Тогда дипломат решил вмешаться:
- Святой отец, если вы не возражаете, я хотел бы поговорить с ним tete-a-tete…
Агриппа явно не понял смысла этого выражения и вопросительно приподнял свои густые брови.
- Один на один, святой отец… С глазу на глаз. Не примите за оскорбление…
- О, конечно нет! - и священник покинул келью.
Антарес повернулся к послушнику:
- Итак, ты хочешь узнать этот мир. У тебя есть такой шанс. Более того, необходимая сумма уже выплачена Епархии. Да, молодой человек, если ты хочешь жить в этом мире и не быть изгоем, то тебе надо обрасти броней и смириться с тем, что все продается и все покупается. Ты был мне нужен, и я тебя купил. В зависимости от того, как ты проявишь себя, впоследствии и ты сможешь продавать свои способности. В том нет ничего зазорного и противоречащего постулатам твоей религии. Ты получаешь то, что нужно тебе, твои наставники получили то, что нужно им, я получу то, что нужно мне. Абсолютно честная коммерция. Ты согласен?
Юноша непонимающе смотрел на него.
- Что тебе неясно? - скрывая раздражение (еще не хватало проявлять такт по отношению к какому-то сопляку!), переспросил Антарес.
- Что такое "коммерция"?
- У меня сейчас нет времени объяснять тебе все нюансы. Позже ты все узнаешь. Итак, я жду ответа.
Либо мальчишка догадался, что его ответа не требуется, а слова Антареса - формальность; либо он был настолько туп, что решил, будто его облагодетельствовали, и поверил в свою избранность.
Переварив все, сказанное послом, Элинор слегка кивнул.
- Ну вот и хорошо, - Антарес веско взглянул на него и направился к двери. - Собирай свои вещи.
Зил подался следом.
- Я же сказал тебе собирать вещи! - резко остановился Антарес, ожидая, что мальчишка споткнется об него.
Однако послушник замер в нужный момент и ответил:
- Мне нечего собирать.
- Что, так и полетишь? - слегка уязвленный быстротой реакции Элинора, дипломат окинул взглядом его полуодетую фигуру.
Мальчишка снял с гвоздя, вколоченного в дверь, такую же вылинявшую блузу, как у его приятеля Квая Шуха, мгновенно натянул ее на себя и заправил под широкий матерчатый пояс.
- Твои рисунки тебе не нужны?
Зил оглянулся на стол и слегка пожал плечами:
- Я же знаю, что они не соответствуют истине…
- Ну-ну…
В коридоре их ждал отец Агриппа. Антарес тихо распорядился:
- Оденьте его во что-нибудь более приличное, святой отец!
Элинор был в недоумении. Наставники завели его в гардеробную и заставили надеть лиловую рясу наставника. Это выглядело кощунственно по отношению к Агриппе, ведь тот, будучи магистром, носил в точности такую же одежду. Монах мог заслужить лиловую рясу наставника только после двадцати пяти лет, да и то лишь в том случае, если его поведение сочтут безукоризненно праведным. Сказать такого о себе юноша не мог. Он всегда был не прочь предаться грешному баловству во время поединков с братьями-послушниками, осквернить бумагу глупыми рисунками или улететь в свои фантазии во время молебнов.
Агриппа ждал его. Посол уже уехал в маленький космопорт. Зил там, разумеется, не был никогда: самая дальняя его вылазка ограничивалась заброшенным городом Каворат, Ничьей землей. А фаустянский космопорт находится очень далеко от Тиабару.
Священник положил руки Элинору на плечи, отодвинул его, чтобы получше разглядеть. Затем сказал:
- Мальчик мой, ты мог бы носить эти одежды. Когда-нибудь в будущем. Но у тебя иная судьба… Постарайся просто не осквернить их своими деяниями. Я верю в тебя, мальчик…
И Агриппа обнял Зила, а тот стоял, ничего не понимая, поглощенный мечтами о путешествии.
2. Иерарх и магистр
Проводив Элинора и Антареса, священник вошел в свой маленький флайер. На сердце Агриппы лежала тяжесть. Он пытался отогнать нехорошие предчувствия, но не мог.
Дорогу до Епархии он даже не заметил.
Навстречу ему от здания, днем похожего на мрачный средневековый замок Земли, а теперь, в потемках, черной горой высившегося над равниной, бежал монах с факелом в руке. Пламя тревожно металось, грозя погаснуть, и не гасло.
- Магистр! - монах торопливо приложился поцелуем к руке Агриппы и доложил: - Светлейший Эндомион приказал сопроводить вас к нему.
Иерарх был в своем кабинете. Подле него, тихо поскрипывая перьями, работали Благочинные.
- Оставьте нас! - приказал им Эндомион.
Священники мгновенно подчинились.
- Присядьте, магистр, - иерарх подошел к стрельчатому проему высокого окна и коснулся позолоченной кисти обвязки.
Свернутый у потолка занавес, расправляясь, тяжело упал вниз багровым парусом. В точности так же Эндомион закрыл и остальные окна в помещении.
- Итак?..
- Они отбыли, Владыко, - ответил Агриппа.
- Хорошо. Надеюсь, этот беспрецедентный шаг себя оправдает. Знаю, магистр, знаю. В душе вы изумляетесь, как я согласился на такое. Давайте поговорим как равные. Мы ведь с вами почти ровесники. Мастера посоха! - Эндомион улыбнулся, и эта улыбка получилась почти дружеской. - Политическая ситуация такова, что нам могут понадобиться свои люди во Внешнем Круге. Лишние глаза и уши еще никому не повредили…
- Но я не инструктировал Зила на этот счет…
- И не надо, магистр! Не надо! Зачем?! Он мальчишка умный, сам сделает все, что необходимо.
- Если мы говорим начистоту, Владыко, то ответьте мне на один вопрос. Это умрет вместе со мной. Ответьте, действительно ли вы уступили Зила Антаресу в результате какого-то шантажа?
Эндомион рассмеялся, но глаза его продолжали сверлить магистра:
- Как вам это в голову пришло, Агриппа? Чем он мог шантажировать нас? Фауст не подчиняется никому, ни от кого не зависит и не обязан отчитываться перед Сообществом ни в чем. Вы знаете это не хуже меня.
Агриппа не стал поднимать вопрос о том, какими методами отвоевали предшественники Эндомиона эту пресловутую независимость. Он и сам туманно представлял себе предмет разговора.
- Я не сказал Антаресу о том, что Элинор - прямой потомок Кристиана Харриса…
- И правильно сделали, магистр. Этого во Внешнем Круге знать не нужно. Более того: задача Антареса - убедить всех, что юнец является "синтом". Иначе действия посла будут считаться преступлением по нескольким статьям их Конвенции.
Магистр промолчал. Иерарх прекрасно знал ситуацию с Элинором. Через тысячу лет создать точную копию основателя было делом почти невыполнимым. Беречь материал столь долгий срок было не под силу даже Хранителям…
Зил родился в результате многих сотен экспериментов. И результат был отличным. Генетически мальчик являлся самим Александром-Кристианом Харрисом. Да, да, можно сказать и так. Впоследствии ему был уготован пост главы Епархии, ибо политическая обстановка в Галактическом Содружестве за последние полвека стала весьма неблагоприятной. Фауст нуждался во втором Харрисе. Человек, однажды сумевший вопреки всему переломить устои, причем сделать последствия перелома благими, способен повторить то же самое и сейчас. Можно было, конечно, сидеть и ждать, когда природе самой заблагорассудится подарить фаустянам столь же харизматическую личность, как тот землянин, переживший последнюю мировую войну. Но Епархия предпочла немедленные действия. Если Всевышний позволил людям освоить способ копирования себе подобных, значит, так тому и быть.
Да, Элинор воспитывался в качестве простого монаха, вместе с такими же, как и он, мальчишками. Правда, в лучшем из монастырей планеты, под наблюдением самого Агриппы. Но в будущем его ждало управление жизнью всего Фауста, а может, и более того…
Вот потому Агриппа безуспешно ломал голову над вопросом: зачем Эндомиону понадобилось рисковать Зилом? Заподозрить светлейшего в низких помыслах магистр не мог и вырубал пагубные догадки на корню. Однако логика упорно подсказывала, что здесь не все чисто, и роль иерарха в отношениях с дипломатом Максимилианом Антаресом далеко не праведна.
- Вы сказали Антаресу, будто Зил - "синт"?
- Я ничего не говорил Антаресу, магистр. Он сам сделает так, как должно. Чему быть, того не миновать.
3. Путешествие на Эсеф
Зил никогда еще не чувствовал себя настолько одиноким.
На борту космического катера к нему подошло странное существо с черными зрачками во всю глазницу. Зил ощутил, что оно чем-то отличается от обычного человека, но чем - не понял. Создание в облегающей стан синей одежде сопроводило юношу внутрь.
Антарес встретил их в келье (потом Зил узнал, что на катерах эти помещения называются каютами).
- Здесь ты проведешь некоторое время. Если тебе будет что-то нужно, приложи палец вот к этому экрану. Тогда придет он, - посол указал все на то же невнятное существо в синем. - Если ты хочешь есть, тебе сейчас принесут.
Зил прекрасно чувствовал время. Он пропустил ужин в монастыре. По уставу, если послушник по какой-либо причине отсутствовал на трапезе, то он оставался голодным до следующего приема пищи. Но во Внешнем Круге это, кажется, не имело значения. А есть действительно хотелось.
- Если можно… - нерешительно согласился фаустянин. - И еще…
Зилу было неудобно сказать об этом чужому человеку. Но с младенчества он привык к чистоте, а после тренировки с Кваем ему не дали времени вымыться. Дождь нисколько не смыл ни землю, которой Зил вымазался во время боя, ни пот. Юноше было очень неприятно чувствовать себя грязным.
Антарес как-то догадался о потребности своего гостя. Он завел его в санитарный отсек и ушел, ничего не объяснив.
Юноша огляделся. Обилие вещей непонятного предназначения слегка пугало. Поколебавшись, он расстегнул рясу, аккуратно снял и положил ее на стул. Небрежно освободился от старой одежды, скинул нижнее белье.
Никогда до этого Элинору не доводилось увидеть свое отражение в полный рост. А здесь все было зеркальным. Зил некоторое время рассматривал себя и пытался представить, как воспримут его там, куда они летят. Очень может быть, что нормальными людьми там считаются щуплые и маленькие, как Антарес, а слишком высокий иноземец покажется им уродом. Молодой монах был куда более сообразителен, чем счел дипломат. Он мгновенно осознал, что жизненные правила обитателей Внешнего Круга очень отличны от уклада фаустян. И, сказать по чести, юноше было страшновато лететь в этот неизведанный мир…
Не менее пяти минут ушло у Элинора на то, чтобы разобраться в системе подачи воды. Здесь она текла откуда-то с потолка, да и то - если прикоснуться к красному или синему экранчику в зеркальной стенке. Зил, открывший поначалу холодную воду, из любопытства прижал палец и к красному кружочку. Вода тут же потеплела. Тело, никогда не ведавшее тепла, кроме как от керосиновой лампы, слабенькой печки в молельнях или от тонкого шерстяного одеяла в келье, покрылось мурашками. Это было необыкновенно и приятно - стоять под струями чистой теплой воды.
При выходе из кабинки с задвигающейся дверью послушник обнаружил, что его ждет все то же черноокое существо в синем. В своих конечностях человекоподобный слуга Антареса держал сверток, под прозрачной упаковкой которого угадывалась темная материя.
Существо привело Зила в пустую каюту. Оно подало сверток Элинору, сообщив, что это халат, и удалилось. Юноша дождался, когда дверь за слугой сомкнется, сдернул с бедер широкое махровое полотенце и завернулся в теплую и мягкую материю совершенно нового черного халата.
Через минуту слуга вкатил в каюту столик с несколькими тарелками и другими непривычными глазу сосудами.
Элинор заметил еще одно отличие людей из Внешнего Круга от фаустян: у господина с Эсефа и у этого непонятного существа была очень смуглая кожа. Элинор исподтишка взглянул на свою руку, словно выточенную из слоновой кости. Наверное, эту бледность в большом мире тоже сочтут ненормальным явлением…
- Приятного аппетита, господин! - протараторил слуга.
Зил проследил за тем, как створки дверей сами собой открываются и закрываются. Чудо?
Решил проверить сам. Подступил к проему - двери тотчас разошлись. Отступил назад - закрылись. Фаустянин произвел эти манипуляции еще несколько раз, потом на память пришли уроки по физике. У всех послушников была прекрасная память и способность к обучению. Элинор же, падкий на все, что касалось внешнего мира, усвоил курсы точных наук быстрее всех. Он впитывал в себя новую информацию, как впитывает сухая холстина пролитую воду.
Юноша быстро отыскал фотоэлементы и успокоился: это не чудеса, явленные врагом человеческого рода. Это обыкновенная физика. Обыкновенная? Ну да, обыкновенная…
Принесенная существом еда пахла вкусно. Так вкусно, что у голодного после тренировочного боя Элинора свело внутренности, а рот наполнился слюной. Еда была столь непохожей на ту, которую принимали в монастыре для поддержания жизнедеятельности…
Зил не знал, что из соображений осторожности, дабы не искусить с первых же мгновений непритязательного мальчишку, Антарес распорядился покормить его "чем-нибудь совсем простеньким и незамысловатым"…
Когда юноша глотнул оранжевую жидкость из прозрачного сосуда на подносе, внутри него все перевернулось. Ему захотелось просто раствориться в этом сказочном вкусе…
Зил задумчиво смотрел на тарелку. Было сильное желание облизать ее дочиста, однако он чувствовал, что за ним наблюдают. Истоков своих подозрений он определить не мог. Сенсорную чувствительность фаустянам прививали с малолетства. То же, что касалось техники, сопровождалось у молодого человека еще и неким особым ощущением в глазных яблоках - будто что-то тянуло, доставляя слабую боль. В кабинке с душем этого не было, там не подглядывали.
- Иди, - сказал Антарес биокиборгу-медику, отворачиваясь от голографической проекции, когда понял, что представления не будет: юный прохвост почувствовал слежку.
Элинор увидел на пороге еще одно существо. Так вот что отличает их от людей! Они почти не обладают коконом жизненной силы. Кокон окружал фаустян, кокон чувствовался вокруг Антареса. А вот существа-слуги казались пустыми и голыми. Появись они в монастыре, Элинор, скорее всего, прошел бы мимо них, не заметив. Но все же они двигались и разговаривали, как настоящие люди.
- По распоряжению господина Антареса я должен сделать вам несколько прививок, господин! - проквакало существо, раскладывая на тумбочке блестящие предметы.
- Зачем? - тут же спросил монах к вящему неудовольствию дипломата-наблюдателя.
- Вы будете вращаться в человеческой среде, - терпеливо пояснил биокиборг, поднимая широкий рукав халата и протирая внутренний сгиб локтя юноши каким-то белоснежным и мягким комком. В ноздри ударил резкий специфический запах. - Там, где вы находились прежде, были свои микроорганизмы, и ваш иммунитет успел к ним привыкнуть. Но теперь на вас обрушится очень много бактерий и инфекций, о которых ваш организм не имеет ни малейшего понятия. Если я не сделаю вам эти инъекции, вы сможете заболеть…
- Что значит - заболеть?
- Начать бороться с вирусами и инфекцией в ослабленном режиме организма. Это нецелесообразно и этого можно избежать.
- А что, если организм не сумеет победить в ослабленном режиме? - тут же спросил Зил, наблюдая, как инъектор прижимается к вене, едва различимой под светлой кожей, и чувствуя едва заметный укол.
- Тогда он погибнет.
Монах вскинул на медика испуганно-изумленный взгляд. Тут же на память пришли события одного сна…
- Его проткнет Желтый Всадник?
- Я несколько не понял вашего вопроса, господин. Если вас это не затруднит, повторите его в более корректной форме…
Зил догадался, что существо никогда не слышало о Желтом Всаднике, и умолк.