Кровь, хлеставшая из раны Йиркана, залила пол, потушила холодный огонь. Лава медленно отступала, показывая вход в купол. Позади Йиркана кто-то стоял, и Эльрик вскрикнул от изумления, узнав Каймориль, пробудившуюся от сна. Лицо ее было перекошено ужасом.
"Повелитель Бурь", опять обретший самостоятельность, мелькнул, как молния, чуть не выбив "Властительницу Мрака" из руки Йиркана.
- Эльрик? - отчаянно вскричала Каймориль. - Спаси меня! Если ты сейчас меня не спасешь, наши души будут обречены на вечные муки!
Слова эти поразили Эльрика. Он не понял, что именно девушка имела в виду. Рунный меч вновь нанес удар, и Йиркан быстро отступил к двери, ведущей в купол.
- Эльрик! Вложи меч в ножны! Если ты этого не сделаешь, мы расстанемся с тобой навсегда!
Но если б даже альбинос мог сейчас управлять свистящим в воздухе черным лезвием, он никогда не вложил бы его в ножны. Ненависть переполняла все его существо, он мечтал только об одном: пронзить злобное сердце Йиркана.
Каймориль плакала, в мольбе протягивала к Эльрику руки. Брызжа слюной, слабоумный идиот, который был когда-то Йирканом из Имрирра, повернулся к своей сестре, вожделенно уставился на нее. Издавая нечленораздельные звуки, он схватил ее за плечо. Девушка попыталась вырваться, но злая колдовская сила еще не оставила Йиркана. Воспользовавшись тем, что его противник на мгновенье отвернулся, Эльрик нанес удар, вспоровший ему живот.
Как это ни невероятно, Йиркан остался стоять на ногах, черпая жизненную силу из рунного меча, который все еще отбивал атаки своего близнеца-брата. Узурпатор вытолкнул Каймориль вперед; жалобно вскрикнув, девушка упала на лезвие "Повелителя Бурь", пронзившее ее насквозь. И вновь Йиркан расхохотался, последний раз в жизни, а затем смех его перешел в предсмертный хрип, и он упал бездыханный на каменный пол.
Холодный огонь и лава исчезли окончательно, башня приняла свой прежний вид. Эльрик посмотрел вокруг себя непонимающим взглядом, ему никак не удавалось собраться с мыслями. У его ног лежали трупы мужчины и женщины.
Внезапно к нему пришло понимание того, что произошло, и он застонал - так стонет раненый зверь. Женщина, которую он любил больше жизни, умерла. Рунный меч выпал из его рук, покатился, звеня, вниз по лестнице. Рыдая, Эльрик упал на колени, схватил Каймориль в свои объятия.
- Каймориль! - выкрикнул он, вкладывая в это слово всю свою душу. - Каймориль, я убил тебя!
Глава четвертая
Глядя на пламя, пожирающее Имрирр, Эльрик приказал взмокшим от пота гребцам налечь на весла. Корабль с нераспущенными парусами швыряло, как щепку, и альбиносу пришлось уцепиться за поручни, чтобы его не выбросило за борт. Глядя на Имрирр, Эльрик впервые осознал, что окончательно лишился дома, и внезапно почувствовал, что не в силах проглотить комок, стоявший у него в горле. Ренегат, убийца, он потерял единственную женщину, которую любил, подчинившись обуревавшей его слепой жажде мести. Сейчас жизнь его закончилась. Все закончилось. У последнего императора Мельнибонэ не могло быть будущего, потому что его будущее было неразрывно связано с прошлым, а прошлого больше не существовало. То ли стон, то ли всхлип вырвался из груди альбиноса, и он еще сильнее сжал поручни, не чувствуя боли в пальцах.
Мысли его все время возвращались к Каймориль. Он отнес ее в купол, бережно уложил на кровать, а затем поджег башню Вельз’невулла и вернулся к причалу сквозь пылающий город. Корсары затаскивали на корабли девушек-рабынь и грузили сокровища.
Он, Эльрик из Мельнибонэ, был причиной того, что с лица земли исчезли последние следы существования некогда могучей Великой Империи. Он чувствовал, что вместе с ее исчезновением в нем что-то умерло.
Эльрик смотрел на Имрирр, и внезапно глубокая печаль овладела всем его существом. Башни, изящные и прекрасные, как самые тонкие кружева, рушились одна за другой. Вверх взвивались языки пламени.
Он уничтожил последний памятник древней расы, своей расы. Когда-нибудь люди научатся строить воздушные и прочные башни, которыми славился Имрирр, но сейчас это знание умерло. Город Мечты был уничтожен огнем и мечом, мельнибонийцы вырождались.
Но куда подевались Повелители Драконов? Почему ни они, ни золотые галеры Мельнибонэ не встали на защиту Имрирра Прекрасного? Город был отдан почти без сопротивления, а это означало, что рано было праздновать победу. Быть может, мельнибонийцы устроят засаду и разбудят драконов? Эльрик вздрогнул. Он ничего не сказал корсарам о чудовищах, которых его предки приручили много веков назад. Вполне возможно, именно в эту минуту один из Повелителей Драконов открывал тяжелые железные ворота, ведущие в пещеры. Эльрик заставил себя выкинуть эти мысли из головы.
Корабли эскадры ставили паруса, выходя в открытое море, а Эльрик все еще печально смотрел на Имрирр, молча прощаясь с городом своих предков и с Каймориль. И вновь тело альбиноса сотрясли глухие рыдания, когда он с необычайной ясностью вспомнил, как девушка упала, пронзенная черным лезвием его рунного меча. Внезапно Эльрик услышал ропот людей, подобный раскатам далекого грома, и резко повернулся, не понимая, что случилось.
Тридцать золотых галер Мельнибонэ шли на всех парусах, окружая эскадру с двух сторон. Видимо, подумал Эльрик, они прятались в лабиринте, выжидая, когда, пресытившись грабежами и убийствами, корсары отправятся в обратный путь. Боевые галеры, секрета постройки которых не знал ни один человек, живущий на земле, поражали своей мощью. От них веяло древним и страшным волшебством. По сравнению с ними флот Эльрика казался коллекцией игрушечных корабликов. Не было никакого сомнения в том, что уставшие пираты не смогут оказать сопротивление мельнибонийцам, рвущимся в бой. Оставалось одно: попытаться спастись хотя бы на нескольких кораблях, а для этого Эльрику необходимо было вызвать демон-ветер. Сейчас альбинос находился на флагманском судне Яриса, которого зарезала шлюха в имриррской таверне, где юнец напился от радости до потери сознания. Корабль графа Смиоргана шел неподалеку от судна Эльрика, и коренастый корсар хмурился, стоя на палубе. Он тоже прекрасно понимал, что несмотря на превосходство в численности, им никогда не удастся выиграть морского сражения.
Вызывание духов воздуха, которые могли бы поднять ветер и наполнить паруса многочисленных кораблей, было задачей трудной и опасной. При малейшей ошибке со стороны волшебника силы, которые он привел в действие, могли его уничтожить. И тем не менее, другого шанса спастись от галер не существовало.
Сосредоточившись, Эльрик начал нараспев выкрикивать имена существ, обитателей воздушной стихии. И вновь он побоялся впасть в транс, потому что духи могли в любую секунду накинуться на него. Речь Эльрика напоминала то крики баклана, то шум прибоя, и постепенно туманные образы тех, кто управлял ветрами, появились перед его взором. Сердце альбиноса бешено стучало, колени дрожали. Последним усилием воли он вызвал демона-ветра, взревевшего с такой яростью, что закачались на волнах даже золотые мельнибонийские галеры. Приказав ветру поменять направление, Эльрик наполнил им паруса примерно сорока кораблей, так как всю эскадру спасти было невозможно.
Под завывания ветра и плеск волн боевые галеры врезались в пиратские суденышки, раскалывая их на щепки, а в это время сорок кораблей понеслись вперед с бешеной скоростью. Мачты скрипели и гнулись, весла ломались, как тростинки. Буквально через несколько секунд небольшая эскадра Эльрика вырвалась из окружения и вышла в открытое море. Матросы шептали молитвы, с ужасом глядя на призрачных существ, витающих в воздухе.
Смиорган помахал Эльрику рукой, благодарно улыбнулся.
- Мы спаслись благодаря тебе, Эльрик, - громко крикнул он с палубы своего корабля. - Я знал, что ты принесешь нам счастье!
Эльрик ничего не ответил.
Мельнибонийцы, горя жаждой мести, бросились в погоню, С той же скоростью, что подгоняемые волшебным ветром корабли корсаров, неслись золотые галеры Имрирра, и несколько пиратских суденышек, у которых сломались, не выдержав, мачты, были настигнуты и уничтожены.
Эльрик видел, как летят абордажные крючья, впиваясь в деревянные борта, Катапульты на галерах плевались греческим огнем, обрушивающимся, подобно лаве, на палубы. Люди кричали, кидаясь в воду в горящих одеждах, но и вода не в силах была погасить дьявольский огонь, и многие корабли шли ко дну, пылая как факелы.
Эльрик смотрел на кровавое побоище, а тем временем его небольшая эскадра постепенно отдалялась от преследователей, возглавляемых адмиралом мельнибонийского флота Магамом Колимом.
Только теперь Эльрик повернулся к графу Смиоргану, который невидящим взором уставился в небо, и воскликнул, стараясь перекричать вой ветра:
- Мы ушли от погони! Держи курс на запад, или мы погибнем!
Смиорган, казалось, ничего не слышал. Он продолжал стоять, уставившись в небо, и в глазах его застыл ужас, который может охватить только того, кто никогда в жизни не ведал страха. Эльрик невольно посмотрел наверх.
В небе парили драконы. Они были далеко, но Эльрик прекрасно знал, с какой скоростью могли гигантские рептилии преодолевать самые большие расстояния. Размах крыльев этих почти исчезнувших с лица земли чудовищ достигал тридцати футов. Змеиное сорокафутовое тело с плоской головой заканчивалось коротким толстым хвостом, удар которого мог разрушить самое прочное здание. И хоть драконы не изрыгали огонь, как утверждалось в древних легендах, их яд мог воспламенить дерево, сжечь человека дотла.
На спинах драконов сидели имриррские воины, вооруженные длинными копьями с зазубренными наконечниками. Причудливая мелодия растеклась над волнующимся морем, когда всадники поднесли к губам странной формы охотничьи рожки. Приблизившись к золотым галерам, дракон, летящий впереди, сделал круг над флагманским кораблем и, резко хлопая крыльями, опустился. Серо-зеленое, покрытое твердой чешуей чудовище зависло над пенистыми гребнями волн. На фоне безоблачного неба было ясно видно, как наездник помахал адмиралу Магаму Колиму своим копьем, к древку которого был прикреплен штандарт с черными и зелеными зигзагообразными линиями на желтом поле…
Хранитель Пещер Дайвим Твар, друг юности Эльрика, вел драконов в бой, чтобы отомстить за уничтожение Имрирра Прекрасного…
И вновь Эльрик крикнул графу Смиоргану:
- Сделай все возможное, чтобы не подпустить их близко!
Матросы выхватили мечи из ножен, начали готовиться к битве, хотя и понимали, что обречены. Даже с помощью демона-ветра невозможно было спастись от стремительно летящих драконов. Дайвим Твар, видимо, закончил совещаться с Магамом Колимом. Взмахнув копьем, он ударил дракона по шее, и чудовище, лениво махая крыльями, начало набирать высоту.
С кажущейся медлительностью приближались драконы к пиратским кораблям, в то время как матросы молили своих богов о чуде.
Чуда не произошло. Мачты продолжали гнуться и скрипеть под зловещие завывания демона-ветра. Эльрик видел обреченные лица людей, которые понимали, что скоро умрут. Напрасно отправились они в этот рейд, напрасно награбили неисчислимые сокровища, которыми им не суждено было воспользоваться.
Тряхнув головой, альбинос справился с охватившим его оцепенением, выхватил меч, почувствовал страшную темную силу, пульсирующую в испещренном рунами лезвии. Сейчас Эльрик ненавидел эту силу, обрекшую на смерть единственную женщину, которую он любил.
Эльрик понимал, что обязан Повелителю Бурь своей жизнью, что без него он станет слабым и немощным. Последний Император Мельнибонэ был альбиносом и не обладал, подобно обычному человеку, запасами необходимой жизненной энергии. Страх и отчаяние охватили Эльрика, и он проклял тот день, когда решил отомстить Йиркану, и тот час, когда согласился возглавить рейд на Имрирр; но самым страшным проклятьем он проклял душу Йиркана, черная зависть которого дала ход всем последующим событиям.
Впрочем, теперь уже ничего нельзя было изменить. Громко хлопая крыльями, драконы зависли над кораблями корсаров, Эльрик принял решение. Он не любил жизнь, но ему не хотелось умирать в битве со своими соотечественниками. Он твердо обещал себе, что погибнет только от собственной руки.
Один из драконов опустился, плюнул ядом, и в это время Эльрик приказал демону-ветру утихнуть, напряг все свои силы, вызывая ураганный ветер, наполнивший паруса лишь его судна. Изумленные корсары на других кораблях, неожиданно попавших в штиль, отчаянно кричали, спрашивая Эльрика, что случилось. Альбинос молчал. Может быть, ему удастся скрыться от драконов. По крайней мере, он на это надеялся.
Он предал графа Смиоргана, человека, который верил ему. Эльрик смотрел, как яд лился с небес и корабли вспыхивали один за другим, посылая в небо языки зеленого и алого пламени. Эльрик, гордый Император Развалин, стоял на палубе и плакал навзрыд, стараясь не думать о будущем и проклиная богов, которые, желая поразвлечься, создали человека.
Корабли корсаров пылали, как факелы, а матросы осуждающе смотрели на Эльрика, хотя и были благодарны судьбе за то, что избегли печальной участи своих товарищей.
Альбинос, ничего не замечая вокруг, продолжал плакать, и душа его не находила покоя.
На следующий вечер единственный корабль, которому удалось спастись от Повелителей Драконов, проплывал мимо острова Пан Танг. Эльрик, погруженный в свои думы, стоял на корме, а матросы, глядя на него со страхом и ненавистью, шептались между собой, называя альбиноса предателем и бессердечным трусом. Казалось, они забыли о том, что спаслись только благодаря Эльрику.
Последний Император Мельнибонэ стоял на корме, держа в руках черный меч, испещренный рунами. Эльрик всегда знал, что "Повелитель Бурь" не был обычным боевым оружием, но сейчас он понял, что меч обладает чувствами, глубину которых невозможно измерить. "Повелитель Бурь" использовал своего владельца, заставив его убить Каймориль. И тем не менее, от этого меча зависела жизнь Эльрика. Альбиносы редко встречаются среди животных и еще реже среди людей. В свои годы Эльрик давно должен был превратиться в медлительного, неуклюжего, плохо соображающего человека, которого в дальнейшем ждала полная потеря зрения и, возможно, смерть. Если рунный меч перестанет оказывать ему помощь, он будет целиком зависеть от милости других людей. Эльрик боялся и не понимал волшебной силы, заключенной в "Повелителе Бурь", ненавидел тот хаос, который меч посеял в его мозгу и душе. Не зная, как поступить, презирая себя за нерешительность, Эльрик стоял, держа в руках страшное оружие. Лишившись "Повелителя Бурь", он лишится своей гордости, а может, жизни, но зато познает благодатный покой. Владея "Повелителем Бурь", он будет обладать силой и могуществом, но рунный меч поведет его путем зла к страшному и непредсказуемому будущему. Он обретет власть, но никогда не примирится с самим собой, не познает минуты покоя.
Глухие рыдания сотрясли тело Эльрика; в страстном порыве он бросил меч в залитое лунным светом море.
Невероятно, но "Повелитель Бурь" не утонул и не поплыл. Он упал острием вниз, вонзился в воду, как в дерево, и лезвие его задрожало. Стоя вертикально, погрузившись в море на шесть дюймов, черный меч испустил дикий злобный крик, полный ненависти и отчаяния.
Проклятье невольно сорвалось с губ Эльрика. Перегнувшись через борт, он протянул белую изящную руку, стараясь схватить оружие за рукоять, и не смог дотянуться. Тяжело дыша, не в силах справиться с обуревавшими его чувствами, Эльрик прыгнул за борт в холодную воду и неуклюже поплыл к воткнувшемуся в море мечу. Альбинос проиграл бой, "Повелитель Бурь" его выиграл.
Пальцы Эльрика сомкнулись на рукояти рунного меча, который тут же удобно устроился в его руке. Альбинос почувствовал, как в него медленно вливается жизненная сила, и неожиданно понял, что меч зависит от него в той же степени, что и он от меча. Да, Эльрик не мог обойтись без "Повелителя Бурь", но и "Повелитель Бурь" терял свою волшебную силу и становился беспомощным, если у него не было владельца.
- Мы неразрывно связаны друг с другом, - хрипло прошептал Эльрик. - Нас навечно сковали сатанинские цепи и превратности злой судьбы. Что ж, да будет так, и пусть люди трепещут от страха при упоминании имени Эльрика из Мельнибонэ и его рунного меча, "Повелителя Бурь". Мы с тобой - две половинки одного целого, порожденного эпохой, нас покинувшей. Наступил новый век, которому мы ненавистны. Давай же не обманем его ожиданий, когда будем скитаться по новым землям и бороздить неизведанные моря!
Чувствуя себя сильным и здоровым, Эльрик вложил меч в ножны и быстро поплыл к острову, в то время как матросы, оставшиеся на корабле, с облегчением смотрели ему вслед, гадая, доплывет он до берега или погибнет в холодных водах этого странного безымянного моря…
КНИГА ВТОРАЯ
КОГДА БОГИ СМЕЮТСЯ
Глава первая
Однажды вечером Эльрик сидел в таверне, осушая вино кубок за кубком и мрачно глядя в никуда. На улице дул ураганный ветер. Внезапно дверь распахнулась и на пороге появилась бескрылая женщина из Миирна. Ни слова не говоря, она подошла прямо к альбиносу и села к нему на колени.
Ее лицо с тонкими чертами, почти такое же белое, как у Эльрика, обрамляли темно-золотые волосы. Бледно-зеленое платье красиво обтягивало изящную фигуру. В таверне, ярко освещенной свечами, раздавались шумный говор и пьяный смех, но нежный голос женщины из Миирна прозвучал ясно и отчетливо:
- Я искала тебя двадцать дней, - сказала она Эльрику, который смотрел на нее своими красными глазами с высокомерным презрением. Веки альбиноса были полузакрыты, правая его рука лежала на рукояти волшебного меча, "Повелителя Бурь", в левой он держал серебряный кубок с вином.
- Двадцать дней, - пробормотал мельнибониец нарочито оскорбительным тоном, словно обращаясь к самому себе. - Сколько приключений должна была испытать молодая красивая женщина за столь долгий срок. - Откинувшись на высокую спинку кресла, он посмотрел своей собеседнице в глаза. - Меня зовут Эльрик из Мельнибонэ, хотя, видимо, мне нет смысла представляться. Я никому не оказываю услуг, ни от кого не принимаю подношений. А теперь скажи, зачем ты искала меня в течение двадцати дней.
Женщина ответила спокойно и уверенно, словно ее не задел грубый тон альбиноса.
- Я знаю, что в душе твоей накопилось много горечи, Эльрик, ведь о твоих похождениях ходят легенды. Я не прошу оказать мне услугу, но предлагаю тебе себя и одно важное дело. Чего ты хочешь больше всего на свете?