Из каждого пальца Лауры выполз длинный, похожий на спагетти, щуп, а вокруг Франца образовался синий энергетический ореол. Их движения были настолько быстры, что ни один человек не смог бы уследить за ними.
Атака, защита, уворот, снова атака.
Каждый из них понимал, что это последняя битва в их жизни. Кто выиграет, тот покинет это место живым.
Щупы, выросшие из пальцев Лауры, все время пытались дотянуться до Франца, но тот вертелся с нечеловеческой скоростью, уворачиваясь и отбивая их выпады своей энергией.
Кроуссен подпрыгнул, перевернулся в воздухе и встал на потолок. То же самое повторила и Лаура. Между ними находилась только лампа в виде растущей из потолка человеческой головы. Бой продолжался.
* * *
Протокол "Касатка" - этим кодовым обозначением в охране Борисова именовалось, что Геннадию Владимировичу грозит опасность и что его нужно срочно увести. Угроза покушения. А покушение уже происходило.
Карлос Торрес упал на пол, и из его рта, носа, глаз, даже через поры кожи просачивался зеленоватый дымок. Программа перестройки, подмешанная Молиной в его еду, сработала отлично. Часть его внутренних органов перерабатывались в яд.
Борисову яды были не страшны. В свое время он позаботился об иммунитете. Но яды, как и все остальное, совершенствовались. Кто сказал, что невозможно синтезировать яд, которому не смог бы противостоять иммунитет Геннадия Владимировича? - так считала охрана Борисова и действовала согласно отработанной инструкции.
Они уже поняли, кто является убийцей. Новый повар Рауль Молина - только он мог подмешать в еду Торреса программу. Убийца все еще находился где-то в бункере, значит, он мог попытаться нанести новые удары. Поэтому Борисова нужно было срочно отвести в самолет и вывезти до тех пор, пока убийцу не поймают и не докажут, что бункер абсолютно безопасен.
Несколько охранников в защитных масках, один из которых был боевым модификантом, ворвались в зал для трапез, окружили Борисова со всех сторон. Участники обеда пребывали в панике - кто-то бежал, куда глаза глядят, кто-то кричал, кто-то громко кашлял, вдохнув испарения. Один даже пытался разбить псевдоокно, несмотря на то, что на самом деле это была всего лишь одна из стен бункера.
Но охрану интересовал только Борисов. Ведь любого из собравшихся здесь директоров и заместителей можно заменить, а Борисова - нет.
- Протокол "Касатка" в силе, - сказал один из охранников, протягивая Борисову защитную маску.
Вслед за охранниками в комнату ворвались несколько ученых с целью ликвидировать угрозу и, невзирая на панику вокруг, принялись осматривать тело Торреса.
Окруженный охраной со всех сторон глава "Маджестик" продвигался по ярко освещенным роботами-светлячками коридорам бункера. Они миновали одну дверь-биопленку, еще одну. Вошли в лифт, который должен был мигом доставить эскорт в ангар.
Борисов выглядел предельно спокойным. Его спокойствие было видно даже через защитную маску, под полупрозрачной текстурой которой его лицо выглядело залитым тонким слоем воска.
Охрана сотни раз отрабатывала эту процедуру в целях тренировки. Геннадий Владимирович сам настоял на учениях с его участием. Даже когда глава "Маджестик" спал, его могли разбудить с целью провести учения. Ведь не знаешь, когда и в каком виде придет опасность, и лучше всегда быть к ней готовым.
Лифт пулей помчался вверх.
Пилота уже предупредили, и двигатели самолета были запущены. Оставалось только ждать, когда Борисов поднимется на борт. Вот он вышел из скоростного лифта, уверенной походкой, словно шел на совещание, вошел в летательный аппарат, дверь закрылась.
- Взлетаем, - сняв с лица защитную маску, сказал Борисов.
В нескольких сотнях метров под ангаром, удивленный ученый, обследовавший разлагающееся, превращающееся в зеленоватый газ тело Торреса, тоже снял маску.
- Вадим Сергеевич, что вы делаете? - спросил его склонившийся рядом коллега.
- Это не яд, - ответил ученый, и его глаза от удивления округлились.
- То есть?
- Это не яд! - вскликнул Вадим Сергеевич. - Безопасный газ, стимулирующий только першение в горле!
Посреди огромной алмунийской пустыни, отблескивающей в свете синего гиганта, открылся невидимый ранее маленький технический люк. Сперва оттуда показалась рука, потом голова Рауля Молины. Он все сделал правильно. По предоставленной Евой карте он прошел мимо охранников и через технический лаз выбрался наружу.
Ева уже ждала. Она подала Раулю руку и тот, крякнув, выбрался на горячий синий песок.
- Все? Мы все сделали? - спросила Ева.
- Еще нет, - ответил Молина, чувствуя, как под ним задрожала земля.
Ангар открылся в сотне метров от них, и черный треугольный самолет показался над поверхностью пустыни. Его заостренная передняя часть была направлена прямиком на Молину, а Рауль представлял, как Борисов сейчас смотрит ему в глаза. Возможно, глава "Маджестик" уже осознал свою ошибку, возможно, ему уже сообщили, что газ безвреден. А может, и нет. Это было не важно.
Рауль смотрел, как самолет поднимается в воздух, одновременно посылая с интерфейса сигнал бомбе на его борту. Бомбе, установленной Евой еще во время их полета из города.
- Прощай, Борисов. Надеюсь, в следующей жизни мы окажемся по одну сторону баррикад, - сказал Рауль, и в этот миг небо над ним озарила яркая вспышка зеленоватого пламени. Ева зажмурилась, прикрыла глаза руками, а Молина предпочел смотреть.
Наблюдать, как энергия, вырвавшаяся из бомбы, пожирает самолет. Металлические части, пластик, органику. Все это продолжалось не больше пяти секунд. Самолет был поглощен полностью, ни один осколок так и не достиг горячего алмунийского песка. Синее небо на миг окрасилось в зеленый, а потом снова начало приобретать свой обычный цвет.
- Прощай, Борисов, - повторил Рауль.
Он собирался еще что-то произнести, но не успел.
Лазерный луч продырявил его насквозь, и Молина камнем упал на горячий песок. Он все еще был жив. Он не чувствовал боли, только понял, что его силы куда-то испарились. Рауль повернул голову и увидел Еву Каррини, сжимающую в руках пистолет.
* * *
Прибор для глушения антихакеров был единственным, что могло привести к Максу, но ни Адам, ни Августа не представляли, как он выглядит. Он мог быть размером с мобиль, а мог и поместиться в кармане. Грин склонялся к тому, что скорей всего, это компьютер.
"Останавливайте всех, кто входит в башню с компьютерами", - объявил он по мыслесвязи, только выйдя из машины. Верхние входы были перекрыты, поэтому Августе пришлось припарковать мобиль у подножия башни.
Связаться с Стражински у неё возможности не было - после стирания памяти его интерфейс не принимал сигналов.
- Разделимся, - сказала она Адаму, с чем тот согласился. Так было удобнее - Бергер проверит Кристофера, а Грин сможет руководить поисками Макса.
Бергер со всех ног бросилась к лифту, пулей пронеслась через просторный холл башни. Кабинка доставила её на сто восьмой этаж, где располагались лаборатории. На этом этаже в одной из палат медотсека находился Кристофер Стражнински.
Августой овладело нехорошее предчувствие, от которого сердце ушло в пятки, а ладони покрылись липким потом.
"Только бы догадка не оказалась правдивой, - думала она, - только бы Кристофера не обратили в "Тело"".
Никто не заметил, как посреди толпы, окружающей башню, появился новый человек. Он возник из ниоткуда, но никто не придал этому внимания. Юрген Саммерс вытер со лба пот и быстрыми шагами направился к входу в башню.
На ходу он попытался связаться с Августой, Адамом Грином, Джо Вареллой, хоть с кем-нибудь, позабыв, что осужденным преступникам отключают интерфейс. Когда он вспомнил, понял, что должен действовать самостоятельно. Нельзя было дать произойти взлому башни, ведь это обернется для людей едва ли не апокалипсисом.
Никто не думал, что он вернется из Фроста, а потому понадеялся, что его удостоверение еще не аннулировали. Он прошел в башню, показывая охраннику-считывателю на входе всплывающую татуировку на руке.
Получилось.
Считыватель - молодая девушка - не заметила в поведении Юргена ничего необычного. Ведь он, как и все здесь, желал поймать Макса, только знал немного больше остальных.
Юрген понимал, что не стоит связываться с коллегами - некоторые из них уже знали, что тот был осужден, и наверняка решат, что он каким-то образом умудрился сбежать еще до отправки во Фрост. Он надел на голову капюшон взятой у Кашиу ветровки, пройдя через толпу, направился к лифту.
Августа Бергер. Необходимо найти её. Если Саммерс сможет увести отсюда Августу или даже, в крайнем случае, убить - это не даст совершиться взлому. Сейчас Юрген Саммерс был готов на все.
* * *
Спецназ доставил Пауля Бурка на медицинский этаж, и сейчас он находился в одной из палат. Медики собирались произвести размодификацию Пауля, но из-за общей тревоги по башне не спешили. Он смотрел в потолок и не мог ничего вспомнить. Ни собственного имени, ни откуда он, ни где находится. А потолок, казалось, с каждой секундой все ближе приближался к нему, словно готовился раздавить. Из памяти стирались способности ходить, говорить, даже думать.
Его рот растянулся в последней улыбке до ушей и замер. Теперь он был "Телом". Инструментом, готовым для использования Максом. Проникатель находился совсем рядом. Все, что ему было нужно - дождаться того, кто сможет блокировать антихакеров.
Кристофер сидел на небольшом диванчике в холле медотсека. Одетый в медицинскую рубаху и брюки, он сосредоточенным взглядом смотрел вниз, на пол, словно обдумывая что-то. Пытаясь вспомнить.
- Кристофер, - услышал он голос и повернулся. По коридору, залитому светом десятков ярчайших ламп, бежала Августа. Её плащ развевался, словно от дуновений ветра, слегка кудрявые мелированные волосы подпрыгивали, а взгляд вертикальных зрачков впился в лицо Стражински.
- Кристофер! - вскрикнула она и бросилась к нему, заключая в объятья.
Она почувствовала моментальное облегчение.
Кристофер здесь. Рядом. А проникатель… Да черт с ним.
Стражински смотрел на неё отчужденно, словно не понимая, что происходит.
- Августа? - спросил он.
- Узнал меня? - улыбнулась Бергер. С этими словами её волнение ушло куда-то на задний план.
- Лицо знакомое, - улыбнулся он.
- Тебе грозит опасность, - пробормотала Августа. - Нужно срочно вывести тебя отсюда.
- Почему?
- Готовится взлом этого здания. Тебя могут обратить в "Тело".
Бергер вслушивалась, всматривалась, внюхивалась, в надежде услышать что-то подозрительное, но ничего не происходило. Она слышала только звук дыхания Кристофера, чувствовала его запах, и это её успокаивало.
- Хорошо, - кивнул Стражински и поднялся, обняв Бергер за плечо. - Мне нужно кое-что забрать.
- Я с тобой, - взволновалась Августа, но успокоилась, когда Кристофер улыбнулся и кивнул ей в ответ.
Сейчас ей было плевать на Макса, на безопасность корпорации, на корпоративные войны. Вывести Кристофера - это главное. Она была уверена, что его память со временем восстановится. А если не восстановится - в мире много хороших врачей.
Стражински открыл перед Августой дверь палаты, и она вошла внутрь.
- Кто это? - вскликнула она, увидев человека, лежащего на койке. - Кажется, ты забыл путь в свою палату…
И тут её пронзила ужасающая боль, которая, как казалось Августе, шла от головы и до самых пят. Она пыталась крикнуть, но голосовые связки словно занемели. Бергер упала на колени, завалилась на бок.
Боль прекратилась почти сразу. По крайней мере, так казалось Августе. Но то, что она увидела, вызвало еще больше истязаний. Душевных.
Кристофер Стражински подошел к лежащему на койке человеку, несмотря не внушительные размеры, поднял его, потащил в прилегающую к палате ванную.
Ей все стало ясно. Все расследование было спланировано кем-то от начала и до конца. Вся её жизнь оказалась фальшивкой. Все чувства, эмоции, переживания ничего не значили.
- Макс! - смогла выдавить из себя она, а по её щеке покатилась большая слеза.
- Макс, - кивнул в ответ Стражински.
- Ты был им все время? - шептала Августа.
Мысли бешеной каруселью крутились в её голове. Казалось, медицинская комната пошла кругом.
- Пришлось, - спокойно ответит Макс. - А вообще ты мне нравишься.
- Зачем?
- У тебя особая мутация. Подобная встречается у одного человека на миллиард, а то и на два. Способность глушить антихакеров. Вот и пришлось держать тебя рядом, подкидывать в твою голову нужные программы, - ответил Стражински, почти скрывшись с "Телом" в ванной. - Держать до тех пор, пока мы не придумаем способ уничтожить биотехнологии человечества. Помнишь проект "Кафка", с которого для тебя все началось? Ты тоже была его участником, увеличение способностей антихакеров было только видимой стороной проекта. В отделе под непосредственным управлением Франца Кроуссена были протестированы твои возможности. А потом тебе стерли память. Сейчас пришло твое время, Августа.
- Кроуссен, - бормотала Бергер. - Зачем…
- О, Франц мой давний боевой товарищ, - ответил Макс.
Мир померк перед глазами Августы. Во рту пересохло. Она пыталась что-то сказать, но не могла. Весь её мир вмиг разлетелся на миниатюрные осколки. Прошлое, настоящее и будущее.
Она поняла, что все это время её держали под боком и выращивали, словно скот на убой. Все вокруг было ненастоящим. Она никогда не контролировала свою жизнь. Никогда. Во всем виновата какая-то дурацкая мутация! Знала бы она тогда, десять лет назад, что произойдет - наверняка отправилась бы во Фрост.
По щеке Бергер скатилась слеза и упала на белоснежный пол.
- Это все во имя человечества, мы делаем доброе дело, - услышала она такой знакомый, приятный голос проникателя Макса.
В этот же миг из лифта медицинского этажа вышел Юрген Саммерс. Он все еще был переполнен решимости, он знал, где искать Августу и самого Макса, но, к его сожалению, он опоздал.
Взлом начался.
* * *
Рауль Молина лежал на песке и всматривался в огромную синюю звезду, озаряющую его своими лучами. То ли Ева специально стреляла так, чтоб он имел время подумать, то ли не рассчитала выстрел. Песок, движимый ветром, медленно засыпал его тело, хоронил в самой большой пустыне, виданной человеком. Боли Рауль не чувствовал, да и думать не пытался. Его предали. Именно такой смерти Рауль боялся всю свою жизнь. Именно она его и настигла.
Рауль медленно терял силы, готовясь, что каждый вздох может стать последним. Единственный вопрос, который он задавал сам себе, был "Зачем мне нужно было убивать?". Кодировка личности, когда-то установленная ему агентами Изначальных, впервые за всю жизнь отказала.
Когда-то давно они нашли его. Еще подростком. И закодировали как убийцу. С тех пор он не мог отказаться от поручений, как бы этого ни хотел. Он мог бы жить честно, стать ведущим кулинаром, но вмешались чуждые силы, обратив его в оружие.
Не так давно закодированного на исполнение приказов убийцу нашел случайно забредший в Маракану перекусить Макс. Он собирался помочь человеку, неумышленно попавшему под влияние королевы, но на это у него не было ни времени, ни средств. А потом, когда Максу пришлось инсценировать собственное убийство, он сам воспользовался услугами Молины.
Сейчас Рауль лежал и смотрел в небо, не в состоянии пошевелиться. Движимый ветром песок проникал в его рот, нос, глаза.
"Зачем я убивал?" - спросил Молина сам себя.
Впервые за всю жизнь, перед лицом неминуемой смерти, он раскаивался.
У него и без этого были деньги, была нормальная жизнь, он мог найти себе супругу, завести детей. Сейчас, перед смертью, Рауль раскаивался в каждом убийстве, которое он совершил. Внезапно, неожиданно для самого себя, он вспомнил их всех. Каждого, кого лишил жизни. Каждого из них он вернул бы, если бы мог.
Он не жалел, что умирает. Ведь только смерть принесла Раулю долгожданное облегчение. Обретение свободы.
В нескольких сотнях метров от умирающего Молины Ева Каррини шла к мотоциклу на воздушной подушке, рядом с которым её ждал высокий мужчина лет сорока на вид.
- Геннадий Владимирович, - обрадовалась она, подавая руку своему шефу.
Несколько месяцев назад с ней в контакт вступила неизвестная личность и предложила огромные деньги за участие в убийстве Борисова и уничтожение проекта "Пигмалион". Будучи преданной главе "Маджестик", она рассказала Борисову о таинственном незнакомце.
Тогда Борисов усмехнулся и сказал:
- Соглашайся.
- То есть? - удивилась Ева, приняв слова босса за шутку.
- Я вполне серьезно, - ответил Борисов. - Если произойдет покушение, нам лучше знать, где и как оно состоится.
Ева согласилась, через время с ней связались и дали инструкцию провести в бункер Молину, а когда он убьет Борисова - избавиться от киллера.
- Что ж, пусть, - сказал тогда Геннадий Владимирович, когда Ева доложила ему обо всем. - Пусть я для всех умру. Враг будет думать, что победил, а на деле я затаюсь на время, передав правление корпорацией тому, кому смогу доверять. Тебе, например.
Никто их присутствующих на ужине, ни подчиненные, ни охрана, не подозревали, что вместо Геннадия Владимировича там присутствовал управляемый дистанционно биоробот. Сам же Борисов, изменив внешность, ждал свою подручную - Еву Каррини на поверхности.
Сейчас он был мертв для всех, а проект энерготехнологии под названием "Пигмалион" скрыт в надежном месте.
Ева уселась на мотоцикл, за ней примостился Борисов. Двигатели на сгустителе воздуха зашипели, машина поднялась в воздух и, левитируя над горячим синеватым песком, умчалась вдаль.