Дмитрий помогал Павлу спуститься вниз по неудобной лестнице, краем сознания узнавал помещение - да, именно эта небольшая комнатка была в той чёртовой записи, - что-то малозначащее отвечал ребятам, но мысли сейчас занимал один момент, который он упустил раньше. Ника. Она наверняка появится здесь. Раз Дэн так легко вспомнил о ней - значит, она была тут и раньше. И придёт завтра сменить Дэна. Как они встретятся?
- Димка, она ничего не знает, - тихо сказал Павел, который не мог не почувствовать его смятение. Он уже лежал на кровати, а сам Дмитрий, как выяснилось, сидел на её краю. - Мы не сказали ей. Всё нормально, Дим. Это была наша проблема, и мы её решили. Решили?
Дмитрий задумался, прежде чем ответить. Решили? Наверное. Пашкина рука на плече и его радостное лицо… да, их проблему - решили. Но Никой у них тоже есть проблема. Своя. Ладно, будем решать по мере поступления, как всегда.
- Да, - ответил он.
Дэн, не слушая возражений, заставил их поужинать - оба были так взволнованы, что о мелочах вроде еды даже не задумывались. О мелочах вроде сна они не задумались точно так же. Поэтому большую часть ночи проговорили, перебивая друг друга. Прошло чуть больше месяца друг без друга, а им казалось, что никак не меньше полжизни.
Правда, начало разговора чуть не убило в Дмитрии вообще всякое желание говорить.
- Так как ты нас нашёл? - нетерпеливо спросил Павел. - Дэн же так и не дозвонился до тебя?
- Не дозвонился, - чуть помолчав, отозвался он.
А вот сейчас надо быстро придумать, как всё объяснить. Если правду… Рассказывать подробности - нет, ни за что. Под страхом смерти он не сможет говорить об этом с Павлом. Тем более сейчас, когда воспоминания так свежи и ярки. А если сказать, что Хан просто позвонил и любезно поведал, что Феникс жив? Или сообщение написал. И никаких объяснений… Нет. Имя Хана произносить вообще нельзя. И не только потому, что рано или поздно Павел может с тем столкнуться. Просто - нельзя. Дмитрий не мог объяснить, почему язык отказывался назвать это имя. Соврать? Да, наверное, можно придумать что-нибудь. Только врать он не хотел. Друзьям всегда трудно врать. А сейчас просто невозможно. Нельзя испачкать момент их встречи, когда всё так светло и солнечно, грязью лжи, пусть и во спасение.
- Дим, если тебе не хочется рассказывать… - начал Павел, не дождавшись ответа.
- Не хочется. - Он уже понял, что выдумывать не будет. - Я не могу сейчас. Поверь, я не хочу тебе врать и не буду. Но… Потом. Может быть, потом. А может быть, никогда.
Дмитрий умолк. Ни разу прежде он не уходил от ответа так прямо и откровенно. И как это воспримет Павел, он не знал.
- Хорошо, - спокойно ответил тот. - В конце концов, главное, что ты здесь.
Дмитрий был ему очень благодарен за то, что разговор тут же перешёл в более спокойное русло.
Тут очень кстати пришлась его случайная встреча с Аяксом. Павел с таким интересом выспрашивал подробности, что Дмитрий пожалел о том, что тогда не принял предложение Аякса поучаствовать в мальчишнике. Сейчас смог бы побольше рассказать.
И вот когда он совсем расслабился от ностальгических воспоминаний о "Киплинге" и ребятах, Павел вернул его на землю одним вопросом.
- Так что у вас с Ритой? Опять поругались?
Спросил легко, небрежно даже, но это был не просто мимолетный интерес. В конце концов, Дмитрий с Ритой давно были для него семьёй, самыми близкими людьми. Они никогда это не обсуждали, но это было так, Дмитрий просто знал. И ответить, махнув рукой, - "а, чепуха, обойдётся", - он не смог.
- Нет, мы не ругались. Она ушла.
Перед глазами стоял парк клиники, песочная дорожка и удаляющаяся своей по-прежнему лёгкой походкой Рита.
- Помиритесь? - серьёзно спросил Павел.
Он не стал говорить, что не в первый раз, что милые бранятся - только тешатся, и прочие глупости. Потому что всегда знал, в отличие от самого Дмитрия, когда можно сводить всё к шутке, а когда лучше не надо.
- Нет.
Рассказывать опять не хотелось, но было нужно, потому что Пашка имел право знать. Ведь это из-за них он валяется в этом подвале, это из-за них он рисковал жизнью.
Дмитрий сжато пересказал разговор с Ритой, из которого сам смог понять только одно - она никогда его не любила. Этого вывода он говорить не стал.
- Да уж. Ты, конечно, решил, что любовь прошла или её никогда и не было.
Вот и пробуй от него что-нибудь скрыть. Дмитрий промолчал.
Павел сел на кровати, опираясь о подушку здоровой рукой.
- Дим, я никогда не вмешивался в ваши ссоры, ты помнишь. Вы не маленькие, в состоянии разобраться сами. Но тут ты не прав. Не знаю, могла ли ваша любовь пройти, но она была. Не забудь, что я знаю Ритку также, как тебя. Ну, почти.
- Ты её знал, - возразил Дмитрий, упирая на слово "знал". - Это было раньше. Раньше и я думал, что знал её. Я никогда не подозревал, что она может такое сказать, так думать.
- А что изменилось?
Что-то в голосе Павла говорило, что это не просто вопрос. Это одновременно и ответ. Но уловить его сейчас Дмитрий был не в состоянии. Господи, неужели сейчас так важно говорить об их с Риткой проблемах!
- Ты же сам знаешь, что именно изменилось. Мы столько с тобой обсуждали, что с ней случилось, мы думали, как ей помочь, но забыли о самом главном. Она ведь тоже думала о том, что с ней случилось.
- Она и придумала, - перебил его Дмитрий.
- Придумала. Что не имеет права быть с тобой после всего. Ты хоть понимаешь, через что она прошла? Вот не словами, а на самом деле, - понимаешь?
Павел не горячился, не повышал голос, говорил всё так же тихо и даже задумчиво. Словно размышлял вслух. Но Дмитрия последние слова как огнём обожгли.
Понимает ли он? Понимает ли это он, после всего того, что сам пережил в последнее время? После того, как успел убить своего друга, получить за это деньги, практически спиться, а потом, в довесок, согласиться стать секс-рабом для своего врага, пусть и ради самого Феникса. Ему повезло, что у Хана сдали нервы. Но это не отменяет самого факта.
- Понимаю, - шёпотом сказал он.
И снова его ударило собственными же мыслями.
"…Если ты узнаешь, ты будешь меня презирать всю оставшуюся жизнь… я предпочел бы, чтобы ты узнал обо всём, чтобы ты плюнул мне в лицо, только бы ты выжил и выбрался из этой передряги. Я сам тебе всё расскажу"…
Он не рассказал. Не смог. Пашка ничего не знает. А вот он о Рите знает почти всё. И Рита знает, что он в курсе. И ещё - у него есть оправдание. Он делал это ради Пашки и то, до конца не довёл, ему повезло. А у неё нет никаких оправданий перед собой. И перед ним.
Павел некоторое время молча сидел, прислушиваясь.
- Вернёшься на Землю - найдёшь её. Всё будет хорошо, - он привычно нашёл плечо Дмитрия. - Ложись-ка ты спать.
Дмитрий мотнул головой.
- Я посижу ещё.
Как можно сейчас просто так свалиться спать, он не понимал. Завтра всё будет иначе, завтра придёт Ника и снова всё закрутится. А ведь было ещё одно, что они должны были обговорить именно сейчас, наедине, чтобы понять, что происходит. И что с этим делать.
- Пашка, что у тебя с глазами? - начал он.
Павел ответил не сразу.
- На самом деле, мне не очень хочется обсуждать сейчас всё это…
- Я понимаю. - Дмитрий и правда понимал. Что ж, каждый из них имеет право о чём-то промолчать. - Я просто хотел спросить, насколько всё серьёзно.
- Ника говорит, что она не сможет сама поставить диагноз. Она ждёт, когда вернется Аристов. Тот врач с голографии, помнишь? Он главный врач Солнечного и вообще на Каджеро. Должен был приехать сегодня, поэтому Ника и не приходила. Посмотрим, что он скажет, - Павел замолчал и нащупал руку Дмитрия. Теперь осязание заменяло ему зрение, а контакт был необходим для этого разговора. - Димка, ты тут ни при чём. Это какая-то инфекция, я сам осёл. Надо было внимательнее следить за всякой ерундой типа прививок.
Дмитрий задумался.
- Слушай, а мне вот они всё сделали сами. Я тоже ни за чем не следил. У них же отработанная схема.
- Ну, вот мне по этой схеме и пропустили минимум один пункт. Они ошиблись, а я не заметил.
- Всё это странно, Пашка. - он не мог объяснить, что именно казалось странным, но что-то определённо было.
- Ты занятный человек, Димка. Вся эта организация сама по себе более чем странная, а тебя волнуют такие мелочи.
- А тебя что волнует?
Павел крепче сжал пальцы.
- Эту контору надо накрыть. Это не обсуждается, да? Я первый хочу это сделать. Только… Она работает под крышей "Артемиды", хозяин и глава которой - Никин отец. И сейчас я в первую очередь думаю о том, что будет с Никой, если окажется, что он и стоит на верхушке этих сафари. И только потом я думаю о том, что должен помочь прихлопнуть это гнездо осиное… Это меня действительно волнует… я не знаю, что выбрать.
Дмитрий, слушая эту сбивчивую речь, внезапно понял.
Конфликт интересов. Пашке впервые в жизни предстоит выбор между тем, что он считал делом своей жизни, и тем, что называется "личное". Никогда прежде он даже не задумывался - долг всегда был на первом месте. Конечно, его это волновало. Дмитрий был уверен, что выберет Пашка правильно, и Ника поймёт, но…
- Но я всё равно не знаю, что выберу, - словно закончил его мысль Павел.
- Зато я знаю, - тихо сказал Дмитрий.
Павел пару секунд молчал, потом снова пожал его ладонь и продолжил решительно, будто и не прерывался на минутный психоанализ:
- Чтобы накрыть "Диану", нужны доказательства. У нас с тобой есть только слова. Мои, твои, Дэна. Возможно, Карины.
Дмитрий вспомнил длинноволосую худенькую девушку из офиса "Дианы", которая так яростно кричала на него в своём кабинете.
- Карина работает в офисе, - задумчиво сказал он. - У неё наверняка есть доступ к каким-то документам.
- Она всего лишь менеджер, - поморщился Павел. - Вряд ли…
- Слушай, - мысли Дмитрия совершили новый скачок. - А как ты думаешь, она рассказала отцу о тебе?
Павел усмехнулся.
- Беспокоишься о том, как меня примет её папа?
- Беспокоюсь, - упрямо кивнул Дмитрий.
- Нет, не рассказала. Мы же не знаем, можно ли ему доверять. Ну и пока вообще неясно, смогу ли я вообще отсюда спокойно выйти - не расскажет. А потом… - Павел выпустил руку Дмитрия. - А потом посмотрим. По рассказам мне показалось, что её отец не дурак и не самодур вроде Риткиного папаши. Возможно, всё будет хорошо. Если он не причастен к "Диане".
- А если причастен?
- Тогда всё будет зависеть от Ники. И знаешь, - он снова осторожно дотронулся до плеча Дмитрия, - давай спать. Ты уже еле сидишь, ты вымотался сегодня. Да и я тоже.
Когда Дмитрий уже улёгся на полу, рядом с кроватью - там, где раньше спал Дэн, - сверху свесилась голова Павла.
- Димка, я так рад, что ты пришёл, - вдруг сказал он.
Это была первая ночь за долгое время на памяти Дмитрия, когда он спал спокойно, без кошмаров и вообще без сновидений.
* * *
Ника поставила скутер "в стойло". Дэн уже на дежурстве, его вездехода под окном нет. Она только успела достать ключи, как вдруг дверь открылась, приглашая войти. Ника удивилась. Неужели Пашка сам ходит по дому? Или… какие ещё сюрпризы ей приготовили?
Она тряхнула головой и решительно вошла в комнату, двери плавно закрылись за её спиной. Да. Сюрприз был немаленький. Метр девяносто пять ростом, укомплектованный встрёпанной чёрной шевелюрой, сжатыми губами, парой виноватых карих глаз и стаканом с водой в руке.
- Привет, - ошеломлённо сказала Ника и села на маленький диван-лавочку у входа.
- Привет, - тихо отозвался Дмитрий. - Он спит, мы вчера… то есть, уже сегодня поздно заснули. А я проснулся. Тебя ждал, знал, что ты с утра придёшь.
- Ясновидящий ты наш, - только качнула головой Ника, не зная, что говорить и что делать.
Он виновато опустил глаза. Поставил на стол стакан и медленно подошёл к ней.
- Ника, я знаю, что тебе неприятно меня видеть…
- Нет.
- Что - нет? - удивился он.
- Нет, не неприятно, - честно пояснила Ника.
Ей и правда было уже всё равно. Их с Димкой ссора по телефону, его обидные слова - всё казалось таким далёким и ненастоящим, по сравнению с тем, что там, внизу, лежит и спит Павел.
- Ты… Ты прости меня, - Дмитрий подошёл ещё ближе и опустился на одно колено, чтобы их лица оказались на одном уровне. - Мне тогда очень плохо было, я нажрался, как последняя свинья. Я ничего не соображал.
- Прекрати, - слегка поморщилась Ника. - Не надо ничего объяснять. Нам всем тогда было плохо. И все мы делали не то, что нужно было, - последние слова она произнесла чуть тише. Да, она ведь тоже тогда делала не совсем то, чем могла бы сейчас гордиться. - Всё прошло. Он живой, и это главное.
- Да.
- Я не говорила ему о той нашей… беседе.
- Спасибо, - отозвался Дмитрий.
- Ему и так хватило боли, обид и проблем. Не будем добавлять ещё и наши выяснения отношений, - Ника протянула руку, коснулась его плеча. - Он хочет, чтобы мы оба были с ним.
Дмитрий поднял голову и неуверенно улыбнулся.
- Ну, это-то мы можем, - сказал он.
Аристов приехал с Никой на следующий же день, нагруженный небольшим, но увесистым чемоданом.
- Ну, где у нас больной? - поинтересовался он, оглядывая небольшую комнату.
- Внизу, - отозвался Дэн, привычно открывая люк.
- Конспирация, - уважительно прокомментировал Аристов, следуя за Никой вниз.
Павел встретил их сидя. Он чувствовал себя намного лучше - появление Дмитрия словно подстегнуло его, как чуть раньше встреча с Никой.
- О, да мы знакомы, - воскликнул Аристов, присаживаясь на стул возле кровати. - Я вас помню, капитан!
- Я вас тоже, - отозвался Павел, протягивая на голос руку.
- А Ника говорила, вы не видите, - удивился Аристов, пожимая его ладонь. - Можно просто Володя.
- Я помню. Только я давно не капитан, - он сам удивился, как спокойно сказал это. - Меня зовут Павел. И я действительно не вижу.
- Ну, как я понимаю, потому я и приехал сюда.
Аристов открыл свой чемоданчик, оказавшийся мини-лабораторией.
- Ника, останься, ты мне поможешь. А остальные могут погулять на свежем воздухе, - категорично заявил он.
"Остальные", недовольно нахмурившись, молча поднялись наверх.
- Ника сказала, сегодня к вечеру вы уедете, - сказал Дэн, когда они уселись на диван.
- Да, её отец пришлёт машину с охраной, - подтвердил Дмитрий. - Что ты будешь делать дальше?
Дэн помолчал.
- С одной стороны, мне бы сейчас слинять отсюда, как Карина. Так, чтобы не вычислили. Но я не смогу сделать себе фальшивые документы, а по моим меня всё равно найдут.
- А с другой?
- А с другой - я устал бегать. От себя всё равно не убежишь, Димка.
Дмитрий кивнул. Он знал это лучше, чем Дэн мог себе представить. И понимал того так, как не мог понять год назад, на "Киплинге".
- Так что я останусь. Сейчас второй уровень не работает. Видимо, там почуяли что-то. Говорят, на Каджеро появились люди, копающие парочку исчезновений. Друзья Жертв или что-то в этом роде. В общем, пока у меня только обычная работа в лесу. Я поработаю, а там видно будет.
- Ника говорит, её отец начал своё расследование. Пока что у него есть только некоторые записи от Сайдаровой, мы с Пашкой и ты. Если понадобится…
- Если понадобится - вы знаете, где я живу, - сказал спокойно Дэн. - Я не собираюсь больше прятаться.
- Тебя посадят, скорее всего. Да и меня могут, - Дмитрий усмехнулся, и это была далеко не грустная усмешка.
- А тебе всё весело, - улыбнулся и Дэн.
- Знаешь, я уже наплакался, мне на всю жизнь хватит.
- Тоже верно. Ну, посадят, так посадят. Отсижу - выйду. В принципе, в дальних колониях на судимости смотрят сквозь пальцы. Да и сюда могут обратно взять, если помогу следствию, чем чёрт не шутит.
- Да ты оптимист, - восхищённо сказал Дмитрий. - Никогда за тобой этого не замечал.
- Я хорошо шифровался, - рассмеялся Дэн.
- Меня лично перспектива загреметь за соучастие как-то не радует, - весело сказал Дмитрий. - Но тут ещё ничего не известно, да и ты прав. Отсижу-выйду.
- Ну, что ты оптимист, в этом никто и не сомневался.
Аристов поднялся спустя полчаса. Дэн помог ему вытащить чемоданчик из люка, предложил присесть к столу, на котором уже стояли наскоро сделанные бутерброды, сок и кофе.
- Ну, что я могу сказать, - начал Аристов. - Случай с глазами непростой, но не смертельный. Если завтра-послезавтра начать лечение, через пару недель будет, как новенький.
Дэн и Дмитрий молча переглянулись. Аристов поднес к губам чашку с кофе и чуть не захлебнулся от дружного "Ура!", выкрикнутого вполголоса, но так эмоционально, что он вздрогнул.
Переезд состоялся тем же вечером.
Время было выбрано как нельзя лучше - Орест так и не появился на Каджеро. Он уехал после их разговора на балконе в тот же день, а потом Ника столько узнала - и про него и вообще, что видеть его, даже слышать о нём было просто невмоготу. Она ничего и не спрашивала. Кир отправился в Алмазный. Тони возвращался именно сегодня, и Киру наверняка хотелось встретить его, пообщаться наедине.
В доме сейчас находился только отец. Он, казалось, вполне оправился от новости о парне своей дочери, и уже пылал желанием с ним познакомиться.
Ника не разделяла этих его неуёмных стремлений, но откладывать переезд было нельзя. В конце концов, знакомить его с Павлом пришлось бы рано или поздно. Жаль, что встреча произойдёт в такое смутное время, и жаль, что Павел сейчас не в форме, но, в конце концов, он не стал хуже от того, что был болен. Если он понравится отцу - понравится и такой. Если нет… Ника от всей души надеялась, что подвиги Риты ей повторять не придётся.
Прибывший аэрокар с тремя знакомыми Нике охранниками приземлился недалеко от крыльца.
- Дэн, ты не скучай, - услышала Ника голос Дмитрия. - Я забегать буду.
Она развернулась. Оба парня аккуратно выводили из дома Павла.
- Я надеюсь, я тоже, - вставил тот.
- Непременно, как только начнёшь видеть и передвигаться самостоятельно, - кивнул Дэн.
- Ничего подобного. Не раньше, чем здесь наведут порядок, - нахмурился Дмитрий.
- Тогда, Дэн, это тебе придётся забегать, - не растерялся Павел.
Тот улыбнулся, но ничего не ответил.
Они простились у машины, Дэн коротко обнял молчавшую Нику и отошёл ближе к крыльцу. Дверцы аэрокара опустились, и машина плавно взлетела.
Ника успела увидеть, как Дэн, не оборачиваясь, вернулся в свой коттедж.
Ревнёв нервно ходил по холлу, благо тот был немаленький. Прислугу он отослал отдыхать до вечера, в доме было пусто. Он взглянул на часы. Почти семь. Они вот-вот должны прилететь.
Так, спокойно! Это не президент Содружества и даже не премьер-министр, а всего лишь парень твоей дочери. Это он должен нервничать, а не ты!