- За то, чтобы великолепная и блистательная госпожа Удача никогда бы не покидала нас, глупых и беззалаберных аномальщиков…
- Какое вкусное сало! - выпив и закусив, одобрил Максим. - Нежное, в толстых мясных прожилках. Божественно, просто объедение. Особенно с классическим чёрным хлебом…. Он же, если я не ошибаюсь, питерской выпечки? Уважили, ребятушки, ничего не скажешь. Тысячу лет уже не пробовал ничего подобного. Словно бы на Родине побывал…. Может, сразу накатим - вдогонку - ещё по одной? В том плане, чтобы времени не терять понапрасну?
- Не стоит, - отрицательно помотала головой Птичка. - Только не подумай, ради Бога, что мне жалко дарёного тобой вина. Совсем нет. Просто тебе же, Путник, ещё предстоит возвращаться, - ловко расстелили поверх сложенных на полу тетрадей-блокнотов-скоросшивателей топографическую карту масштаба "в одном сантиметре - сто пятьдесят метров". - Вот, она, наша вершина. Четыре тропы, ведущие вниз. Но все они охраняются здешними мушкетёрами. Стоит ли рисковать лишний раз? Правильно, не стоит…. Предлагаю - спуститься по северному обрыву. Он не очень-то и высокий, менее восьмидесяти метров. Мы обеспечим тебя надёжной капроновой верёвкой, альпенштоком, крючьями и горными ботинками с шипами…. Кстати, накидку "с крестом" сними и сложи вон на том стеллаже, дабы досадного казуса не случилось. Остановят ещё, не дай Бог, и обыщут. А так-то что, мол, мирный чудак-альпинист, заскучавший на "Карнавале Святого Джедди"…. Да, кстати. Необходимо и "пацакский" индикатор - вместе с коротковолновой рацией - здесь оставить. Ради пущей осторожности.
- Извините, соратники, но не оставлю, - не согласился Макс. - Они мне для работы нужны. Вернее, остро необходимы…. А мушкетёрскую накидку держите, без вопросов. Не жалко. Потом поместите её в нашем клубном музее - за стеклянной витриной. С соответствующей загадочной надписью, ясный тропический пенёк…
Спуск с крутого обрыва - по практически отвесной вертикальной стене - занял больше часа. Потом была лёгкая пробежка по тропическим джунглям и марш-бросок по раздолбанной просёлочной дороге. Короче говоря, в Сан-Анхелино он прибыл только к четырём часам пополудни. Прибыл, восстановил на лице полагающуюся "боевую раскраску", сосредоточился, входя в "образ" карнавального Рембо, и упруго зашагал по городским тротуарам, не обращая никакого внимания на шумные толпы "ряженых", готовящихся к очередному бесшабашному вечеру и к очередной не менее бесшабашной ночи.
Путь пролегал мимо отеля "El Nacional" - помпезного шестиэтажного здания, выстроенного - много-много лет тому назад - в лучших традициях легендарной Викторианской эпохи .
Максим случайно взглянул в сторону главного гостиничного входа и невольно затормозил. А после этого оперативно купил в киоске первую попавшуюся газету и, небрежно развернув её, устроился на ближайшей тёмно-синей скамье.
Газета неожиданно оказалась аргентинской ("Clarin" - самая известная и многотиражная газета Буэнос-Айреса). А на случайно-открывшейся двенадцатой странице легендарный футболист Диего Марадона - со вкусом и знанием дела - поливал отборной грязью как столичную команду "Бока-Хуниорс", так и весь аргентинский футбол в целом. Не говоря уже про официальные УЕФА и ФИФА…
Интересная такая была статья - злая, актуальная и аргументированная. Макс даже слегка зачитался и оторвался от текста только в последний (нужный), момент.
Мимо него следовала, конвоируя невысокого широкоплечего молодого человека в штатском, стайка мушкетёров.
- Да не виноват я, командир, - смущённо оправдывался юноша. - Орлан накидку уволок. Клянусь, орлан, сволочь крылатая и любопытная. Вместе с рацией и индикатором. Честное слово. Я даже следы от его когтистых лап сфотографировал…
- В Вене разберутся. Не сомневайся, - лениво зевнул замыкающий мушкетёр, обременённый манерной бородкой "а-ля благопристойный Арамис". - Уважаемому дядюшке Бену расскажешь эту животрепещущую и элегантную историю про жадную никарагуанскую птичку. Если поверит, то твоё счастье, морда рассеянная. Жить будешь. Может быть…. Шагай, давай, разгильдяй! Шагай…. Кстати, а высокая ведьма не ошивалась, случаем, возле Жёлтого холма? Вспоминай, родной.
- Высокая? Это как?
- Ну, выше ста восьмидесяти сантиметров?
- Не было такой. Клянусь. Анжелка приходила, врать не буду. Но в ней от силы - метр пятьдесят пять…
Пройдя мимо, мушкетёры и задержанный нерадивый страж уселись в белый японский микроавтобус и вскоре укатили - в сторону городского аэропорта.
- И это, между нами говоря, правильно, - тихим шёпотом прокомментировал Максим. - За дисциплиной личного состава надо неустанно и трепетно бдить. А провинившихся бойцов необходимо наказывать - должным образом. Желательно, образцово-показательно и перед строем. Так сказать, в назидание всем остальным…
Он ловко - мизинцем левой руки - проковырял в газетном листе пару отверстий нужного размера и приступил к методичному изучению окружающей обстановки. А уже через полминуты загрустил: - "Определённо, знакомая морда отсвечивает рядом с киоском, торгующим сосисками в тесте и различными напитками. Где я уже видел этого смуглолицего типа средних лет? Стоп-стоп…. Это же официант из "La Golondrina blanka". Что он тут делает, а? Дожидается сердечную подружку? Или же меня целенаправленно пасёт? Блин горелый…. Не люблю я этих соглядатаев. Как-то неуютно чувствую себя под их колючими и цепкими взглядами, видимо, особенность организма такая. Ладно, будем отрываться. Типа - ради пущего душевного спокойствия…".
Макс, небрежно смяв газету и отправив её в ближайшую бетонную урну, поднялся со скамьи и направился - со скучающим видом - в сторону улицы Гроба Господня. А пройдя порядка семидесяти-восьмидесяти метров, резко свернул в узенький кривой переулок. Вернее, резко свернул и тут же перешёл с размеренного и неторопливого шага на бег трусцой.
Поворот, другой, третий, новый переулок, поворот, неприметная улочка, серия проходных дворов…
"Я, прямо-таки, как Геша Козодоев - из знаменитого фильма "Брильянтовая рука", бегающий по Стамбулу", - мысленно усмехнулся Максим. - "Только, вот, Геша - в конечном итоге - заплутал. Как бы, ненароком, не повторить данный неприятный казус…".
Повторил, конечно же, не без этого. То бишь, пошло и бездарно заблудился. И народа, как назло, не было поблизости. Даже совета - относительно правильной дороги - спросить было не у кого, так как все горожане, горожанки и беззаботные зарубежные туристы переместились к району городской ратуши и на приморскую набережную.
Над Сан-Анхелино безраздельно царил-властвовал призрачно-светлый полусумрак: предзакатное тропическое солнышко откровенно ленилось и поэтому пряталось в низких кучевых облаках, со стороны Карибского моря упрямо и безглазо наползала лёгкая туманная дымка, было бесконечно душно, а окружающий воздух, такое впечатление, на совесть пропитался влагой.
- Чёрт те что, и сбоку бантик, - хрипло проворчал Максим. - Как бы тропического ливня не приключилось, так его и растак. Совместно с нехилым ураганом…
Макс завернул за очередной угол и…
Почувствовав спинным мозгом какое-то мимолётное подозрительное движение рядом с собственной головой, он резко отпрянул в сторону. Тяжёлая бейсбольная бита, задев вскользь правую щёку, с хищным свистом рассекла воздух.
Отточенный пирует, короткий резкий удар, пирует, вовремя выставленный блок, удар, ещё один. Бойкий перестук - это бита, выпавшая из ослабевших рук нападавшего, покатилась по каменной мостовой…
Их было трое - все в неприметных летних одеждах и с чёрными масками на лицах. Двое неподвижно лежали на тротуаре, безвольно раскинув-разбросав руки и ноги в стороны, а третий, заметно прихрамывая на правую ногу, отчаянно улепётывал по переулку.
Максим победно и горделиво фыркнул, но тут же резко обернулся и принял-занял боевую стойку - сзади раздалось жалобное мычание.
"Ещё один неприметный тип в чёрной магазинной маске, сжимающий в правой ладошке стандартный электрошокер, плавно оседает на мостовую", - любезно подсказал хладнокровный внутренний голос. - "Вернее, на большой-пребольшой дорожный чемодан тёмно-коричневой кожи, расположившийся рядом. А в метре - от типа и чемодана - стоит, как ни в чём не бывало, скромно заложив руки за спину, смуглолицый халдей из "La Golondrina blanka". Однако…".
- Осмотрительней и осторожней, заезжий сеньор, надо быть, - коротко улыбнувшись, посоветовал официант. - В том плане, что стоит чаще оглядываться назад. Лишним не будет.
Раздался гулкий и характерный "бряк-стук-перестук". Это на городскую мостовую - почти одновременно - упали: электрошокер, огромный тёмно-коричневый чемодан и неизвестный мужчина в чёрной маске.
- Спасибо, милейший, за оказанную услугу, - поблагодарил Макс. - Э-э-э, сеньор…
- Хорхе. Просто - Хорхе.
- Благодарю вас, дон Хорхе. Теперь я ваш должник.
- Не стоит благодарности, сеньор Максимилиан. Помочь гостю - долг каждого честного кабальеро.
- Вы, как я понимаю, выполняете чьё-то поручение?
- Да, выполняю. Многоуважаемая донья Розана велела, мол: - "Присмотри, пожалуйста, Хорхе, за белобрысым русским идальго. Чтобы его никто не обидел - в суете карнавальной…". Вот, и присматриваю - по мере сил своих скудных…
- За комиссаром Мегре тоже э-э-э…, присматривают?
- Конечно, - вежливо кивнул головой смуглолицый. - Как и полагается. На всякий случай.
- А что это за люди? - указал рукой на три неподвижных тела Максим.
- Не знаю, сеньор Максимилиан. Неизвестные злодеи и тати, надо полагать.
- Что им было надо от меня?
- Хотели, надо думать, обездвижить, а после этого запихать в этот большой чемодан.
- Зачем?
- Чтобы вывезти в укромное и тихое местечко, да и допросить с пристрастием.
- Допросить? Ну-ну. Интересная, надо признать, мысль. С глубоким и дельным смыслом…
- Сеньор хочет взять пленного? - понимающе усмехнулся официант. - Не советую, честное слово. Возни и риска много, а толку - скорее всего - будет мало. Что, собственно, могут знать рядовые исполнители? Если они - не рядовые? Значит, наврут с три короба, из знаменитой серии: - "Семь бочек с маринованными арестантами. Попробуй - разберись…". А время, между тем, поджимает. Совсем скоро стартует очередной карнавальный вечер. Причём, вечер, отнюдь, нерядовой. И оглянуться не успеешь, как наступит двадцать второе июня - знаковый, во всех отношениях, день…
- И то верно…. Что будем делать дальше?
- Ничего существенного и серьёзного мы делать не будем. Злодеи пусть себе лежат и отдыхают в тенёчке. Минут через десять-двенадцать, Бог даст, придут в себя и разбредутся…. А вам, сеньор Максимилиан, вон туда. Два раза повернёте налево, потом направо и прямо. Выйдите на центральную городскую улицу. Всех благ в начинаниях ваших благородных. И будьте, пожалуйста, поосторожнее. То бишь, излишне не расслабляйтесь и держите нос по ветру…. Я? Буду находиться поблизости. Но, естественно, скрытно и ненавязчиво. Если появятся важные и неотложные новости, то к вам обратится мальчуган Пепе…
Странный официант, вежливо приподняв над головой мятую широкополую шляпу, плавно развернулся на сто восемьдесят градусов и уверенно зашагал прочь.
"Определённо-знакомая у него походка", - глядя вслед новому знакомцу, машинально отметил Макс. - "Мягкая, размеренная и грациозная. Кошачья, одним словом. Да и эту спину - сильную и узкую - я, безусловно, уже где-то видел…. А может, это лишь кажется. Среди латиноамериканцев встречается много таких мужчин - пластичных, ловких, уверенных и резких…
Мегре, нервно прохаживаясь туда-сюда и вертя-сжимая в ладонях свою неизменную курительную трубку, ждал его возле входа в "Викторию".
Увидал Максима, он радостно встрепенулся, торопливо засеменил навстречу и, подойдя, возмущённо зашипел:
- Почему так долго, Рембо недоделанный? Я уже начал волноваться и думать - чёрт знает о чём…. Что это такое, Путник? У тебя на правой щеке запеклась кровь? Откуда?
- Ерунда ерундовая, - небрежно проведя по щеке камуфляжным рукавом, заверил Макс. - Бандитская пуля, и не более того…
- Что ты сказал? Какая ещё пуля?
- Шутка такая - насквозь российской направленности. Не переживай, старина. Незначительное происшествие, не стоящее твоих дружеских переживаний.
- Шутник выискался, - гневно шмыгнул мясистым носом сеньор Кастильо. - Юморист белобрысый…. Есть дельные и стоящие новости? Тогда пошли ко мне в апартаменты, поболтаем.
"До чего же здесь уютно", - войдя в гостиничный номер комиссара, в очередной раз восхитился Макс. - "Всё очень чистенько, опрятно и рационально. И пахнет хорошо. Какими-то цветами. Полевыми, кажется. Да, бытовой уют - великая вещь, ничего не скажешь…. Завязывать мне надо с этой дурацкой холостой жизнью, вот что. Ну её - лесом хвойным да смешанным. Пришла, что называется, пора остепениться…".
- А ты, старина, оказывается франт, каких ещё поискать, - насмешливо хмыкнул Максим. - Модник записной и фанатичный, короче говоря.
- С чего это, напарник, ты так решил?
- С того самого. Зеркала сплошные вокруг. Это - чтобы лицезреть себя, любимого, со всех сторон? То бишь, во всех ракурсах сразу? С собой, небось, приволок?
- А что, нельзя? - обиженно фыркнул дон Мануэль. - Внешний вид в нашем сыскном деле, чтобы ты знал, играет, отнюдь, не последнюю роль…. Поведай-ка лучше, приятель белобрысый, о своих похождениях по местным горам и джунглям.
Макс, предварительно полюбовавшись на изумрудно-зелёный огонёк анализатора "информационной безопасности", рассказал о своём визите на вершину Жёлтого холма. Достаточно подробно рассказал, в деталях, не упомянув только о говорящих коте и кошке.
- Отменная, важная и весьма-весьма позитивная информация, - одобрил Мегре. - Получается, что нынешний "Карнавал Святого Джедди" будет - однозначно - "горячим". Что и требовалось доказать…. Пришельцы из загадочных Параллельных Миров? Элегантная, надо признать, теория. Впрочем, чего-то такого я и ожидал.…Теперь, надеюсь, Путник, ты не сомневаешься, что всё всерьёз? А то, понимаешь, какие-то странные версии выдвигает, мол, кто-то кого-то и куда-то выманивает…. А?
- Может, и выманивает.
- Да, что же это такое происходит? Чушь законченная.
- А ещё - бред горячечный.
- Лыбится ещё, охламон белобрысый.
- Ладно тебе, старина, - успокаивающе подмигнул Макс. - Ну, люблю я немного пошутить. Грешен. Впрочем…
- Что ещё?
- Впрочем, в каждой хорошей шутке, как известно, содержится только её толика малая…
- Тьфу, да и только. Солдафон упёртый и недоверчивый. Слов, просто-напросто, не хватает.
- Ворчишь, как…, как многолетняя и сварливая жена.
- Почему это - как жена?
- Ну, не как муж, в конце-то концов…. Ха-ха-ха!
- Иди ты, Путник, со своим специфичным армейским юмором - куда подальше, - окончательно разозлился Мегре. - Кстати, в твоём повествовании ощущается… м-м-м, некая недоговорённость. То бишь, недосказанность…. Признавайся, ты что-то утаил от меня?
- Утаил? - небрежно передёрнул плечами Максим. - Просто обошёл один момент стороной. Почему - обошёл? Во-первых, не хочется загружать твою умную голову, старина, излишней информацией, не относящейся напрямую к нашему общему делу. А, во-вторых, ты мне всё равно не поверишь. Обязательно начнёшь волноваться, сердиться, переживать и возмущаться, мол: - "Зачем, спрашивается, пачкать мне мозги своими глупыми и невероятными фантазиями? Совсем обнаглел, вояка отставной. Врёт и, что характерно, не краснеет…". Вот, когда завершится вся эта карнавальная эпопея, тогда и расскажу. И даже познакомлю, быть может, кое с кем. Подожди немного.
- Хорошо, подожду…. А откуда у тебя, молодчик и интриган, взялась кровь на правой щеке?
Макс рассказал о неожиданном нападении, то бишь, о неудавшейся попытке запихать его в огромный кожаный чемодан. А так же о действенной помощи, любезно оказанной шустрым официантом из "La Golondrina blanka".
- Хорхе, говоришь? - непонятно хмыкнул сеньор Кастильо. - Бывает, конечно…. Значит, кое-кто активно зашевелился? Ладно, учтём на перспективу…
- Кое-кто - это, собственно, кто?
- Не знаю…. А какая разница?
- Для меня - на настоящий момент - никакой.
- Вот, и я о том же…
- А что это комиссар, ты так загадочно щуришься? Словно хитрый молоденький кот, задумавший отвязанную шалость? Есть новости?
- Так, только незначительное происшествие.
- Заканчивай интриговать, старина - попросил Макс. - Что случилось?
- Ничего особенного и сверхординарного. Просто тебе, Путник, просили передать персональный и пламенный привет. А ещё - скупую похвалу, мол: - "Молодец, и так держать…".
- От кого?
- Естественно, от прекрасной, своенравной и капризной сеньориты Марии Бурручаги. Приходила Луиза, ну, та, которая подружка кабальеро Луиса Романо, и передала. Мол, вчера на карнавале случайно пересекалась с Мари и даже немного поболтала с ней.
- Врёшь ты всё, комиссар.
- В чём, пардон, конкретно?
- Я почему-то железобетонно уверен, что ты сегодня - самолично - видел Мари…. Признавайся. Ведь, видел?
- Было такое дело, - лукаво улыбнулся Мегре. - Где и когда? Не скажу. Во-первых, не хочется загружать твою забубённую белобрысую голову излишней информацией, не относящейся напрямую к нашему общему делу. А, во-вторых, ты мне всё равно не поверишь. Волноваться начнёшь, возмущаться и ругаться. Как бы так оно. У тебя, Путник, свои секреты. А у меня, извини, свои…
Раздалась звонкая мелодичная трель.
- Мануэль Кастильо слушает, - подняв трубку домофона, важно известил Мегре. - Пепе? Пропустите, портье, этого мальчишку. Пусть лифтёр проводит его в мой номер…
Пепе, на этот раз, был облачён в костюм Питера Пена.
Оказавшись в гостиничном номере и кратко поздоровавшись, он бодро зачастил: