Хамди сразу же нацелил внутрь обвивший руку программный пистолет, заряженный специальным софтом для нейтрализации модификантов такого типа, выстрелил, и противник с шумом завалился на пол.
Еще две группы спецназа, каждая из которых состояла из троих человек, одновременно вошли через главный и черный выходы.
В маленькой прихожей дежурил человек с оружием, который сразу же был нейтрализован программным выстрелом. Пройдя в комнату, спецназовцы обездвижили еще двоих противников. Те так и не успели понять, что происходит и кто на них напал.
Группа спецназа, вошедшая через заднюю дверь, ликвидировала еще одного.
Один из противников успел схватить игломет и несколько раз выстрелить в одного из бойцов спецназа, но поскольку у тех под одеждой находились бронежилеты - ничего не вышло.
Противник был сражен программным импульсом.
Адам Грин и Августа Бергер наблюдали за операцией спецназа по специальному мыслеканалу, транслирующемуся в их интерфейсы. Все шло по плану - бойцы спецназа ликвидировали одного противника за другим, и Августа даже обрадовалась, а вот у Адама на этот счет были другие предчувствия. Слишком уж легко все продвигалось. Слишком просто. Слишком, слишком, слишком…
Он ожидал, что люди, замыслившие такое, как минимум выставят часовых, напичкают дом разными охранными устройствами, поставят боевых БАРов. Тут же только один боевой модификант, который даже если бы вовремя спохватился, вряд ли что сделал бы трем бронированным спецназовцам. Адам чувствовал во всем этом какой-то подвох. Только какой? Перед атакой дом тщательно был проверен на предмет взрывчатки, за этим строением никто не следил.
Обыск дома и допрос арестованных все покажет, а может и не покажет ничего. Возможно, все это входит в какой-то план. Только какой? Какова его цель?
"Операция завершена. Дом чист", - поступил мыслепоток от Дианы Лиретти в интерфейсы детективов. Но Бергер и Грин уже все поняли сами. Быстрым шагом они направились к входной двери строения. Молча вошли внутрь.
В доме все было обставлено по-спартански - очевидно, никто из распластавшихся на полу противников не собирался оставаться здесь надолго. Несколько массажных кресел-шаров, головизор, две небольшие кровати и встроенный в стену шкаф - вот и вся мебель, которая присутствовала в этом строении.
Микророботы уже обыскивали помещение, проникали в самые недоступные щели дома, сканировали. Но самым ценным здесь, конечно же, был круглый биокомпьютер, разместившийся на столе в одной из комнат. Именно сюда поступила информация, украденная из антихакерского офиса.
Пока бойцы спецназа вязали задержанных специальными лишающими части сил квазиживыми шнурами, Августа подключилась к "мозгу".
- Что тут у нас? - пробормотала она про себя.
Судя по информации в компьютере, эта группа была бандой наемников. Такие часто встречались во всех обжитых человечеством мирах. Их нанимали как для охраны частных лиц, так и для совершения преступлений, и они всегда были преданы только тому, кто больше платит.
Бывшие бойцы армии объединения, спецназовцы, телохранители, даже один давно ушедший в отставку детектив.
Но самым интересным было не это.
Августа нашла планы внутренних помещений довольно знакомого ей здания. Коридоры, маленькие комнаты, большие залы, кабинеты - множество схем, судя по всему, предназначавшихся для будущего вторжения в это здание.
Августа помнила эти помещения. Она была здесь множество раз. Последний - только вчера.
Здание корпорации "Ассаж". Опора небес. Самое высокое здание в истории человечества.
А Кристофер Стражински сейчас находился именно там.
Августа поняла, зачем его лишили памяти. Это был подготовительный этап превращения человека в "Тело".
- О боже! - взмолилась она Всевышнему, в которого особо никогда не верила.
Макс готовил взлом "Ассаж". Стражински должен был использоваться в качестве инструмента, а учитывая, что Макс имел некую технологию, способную противостоять антихакерам - все это вырисовывалось очень страшной реальностью.
* * *
Рауль Молина никогда не любил пышных кабинетов. Вся эта надменная показушность, дизайн, показывающий всю никчемность гостя перед хозяином, бессмысленные украшательства, дорогущие дизайнерские предметы.
Но войдя в кабинет Борисова, Рауль немного удивился. Нет, в этом кабинете все было на месте - хозяин явно любил стиль "ретро" и все, что с ним связано. Массивный, сделанный под дерево стол, огромный шкаф, обитые псевдокожей стулья и диваны, исполинская люстра под потолком.
Только сам хозяин кабинета не внушал ни страха, ни чувства опасности. Перед Молиной буквально тонул в огромном кресле шестнадцатилетний подросток в синей футболке и с челкой, опускающейся на глаза.
Молину предупредили о внешности Борисова, но увидеть сие вживую имело совершенно иной эффект.
Борисов поднялся из-за стола, наклонился вперед, и, словно перед ним стоял давний друг, протянул Раулю руку для приветствия. Молина даже растерялся: если к внешности подростка он был готов, то к тому, что Борисов будет общаться на равных, не смотря с высоты, как на обычного слугу, он приготовиться не смог. По коже Рауля даже пробежали мурашки.
"Может, в этом всем есть какой-то подвох?"
Рауль аккуратно, словно чего-то опасаясь, протянул руку главе "Маджестик".
Ева Каррини, стоящая за Раулем, специально не предупреждала своего компаньона о дружелюбном обращении шефа. Это должно было создать нужный эффект. Все, ступая в этот кабинет, впервые чувствовали некую неловкость и опаску, что Борисов просто издевается. Но на самом деле Геннадий Владимирович проявлял искреннее дружелюбие. Ведь начальника, который дружен со своими подчиненными, сложнее предать.
- Значит, ты наш новый повар? - Борисов посмотрел в глаза Молины так, будто пытался там что-то разглядеть.
Рауль молча кивнул.
- Да не стесняйся ты, садись, - пригласил Геннадий Владимирович, и Рауль молча, все еще подрагивая от удивления, уселся на краешек мягкого стула.
- Готовить умеешь? - улыбнулся Борисов.
- Ну, вроде да, - покивал Рауль.
- Надеюсь, ты удивишь меня своими кулинарными изысками, - глава "Маджестик" откинулся в кресле.
- Постараюсь, - сказал Рауль, а про себя подумал: "Удивлю, еще как удивлю. Возможно, никто так раньше вас не удивлял".
Молине Борисов показался чем-то даже симпатичным. Что-то было в этом человеке от него самого. Паранойя, страсть к смене внешности. Встреться они в другом месте и при других обстоятельствах - вполне возможно, стали бы друзьями, или как минимум хорошими знакомыми. К своим жертвам Рауль никогда не питал каких-либо отрицательных чувств. Это была просто работа. Ему заплатили, он сделал. Не выполнит он - наймут другого, третьего, десятого. Жертва в любом случае не жилец. Руководствуясь подобными убеждениями, Рауль убил множество людей, и никогда, ни разу его не терзала совесть. Просто работа. Как и любая другая. Раз профессия наемного убийцы существовала, значит, кому-то она была нужна. Значит, человечество, несмотря на все технологические достижения, не смогло отделаться от своих звериных инстинктов. Когда-то придет время, и наемные убийцы никому не понадобятся. О них будут вспоминать как о чем-то, бесследно канувшем в историю, объясняя на примере таких, как Молина, моральный прогресс человеческой расы.
- Ты сможешь приготовить обед на тридцать человек к двадцати ноль-ноль? - спросил Борисов.
Он обращался к Раулю как к товарищу. Не отдавал приказ, а спрашивал. Если бы Молина сказал, что ему нужен лишний час или два, - Борисов бы согласился. Но Рауль знал, что подобный обед он сможет соорудить и быстрее.
- Конечно, мистер Борисов, - кивнул Рауль.
- Только, пожалуйста, без "мистеров", - улыбнулся Борисов. - Просто Геннадий.
- Хорошо, Геннадий, - кивнул Рауль.
- Приступишь сразу или выпьем? - Борисов потянулся под стол и извлек оттуда небольшую бутылку коньяка, отблескивающую в свете огромного абажура на потолке.
- Пожалуй, приступлю. Не питаю слабости к спиртному, - усмехаясь, признался Молина.
- Что ж, тогда удачи, - кивнул Борисов. - Ева, проводи его на кухню и покажи там все.
Как только они вышли из кабинета, Ева сунула в пальцы Молины небольшой шар размером с вишню.
"Это должно быть в тарелке Карлоса Торреса", - по мыслесвязи сообщила она.
Рауль молчал. Он знал, что это. Перед визитом к Борисову он с Евой обговорил план по ликвидации главы "Маджестик". И план, рассчитанный на двоих участников, ему чертовски нравился.
Борисов должен был умереть сегодня. В промежутке между девятью и десятью часами вечера.
* * *
- Какие доказательства? Нет у вас никаких доказательств и быть не может! - за многие и многие годы Юрген Саммерс выглядел по-настоящему злым. Пот огромными массивными каплями стекал по его лицу, в глазах чувствовалось недоумение, казалось, он был готов броситься на любого, кто хотя бы приблизится к нему, но такой возможности он не имел.
Цилиндрическая оболочка из материала, похожего на стекло, хорошо сдерживала детектива. А за ней в креслах-шарах сидели два маршала Объединения - люди, заменяющие в мире двадцать первого века прокуроров.
- Мистер Кроуссен перехватывал ваш мыслепоток, мистер Саммерс. Он давно подозревал, что вы пособничаете так называемому Максу. Именно вы заставили Августу Бергер отвлечь следящую команду от действий проникателя, - твердо, словно робот, отчеканил один из маршалов.
- Мы пропустили доказательства, вашу мыслеграмму, все результаты ежегодных мыслесканирований через судебный компьютер. Результат - вы виновны и приговариваетесь к изгнанию во Фрост.
Саммерс обезумел, его руки сжались в кулаки, ногти до боли вонзились в плоть, но он понял, что сопротивляться бесполезно. Судебный компьютер выдал вердикт, значит теперь - все. Конец.
Когда-то на месте этого компьютера сидел человек-судья, были присяжные, адвокаты, свидетели, но с развитием технологий все поменялось. Ведь любого судью, присяжного или свидетеля можно подкупить или запугать, люди могут ошибаться, а компьютер, как бы то ни было, всегда правильно выполнит свою задачу. Обрабатывая все за и против - доказательства, мыслеграммы свидетелей ќ- он выдает вердикт. Верный и не подвергающийся обжалованию. Фрост.
Саммерса не интересовало, как Кроуссен смог подделать доказательства, несмотря на то, что это считалось невозможным. Его интересовал только один вопрос - за что? Он много десятков лет работал на Кроуссена, на корпорацию, ни разу не подвел их, никогда не допускал серьезных, непоправимых ошибок. А сейчас его подставлял тот, кому он, можно сказать, доверял. Зачем?
Требовалось найти виновного. Крайнего, чтоб оправдать Августу. И он нашелся.
"Я выберусь и убью тебя, Кроуссен. Убью", - проносились мысли в голове Саммерса, хоть он понимал, из Фроста не выбираются. Ходили слухи, что там, в холодных пещерах, имеется некий лагерь, организованный изгнанными преступниками. Но попасть туда для Юргена было хуже, чем замерзнуть в ледовой пустыне. Что сделают преступники с тем, кто собственноручно выписал билет во Фрост множеству из них? Наверняка это будет хуже любой смерти.
Спустя час Юрген стоял в круглой комнате перед высоким, в полтора человеческих роста, кругом, внутри которого переливалась зеленоватая энергия. Она бурлила, изменялась, чем-то напоминала закипающий в кастрюле суп.
Там за ней - Фрост. Место изгнания.
- За преступления по статье двести восемьдесят, пособничество терроризму, Юрген Саммерс приговаривается к изгнанию. Приговор не может быть обжалован, - провозглашал человек на высоком помосте, в дань традиции одетый в черную мантию.
Но Юрген его не слушал. Сейчас ему было жарко - выданная ему сероватая одежда казалась чересчур тяжелой и теплой, но он понимал, что как только пройдет в портал - она покажется ему ночной пижамой в самую холодную ночь.
В руке он сжимал лучевую винтовку - оружие, выдаваемое изгнанникам в целях защиты от хищных животных Фроста. Но выглядело это по меньшей мере насмехательством - ведь не животные представляли основную угрозу в том мире, а климат.
- Ваши последние слова, мистер Саммерс, - обратились к нему.
- Передайте привет Кроуссену. Скажите, что я обязательно зайду к нему в гости, - процедил Юрген и шагнул в портал.
Синева, голубизна, чернота…
Цвета мелькали с такой скоростью, что ни за одним из них невозможно было уследить.
А потом - только белизна.
Холод впился в лицо, проник под одежду, искусал все тело Юргена. Он поднялся со снега, осмотрелся - на тысячи миль вокруг - ледяная пустыня. Холодная, мерзкая, колючая. Пики гор на востоке, огромная яма, напоминающая котлован на западе, малюсенькое желтое солнце в небесах, которое словно насмехалось над Саммерсом.
Юрген понял, что не вернется. Не сможет отомстить Кроуссену. Отсюда не было выхода. Кто сказал, что в аду должно быть жарко? Наоборот - неудержимый мороз, мгновенно парализующий тело - вот тот самый инструмент адских пыток.
Идти?
Куда идти? Везде одно и то же. Фрост.
Ноги Саммерса по колено погрузились в снег, кожи он уже не чувствовал, только жжение по всему телу, словно его одновременно кусали тысячи насекомых.
- Мистер Саммерс? - услышал голос Юрген и обернулся.
Не ожидал он увидеть галлюцинацию так рано, но ничем другим это быть не могло.
Перед ним стоял среднего роста черноволосый мужчина, одетый, как ни странно, легко - в ветровку и брюки. Юргену показалось, что тот стоит на снегу и не проваливается, но, опустив взгляд, он понял, что мужчина на лыжах.
- Мистер Саммерс, я здесь по просьбе человека, которого вы знаете как Франц Кроуссен, - говорил человек. - Меня попросили помочь вам. Вам, можно сказать, спасли жизнь, мистер Саммерс.
Юрген застыл в недоумении, даже перестал чувствовать холод. Он все еще думал, что перед ним галлюцинация, порождение его разума. Он поднял винтовку, прицелился, но сразу же передумал стрелять. Зачем тратить выстрел на то, чего не существует? Правда, теперь он понял, зачем это оружие давали осужденным на самом деле. Приставить ствол к виску и нажать на спуск - смерть моментальная и безболезненная, как противовес гибели в этих снегах и вечной мерзлоте от переохлаждения - вполне гуманная альтернатива.
- Мистер Саммерс, - отозвался человек. - Не стреляйте. Меня зовут Кашниу. Я ваш друг.
Он выставил руку вперед и с его ладони сошел маленький, еле заметный, синеватый энергетический шар. Саммерс смотрел, как он приближается, не в состоянии отвести глаз. Шар все время увеличивался в диаметре - вдвое, втрое, впятеро, пока не коснулся Юргена.
И он почувствовал тепло.
Ему стало хорошо и уютно, словно в собственной постели.
- Это поможет вам не замерзнуть, - говорил Кашниу. - Франц попросил меня встретить вас здесь, объяснить суть нашей организации и принять вас в неё. Наверное, вы очень понравились мистеру Кроуссену, раз он сделал для вас такое одолжение. Вы станете первым человеком с Земли, принятым в наш небольшой клуб.
Юрген протер глаза, потом еще раз. Он потихоньку начинал верить, что человек перед ним - не фантом, не порождение его разума. Что он вполне реален и осязаем. Но зачем, зачем это Кроуссену? Он предал его суду, сфабриковал доказательства, чтобы Саммерс попал во Фрост и встретился здесь с этим человеком? И какая еще организация?
- Что происходит? - спросил Юрген.
- Ваш мир, который вы знаете, скоро рухнет. Он не умрет, но серьезно изменится. И безопаснее всего вам будет со мной, - усмехнулся Кашниу. - Пройдемте, здесь недалеко, мистер Саммерс. Я вам все объясню.
Глава десятая
Вокруг была цветущая зелёная поляна, одна из тех, которую среднестатистический человек двадцать пятого века мог увидеть или на картинке, или в музее природы прошлого. Зелёный травяной ковер, украшенный белыми, приятно пахнущими цветами, удивил Юргена Саммерса, а особенно учитывая то, что находился он посреди заледенелой, суровой, снежной пустыни Фроста. Оазис метров двадцати пяти - тридцати в диаметре выглядел посольством рая в аду - иначе не назовешь.
С десяток деревьев, украшенных сочно зелёными листьями, мягко шуршали, словно общались между собой на каком-то непонятном человеку языке. Запахи были чистыми, настоящими, а не синтетикой, которую порождали синтезаторы аромата в городах. Хоть Юрген никогда не был в настоящем лесу, но сразу же почувствовал разницу. Этот оазис выглядел девственным, не тронутым человеком.
На миг Юрген решил, что умер, а все домыслы людей о потустороннем мире оказались правдой; ведь как еще объяснить то, что он попал в одно из самых смертоносных мест, доступных человеку, его спас какой-то незнакомец и отвез сюда - в оазис, которого не может существовать?
- Становись за мной, на лыжи, - сказал тот, кто назвался странным именем Кашниу, которого раньше Саммерс ни разу не слышал.
Тогда Юрген окончательно понял, что перед ним не галлюцинация и не враг. Хотели бы ему навредить - оставили бы в пустыне.
Он влез на лыжи, и те понеслись над снегом с такой скоростью, которую способен развить не всякий мобиль. Они огибали снежные дюны, мороз бил в лицо, маленькое солнце смотрело за ними, словно насмехалось. Но вскоре все кончилось - небольшая поляна приветствовала их своими настоящими красками, неподдельными ароматами и небывалой красотой.
Минут десять Саммерс не мог прийти в себя. Он смотрел по сторонам, прикасался ко всему, словно проверяя, не кажется ли ему это все. А потом он заметил голубой шар, висящий над поляной на высоте метров десяти.
- Система климат-контроля? Но из чего это? - еле шевеля языком, спросил он.
Только сейчас Юрген понял, что весь вспотел. Он снял с себя серую тяжелую куртку, положил на траву и уселся сверху.