесят четвертый третьей эры, - прокомментировал он. Открыл книгу и стал осторожно перелистывать ветхие страницы.
Литмир ждал.
- Так, вот оно, - наконец закончил поиск Ирланий. - Мартин Гошкоте, канцлер Империи Мирании. Занимает этот пост с одна тысяча двести тридцать третьего года. Проживает на улице Пяти Благородных Сынов, дом пятнадцать. - Референт закрыл книгу и посмотрел на гостя. - Это последние сведения о нем из официальных источников времен империи.
- Значит, он все-таки существовал.
- Литмир, ты меня удивляешь, - деланно улыбнулся Ирланий, на этот раз клыков видно не было. - Конечно же, существовал. Более того, он жил на улице, что находится совсем недалеко от моего дома. Сейчас она, конечно же, носит иное название, и дом тот заселен совершенно другими людьми. Но история - есть история.
- Что еще о нем известно?
- На самом деле очень мало. Последний канцлер Мирании участвовал в защите замка в день Святого Бунта. Погиб, как и все те, кто там был. Одни источники утверждают, что он был одержимым демонами нечестивцем, другие - что обычным имперским служкой.
- Обо всем этом я читал. Но от тебя надеялся услышать более полные и правдивые сведения.
Ирланий поглядел прямо в глаза Литмиру, и того пробрала дрожь. Было в его взгляде что-то нечеловеческое, что-то хищное.
- Я многое могу о нем рассказать, - выдержав паузу, заговорил референт. - Но прежде я хотел бы узнать, почему тебя это так интересует?
- М-да, - почесал за ухом Литмир, борясь с двояким чувством: он знал, что Ирланию его заинтересованность давно умершим человеком кажется подозрительной, и Литмиру не хотелось сразу же выкладывать все карты, но он также понимал, что, скорее всего, другого выхода у него все равно нет. - Ко мне недавно попала вот эта книжица. - Рука юркнула за пазуху. - Довольно занимательное описание событий столетней давности. Самое интересное, что автор сего труда - сам Мартин Гошкоте.
- Позволь взглянуть. - Ирланий протянул руку. В глазах его разгорался интерес.
- Сначала я думал, что это подделка или чья-то шутка. Но потом, когда нашел в архивах сведения об авторе и описываемых событиях… Скажем так, многое стало видеться в ином свете.
- Где ты ее взял? - Заинтересованность в глазах референта нарастала.
- Долгая история, - отмахнулся Литмир, пытаясь придумать легенду. Хотя и сам не знал, почему должен врать старому приятелю. Может быть, не совсем доверял ему? Тогда зачем пришел за советом?
- Это как раз тот случай, когда важен носитель, а не предмет, - как будто самому себе сказал Ирланий, листая страницу за страницей и вглядываясь в текст.
- Что это значит?
- Да ничего. - Референт перевел взгляд на командующего. В глазах притаилось нечто многоликое. Удивление, восхищение, озадаченность, печаль. Все вместе и ничего конкретного. Ирланий явно старался скрыть нарастающие эмоции. - Что конкретно ты хочешь узнать?
- Конкретно? - усмехнулся Литмир. - Ты пока еще не знаешь, что там написано. Но я читал эту книжку и знаю. Это разоблачение, Ирланий. Это закулисье нашего государства. И я хочу знать: правда это или нет.
- Хочешь знать правду, - усмехнулся референт. - Не понимаю. Ты человек другой закалки. Зачем тебе это?
- Хех… - теперь усмехнулся командующий. - Не одному же тебе быть вездесущим.
- Меня этому обязывает профессия.
- А меня - долг.
- Все равно не понимаю.
Литмир протяжно вздохнул. Ему совершенно не хотелось рассказывать старому другу о своих намерениях.
- Ты что-то недоговариваешь.
- Может быть, - пожал плечами командующий.
- Нет, Литмир, так у нас ничего не выйдет. Ты пришел ко мне за помощью, так будь любезен, стань чуть более искренним.
- Есть один полукровка. Пленный. Он обладает удивительной способностью видеть будущее. Его предсказания сбываются очень часто. Сам свидетель. И вот он сказал, что тот, кто передал мне эту книжонку, возможно способен избавить нас от самого Одержимого.
- Одержимого? - удивлено вздернулись брови Ирлания. - Должно быть, он очень сильный маг, а его личная гвардия сплошь состоит из несокрушимых бойцов.
- Если бы, если бы… Увы, но это не так.
- Но причем здесь эта книжка?
- А притом, старый мой друг, что она повествует, как я уже сказал, о тех вещах, о которых мы даже не догадывались. Она рушит основы нашей государственности. И если все это - правда, то значит, я могу доверять этому демону.
- Демону? Ты заключил сделку с выходцем Бездны? - Вопрос Ирлания на миг поставил Литмира в тупик.
- Я все-таки сказал это, - растерянно улыбнулся командующий. - Что ж, значит, придется поведать обо всем с самого начала.
И Литмир все рассказал. И о демоне Наргхе, и о книге, которую тот хранил, и о его странных намерениях. Поведал и о своем решении отправить его и своих лучших людей к Одержимому. Признаться, о последнем поступке говорить не хотелось. Литмиру почему-то казалось, что он в том случае повел себя как трус-дилетант. Во-первых, не сделал все сам, а поручил другим людям. Во-вторых, отправил на серьезное дело едва знакомого… демона.
- Не ожидал я от тебя столь поспешного и не до конца продуманного решения, - сказал Ирланий, выслушав рассказ. - Но с другой стороны, тебя сложно винить. Ты ухватился за ускользающую соломинку. Принесет ли это хоть какие-то плоды - вот в чем вопрос. Демон легко может тебя предать, а твои бойцы - погибнуть.
- Я знаю, но Прорицатель, тот полукровка-предсказатель…
- Не говори мне о нем, - отмахнулся референт, лицо недовольно скривилось. - Что бы ни говорил полудемон, в чем бы ни клялся и ни каялся, он всегда останется на стороне Одержимого. Пихшей - его творения. Они созданы, чтобы служить только ему одному.
- Согласен, - кивнул Литмир. - Но тхаширы ведут себя не как полудемоны предыдущих поколений. Они намного умнее своих сородичей. А Прорицатель - именно тхашир. И я же говорю: его предсказания часто сбывались. А послушав его советы, мы часто выигрывали стычки с полукровками.
- Возможно, он ведет хитроумную игру, в которой ты и твои люди - лишь инструмент.
- Вот поэтому я и хочу, чтобы ты разобрался с этим. - Командующий указал трехпалой рукой на книжку, что Ирланий положил на стол.
- Я понял тебя. На днях я прочту сей труд и вышлю гонца со своими измышлениями на этот счет. Думаю, ты получишь ответ уже на следующей неделе.
- Спасибо, - улыбнулся Литмир, вставая. - Мы, наверное, пойдем, поищем постоялый двор.
- Остаться у меня все также не желаешь?
- Не хочу быть обузой. Ты итак много для меня делаешь.
- Право твое. Через пару часов у меня будут дела в городе, а вечером можешь снова зайти.
- Хорошо, мы с ребятами тебя навестим. Надо твой винный погреб немного подчистить. - И оба улыбнулись: Литмир - устало, Ирланий - задумчиво.
Глава 8
Отшумел вечерний пир, отгремели удары чаш. Десятки штофов теперь стояли в углу, пустые и унылые. Литмир со своими лихими удальцами отправились в гостиницу. Порядочно уставший за весь день Оксфольд скрылся в своей комнате.
За окном воцарилась ночь, темные углы и потолок мрачного кабинета озарились светом множества свечей. Тени скакали по потолку, как ведьмы на шабаше.
Ирланий опустился в кресло, взгляд коснулся книжки, что была небрежно брошена на стол. Литмир проделал немалый путь только ради того, чтобы узнать, какие секреты она в себе хранит. "Эх, старый дуралей, почему она попала именно к тебе?" - возник вопрос в голове референта. Теперь придется придумывать правдоподобную историю о том, как столь редкий труд мог оказаться в руках у демона, перепрыгнувшего за один миг целый век. Как все это объяснить, Ирланий пока не представлял. Правда, сейчас это его ничуть не тревожило. Но волновало другое - он был ошеломлен, ведь Наргху, Артию и Клоину, вопреки всем трудностям, удалось пройти по Дороге в никуда. Пройти и выжить. Речь, конечно же, шла только о демоне. Маг-иллюзионист и вор в рассказе Литмира почему-то не упоминались. Но не суть важно. Главное, что они сделали это.
Ирланий откинулся на спинку кресла и уперся взглядом в потолок, вспоминая события вековой давности. Как же давно это было. Тогда и имя он носил иное, и жизнь, казалось, была совсем другой. Не легче и не тяжелее, чем сейчас. Просто - другой.
Воспоминания сами возродились и поплыли перед мысленным взором референта.
Он сидел в заточении у некроманта, что морил его голодом и пытался сломить волю. Он был близок к потере рассудка. Но как гром среди ясного неба явился демон Наргх, а за ним - маг Артий. Он убил некроманта и освободил Ирлания (нет, не Ирлания, тогда его звали Гирланом). За освобождение он решил помочь им в поиске Книги Эпох, и они отправились в Анаград.
Ирланий невольно улыбнулся - ему вспомнился спутник Наргха, Клоин. Их словесная перепалка всегда его забавляла. Удалось ли ему отправиться по Дороге в никуда вместе с демоном и магом? Или этот переход смог осилить только Наргх?
Вопросов много, а ответы на них едва ли кто даст. Может быть, лишь эта книжка.
Ирланий снова перевел взгляд на книгу, взял ее в руки, открыл. Знакомый, слегка дерганый почерк зарябил в глазах. Несомненно, автором сего труда являлся Мартин Гошкоте. Ирланий понял это сразу, как только взял книжку в руки еще в присутствии командующего Лесных Волков. Эх, сколько же времени утекло с тех пор, как канцлер начал писать ее! Целый век. Будь Ирланий человеком, то доживал бы уже вторую жизнь.
Но он не человек. Он вампир. Возможно, единственный вампир-старожил во всем Анаграде. Хотя нет, не нужно себе льстить. Есть еще Белонна и Фринцжальд. Безусловно, они очень молоды и неопытны: вампирше-куртизанке после Обращения едва исполнилось пятнадцать лет, а гвардеец-лиходей носит клыки лишь шестой год. Но дорога в бесконечную жизнь для них уже проложена. Правда, Ирланий успел не раз пожалеть, что обратил их. Белонна стала слишком высокомерной и самонадеянной. А Фринцжальд ожесточился и начал вести себя из рук вон плохо. Не ровен час даст повод раскусить свою темную природу и заполучит ненужную кучу проблем. Придется вмешиваться, а Ирланию это надо?
Ведь забот у референта и без того хватает.
Он приближенный Вседержателей, а значит, не принадлежит сам себе. Но его ценят, и не напрасно. Потому что никто не разбирается в истории лучше Ирлания Мэлоди. При многих событиях, о которых нынешние историки-дилетанты имеют лишь смутное представление, он присутствовал лично. Два с лишним века не прошли даром. Ирланий собственными глазами видел всех последних венценосцев Мирании, испытал на собственной шкуре гибель империи и восход инквизиторского тоталитаризма. Шестнадцать лет он, скрепя зубами, наблюдал, как увечил страну Тобольг Ируйский, как гибли тысячи мужчин в кровавой войне с Крохшутом, Ариндором и Лоройскими княжествами на востоке и юге. Ощущал на себе долгие годы правления отца Доминиксуса Конрова, что оказался на редкость умелым властителем. Именно во время его властвования ненужные войны, наконец, прекратились, и несчастный народ Царства Создателеева вздохнул полной грудью. Он помнил и других правителей, что были настолько недальновидны и неумелы, что сменялись почти каждый год. Он наблюдал, как теряет уважение Орден, как растлеваются его лучшие умы. И, конечно же, он ясно помнил, как пришли к власти Вседержатели. Страна не рухнула, как это было после Святого Бунта, не было ни голода, ни ненужных смертей. Все прошло гладко и точно, словно по идеально выверенному плану.
Хотя почему "словно"? Этот план существовал. Ирланий его не видел, но был совершенно уверен в этом. Такие дела, как свержение существующей власти без шума и пыли, абы как не делаются. Собственно и свержения никакого не было. Вседержатели всего-навсего отлучили инквизицию от власти и сами сели за бразды правления.
Вспоминая о былых днях, вампир не переставал перелистывать страницы. За десятилетия, проведенные за изучением старых книг и свитков, он научился думать и читать одновременно. В такой мешанине взаимодополняющих друг друга действ рождались порой гениальные мысли. Но чаще всего это всего лишь экономило время. Хотя, что может быть абсурднее экономии времени, когда ты бессмертен?
Не успели свечи догореть, а Ирланий уже дошел до корки. Внятного конца у книги не было - Мартин не дописал ее. Все остановилось на моменте начала осады Императорского замка. Канцлер отчаянно надеялся на помощь Братства Равновесия. Основную ставку делал именно на него. Жаль, что в итоге их сил оказалось недостаточно.
Ирланий помнил те дни. Не по собственным наблюдениям, конечно же, но по описаниям очевидцев. Поговаривали, что обитателей замка никто не пощадил. Ни детей, ни женщин, ни стариков. Вырезали всех до единого. А императора с семьей выволокли на площадь и прямо на глазах у толпы четвертовали. Сначала его, а потом жену и ребенка. А изуродованные останки повесили над главными воротами в назидание сомневающимся в правоте Ордена.
Сам Ирланий этого не видел, он почти два месяца провел в тайной библиотеке, питаясь кровью крыс и размышляя о собственной участи. Те долгие дни заточения изменили многое в его мировоззрении. Хотя он и до этого повидал не мало, но после Святого Бунта его жизнь вывернулась наизнанку и показала другую сторону. Он начал жить по-новому: с другим именем, с другими желаниями и поступками.
Закрыв книгу, Ирланий встал из-за стола и подошел к одному из стеллажей. Бережно провел рукой по корешкам книг и остановил палец на самой непримечательной из них, с плохо различимым тиснением. Вытащил, засунул руку в образовавшуюся щель, нащупал рычаг и дернул. Стеллаж заскрипел и начал медленно отъезжать в сторону. Пыль заструилась в воздухе, как во время ветра.