Конечно, обработанный ядом медузы главный "ряженый" должен был разложиться почти мгновенно. Жар Неумолимых Огненных Рыб остановил реакцию, дабы оставить метку подчиненному им колдуну, да и всем остальным людям Высокой земли. Значит, оставалось только закрепить эти сведения. В каких случаях лучше всего срабатывает человеческая память? Правильно, при серьезных телесных муках. Этот отравленный ядом специально забравшейся на самую вершину медузы труп необходимо съесть. Наверняка смертельно опасное дело. Но только так колдун Кинка сможет отблагодарить Рыб-богов за предупреждение своего народа. Ведь они виновны перед Благими Рыбами, ибо не смогли сами, своими силами уничтожить "ряженую" саранчу. Путешествующим по небу Огненным богам пришлось вступать в договор с Растянутой Медузой Бездны и вместе стереть с Самой Высокой земли эту плесень пришельцев.
Именно с тех пор колдун Кинка, дополнительно к прозвищу "Видящий Дальше Края", получил еще и кличку "Съевший Главного Ряженого". Рассказывают, он сумел это сделать только за восемнадцать дней, так сильно оказалось отравлено тело. Болел после он еще дольше. Но зато в процессе болезни он целых три раза разговаривал с Огненными Рыбами.
65
Китобои
Конечно, эти киты были довольно странными. Говоря прямо, они вообще не походили на черверылов. Теперь, вблизи, это стало ясно окончательно. Вообще-то и раньше тоже это виделось невооруженным глазом. Но неужели требовалось подплыть к ним именно на такую дистанцию, чтобы внезапно прозреть? Или, может, для ясного понимания и итогового сравнения нужно полностью войти в образ? И что же делать сейчас, когда с каждой секундой и с каждой неслышной отмашкой весла боевая пирога приближает тебя к тому месту, где ты должен будешь полностью совпасть с этим самым образом китобоя-удальца? Все-таки метать вперед сжимаемую в руке "девятихвостку"?
Теперь, когда выставленная над водой туша из-за близости расстояния снова вознеслась выше головы, раскручиваемая рыболовная снасть из зубов акулы представлялась чем-то нелепым. Сравнительно с растущим не там где надо, да и, по чести, совершенно не похожим на нормальный хобот, дыхательным хоботом эта тщательно выделанная веревка из волос смотрелась какой-то детской игрушкой. Благие Огненные Рыбы, даже если бы тут был простой, обыкновенный слонокит, но во-от такущего размера, разве можно рассчитывать, будто яда в девяти зубах величиной с палец хватит для его убийства? Да и к тому же этот неправильный кит еще и сросся плавником со вторым таким же. Второй, кстати, совсем уж нелеп. У этого совершенно неправильный хобот, хоть и стоит все время торчком, вопреки природе, тем не менее хотя бы расположен спереди. А у второго? Чем он там дышит? Этот все-таки головой, этот?
Однако сейчас было уже совершенно не до смеха. Раньше надо было хохотать, там, на скале Акульего Зуба. Там бы и следовало веселиться по поводу нелепых россказней шамана, тыкать в него пальцем и потешаться по поводу всех этих "канунов великой битвы Ужаса Глубины с Самыми Толстыми китами". Ржать над "Растянутой Медузой Бездны" и прочими всякими невиданными чудесами. Где сейчас та медуза? А киты – вот они, пожалуйста! Требовалось давно бросить слушать все те басни про "Большую и Последнюю битву", а также вообще про "Далекие Героические Времена". Надо было просто кувыркнуть старого Рчажеека с Акульего Зуба вниз. Пусть бы показал настоящее волшебство, допустим, птичий полет над Длинной землей. Ладно, Ждущий Длинной Ночи еще поплатится, но что делать сейчас?
Развернуть все боевые пироги прочь? Чем потом объяснить возвращение? Поздними соображениями по поводу нехватки яда? Но ведь так и было рассчитано. Его "девятихвостка" просто первая в очереди, потом сработают остальные "метатели". Кстати, нелепый план. Противоречивый. Уже после первого попадания слонокиты начинают беситься, так что подход к ним для успешного метания становится не только бессмысленным, но и смертельно опасным. Правда, у этих китов хоботы явно неподвижные и не будут рубать все плавающее на дистанции поражения. Так зато какой толщины у них шкура? Как ее получится пробить какими-то зубами?
Конечно, по теории колдуна, количество яда не важно – важен сам факт. Но как теперь, когда эти ненормальные хоботы вознеслись выше самого высокого на Длинной земле дерева, поверить, что пара капель яда сведет эту совершенно не китообразную глыбу с ума и заставит выброситься на берег? Да и к тому же ведь данный кит только что оттуда – с берега. Значит, один раз с ума уже сходил, а теперь от безумия вылечился? Случай небывалый, но почему умная мысль пришла только сейчас, когда колдуна под рукой вовсе нет и не у кого поинтересоваться феноменом? Интересно, стоящий ныне на Акульем Зубе Допущенный к Голосам додумался ли до этой странности? Или оттуда, со скалы, все так красиво, что ему не до досужих размышлений?
Ладно, у него там широкий обзор, и вообще все прекрасно. А здесь?
Очень похоже, что вся китобойная флотилия впуталась в авантюру.
66
Цирк
– Они что, решили устроить нам торжественные проводы? – спросил Дор Пелеко, стоя, как и остальные, на вершине левой боевой рубки.
– А ваше мнение, представитель неба? – поинтересовался Стат Косакри.
– Мне почему-то кажется – они собираются воевать, – сказал Рикулло Эвам-Ну. – Смотрите, как раскрашены. Думаю, если мы задержимся, то сумеем снова лицезреть битву флотов. Может, зря, капитан Стат, вы тогда не дали им довершить? Видите, все повторяется.
– Сейчас вы размышляете в соответствии с рангом, жрец бога Войны и Доблести, – усмехнулся Косакри. – Но где же тогда флот противника?
– В прошлый раз они бились в открытом море, так? Наверное, там и встретятся.
– Сомневаюсь, – прищурился линейный помощник. – Мы наблюдали противоположный берег центрального острова. Там сплошные скалы. Где там можно спустить на воду флот?
– Значит, праздника не предвидится, – констатировал командир атомохода. – Будет цирк.
– В смысле? – удивился Эвам-Ну.
– Неужели непонятно, что они идут по нашу душу? Жаждут ускоренно катапультировать нас к Мятой луне.
– Каким же образом?
– Ну, если застопорим ход и позволим им подойти поближе, тогда вопрос прояснится.
– У них нет никаких шансов в любом раскладе, – категорично пояснил Пелеко.
– Вот я и говорю, что цирк, – стиснул челюсти Косакри. – Но смеяться не хочется.
– Мне кажется, им стоило попытаться напасть на нас во время спуска на воду, – выдал соображение баритон-капитан. – Каким-то образом вывести из строя мини-лодки, отрубить тягловые тросы. В общем, задержать.
– А какой смысл?
– Честно говоря, не знаю, шторм-капитан. По крайней мере, на суше они хоть что-то могут: засады, съем часовых.
– Послушайте, капитан, – не выдержал корабельный служитель, – если уж все равно бить, так чего не ударить прямо отсюда?
– Вы что, опасаетесь?
– Нет, мне не ясно: для чего вы хотите подпустить их к борту?
– Но ведь, если говорить честно, вы же не прочь убедиться в недобрых намерениях этих неперевоспитуемых язычников?
– Да нет, я и так вам поверил, капитан Стат Косакри. Но вот чего жаждете вы? Действительно устроить цирк? Ведь здесь, вблизи, будет бойня.
– Для бомбометов нет никакой разницы, устроить ее здесь, у борта, или подалее. Радиус поражения – четыре километра.
– Не скажите, все же разлет залпа с расстоянием увеличивается, – проявил техническую сметку линейный помощник.
– Подумаешь, – рассматривая что-то в бинокль, прокомментировал Косакри. – Ну, сделаем на пару залпов больше. Правда, наш оружейник уже сменил заряды на обычные – глубинные, но для этих лодченок…
– Я понял, капитан, – сухо констатировал Рикулло Эвам-Ну. – Тут, рядом, будет просто нагляднее. Театр. Или, как вы сказали, цирк.
67
Допущенные к охоте
Из-за ширящейся в стороны туши неправильного кита никак не получалось увидеть, вышла ли уже на позицию лодочная армия Тээнасе, Хозяина Теплого Пара и Теплой Воды. Похоже, она несколько отставала. Ну что же, тем больше почестей будет у него, Великого Дузека. Вдруг ему даже присвоят новое имя. Например, "Убивший Сросшихся Плавниками Китов" или…
Ладно, сейчас, под приятное и вселяющее некоторую уверенность гудение вращающейся в руке "девятихвостки" было не время обдумывать будущее, наблюдаемое только Благими Огненными Рыбами. И может быть, что оказалось бы очень желательно, еще и Допущенными к Голосам. Хотя в данный миг, в условиях неведения, вызванного заслоненностью (или там закитослоненностью – как лучше?) берега Самой Высокой земли, являлось маленькое подозрение. А что, если Рчажеек будущее все-таки действительно наблюдает, но просто не доводит до своего молодого вождя? Вдруг, зная расклады, он переставляет фишки и меняет картину так, как ему лично хочется? Однако думать такое сейчас было просто-напросто нельзя. Все "допущенные к охоте", и даже "недопущенные", ведают, что удача броска любым из видов "многохвосток" определяется не только глазом и опытом, но и уверенностью "метателя". Так что уж лучше сейчас размышлять о том, сколь благие времена опустятся на обе страждущие земли, когда два племени разом выполнят эту трудную, опасную миссию. Мяса таких огромных, сросшихся китов хватит на очень долгие времена. Совсем не придется более тайно, во время ныряния Огненных Рыб, пересекать расстояние между берегов и просачиваться сквозь кустарник, дабы схватить какого-нибудь зазевавшегося "высокого", предназначенного в разделку. Доблестные народы станут дружить. Возможно, они даже будут обмениваться невестами, или – о счастье – "высокие" позволят "длинным" свободно пройти и поглядеть на останки "паучьего идола ряженых", или даже вождь Тээнасе милостиво позволит посетить волшебное место, где бьют из земли теплый пар с теплой водой. Конечно, тогда он, Великий Дузек Нетонущий, разрешит и Тээнасе, и жрецу "высоких" Кинке Съевшему Главного Ряженого, а также всем тамошним "допущенным", посетить святилище Черепов и Копий.
Кстати, тогда уж придется перестать ссориться со Ждущим Длинной Ночи. Все-таки это как-то нехорошо, когда два самых знатных человека племени не ладят. Придется признать его заслуги. Но тем не менее насчет ритуальных жертв требуется оставаться твердым. Ведь если уж и такое великое дело, как сейчас, запросто или весьма малой кровью получится осуществить без предварительных человеческих подношений Медузе, тогда уж все понятно-ясно. И между прочим, колдун Рчажеек вполне может удовлетвориться. Ведь если удастся вспороть на берегу этих китов, то оттуда получится добыть столько "ряженых", что их хватит на любые помпезные жертвоприношения с лихвой.
Ладно, пора отбрасывать прочь не только плохие, но все остальные отвлекающие мысли. Акульи зубы заряжены помощником шамана под личным наблюдением – здесь все четко. Настраиваемся на точный и решительный бросок.
68
Взмах весла
Все действительно повторялось. Творец мира – подсознание – почему-то действительно не умело продвинулся вперед без полной прокрутки задуманного когда-то сценария. Ведь действительно, он вполне мог устроить сегодняшнюю бойню еще тогда, при подходе к островам. Разыгрывал гуманиста? Великого просветителя, прибывшего в эту дикость из далекой цивилизованной метрополии? Это была дурная игра – откладывание дела на потом. Он уже поплатился за это – лишившись нескольких знакомых кукол из экипажа. Комедию с погружением в первобытность и магию древних вымерших культур требовалось кончать жестко. Рубить концы.
И даже не получалось досмотреть, что же эти туземцы категории "три" – по экспертному мнению жреца Красного бога – собирались все-таки сделать. Неужто правда, даже не воевать, а охотиться? Как на животных? Больших, но глупых животных, с определенной периодичностью забредающих в эту маленькую бухту. Бухту, где им негде даже развернуться для игр, но в которой, может быть, очень удобно, в толкотне и скученности, подбирать себе спутника жизни для долгих совместных путешествий в далекие просторы обильных рыбой морей. Как просто колотить тут эти горы мяса, которые от долго-долго сдерживаемого вожделения не соображают уже совсем ничего. Инстинкт не дает им понимания того, что эти воды уже давным-давно небезопасны, что уже сотни циклов тому здесь поселились маленькие, обитающие во враждебной среде двуногие хищники, которые умеют не только нападать скопом, но еще и загодя, очень загодя в отличие от водяных слонов планировать свои совместные действия.
Однако сейчас ситуация изменилась. Привыкшие за циклолетие к повторению одного и того же, туземцы отключили выданный благодушной когда-то природой разум и сами превратились в ведомых инстинктами животных. Теперь они расплачивались. Расплачивались за неумение быстро менять повадки при вмешательстве новых факторов. Вместо того чтобы совершенствоваться, они уравняли себя с богами за счет понижения статуса пришельцев. То есть если мы, эйрарбаки, отнесли их к недо-людям, то они нас – к совсем уже животинам. Это оказалась неверная классификация – фатальная ошибка. И все валилось в кучу.
Вначале оружейник – Бовро Матеон – подал голос снизу, со своих пультов поста управления оружием:
– ПУО – Мостик! Дистанцию более нельзя сокращать! Опасно рвать заряды вплотную к борту – повредим антикавитационный слой! Или будем работать только пулеметами?
И тогда пришлось давать отмашку, так и не досмотрев, с. чего должна была начаться эта песня инстинкта. Правда, потребовалась еще одна микроскопическая пауза – три взмаха веслом – не более.
– Мостику – ПУО! Подождите секундочку! Кто-нибудь снизу! Подайте наверх защитные наушники для всех!
Весла еще раз отодвинули куда-то мешающую воду.
– Спасибо! Застегните нормально, Рикулло, со слухом шутить нельзя. ПУО! Оружейник! Приступайте! Распределение целей – по вашему усмотрению!
– Да какое тут распределение, капитан…
– Огонь!
Весла…
Направление гребли окончательно перестало иметь значение.
69
Бухта Развлечений
И бесшумно выгребали, куда требуется, весла. И "девятихвостка" все еще мирно гудела, навивая круги, в опытнейшей руке Великого Дузека, ибо расстояние покуда никак не позволяло ее добросить. И созданные из кожи черверыла охотничьи пироги все ближе сводили свою боевую дугу, смыкая ее в петлю. Так что все шло по плану. И вдруг в мире родился звук. И все как бы остановилось, зависло в предчувствии. Ибо не так давно Нетонущий Избранник Обеих Огненных Рыб уже слышал такой звук. Правда, то было не в воде, на суше. Тогда мгновенно погибли сразу пятеро "допущенных". Очень опытных людей, многократно совершавших набеги за "высоким" мясом. Более того, уже не раз, а целых два успешно проникающих вплотную к охраняемым "ряжеными" Сросшимся китам. Кстати, именно те рейды, а вовсе не предыдущие, с похищением "ряженых" и отрыванием у них языков, и уж тем более не слова шамана, убедили Дузека в выполнимости задуманного. Ведь очень опытный воин, разведчик и охотник Тулулука Маленькое Ухо сумел подкрасться к самому животу кита и ковырнуть его заточенным акульим зубом. И тогда выяснилось – кожа Огромных Сросшихся Плавниками китов хоть и не похожа на кожу обыкновенных китослонов, но все-таки не сделана из скалы, а вполне сносно прокалывается, то есть вполне подвластна не только "девятихвостке", но даже и "пятихвостке", применяемой самыми молодыми из "метателей".
Тот звук, долгий протяжный свист, после которого образовалась "туча убивающего тумана и огня" и рассыпались на куски пять воинов-разведчиков, породили тогда стоячие хоботы лежащих на берегу китов. Оказывается, они умели то, что когда-то в Далекие Героические Времена порождала "большая плавающая скорлупой скала ряженых". Но ведь шаман Рчажеек убедил его, что Сросшиеся слонокиты могут сделать такое, только лежа на суше, а в воде хобот-плавник нужен им для плавания. Значит, он все-таки обманул. Невиданные доселе китослоны умели рождать этот страшный свист и сейчас тоже. И значит…
Да, "туча убивающего тумана и огня" снова образовалась. Правда, теперь она стала не огненной – водяной. Нечто свистящее плюхалось вначале между волн, на маленькое-маленькое мгновение порождая надежду, что это уже и все. Но потом уже оттуда, из-под воды вырастало нечто большое, чем-то сходное с бьющим воду в агонии хвостом черверыла. Горе тем китобоям, чья пирога попадает под этот хвост или подкидывается им вверх. Но вот здесь, сейчас, было еще хуже. Свист оборвался, и из спокойной, не потревоженной умелыми веслами воды сразу взлетел не один, а целый десяток невидимых хвостов. И тогда вовсе не одна неудачница-пирога, чей экипаж чем-то провинился перед Огненными Рыбами, а сразу десяток боевых пирог подскочили кверху или ухнули в глубину. И так везде, тут вблизи и по дальнему загибу охотничьей дуги.
И увидевший это, сразу как бы обозревший все восемь сторон света одновременно, Дузек Нетонущий тут же понял, что это уже все. Совсем, совсем не требовалась более эта глупая, еще до сей поры навивающая круги "девятихвостка". Ее было не добросить, и даже если бы добросить…
Это была слишком смешная игрушка против снова вставшей на дыбы воды, против разбегающихся в стороны волн, запросто опрокидывающих пироги даже без участия невидимых хвостов. Даже против свиста она была глупостью, ибо грохочущие водяные горы уже скушали тот свист, не позволили слышать и ужасаться ему вновь, ибо хвосты-невидимки желали бить людей и лодки в грохоте, достигшем уровня тишины.