Глава первая
Она исчезла, растворилась…
За массивным, щедро залитым прокисшим красным вином столом, икая и монотонно раскачиваясь из стороны в сторону, горько плакал старый одноухий гоблин. Он плакал об ушедшей навсегда молодости, о былой любви, затерявшейся где-то, об удачах, обернувшихся неслыханным позором, о несбывшихся мечтах и вещих снах, оказавшихся пошлым обманом.
И, словно бы вторя старику, сочувствуя и соглашаясь с ним, по трактирному залу летела, будто бы живя собственной неспешной жизнью, грустная испанская баллада:
Былой отваги времена
Уходят тихо прочь.
Мелеет времени река,
И на пустые берега
Пришла хозяйка-ночь…
Гоблин, таинственно мерцая тёмно-аметистовыми круглыми глазами, изредка всхлипывал и - в такт песне - стучал оловянной кружкой по столу, разбрызгивая пролитое вино во все стороны.
"Это он, бродяга предусмотрительный, просто тренируется", - мысленно усмехнувшись, одобрил Максим. - "До начала карнавала остаётся ещё порядка пятнадцати-шестнадцати часов. Ну, и что из того? Полностью вжиться в задуманную роль - дело непростое и заковыристое, занимающее порой достаточно много времени…".
Почувствовав на себе посторонний заинтересованный взгляд, гоблин резко обернулся и, продемонстрировав кривые тёмно-жёлтые клыки, угрожающе рыкнул, мол: - "Чего надо, мужчина проходящий? Ты же сюда покушать заскочил? Так и завтракай. Не препятствую. Пока не огрёб по полной программе. Морда наглая и любопытная…".
Макс, вежливо приподняв шляпу над головой, прошёл к дальнему окну, присел за свободный колченогий столик и внимательно огляделся по сторонам.
Кабачок (pulperia - по местному), в который он, покинув гостиницу, заглянул, назывался - "La Golondrina blanka" и являлся - по словам гостиничного портье - старейшим в городе заведением общественного питания.
"Однозначно - непростое и странное местечко", - отметил Максим. - "Наполненное - до самых краёв - некой загадочной, непонятной и однозначно-тревожной аурой. Редкие овальные окошки, затянутые полупрозрачными пластинами слюды (для пущих понтов?), таинственный полусумрак, толстые свечи на грубых столах, массивные топоры и мечи, беспорядочно развешанные по стенам. Над холодным оружием разместились головы диких кабанов, благородных оленей, медведей и ещё каких-то незнакомых мне клыкастых существ - злобных, свирепых и крайне несимпатичных. Приоткрытые пасти лохматых голов плотоядно скалятся в многообещающих плотоядных оскалах, а стеклянные глаза блестят откровенно недобро и заинтересованно…. Классические декорации к телевизионному сериалу про мрачное и гнилое Средневековье, короче говоря. Мракобесие и вселенская тоска, намекающая на кровавые ужасы, долгую мучительную смерть и медленное сумасшествие…. Что же касается остальных посетителей данного заведения. Есть, конечно, и внешне нормальные люди. Но встречаются и ярко-выраженные карнавальные фанаты, уже облачившиеся в заранее приготовленные костюмы-наряды. Смуглые и низкорослые личности, похожие своими узкоглазыми физиономиями на японцев (но только с собачьими ушами и приплюснутыми чёрными кожаными носами), шумно пируют за соседним квадратным столом. Около тёмно-серой обшарпанной стены о чём-то жарко спорит парочка бородатых гномов - в железных кольчугах, с бронзовыми шлемами на головах. У барной стойки - на высоких стульях - расположились ещё какие-то, невиданные досель, мрачные, смурные и печальные…".
А на низеньком овальном подиуме молоденькая особа - тоненькая и стройная, в облегающем цветастом платье и с ярко-бирюзовой маской на лице - небрежно касаясь длинными пальчиками чёрно-белых клавиш рояля, самозабвенно выводила:
И никого со мной в ночи.
Кругом - лишь сизый дым…
И в Мире больше нет причин
Остаться молодым…
- Извините, уважаемый сеньор, но меню у нас нет, - сообщил подошедший к его столику смуглолицый официант средних лет. - Все ещё вчера разобрали - на сувениры. Туристы, посещающие наш знаменитый карнавал, они такие…. Могу предложить вам следующее. На закуску - рагу из двухсуточных виноградных улиток, крабового мяса и авокадо. В качестве основных блюд - тушёную баранину, приготовленную в соусе из прокисших плодов хлебного дерева, и жареную барракуду с бататом . На десерт - тропические фрукты и молодое апельсиновое вино. Ну, и конечно, пшеничный хлеб утренней выпечки, деревенское масло, сыры в ассортименте и кофе.
- Всего несите, - велел Макс. - Апельсиновое вино? Литрового кувшина, на мой вкус, будет вполне достаточно…
Он от души перекусил, то есть, успешно съел и выпил всё принесённое официантом. А после этого - под чашечку крепкого ароматного кофе - закурил первую утреннюю сигарету. Вернее, последнюю, так как ещё с вечера решил бросить курить, мол: - "Выкурю с утреца сигаретку под крепкий кофе, и всё на этом - навсегда и железобетонно завяжу с этой вредной и пагубной привычкой…".
Закурил и, почувствовав спинным нервом чей-то внимательный взгляд, обернулся.
За барной стойкой расположилась пожилая дородная негритянка - в пышном светлом платье, украшенном многочисленными рюшечками-оборочками, и с цветастым платком на голове. Стояла и, с любопытством разглядывая посетителя, приветливо улыбалась.
Максим, ловко затушив окурок в антикварной бронзовой пепельнице, вежливо улыбнулся в ответ, поднялся из-за стола и, подойдя к барной стойке, отрекомендовался:
- Меня зовут - "Макс". Вот, приехал взглянуть на ваш знаменитый тропический карнавал.
- Хорошее дело. Одобряю, - ещё шире улыбнулась негритянка. - А я - "донья Розана", хозяйка этой почтенной таверны. Раньше она принадлежала моей матушке. А до этого - её матери. Ну, и так далее…. Приметная у тебя внешность, молодчик. Как, впрочем, и поведение.
- И чем же, если не секрет?
- Больно, уж, ты белобрыс. В наших знойных краях это редкость. И аппетит у тебя отменный. И глаза - голубые-голубые. А ещё и очень спокойные. Глаза человека, много повидавшего и знающего себе цену…. Из каких будешь, кабальеро? Швед? Немец? Шотландец?
- Русский я, - признался Максим.
- И как же я сразу не догадалась? Старею, наверное…
- Вам, донья, уже доводилось встречаться с моими соотечественниками?
- А то, - одобрительно усмехнулась пожилая женщина. - Много-много раз. И в этой благословенной стране, да и в соседних. Хорошие такие парни, несуетливые. Из настоящих…. Что они здесь делали? Воевали. Конечно же, на стороне повстанцев. Ну, тех, которые против подлых американцев…. Ты ведь тоже, деятель белобрысый, военный в отставке?
- А как вы догадались?
- Подумаешь, секрет Полишинеля. Во-первых, испанский язык у тебя характерный, то есть, освоенный по специальной ускоренной методике. Во-вторых, как уже было сказано выше, глаза приметные. А, в третьих, в нашей семье все мужчины (так, уж, повелось), вояками были. И оттого, понятное дело, никогда до старости не доживали. Никогда…. Мой отец, например, погиб в далёком 1967-ом году, в Боливии. Его расстреляли вместе с Comandante Че Геварой. Первый муж на Гренаде словил в сердце злую пулю американскую. Второй уже здесь, когда злобные янки гоняли сандинистов по местным джунглям, неудачно зацепился ногой за "растяжку" гранатную. Так что, армейских ребят я за милю морскую чую…. Вопросы, наверное, имеются?
- Есть такое дело, - вздохнул Макс.
- Так спрашивай, юноша симпатичный. Постараюсь ответить. Только сразу их вываливай, общим, так сказать, списком.
- Как скажете, уважаемая сеньора…. Первый вопрос. Почему ваш легендарный карнавал так странно называется? Мол: - "Карнавал Святого Джедди, Покровителя диких камышовых котов и кошек"? Второй, (он вспомнил свой давешний сон). Какое отношение к этому карнавалу имеют банкиры Ротшильды? И третий. Как мне разжиться такси?
- Торопишься куда-то? - выжидательно прищурилась донья Розана. - Небось, в аэропорт? Чтобы девушку симпатичную встретить?
- Всё угадали, уважаемая донья. И про аэропорт. И про девушку. И про симпатичную.
- И сколько у тебя, молодчик, есть времени?
- Минут пятнадцать, - мельком взглянул на наручные часы Максим. - Не больше.
- Тогда придётся отложить наш разговор. Это я твои два первых вопроса имею в виду. Непростая это история - про наш карнавал. Непростая, заковыристая и долгая. Потом заскочишь и послушаешь. Если, конечно, не забудешь - в суете карнавальной…. Такси? Сейчас позвоню по телефону (он пока ещё работает), и вызову. Только, мил-человек, сперва рассчитайся по счёту. И сверху - пять долларов прибавь…. Как это - за что? За разговор вежливый и за улыбки мои радушные…. Кстати, а ты уже разжился нарядом карнавальным? Нет? Тогда считай, что тебе крупно повезло. Имеется у меня в загашнике костюм Зорро, почти новый. Как раз твой размерчик будет, у меня глаз намётанный. Суточная арендная плата - семь долларов американских. Деньги - вперёд за всю неделю карнавальную…. Спасибочки. Признательна…. Ты же в "Виктории" остановился? Вот, и замечательно. Пришлю костюмчик с посыльным, мол: - "Для белобрысого русского молодчика…". Не сомневайся, портье обязательно передаст…
Местный аэропорт явно не справлялся с потоком пассажиров. Многочисленные самолёты - большие и маленькие - плавно кружили высоко в небе, дожидаясь своей очереди зайти на посадку.
- Иностранные туристы вожделеют, исходя на слюну похотливую, - с трудом паркуясь среди многочисленных автомобилей, охотно пояснил черноглазый и горбоносый таксист, чем-то неуловимо похожий на одного знаменитого древнегреческого философа. - Наш "Карнавал Святого Джедди" становится всё популярней. Из года в год, я имею в виду. Только по воздуху прибывает свыше тридцати тысяч гостей. И это не считая тех, которые прибудут по железной дороге и на личных автомобилях. Шум, гвалт, суета…. Но оглянуться не успеешь, как отшумит карнавальная бестолковая неделя, и всё вернётся на круги своя. Туристы - все-все-все - разлетятся и разъедутся по домам. Праздничный мусор, включая тонны разноцветного серпантина, приберут с улиц. И на наш городишко вновь опустится она, сонная тропическая скука. До следующего июня месяца, понятное дело…. Вас подождать, сеньор? Тогда давайте задаток…
В залах аэропорта, действительно, царили шум, гвалт и всеобъемлющая суета. Встречающие и прибывшие - многие уже в вычурных карнавальных костюмах - бестолково сновали туда-сюда. Звучала речь на самых разных языках, сопровождавшаяся шутками, прибаутками, смешками, удивлёнными возгласами и восторженными междометиями.
- В нашем аэропорту совершил посадку самолёт, следовавший по маршруту "Майами - Сан-Анхелино", - объявил на корявом английском языке сонный женский голос. - Встречающих прошу пройти к третьему пассажирскому терминалу. Повторяю. В нашем аэропорту совершил посадку самолёт…
Максим несуетливо поднялся на второй этаж и, пройдя вдоль алюминиевых перил порядка ста пятидесяти метров, остановился рядом с неприметным газетным киоском.
Остановился и мысленно похвалил сам себя: - "Молодец, боец, отличная наблюдательная площадка: выход из третьего пассажирского терминала - как на ладони. Сейчас посмотрим - что и как…. Ага, появились первые прилетевшие пассажиры. Пожилая неприметная парочка. Стайка смазливых и шумных девиц. Деловая дамочка с солидным кожаным кейсом в ладони правой руки. Очкастый бородатенький юнец - типичный "ботаник". А вот и она…. Что же это такое творится, а? Опять сердечко, резко вздрогнув, забилось учащённо. Ерунда какая-то, всего второй раз барышню вижу…. И, главное, с чего? Ведь, если по-честному, ничего особенного. Ну, совершенно…".
Действительно, девушка, вышедшая из третьего пассажирского терминала, смотрелась обыденно и непритязательно: среднего роста, худенькая, веснушчатая, с небрежно-растрёпанной копной чёрных жёстких волос на голове и слегка заострёнными скулами, одетая в потёртые голубые джинсы и клетчатую рубашку-ковбойку.
"Марии недавно исполнилось восемнадцать лет, но выглядит она на пару-тройку лет старше", - отметил Макс. - "Но только не за счёт косметики и прочих женских ухищрений, а сугубо благодаря своей серьёзности. Думающая такая девица, с нехилой интеллектуальной базой. Что, честно говоря, совсем и неплохо…. А ещё она совсем не похожа на любимую и избалованную дочку миллионера. Ну, ни капельки. Никаких тебе серёжек с брильянтами в мочках ушей, как и золотых колечек с яркими самоцветами на тонких пальчиках. Да и скромная дамская сумочка, висящая на её правом плече, приобретена, отнюдь, не в миланских бутиках…. А где же этот бездельник Мегре? Отстал из-за своей легендарной неповоротливости? Или же легкомысленно флиртует с симпатичными дамочками? Вот же, морда наглая и толстощёкая. Ведь, чётко было велено, мол, не оставлять фигурантку без пристальной опеки ни на секунду. Отчитаю, мерзавца усатого, по полной и расширенной программе. Только держись…. Опаньки! А подопечная-то, действительно, не простая барышня. Совсем - непростая. С характерными ухватками…".
Черноволосая девушка, выйдя из пассажирского терминала, остановилась, резко вскинула голову вверх, пробежала глазами вдоль алюминиевых перил второго этажа, а встретившись взглядами с Максимом, коротко улыбнулась и приглашающе взмахнула рукой.
Естественно, пришлось спуститься.
- Приветствую вас, прекрасная сеньорита Мари, - вежливо кивнув головой, поздоровался на испанском языке Макс. - Рад видеть и всё такое прочее. Выглядите - просто замечательно. Разрешите поцеловать вашу нежную и трепетную ручку…
- Во-первых, хватит кривляться, - нахмурилась девушка. - А, во-вторых, что ещё - за "вы"? Ведь мы, кажется, договаривались, что общаемся непринуждённо, без официальных выкрутасов и только на "ты".
- Понял, исправлюсь…. А где же наш достославный комиссар? Ну, который Мегре?
- Имеешь в виду дона Кастильо?
- Ага, его самого.
- Он ещё в Барселоне, благодаря летним автомобильным пробкам, опоздал на самолёт.
- Вот же, деятель рассеянный и разболтанный, - возмутился Максим. - Вечно с ним что-нибудь случается-происходит. Ни одно, так другое.
- Ничего страшного. Прилетит следующим рейсом, через несколько часов.
- Куда же он, охламон пузатый, денется? Конечно, прилетит…. А ты почему его не дождалась? Почему нарушила строгие инструкции? Была же должна - сдать билет…
- Я девушка свободная и незамужняя. Поэтому ничего и никому не должна.
- А как же клятвенное обещание - слушаться меня беспрекословно? Причём, данное в присутствии твоего уважаемого отца?
- Лёгкая забывчивость и милая ветреность - лучшие украшения любой уважающей себя сеньориты, - непринуждённо улыбнулась Мари. - Ну, господин строгий и суровый надзиратель, следуем в гостиницу?
- А как же твои вещи?
- Их доставят по назначению. Я уже обо всём договорилась с работниками здешнего аэропорта. И, конечно же, оплатила эту дополнительную услугу.
- Тогда - следуем, - согласился Макс. - Прошу на выход, милая и забывчивая сеньорита. Авто ждёт вас…
Они разместились на заднем сиденье. Машина, чуть слышно заурчав, плавно тронулась с места.
- Жених и невеста? - бросив любопытный взгляд в зеркальце заднего вида, поинтересовался черноглазый и горбоносый таксист, чем-то неуловимо похожий на одного знаменитого древнегреческого философа.
- Очень надо, - насмешливо фыркнула Мари. - Так, просто случайные знакомые. Попутчики по предстоящему "Карнавалу Святого Джедди", так сказать. И не более того.
- Очень жаль, что случайные, - искренне расстроился горбоносый водитель.
- Почему - жаль?
- Смотритесь вы вместе очень уж хорошо. Словно две половинки единого и неделимого целого.
Максим, старательно скрывая смущение, промолчал…
Автомобиль, успешно преодолев пару приличных пробок, свернул на приморскую набережную и остановился.
- Лучшая гостиница нашего славного городка, - с гордостью в голосе объявил таксист.
- Называется - "Виктория", - дополнила Мари. - Построена в далёком 1909-ом году. В ней насчитывается сто шестнадцать комфортабельных номеров, из них двенадцать - класса "супер-люкс". Расположена на так называемой - "Пиратской набережной". Здесь в восемнадцатом-девятнадцатом веках были возведены - вдоль кромки морского побережья - мощные оборонительные редуты, оснащённые бронзовыми пушками, из которых отважные местные жители нещадно палили по пиратским бригам и фрегатам. А Сан-Анхелино тогда считался вольным городом, не подвластным ни одной из европейских держав…. Сами пушки? Большинство, естественно, ушло в переплавку, а три штуки до сих пор стоят на означенной набережной - в качестве памятников…. Что это, господа, вы так удивлённо на меня уставились? Конечно же, готовясь к этой поездке, я на совесть прошерстила весь Интернет. Сугубо из дамского праздного любопытства…
"Из праздного любопытства?", - мысленно усмехнулся Максим. - "Ну-ну. Свежо предание, да верится с трудом…. А, вот, про то, что старательно готовилась, поверю охотно. Только к чему конкретно готовилась? И что, интересно, за мысли бродят сейчас в её черноволосой голове? Бродят и бродят, выстраиваясь в чёткие и многоуровневые планы? Вопросы, отнюдь, непраздные. Отнюдь…".
Рассчитавшись с таксистом, они покинули машину, прошли в просторный гостиничный холл, зарегистрировали в административном окошке новую постоялицу, получили ключ и поднялись на комфортабельном лифте на четвёртый этаж.
- Что дальше? - поинтересовалась девушка.
- Это - твой номер, - указал рукой Макс. - Напротив - мой. Рядом - комиссара Мегре. Держи ключ. Открывай и смело заходи. Осмотрись. Умойся с дороги. Даже можешь принять контрастный душ и воспользоваться услугами мини-бара. Ровно через двадцать минут встречаемся. Гуляем, общаемся, глазеем на местные достопримечательности, строим дальнейшие совместные планы, осуществляем расширенный инструктаж. То бишь, я буду нудно и надоедливо инструктировать, а ты, соответственно, внимательно слушать и запоминать.
- В холле меня подождёшь?
- Вот, уж, и нет. В своём номере посижу, оставив дверь слегка приоткрытой.
- Тотальная слежка? - презрительно поморщилась Мари. - Боишься, что я оторвусь от плотной и пристальной опеки?
- У меня Контракт, который надо выполнять. Ничего личного. Да и твоему отцу обещал - присматривать…
Они разошлись по номерам.
Максим включил телевизор, вяло полистал местную газету недельной давности, лежавшую на журнальном столике, выпил банку светлого мексиканского пива, извлечённую из мини-бара. И, естественно, что всё это время он не забывал поглядывать в коридор. Вернее, на плотно прикрытую дверь противоположного гостиничного номера.
Через девятнадцать с половиной минут Макс, предварительно выключив телевизор, вышел в коридор, тщательно прикрыл дверь, запер замок, отправил ключ в карман джинсов и коротко постучался - костяшками пальцев - в дверную филёнку номера подопечной.
Тишина.
Выждав некоторое время, он постучался ещё раз - уже гораздо громче и продолжительней.
Тишина.