Они добрались до самой вершины древнего вулкана и, когда Тор и Гвен заняли свои места рядом с Аргоном, они повернулись и заглянули в центр вулкана. Земля осторожно спускалась на двадцать метров, переходя в зыбучий песок и камни, после чего выравнивалась в плато а форме идеального круга на вершине около сотни ярдов в диаметре, и на нем находилось голубое озеро. Оно отражало небо, облака и два солнца, и при виде него у Тора перехватило дыхание. Они подошли к кромке воды, и Тор услышал позади них осторожные шаги тысяч людей, которые добрались до горного хребта и подошли к берегам озера.
Пока они стояли там, Аргон повернулся к Тору, вытянул обе руки и посмотрел на ребенка.
Тор понял, что крепко сжимает сына, не желая отпускать его. Он почувствовал мягкую руку на своем предплечье и посмотрел на Гвен, которая кивнула ему.
"Все в порядке", - сказала она. – "Отпусти его".
Тор неохотно протянул руки и передал Гувейна Аргону.
В ту же секунду тихое небо наполнилось криками и плачем Гувейна. Тор почувствовал, как его сердце разбивалось от этих звуков. Он ощутил пустоту внутри, когда его руки лишились тепла сына.
Аргон прижал Гувейна поближе и плач постепенно прекратился. Друид распеленал мальчика по одному слою за раз, и Гувейн оказался полностью без одежды. Затем Аргон поднял его высоко к небу над своей головой и повернулся лицом к людям.
"Во имя семи предков, во имя древних столпов, во имя полей света и полей серости, всех четырех ветров и великого разделения, я призываю всех богов, которые когда-либо были и когда-либо будут благословить этого ребенка. Наделите его силой отца и духом матери. Пусть он продолжает королевский род МакГилов. Дайте всем нам великого воина и великого лидера".
Люди одобрительно заголосили, а Аргон повернулся, опустился на колени у воды, положил ребенка на спину и погрузил его в воду.
Гвен ахнула и инстинктивно бросилась вперед, чтобы спасти сына, но Тор сжал ее запястье. Теперь была его очередь успокоить ее.
Аргон поднял мальчика из воды, и Гувейн закричал. Друид снова погрузил его в воду, а потом сделал это и в третий раз.
Когда Аргон, наконец, высоко поднял его над головой, вся толпа опустилась на колени и склонила головы. Гувейн закричал, и Тор был потрясен, когда земля под ним вдруг начала трястись. Все присутствующие посмотрели друг на друга со страхом и удивлением, когда началось землетрясение. Они все оступились, и Гвен сжала запястье Тора.
"Что происходит?" - спросила она. – "Это мальчик?"
Вдруг вокруг них начали раздаваться огромные взрывы.
Тор поднял глаза и поразился, увидев, что все вулканы вокруг них начали взрываться в воздух, большие клубы дыма наполнили летнее небо, а за ними последовали искры и расплавленный огонь. Вулканы находились достаточно далеко, чтобы Тор не мог ощущать их жар с этого расстояния. Но он испытывал благоговейный страх при виде происходящего, при виде этой красоты: десятки вулканов выстреливали в воздух плавленный огонь - вулканы, которые бездействовали на протяжении многих веков. Все случилось в благоприятный момент, и Тор знал, что это имеет большое значение. Все люди смотрели друг на друга со страхом и удивлением в глазах. Даже Аргон удивленно смотрел на мальчика, очевидно, охваченный благоговейным страхом.
Неужели это все Гувейн?
Тор не знал ответа. Но он чувствовал всеми фибрами души, что этот ребенок был более могущественным, чем все те, кого он когда-либо встречал.
ГЛАВА ПЯТНАДЦАТАЯ
Алистер стояла на крыше небольшого форта, проводя рукой по древним каменным парапетам, глядя на территорию Кольца в этот прекрасный летний день. Из этого места, окруженного только покатыми холмами, девушка видела поля высокой зеленовато-желтой и фиолетовой травы, которая покачивалась на ветру, шурша, и блестела на солнце, словно радовалась жизни. Погода была идеальной, светили два солнца, и Алистер наслаждалась, откинув голову назад и глубоко дыша.
Впервые Алистер была расслабленной и довольной, чувствуя себя как дома. Наконец, в ее жизни была любовь, она встретила мужчину, который полюбил ее, а также познакомилась со своим братом. Скоро она выйдет замуж. Аргон помогал ей понять, кто же она на самом деле. Впервые в жизни Алистер начинала чувствовать, что она не является каким-то уродом, что она не изгнанница. Девушка начала понимать то, что отличало ее от других и что делало ее особенной. Ее силы являются нормальной, естественной частью ее самой. Это та ее часть, которую она не должна стыдиться. После своего путешествия в Преисподнюю, после их сражения с Империей Алистер увидела, какая она сильная.
С тех пор как Тор убил их отца, у Алистер появилось ощущение покоя в мире. Она почувствовала облегчение от того, что все, а особенно Эрек, узнали ее секрет, узнали, что ее отец был монстром. Девушка очень боялась того, что если он узнает об этом, то бросит ее. И она не стала бы его винить. Но Эрек преданно остался с ней. Он ни разу ее не упрекнул и не посмотрел на нее по-другому. Наоборот, его сострадание к Алистер только усилилось, и она чувствовала, что его отношение к ней не изменилось. Эрек настаивал на том, что, в конце концов, они - не их родители. Впервые в жизни Алистер начала это осознавать.
Алистер сделала перерыв от свадебных приготовлений, чтобы приехать сюда и навестить Эрека, который находился в половине дня пути от королевского двора, уйдя с головой в работу Серебра, восстанавливая и перевооружая укрепления, и отсутствовал уже несколько лун. Алистер выглянула с парапетов и внизу увидела десятки членов Серебра, чья броня сверкала в утреннем солнце. Среди них, как всегда, находился Эрек, руководящий мужчинами, пока те тяжело трудились над восстановлением укреплений. Другие рыцари скакали верхом на своих конях на импровизированных тренировочных полигонах, занятые упражнениями, борьбой, оттачиванием своего мастерства.
Алистер увидела четыре главные дороги, проходящие через этот небольшой город, увидела то, как стратегически они расположены здесь, в центре страны, зная, что Эрек делает здесь важную работу, обеспечивая безопасность местных жителей. Эрек тщательно размещал своих людей на разных постах по всему городку, помогая чинить дороги, поднимать ворота, углублять рвы и добывать камень, который нужен был им для того, чтобы отремонтировать причиненное Андроникусом разрушение. Было удивительно, что от этого форта вообще что-то осталось. Во многих других городах по всему Кольцу форты, простоявшие не одно столетие, были полностью стерты с лица земли и их невозможно было спасти.
Алистер услышала отдаленный грохот. Посмотрев на горизонт, он увидела одинокого всадника, который скакал к башне, поднимая грязь на пыльной дороге. Она заметила, что он подъехал прямо к Эреку, опустился перед ним на колени и вручил ему свиток. Ей стало интересно, что же заставило его скакать в такой спешке?
Эрек очень долго стоял неподвижно, читая. Наконец, он повернулся и направился в форт. Он казался погруженным в собственные мысли, нахмурившись, и, что бы это ни было, Алистер поняла по языку его тела, что он получил плохие новости.
Девушка услышала приглушенное шарканье ног, поднимающихся по винтовой каменной лестнице, после чего на крыше форта появился Эрек со свитком в руках. Выражение его лица было мрачным.
"Что случилось, милорд?" - спросила Алистер, бросившись к нему.
Эрек опустил глаза и покачал головой. Она увидела, что его глаза полны слез.
"Мой отец", - мрачно ответил он. – "Он тяжело болен".
Алистер переполнило сострадание по отношению к Эреку, она наклонилась и обняла его, и он ответила на ее объятие. Он никогда не говорил с ней о своем отце или о своем народе, и Алистер практически ничего не знала о них. Она знала только то, что Эрек родом из Южных Островов.
"Что ты будешь делать?" - спросила Алистер.
Эрек посмотрел на горизонт, задумавшись.
"Я должен ехать к нему", - сказал он. – "Я должен увидеть его, прежде чем он умрет".
Глаза Алистер широко распахнулись.
"На Южные Острова?" - спросила она.
Эрек серьезно кивнул.
"Это долгое путешествие, миледи", - сказал он. – "Трудное и неумолимое. Я буду вынужден пересечь Южное море, которое забирает больше жизней, чем позволяет перебраться через него. Тебе безопаснее будет оставаться здесь. Я вернусь к тебе".
Алистер решительно покачала головой.
"Я больше никогда с тобой не разлучусь", - сказала она. – "Я поклялась себе. И я собираюсь сдержать свою клятву. Какова бы ни была цена, я поеду с тобой".
Посмотрев на девушку и увидев ее решительность, Эрек был тронут.
"Но свадьба Гвендолин", - ответил он. – "Ты - подружка невесты".
Алистер вздохнула.
"Если ты должен ехать сейчас", - сказала она. – "Значит, я должна ехать с тобой. Гвендолин поймет".
Они обнялись, и Алистер крепко сжимала его в своих объятиях, задаваясь вопросами. Каким будет их путешествие? Что собой представляет Южное Море? Какова семья Эрека? Понравится ли она им? Примут ли они ее? Удастся ли Эреку увидеть своего отца до того, как тот умрет?
И больше всего - как это повлияет на их свадьбу? Они отложат ее?
И поймет ли ее Гвендолин на самом деле? Поймет ли Тор? Увидит ли она своего брата когда-нибудь снова? Вернутся ли они в Кольцо?
По какой-то причине Алистер не могла избавиться от дурного предчувствия, что они не вернутся.
*
Алистер скакала через королевский двор, попрощавшись с Гвендолин, и ее сердце разбивалось на осколки. Ей было больно сообщать неприятные известия, даже несмотря на то, что Гвен хорошо их приняла. Она чувствовала себя ужасно из-за необходимости рассказывать об этом Гвен, особенно прямо накануне ее свадьбы. Но у Алистер не было выбора. Эрек будет ее мужем, и ей было невыносимо думать об очередной разлуке с ним. Гвен была понимающей и стоической, что облегчало Алистер задачу. Но в глубине души она чувствовала, что Гвен было больно, что ей нужно присутствие Алистер на ее свадьбе. Хотела бы она, чтобы все было по-другому, но такова жизнь.
Выезжая из двора, перед возвращением к Эреку Алистер решила в последний раз увидеться со своим братом, чтобы сообщить неприятные новости о том, что она уезжает, и ему. Она собралась с духом. Когда все это будет позади, Алистер мысленно поклялась вернуться, найти возможность снова оказаться в Кольце, снова быть с Гвендолин, Тором и со всеми своими людьми. В конце концов, они с Гвендолин через многое прошли вместе в Преисподней, и Гвен была ей как сестра, которой у нее никогда не было. Алистер испытывала потребность защищать Гвен, она была привязана к ней, особенно после того, как услышала новости о ее новорожденном ребенке.
Алистер с трудом верила в то, что у нее есть племянник. Когда она держала мальчика в руках, то чувствовала, как его энергия проходит через нее, и ощущала с ним такую сильную связь, как никогда прежде. Сын ее брата. Это было сложно представить. Держа Гувейна на руках, Алистер знала без сомнения, что у них двоих будут тесные отношения на протяжении всей жизни.
Девушка скакала через заново отстроенные каменные ворота, ведущие на тренировочный полигон Легиона, мимо всех новобранцев, выстроившихся на поле. Они все надеялись привлечь внимание ее брата и получить желанное место в Легионе. Она заметила Тора, поскакала через поле и спешилась перед ним.
Должно быть, Тор почувствовал ее приближение, потому что не успела Алистер подъехать к нему, как он повернулся и встретился с ней взглядом. Его серые глаза светились в лучах утреннего солнца. Он стоял на поле, такой благородный и гордый, и все потенциальные воины Легиона смотрели на него. Ее брат был явным лидером, и все эти мальчики - некоторые из которых были старше него - смотрели на него так, словно он был богом. Алистер понимала причину - не только потому, что Тор был опытным воином, но и потому, что он излучал энергию, нечто мистическое, словно окруженный сиянием. Ей сложно было бы точно определить, что в нем особенного. Словно Алистер смотрела на живую легенду. Кроме того, вокруг него был парящий воздух, словно каким-то образом он горел так ярко, что мог не прожить долго, подобно пересекающей небо падающей звезде. Алистер вздрогнула при мысли об этом и попыталась подавить ее в себе.
Но когда Алистер направилась к Тору, ей вдруг стало не хватать воздуха. Она увидела нечто, что не смогла подавить. Это было видение - она увидела своего брата мертвым. В юном возрасте. Она увидела смерть - и славу - рядом с ним.
Алистер остановилась перед Тором, собираясь обнять его, и ее улыбка сменилась хмурым выражением, когда она едва заставила себя сдержать слезы. За последние несколько лун они сблизились, и Тор стал для нее настоящей семьей, отчего мысль о том, что она может потерять брата сейчас, едва встретив его, была невыносимой.
"В чем дело, сестра моя?" - спросил Тор, растерянно глядя на нее.
Алистер только покачала головой, прикусив язык. Вместо этого она наклонилась и обняла его, и Тор ответил на ее объятие. Через его плечо она быстро вытерла слезы и заставила себя улыбнуться.
Алистер отстранилась.
"Все в порядке, брат мой", - ответила она.
Тор с тревогой смотрел на нее, не поверив ее словам.
"Но ты выглядишь встревоженной", - сказал он.
"Я пришла попрощаться", - сообщила Алистер.
Тор посмотрел на сестру, и на его лице читались удивление и разочарование.
"Эрек отправляется на Южные Острова", - сказала она. – "И я должна присоединиться к нему. Мне жаль. Меня не будет на твоей свадьбе".
Тор понимающе кивнул.
"Ты должна быть рядом с Эреком", - ответил он. – "Он - величайший воин Кольца, но он нуждается в тебе. Ты еще величественнее. Защищай его".
"Так же, как и ты", - сказала Алистер.
Тор покраснел от смущения.
"Я - всего лишь мальчишка из небольшой фермерской деревни", - скромно ответил он.
Алистер покачала головой.
"Ты намного больше, чем простой мальчишка".
Тор вздохнул и посмотрел вдаль, наблюдая за тренировкой своих новобранцев.
"Я и сам скоро уеду", - сообщил он.
Алистер вдруг прочитала его мысли, как часто делала, находясь рядом с братом.
"Ты отправишься на поиски нашей матери", - сказала она, и это было скорее утверждение, чем вопрос.
Тор удивленно посмотрел на нее.
"Как ты узнала?" - спросил он.
Девушка пожала плечами.
"Ты для меня - открытая книга", - ответила она. – "Я не знаю, почему. Словно я могу видеть то, что видишь ты".
"Что еще ты видишь?" - взволнованно спросил Тор, прищурившись. – "Отыщу ли я нашу мать?"
Перед глазами Алистер вдруг вспышкой мелькнуло будущее Тора. Она увидела, что он на самом деле найдет мать. Но затем видение потемнело, словно оно было намеренно замаскировано судьбой. Девушка увидела Тора в великом сражении, которое превзойдет даже его силы. Увидев вокруг него мрак, она закрыла глаза и покачала головой, желая прогнать видение. Оно было слишком мрачным, слишком пугающим.
Алистер не хотела пугать Тора и заставила себя оставаться сдержанной. Она внутренне содрогалась, но не позволяла себе показывать ему этого.
"Ты найдешь ее", - ответила девушка.
Тор скептически посмотрел на нее.
"Но ты... колеблешься", - заметил он.
Алистер покачала головой и отвела взгляд в сторону.
"В последний раз, когда мы говорили о матери", - сказала она. – "Я начала рассказывать тебе о том, что знаю кое-что о ней. Я не знаю, увижу ли ее когда-нибудь".
Алистер засунула руку в карман и вынула какой-то предмет.
"Вытяни запястье", - попросила она.
Тор сделал то, о чем попросила сестра, и увидел, как Алистер застегнула на его запястье золотой браслет шести дюймов в ширину. Он закрыл запястье Тора, поднимаясь к его предплечью, сверкая и меняя цвета в лучах солнечного света.
Тор удивленно его рассматривал. Алистер увидела, что брат был поражен.
"Земля Друидов - страшное место", - сказала она. – "Место великой силы, но вместе с тем и большой опасности. Тебе это понадобится больше, чем мне".
"Что это?" - спросил Тор, пробежав пальцем по гладкой золотой поверхности.
Девушка пожала плечами.
"Это единственная вещь, которую мама оставила мне. Я не знаю, что это или что он делает. Но знаю, что он тебе понадобится там, куда ты собираешься".
Испытывающий благодарность Тор наклонился и крепко обнял Алистер, и сестра ответила на его объятия.
"Береги себя", - сказал Тор.
"Передай маме, что я люблю ее", - попросила Алистер. – "Я надеюсь, что однажды тоже с ней встречусь".
ГЛАВА ШЕСТНАДЦАТАЯ
Слуги открыли двойные двери, и Рис собрался с духом, войдя в покои своей больной матери. У него засосало под ложечкой, когда его поглотила темная комната, освещенная только мерцанием факела. Над кроватью Королевы кружили целительницы, смазывающие ее лоб мазями. Ближе всех к ней находилась Хафольд. На протяжении всего своего путешествия обратно домой Рис волновался о том, что не успеет приехать, пока мать еще жива, и он испытывал благодарность за то, что добрался вовремя. Он пришел сюда первым делом, едва только его корабль причалил к берегу, даже до встречи с Селезе, чтобы сообщить ей неприятные новости относительно их свадьбы.
Мысль об умирающей матери разрывала Риса на части. Из всех детей Рис, самый младший, всегда был матери ближе. Они доверяли друг другу, и она всегда была добрее и нежнее с ним, чем с другими. Мать защищала его от случайного гнева отца и всегда проверяла, чтобы ему доставалось все самое лучшее. Мысль о том, что она умирает, заставляла Риса чувствовать себя так, словно умирает какая-то часть его самого. Больше всего на свете ему хотелось, чтобы мама жила, чтобы она присутствовала на его свадьбе.
Мысль о предстоящей свадьбе смущала Риса. Весь путь домой он не переставал думать о Старе, об их встрече, о своей любви к ней. На протяжении всего пути он сохранял решимость сделать ее своей женой, заставлял себя быть сильным и сообщить Селезе эту новость.
Но теперь, когда Рис снова оказался дома, вошел в королевский двор и увидел все многочисленные свадебные приготовления, он пришел в замешательство. Это было зрелище. Королевский двор был красивым как никогда, тысячи и тысячи людей, наконец, прибывали со всех уголков Кольца и весь мир был готов стать свидетелями предстоящего события. А центром всего этого будет Рис. Он подведет не только Селезе, но также свою сестру и Торгрина, испортив этот особенный для всех день, к которому они так усердно готовились. Кроме того, Рис подведет тысячи людей, которые с нетерпением ждали этой свадьбы.
Как он может это сделать? Как он может предать свой народ? И, больше всего, как он может предать Селезе? Мысль о том, чтобы причинить ей боль, приносила ему бесконечную муку. Селезе была так добра и преданна ему. Прав ли он, следуя за своей страстью, за своим сердцем? Или он поступает эгоистично, предавая всех тех, кто его окружает?
Теперь Рис был совершенно растерян и не знал, что делать. Он чувствовал себя предателем, худшим предателем в мире.