- После того как мисс Г. М, вскрикнула, дверь была взломана, и в кабинет ворвалась целая толпа истеричных людей, которые устроили настоящий бедлам, как отмечено в официальном отчете. Один из них подбежал к мисс Г. М, и схватил ее за руку. Я вновь решил, что она подвергается нападению, и встал на ее защиту. Как джентльмен, я не мог поступить иначе.
- А что об этом говорится в отчете? - поинтересовался голос.
Миссис Бирмингэм стала читать:
- Человек, которому был нанесен удар, пытался физически задержать молодую женщину. - Она перелистнула страницу. - Однако установлено, что мистер А. П. призвал женщину как можно скорее покинуть место действия.
- Конечно, - согласился Ален. - Я опасался за мисс Г. М, и хотел, чтобы она оказалась в безопасности.
Представьте себе ситуацию. Мисс Г. М, приходит в мой офис, чтобы пожелать мне…
- Это та же самая мисс Г. М., - перебил голос, - с которой вы провели четыре дня и четыре ночи на межпланетном корабле? Та самая мисс Г. М., которая зарегистрировалась под вымышленной фамилией? Не та ли это самая мисс Г. М., с которой вы неоднократно совершали прелюбодеяние в различных местах? Разве не скрывали вы все это от вашей супруги, которая ни разу не встречалась с той женщиной и едва ли способна относиться к ней иначе, чем обычно относится жена к любовнице своего мужа?
В зале произошло всеобщее смятение.
Ален подождал, пока шум уляжется.
- Я никогда и ни с кем не совершал прелюбодеяния. У меня нет никаких романтических отношений с мисс Г. М. Я никогда…
- Вы обнимались и целовались с ней. Как это можно назвать?
- Человек, который в первый день на новом рабочем месте способен заниматься сексом, поистине достоин удивления, - заметил Ален.
Одобрительный смех. Разрозненные аплодисменты.
- Мисс Г. М, красива? - Вопрос скорее всего принадлежал какой-то женщине. Подсадной обвинитель, располагавший более обширной информацией, временно примолк.
- Думаю, да, - ответил Ален. - Пожалуй, она довольно привлекательна.
- Когда вы встретились с ней впервые?
- О, примерно… - Он едва не совершил опасную ошибку. Ни в коем случае нельзя было отвечать "Две недели назад". В мире Морака дружба в течение всего лишь двух недель не давала права на объятия и поцелуи. - Надо подумать, - пробормотал Ален, словно речь шла о десятилетиях. - Когда мы впервые встретились, я работал… - Он тянул, пока обвинитель не потерял терпение.
- Как вы познакомились?
Подсознательно Ален чувствовал, что враг подкрался совсем близко. Тут не могли помочь никакие уловки. Это был один из тех вопросов, на которые у Алена не было ответа.
- Не помню. - Ему хотелось провалиться сквозь землю. - Наверное, у каких-то общих знакомых.
- Где она работает?
- Я не знаю.
- Почему вы совершили с ней четырехдневное путешествие?
- Докажите, что я его совершил. - По крайней мере от этого он мог отделаться. - В отчете упоминается о нем?
Миссис Бирмингэм заглянула в документы и отрицательно покачала головой.
- Мистер А. П., мне хотелось бы выяснить еще кое-что. - Ален уже не мог определить, говорит ли все тот же обвинитель или уже другой. - Две недели назад вы вернулись домой в нетрезвом виде. Не были ли вы у той женщины?
- Нет, - ответил он совершенно правдиво.
- Вы уверены? Сначала вы засиделись допоздна на работе, потом взяли слайвер, отправились на Хоккайдо и появились через несколько часов, явно…
- Я даже не знал ее тогда. - Ален тут же понял, что совершил непоправимую ошибку.
- Значит, вы встретились впервые менее двух недель назад?
- Я встречался с ней и прежде. - Голос Алена утратил уверенность. - Но знал ее недостаточно хорошо.
- Что же произошло между вами за последние две недели? Почему ваши отношения вдруг столь резко улучшились?
Ален задумался. Он уже сознавал всю безнадежность ситуации: теперь от его ответов практически ничего не зависело. Но надо было как-то же заканчивать.
- Я не думаю, - проговорил он наконец почти лениво, - чтобы они резко улучшались в то время или в какое-то другое.
- Итак, по-вашему, отношения с молодой женщиной, которая не является вашей супругой, включающие объятия и поцелуи…
- Для нездорового сознания любые отношения порочны. - Ален встал и обвел взглядом присутствующих. - Мне хотелось бы посмотреть, с кем я говорю.
Покажитесь из своего убежища. Посмотрим, что вы собой представляете.
Безличный голос продолжал:
- Может, вы имеете обыкновение обнимать всех молодых женщин, с которыми вам случается общаться в течение дня? Не используете ли вы свою работу как средство для…
- Вот что я тебе скажу, - перебил Ален. - Если бы у тебя хватило смелости показаться, я бы из тебя дух вышиб. С меня довольно этих безличных обвинений.
Бесстыдные люди используют подобные собрания для того, чтобы тешить свои садистские наклонности. В любых человеческих отношениях они способны видеть лишь грязь и порок: они оскверняют своим нечистым прикосновением любое самое невинное действие. Прежде чем я покину эту сцену, мне хотелось бы высказать одно общее замечание. Мир стал бы гораздо лучше, если бы в нем не было подобной гнусной инквизиции. Одно такое заседание приносит больше зла, чем все половые акты, совершенные со времени сотворения мира.
Он снова сел. В зале наступила мертвая тишина.
Затем снова заговорила миссис Бирмингэм:
- Если ни у кого больше нет вопросов. Совет приступает к подготовке решения.
Ален вдруг подумал, что безличный голос "правосудия" не дал никакого ответа, не произнес ни одного слова в свою защиту. Дженет по-прежнему напоминала изваяние. Возможно, она была согласна с обвинением. Но не это сейчас волновало Алена.
Ему показалось, что совещание управдомов длится бесконечно долго. Он беспокойно ворочался на стуле, снял нитку со своего рукава, несколько раз кашлянул.
Наконец миссис Бирмингэм встала.
- Коллектив жильцов, - начала она, - сожалеет о том, что вынужден признать мистера А. П. нежелательным соседом. Это чрезвычайно прискорбно, поскольку мистер А. П. так же как и его родители, в течение многих лет считался примерным жильцом нашего дома.
Фактически мистер А. П. родился в той квартире, которую в настоящий момент занимает. И потому Совет с глубоким сожалением, выражая мнение коллектива жильцов, соседей мистера А. П., заявляет, что его аренда аннулируется с шестого ноября две тысячи сто четырнадцатого года, и с еще более глубоким сожалением просит мистера А. П. вместе со всеми членами его семьи и имуществом покинуть занимаемую площадь к указанному выше сроку. Миссис Бирмингэм немного помолчала, потом закончила:
- Будем надеяться, мистер А. П. поймет, что в данной ситуации у Совета и коллектива жильцов нет выбора, и они искренне желают ему успехов. Как известно, мистер А. П. - человек большой силы духа, и он несомненно справится с предстоящими временными затруднениями.
Ален громко рассмеялся.
Миссис Бирмингэм взглянула на него с иронией и сложила свою бумажку. Ален сошел с помоста и направился к столу, за которым сидела его жена.
- Пойдем, - сказал он ей. - Мы уже можем уйти отсюда.
Пока они проталкивались к выходу, миссис Бирмингэм приступила к следующему обвинительному акту.
- Теперь рассмотрим дело Р. П., мальчика девяти лет, который утром двадцать первого октября две тысячи сто четырнадцатого года сознательно и по своей воле сделал непристойную надпись на двери одной из общественных ванн нашего дома.
Когда дверь за ними закрылась, Ален повернулся к жене.
- Ну вот и все.
Она кивнула.
- Как ты себя чувствуешь? - спросил он.
- Все как будто нереально.
- Очень даже реально. У нас две недели на то, чтобы убраться отсюда. Временные трудности. - Он тряхнул головой. - Какой фарс.
В коридоре стоял Уэлс со сложенной газетой под мышкой. Увидев Алена и Дженет, он неуверенно подо шел к ним.
- Мистер Парсел.
Ален остановился.
- Здравствуйте, мистер Уэлс, нам очень не хватало вас.
- Да, меня не было. - Уэлс словно хотел за что-то извиниться и в то же время явно испытывал воодушевление. - Мистер Парсел, я получил новую квартиру, вот почему меня не было: я больше не принадлежу к числу жильцов этого дома.
- О, - сказал Ален. Вот как они избавились от него: переселили в лучшую квартиру. Вероятно, Уэлс понятия не имел, с чем связана его удача; в конце концов у него свои проблемы.
- Как все прошло на этот раз? - поинтересовался Уэлс. - Кто-то мне сказал, что вы опять оказались на высоте.
- Да, я был на высоте.
- Правда? - озабоченно переспросил Уэлс.
- Да нет, я шучу. - Ален похлопал маленького джентльмена по руке. Теперь все кончено.
- Я надеюсь, мое отсутствие…
- Не имело никакого значения. Но все равно спасибо.
Они пожали друг другу руки.
- Заходите к нам как-нибудь, - пригласил Уэлс. - Мы с женой будем очень рады.
- Да, конечно, - ответил Ален. - Мы обязательно зайдем. Когда будем в ваших краях.
Проводив Дженет домой, Ален отправился на Телемедиа и поднялся в свой кабинет. Сотрудники пребывали в мрачном настроении; они приветствовали шефа и поспешно возвращались к своей работе. Все хорошо знали причину двухчасового отсутствия Алена.
У себя в кабинете он изучил план работ на сегодняшний день и с удовлетворением обнаружил, что пакет о погибшем дереве уже запущен в дело. Он вызвал нескольких сотрудников и обсудил с ними кое-какие технические проблемы; потом некоторое время сидел один, курил и думал. В одиннадцать тридцать ему нанесла визит миссис Сью Фрост, как всегда, бодрая и энергичная, в длинном элегантном пальто.
- Не займу у вас много времени, - заявила она. - Я понимаю, как вы заняты.
- Просто сижу тут, - пробормотал он. Но миссис Фрост продолжала:
- Мы хотим устроить небольшую вечеринку с Фокусами у меня дома. Если вы и ваша супруга сегодня вечером не заняты, нам было бы очень приятно видеть вас. Будет всего несколько человек: Мэвис, миссис Хойт и может быть…
- Вы хотите, чтобы я подал в отставку, не так ли? - перебил он.
Она покраснела.
- Коль скоро мы соберемся все вместе, я думаю, представится возможность обсудить и некоторые…
- Не могли бы вы ответить конкретно?
- Хорошо, - согласилась она. Теперь ее голос звучал твердо и официально. - Мы хотели бы получить ваше письменное заявление об отставке.
- Когда?
- Чем раньше, тем лучше.
- Значит, сейчас?
- Да, - ответила Сью Фрост с почти совершенным хладнокровием. - Если вам удобно.
- А если нет?
В первый момент она, кажется, не поняла.
- Что если я откажусь подавать в отставку? - пояснил Ален.
- Тогда, - она спокойно взглянула на него, - вас отстранят от занимаемой должности.
- С какого времени?
Впервые она обнаружила признаки неуверенности.
- Должна дать согласие миссис Хойт. Фактически…
- Фактически это должно решаться на заседании всего Комитета. Мое право на жилье сохраняется до шестого ноября, и до тех пор по закону вы не можете лишить меня работы. Пока что я директор. Если захотите со мной поговорить, звоните сюда в мой кабинет.
- Вы серьезно?
- Конечно. Разве такого никогда не случалось?
- Н-нет.
- Я сомневаюсь. - Ален придвинул к себе лежавшие на столе бумаги и принялся их изучать. За время его отсутствия накопилось много работы.
Глава 20
Уэлс в одиночестве осматривал свою новую квартиру в жилой единице Р6, зоны 28. Наконец-то исполнилась мечта всей его жизни. Он приблизился не на одну, а на целых две зоны к Омфалу. Жилищный Комитет рассмотрел его прошение, принял во внимание его безупречную жизнь, преданность общественным интересам.
Пройдя по комнате, Уэлс потрогал стены, пол, выглянул в окно, осмотрел платяной шкаф. Он провел рукой по плите, дивясь своей удаче. Прежние владельцы оставили кое-какие вещи: часы, мелкие электроприборы.
Уэлсу казалось невероятным, что его заурядную личность признали и оценили. В Жилищном Комитете столы завалены прошениями. Конечно, есть Бог. И мы еще раз можем убедиться в том, что скромность и доброжелательность в конце концов обязательно вознаграждаются.
Уэлс сел за стол, развернул пакет и достал вазу, которую приобрел для жены - в качестве подарка на новоселье. Ваза была покрыта голубой и зеленой глазурью с красивыми блестками. Уэлс полюбовался ею, осторожно поворачивая в руках, сдул пылинки.
Потом он вспомнил о Парселе. Сколько раз Парсел вступался за своих ближних на домовых собраниях.
Какие слова находил он для их защиты. Всегда старался ободрить несчастную жертву.
Уэлс подумал о том, как тяжко, наверное, пришлось Алену Парселу на последнем собрании. Они набросились на него, как бешеные собаки.
И вдруг Уэлс воскликнул:
- Я предал его! Я позволил им его распять.
В отчаянии он заметался по комнате. Потом схватил свою вазу и швырнул об стену. Ваза разбилась, в разные стороны разлетелись голубые и зеленые осколки и красивые блестки.
- Я - Иуда, - сказал он себе и закрыл лицо руками, чтобы больше не видеть эту комнату. Теперь он ненавидел ее. Исполнилось его заветное желание, но он чувствовал себя несчастным.
- Я передумал! - закричал Уэлс, но никто его не услышал. - Заберите все обратно!
Вокруг была тишина.
- Все прочь! - еще раз крикнул Уэлс.
Потом он открыл глаза. Комната осталась на месте, она никуда не исчезла.
Уэлс начал собирать то, что осталось от вазы. Острые осколки ранили его пальцы, и он был рад этому.
Глава 21
На следующее утро Ален прибыл в свой офис на Телемедиа ровно в восемь. Когда пришли остальные сотрудники, он созвал к себе всех руководителей тридцать три человека - и обратился к ним с речью:
- Вчера от меня потребовали, чтобы я ушел в отставку. Это связано со скандалом, который произошел здесь в понедельник. Я отказался уходить, следовательно, по-прежнему остаюсь директором, по крайней мере до тех пор, пока меня не уволит пленум Комитета.
Сотрудники восприняли новость скептически. Один из них, возглавлявший плановый отдел, поинтересовался:
- Как долго вы полагаете оставаться директором?
- Неделю или около того, - ответил Ален. - Возможно, немного дольше.
- И вы намерены продолжать работу?
- Я буду работать в меру своих способностей. Работы много, и мне бы хотелось сделать как можно больше.
Но вы имеете право знать о сложившейся ситуации.
- Если я правильно поняла, вы законный директор, - заметила элегантная женщина в очках. - Пока вас не отстранили…
- Пока не подписаны документы об отставке, я единственный законный директор треста; я ваш начальник со всеми вытекающими отсюда последствиями. Разумеется, мои мероприятия будут вызывать подозрения. Возможно, новый директор сразу же отменит их.
В группе сотрудников послышался ропот.
- Вам нужно хорошенько подумать, - продолжал Ален. - Не берусь предсказать, какие неприятности ожидают вас за сотрудничество со мной и выполнение моих распоряжений. Тут можно только гадать, и я знаю не больше вашего. Возможно, новый директор уволит многих из вас. А может, и нет.
- Невероятно, - пробормотал один из сотрудников.
- Я хочу дать вам время, чтобы вы все обсудили между собой и приняли решение. Скажем, до полудня.
Те из вас, кто предпочтет не рисковать, могут отправляться домой и оставаться там до завершения моей деятельности. Я уверен, у вас не будет неприятностей: возможно, даже именно этого и ждет Комитет от вас.
- А какие мероприятия вы планируете? - спросил еще один сотрудник. Может, имеет смысл послушать о них, прежде чем принимать решение?
- Нет, - возразил Ален. - Ваше решение должно основываться не на этом. Если вы останетесь, вам придется выполнять мои распоряжения, какими бы они ни были. Вам нужно ответить на важный вопрос: можете ли вы работать под руководством человека, который находится в опале?
Сотрудники покинули его кабинет, и Ален остался один. Сквозь закрытую дверь доносились лишь невнятные отголоски разговоров.
К полудню практически все главы отделов благоразумно покинули здание. Ален остался без штата руководителей. Различные операции еще продолжались, но ряды сотрудников поредели. Кругом царил дух запустения. В пустых залах и кабинетах был слышен лишь шум механизмов, и, как видно, никому не хотелось разговаривать. Ален нажал кнопку переговорного устройства и сказал:
- Вивиан, зайдите на минутку.
В кабинет вошла довольно некрасивая молодая женщина с карандашом и блокнотом.
- Да, мистер Парсел. Меня зовут Нэн, мистер Парсел. Вивиан ушла.
- А вы остались? - спросил он.
- Да, сэр, - она надела очки в толстой оправе и приготовилась записывать.
- Я хочу, чтобы вы прошли по всем отделам. Сейчас уже полдень. Выясните, кто с нами остался и где не хватает людей.
- Да, сэр, - она сделала пометку в блокноте.
- Особенно важно для меня знать, какие отделы способны функционировать, а какие нет. И пригласите ко мне самого старшего из оставшихся руководителей.
Если никого из руководства не осталось, пришлите того, кто, по вашему мнению, лучше всего знаком с основными процедурами.
- Да, сэр, - она вышла. Через час в кабинет робко вошел высокий долговязый человек средних лет.
- Мистер Парсел, - сказал он. - Я Глиби. Говорят, вы меня вызывали. Я заведующий музыкальным отделом. - Он похлопал себя по правому уху, давая знать о своей глухоте.
- Присаживайтесь, - предложил Ален. Ему понравился этот человек, и он был рад тому, что по крайней мере один руководитель остался. - Вы присутствовали на моей утренней речи?
- Да, я слышал. - Очевидно, Глиби читал по губам.
- Как же, по-вашему, мы способны функционировать?
Глиби задумался и раскурил свою трубку.
- Трудно сказать. Некоторые отделы просто закрылись. Можно перераспределить персонал. Попробуем заткнуть самые большие дыры.
- Вы действительно готовы выполнять мои распоряжения? - спросил Ален.
- Да, готов, - Глиби сунул в рот свою трубку.
- Вас могут привлечь к ответственности за посягательство на Морак.
- Я просто рехнусь, если мне придется целую неделю сидеть в квартире. Вы не знаете мою жену.
- Кто здесь занимается сценариями?
Глиби удивился.
- Это дело агентств.
- Я имею в виду проверку точности исторических фактов и тому подобное. Неужели все транслируется слово в слово?
- Этим занимается Филис Фрэйм. Она здесь уже лет тридцать. У нее большой стол на первом этаже и картотека.
- Она ушла? Если нет, пришлите ее ко мне.
Мисс Фрэйм не ушла, и вскоре она появилась в кабинете Алена. Это была крупная решительная и малоразговорчивая особа с густыми жесткими волосами.
- Вызывали, директор? - спросила она.