Рысь вдруг присмотрелся внимательней и прикусил губу, узнав скуластого чернобородого варвара с жестоким, словно бы застывшим лицом. Фредегар – доверенное лицо трактирщика Эрлоина. Теперь ясно, почему легионеры грабили, а не просто убивали, как недвусмысленно приказывал император. Наверняка центурион вошел с трактирщиком в корыстный сговор – совершил должностное преступление, между прочим, – и теперь все награбленное добро они честно делили на двоих. Или, может быть, центурион брал драгоценностями и деньгами – ну, спрашивается, куда ему кожи? Есть время возиться? Интересно, почему тогда они не взяли рабов? Что-то нигде не видать пленных… Хотя ясно – ведь пленники могут говорить, а вот кожи, драгоценности, посуда никому ничего не расскажут. Остаются лишь собственные воины, которым центурион либо доверял, либо… либо имел на их счет какие-то иные планы.
Когда последняя повозка скрылась за бугром, Юний с Илмаром переглянулись и, не говоря ни слова, быстро, но осторожно последовали за центурией. Как и следовало ожидать, на реке, в стороне от плеса, был разбит лагерь. Все как полагается – ров, частокол, насыпь – попробуй возьми. В камышах покачивались на серебряной рейнской волне вместительные плоскодонные барки – и Рысь бы ничуть не удивился, обнаружив на одной из них трактирщика Эрлоина. Его он, конечно, не увидел, зато заметил вислоусого толстяка Эвдальда. Теперь ясно – чьи барки. Неплохо трактирщик действует – с размахом и прямым подкупом должностных лиц, а как же без этого? Нарушает закон, негодяй! Отлично, отлично. Теперь бы узнать номер манипула, когорты и легиона – загодя озаботиться свидетелями. Вон их тут сколько – явно больше сотни. Как бы только узнать, откуда они?
Несколько парней-легионеров, человек десять, уже без доспехов, щитов и шлемов, вышли из лагеря и, смеясь, направились к плесу. Выбрали местечко недалеко от барок, скинули туники и, поднимая тучи брызг, наперегонки бросились в реку. Юний даже на миг ощутил зависть. Сияющее, палящее совсем по-летнему солнце, отражающаяся в воде пронзительная небесная синь… Эх, вот бы и самому так нырнуть, ощутив распаленной кожей обжигающую прохладу реки. Впрочем, почему бы и не нырнуть?
Усмехнувшись, Юний велел Илмару, взяв лошадей и ребят, дожидаться его на холме, сам же, пробравшись ольховыми зарослями к самой воде, быстро разделся и, погрузившись в воду, быстро поплыл к плесу. Улучив момент, нырнул – и вынырнул в гуще купающихся. А уж те орали и веселились, словно мальчишки, брызгались, хохотали, толкались. Рысь тоже изобразил на лице улыбку.
– А слабо наперегонки – во-он до того куста и обратно? – с хохотом подначил он.
– Наперегонки? Это с тобой, что ли?
– А и со мной! Ставлю два сестерция, что обгоню всех.
– Э, ты откуда такой прыткий взялся, парень?
– Я-то? А во-он с той барки.
– Ага, ты матрос, а матросы все хорошо плавают! Поищи дураков с тобой тягаться.
– Парни, а как насчет Кассия? Он-то здорово плавает, уж проучит этого задаваку! Во-он он как раз бежит. Кассий! Эй, Кассий! Давай быстрей, дело есть!
Кассий – поджарый светловолосый парень лет семнадцати на вид – на ходу сбросил тунику:
– Ну, чего звали?
– Ты, говорят, хороший пловец?
– Говорят.
– Вот тот, с барки, поставил два сестерция, если обгонишь.
– За два сестерция не поплыву. – Кассий покачал головой. – Если только за денарий.
– Согласен, согласен! – закричал Рысь. – Только есть ли он у тебя, этот денарий?
– Уж, не сомневайся, найдем!
– А что, "Примигении" уже выплатили жалованье? – Юний деланно удивился.
– А мы не из "Примигении", присланы из Рима на помощь.
– Ах, вот оно что… Хорошо! Плывем! – Рысь бесцеремонно растолкал руками столпившихся воинов. – Итак, я – Помпилий Авл, матрос с барки, житель славного города Могонциака, против… против кого?
– Против Квинта Кассия Кальвиана из восьмой когорты!
– Отлично, отлично. – Юний хорошенько запомнил номер. – Ну, кто судьи?
– Я, я!
– Нет, давайте назначим Гнея! Гней, будь судьей!
Здоровенный парень с простодушным лицом – Гней, – оглядев приготовившихся к состязанию соперников, резко взмахнул рукой…
Оба пловца рывком бросились в воду. Кассий шел хорошо, быстро и плавно, и Рысь – тоже не самый плохой пловец – с удивлением заметил, что медленно, но верно отстает, и чем дальше, тем больше. Вода на середине реки оказалась куда холодней, чем у берега, ну, это и понятно – еще совсем не успела прогреться, но Юний не замечал этого: мальчишкой на далекой родине еще и не в такой воде приходилось плавать. Эта по сравнению с той – вообще не вода, а парное молоко. А вот упорно державшийся впереди Кассий, как видно, не очень-то привык к подобному холоду. Сделав еще пару гребков, вдруг отчаянно дернулся – и пошел на дно.
"Судорога", – быстро ныряя вслед, догадался Рысь.
Схватив парня за волосы – тот и в самом деле оказался опытным пловцом и не сопротивлялся, – Юний вытащил его на поверхность, перевернул на спину, ну, а дальше тот поплыл сам – уже не наперегонки, а просто к берегу. Пока плыл, окончательно пришел в себя, и, добравшись до плеса, вовсю улыбался.
– Рановато еще состязаться, братцы! – улегшись на нагретый солнцем песок, сконфуженно воскликнул он и громко поблагодарил проходившего мимо Юния.
– Ты все же получишь свой денарий! – стукнув его по плечу, воскликнул здоровяк Гней.
– Да не нужно, – усмехнулся Рысь. – Ведь состязание-то еще не закончилось. Вот станет потеплее, тогда…
Он вдруг замолк, всматриваясь в барки. Похоже, их стало куда больше, чем было. Ну да, конечно, больше – вон еще одна, здоровая, с мачтой, и еще, и вон, другая, с выкрашенной в синий цвет квадратной кормой. Свесившийся с борта барки толстяк в короткой, без рукавов тунике умоляюще призывал к чему-то краснолицего центуриона, который вальяжно прохаживался по берегу.
Юний напряг слух.
– Да говорю тебе, нет у меня лишних воинов! – отмахивался от корабельщика центурион. – В Могонциаке надо было охрану нанимать.
– Да мы всегда с малой стражей ходили… Не знали, что тут такое творится!
– Надо было знать! Не зря же усилили легионы.
– Ну, хоть пяток человечков, а? Я хорошо заплачу.
– Сказал же – не дам! – Центурион демонстративно отвернулся и пошел прочь.
Юний похлопал по плечу Гнея:
– Пойду-ка, пожалуй, еще искупнусь.
– Давай, если не боишься замерзнуть.
Войдя в воду по пояс, Рысь подплыл к барке и уцепился руками за низкий борт:
– Эй, корабельщик! Ты, ты, кому охрана нужна!
– А что такое? – Корабельщик оказался большеголовым, плотным и сильным с виду. Мощные руки его были сплошь покрыты татуировками.
– Я – Юний – десятник вспомогательных войск.
– Ну-ка, ну-ка! – радостно оживился татуированный. – А я – Фелиций, хозяин этой разнесчастной барки.
– Рад знакомству.
– А я-то как рад… Мне бы хоть и из вспомогательных войск кого-нибудь. Сказать по правде, на борту вообще стражников нет, один старик Менаний, да какой он стражник, так, смех один. Мне бы только излучину напротив Длинных болот пройти, а уж дальше я бы и сам. Говорят, там уже не одно судно ограбили.
– Но у меня мало бойцов, – задумчиво произнес Рысь.
– С полдесятка будет?
– Ну, будет.
– А больше и не надо! Разбойников тоже не легионы. Так, нападают на утлых челнах… Пяток хороших воинов для охраны вполне хватит! Заплачу каждому по пять сестерциев, а?
– Два, – холодно отозвался Юний. – Денария!
– Ну… Ну, хорошо! – Фелиций кивнул с облегченным вздохом. – Завтра отхожу с восходом. Жду вас здесь.
– Нет, – Рысь усмехнулся. – Давай ты причалишь где-нибудь ниже по течению. Видишь ли, я бы не хотел, чтоб о нашем договоре прознал центурион.
– Поня-а-атно. Тогда так – с восходом солнца, у Серого камня. Это мили две вниз по реке.
– Найду, – заверил Юний и, с силой оттолкнувшись от борта, поплыл к кустам.
Следовало поторапливаться – завтра утром его небольшой отряд должен быть на барке, а до этого хотелось бы навестить пресловутого Гавтильда Косое Око. Хотя, конечно, можно было сделать это и после, высадившись у Длинных болот, но зачем зря терять время?
Быстро одевшись, Рысь неслышной тенью проскользнул по тропе и вскоре уже был в рощице, где его с нетерпением поджидали соратники.
– Ну, что спите? – Внезапно вынырнув из кустов, Юний своим неожиданным появлением заставил вздрогнуть всех, кроме Илмара – тот наверняка засек его еще раньше, да не подавал вида.
– Завтра с восходом солнца нас ждут на торговой барке! – зябко поежившись, сообщил Рысь.
– О, тогда сейчас можно поспать, – широко улыбнулся Арминий.
– После выспитесь. Нам нужно еще успеть наведаться в корчму Гавтильда. Илмар, знаешь, где это?
– Найдем.
Новигент, деревня в полтора десятка дворов, по здешним меркам считалась весьма многолюдным и суетливым местом. Здесь частенько проходили ярмарки, и уж тогда в корчму одного из самых зажиточных и уважаемых жителей селенья, Гавтильда Косое Око, съезжалось столько народу, что деревня, по твердой уверенности ее жителей, больше напоминала какой-нибудь большой город – Могонциак, Вангионы или даже Рим.
Сегодня никакой ярмарки не намечалось, и в Новигенте царила обычная деревенская скука. Блеяли за оградами козы, мычали коровы, полуголые дети, крича, возились в пыли, да иногда лениво побрехивали собаки. Никаких воинов и вообще вооруженных людей Юний в деревне не заметил, чему немало подивился – странно, что сюда еще не нагрянули римляне.
– А похоже, здесь никого не боятся, – словно в ответ на его мысли, вполголоса заметил Эрнульф.
– Гавтильд Косое Око – влиятельный и зажиточный человек. – Илмар Два Меча обернулся с усмешкой. – Думаю, у него давно налажены связи кое с кем из римлян.
– Ну и где же корчма этого "влиятельного и зажиточного" человека? – засмеялся Рысь. – Не тот ли домишко, во-он, на околице?
– Это кузница, – Илмар показал рукой влево, – а корчма там, на холме.
– Гм, неплохо устроился этот Гавтильд, – посмотрев в указанном направлении, прошептал себе под нос Юний.
Располагавшиеся на вершине холма постройки – частокол с крепкими воротами и видневшиеся за ним крыши бревенчатых изб – больше напоминали римский военный лагерь, нежели обычный постоялый двор. Для полного сходства только рва не хватало, хотя и он, кажется, имелся – от ворот тянулся узенький мостик.
– Приветствуем тебя, славный Илмар! – Из зарослей малины неожиданно выбрались два молодых воина с дротиками в руках и засунутыми за пояса скрамасаксами. Ага, стража-то в деревне все же была, только не бросалась в глаза. Умно, ничего не скажешь.
Илмар Два Меча улыбнулся:
– И вы будьте здравы. Надеюсь, у почтеннейшего Гавтильда найдется кров и пища для меня и моих спутников-алеманов?
– Найдется, – хохотнул один из воинов – рыжий, с хитрыми зелеными глазами. – А говорили, тебя убили римляне.
– Не успели, – пожал плечами Илмар. – Да и сам знаешь, хлопотное это дело – меня убивать.
Рыжий смотрел на него, словно на родного брата, и под конец беседы поинтересовался, не собирается ли "славный Илмар Два Меча" потрепать за рекой жирных римлян?
– Собираюсь, – Илмар кивнул. – Только не сейчас, чуть позже. Вижу, ты хочешь со мной, Виндульф?
– Хочу! – честно признался рыжий. – Сидя в родной деревне, не обретешь ни богатства, ни славы.
– Верно! Только вот Гавтильд ведь обрел и то и другое.
– А, – Виндульф махнул рукой, – сейчас уж не те времена, чтобы тупо копить сокровища. Куда лучше их отнять!
– Ну, прощайте, парни, надеюсь, еще свидимся!
– Прощай. И не забудь мою просьбу!
Быстро подъехав к Илмару, Юний положил руку ему на плечо и что-то быстро шепнул. Германец понятливо кивнул и тут же обернулся:
– Эй, Виндульф! А что, твой напарник в набег не хочет?
– Райнольд? – Рыжий громко захохотал и хлопнул своего приятеля по плечу. – Да как же не хочет? Просто я подумал, что не очень-то вежливо просить еще и за него.
– Я… я… я всегда! – волнуясь, заговорил Райнольд. Он выглядел несколько младше Виндульфа – светлоглазый, с копной спутанных волос соломенного цвета.
– А отпустит ли вас староста?
– Отпустит! – истово заверили оба. – Если пообещаем отдать часть добычи ему.
– Тогда вот что, – подогнав коня, Илмар Два Меча вернулся обратно к малиннику, осмотрелся по сторонам и склонился к затаившим дыханье ребятам. – Вы долго тут торчать будете?
– Всю ночь. Гавтильд приказал – чтоб птица без его ведома не пролетела. Совсем недавно какие-то люди пытались напасть на отару овец, уже отогнали пастухов, хорошо, отара была возле корчмы. Но все же пару овечек украли. Да, не в силах далеко тащить, вырезали самое вкусное, остальное бросили – потроха так и лежат в овраге, если никто не сожрал.
– Значит, вы тут – до самого утра?
– Да, так. До утра.
– Отлично. Ночью, ближе к утру, я к вам наведаюсь, и мы все подробненько обговорим.
– Здорово!
– Да, – Илмар покрутил головой, – нам здесь не помешают?
– Не… Эту дорогу только мы охраняем.
– Отлично! Ну, ждите, парни! Да смотрите, по ошибке не встретьте меня дротиком.
– А ты… – ребята на миг переглянулись. – А ты, как подскачешь к малиннику, кричи: "Слава Вотану!"
– Понял. – Махнув рукой, Илмар Два Меча заворотил коня и быстро нагнал своих спутников.
У ворот частокола, за мостиком – здесь и вправду оказался заполненный водой ров! – путников встречал кряжистый толстопузый мужик с висловатым носом, кустистыми бровями вразлет и кудлатой разбойничьей бородой какого-то неопределенного желтовато-пегого цвета. Глаза его, маленькие и бесцветные, смотрели в разные стороны. Похоже, это и был хозяин корчмы.
– А, славный Илмар! – Едва гости въехали на мостик, корчемщик широко развел руки, словно хотел обнять сразу всех. – Рад, очень рад вновь тебя увидеть! Жаль, нечасто ты бываешь в наших краях.
– Да хранят тебя боги, Гавтильд. – Илмар спешился и вежливо поклонился. – Надеюсь, у тебя найдется для нас кров и пища на пару дней?
– Для тебя и твоих друзей – всегда! – Корчемщик заулыбался, но глазки его по-прежнему осматривали гостей холодно и цепко. – Предоставлю вам свои лучшие гостевые покои, останетесь довольны, очень довольны, м-да…
Ведя под уздцы лошадей, гости прошли на просторный двор. Прямо напротив ворот, за коновязью, располагался гостевой дом – длинное приземистое строение из крепких бревен. За домом виднелись амбары, конюшня, птичник, пара небольших хижин для слуг, кузница, а рядом с нею – колодец. Вообще, в такой корчме вполне можно было выдержать и самую длительную осаду.
Осматриваясь, Юний вдруг зябко повел плечами. Странное место, без разрешения хозяина и не выберешься. Два цепных кобеля ростом с теленка. Нет – вон еще и третий. Ишь, рычат… Нехорошо. Краем глаза Рысь успел заметить проворно закрывающих ворота воинов… нет, просто – вооруженных скрамасаксами слуг. Еще пара человек возилась у коновязи – пристраивали к ней навес, да у амбаров, у кузницы тоже мелькали люди, которых при необходимости, наверное, тоже можно было бы вооружить. Правда, часовых что-то не видно… Ага, как же, не видно! А те двое, в малиннике, спрашивается, кто? Наверняка имеются и другие замаскированные посты. Похоже, трактирщик вел свои дела с размахом и давно уже подмял под себя все руководство деревни – старосту, военных вождей, жрецов. Да и те двое молодых – как их? – Виндульф с Райнольдом. Их ведь на посту было трое, и третий тут же помчался в корчму с докладом – иначе как бы Гавтильд так быстро узнал о гостях? Хозяин корчмы не прост, ох, не прост – с таким следовало держать ухо востро. Хорошо, Илмар догадался сказать, что они пробудут здесь пару дней. Если Виниций здесь – его нужно попытаться найти за ночь, найти и вытащить. Ну а если он давно уже продан – тогда хоть узнать кому.
Кроме Юния и его спутников, в корчме больше никого не было: ярмарочные дни еще не начались, да и некогда было деревенским сейчас гулеванить – сев. Сие обстоятельство, похоже, ничуть не волновало хозяина, что и понятно: корчма являлась для него лишь побочным делом, вовсе не главным. Наверняка кроме торговли людьми Гавтильд не брезговал и скупкой другой добычи, привозимой многочисленными шайками алеманов, да и принадлежавшую всей сельской общине землицу больше считал за свою. Что ж – его дело.
Солнце как-то уж очень быстро село, навалились сумерки, рубиновые от закатных отблесков неба, и быстро переходили в ночь. Гости корчмы сели за стол. Корчемщик не поскупился, выставил на стол лучшее: и рыбу, и полбу, и мясо, и вкусное пенное пиво – так ведь и платили щедро. Старая повариха варила на очаге похлебку из чечевицы, запах которой вдруг напомнил Рыси легионерские времена. Сколько лет прошло с тех пор, с Британии? Шесть… Около того. А похлебка из чечевицы вообще-то штука вкусная, если, правда, хорошо приготовить… Стряпуха готовила хорошо – чеснока не жалела, ишь, запах-то! Ни с чем не спутаешь! Только вот на стол похлебку не очень-то торопились подавать, впрочем, и без нее все быстро наелись. Рыба да мясо – шутка ли?
Юний не заводил разговора с хозяином, хоть тот и крутился поблизости, иногда подсаживаясь к столу, а иногда выбегая во двор – проверить, все ли дела переделаны. Говорить должен был Илмар: потихоньку он подводил разговор к торговле людьми, на что трактирщик откликался вполне охотно – как же, очень даже престижное дело! Только вот, хитрый лис, о римлянах, насколько мог разобрать Рысь, даже не упоминал, ловко переводя разговор на другое. Илмару тоже быстро надоела подобная бесцельная беседа, да и давно пора было уже укладываться спать, и алеман почти открытым текстом дал понять Гавтильду, что некоторые богатые люди из-за реки очень бы были не прочь выкупить своего пропавшего родича за весьма серьезные деньги. Однако, выслушав, хитрый трактирщик лишь пробормотал, что кому-то помогают боги во всех их делах, а кому-то – нет. Юний разочарованно вздохнул. Похоже, Виниция здесь и правда не было.
Покончив с едой, гости поблагодарили хозяина и уже было направились в предоставленные им покои… И вот тут-то хозяин придержал рукой идущего позади всех Илмара и тихо спросил, точно ли недавно захваченный римлянин – из богатого и знатного рода?
– Насчет знатности не скажу, – алеман обернулся и нарочно повысил голос, – а вот что его семья очень богата – это точно.
– Да-а, – протянул корчмарь. – Повезет кому-то… Это ничего, что парень не очень знатен, главное – не слуга и не раб.
Рысь напрягся и замедлил шаг. "Парень"! Гавтильд сказал – "парень"! А ведь в беседе Илмар вовсе не указывал возраст пропавшего. Значит, Виниций все-таки здесь? Не зря им так интересуется корчмарь. Сам хочет получить выкуп? Не самое плохое дело, у Кальвизии Домны наверняка найдутся необходимые средства, какую бы цену трактирщик ни запросил. Хотя, наверное, лучше было бы Виниция просто выкрасть… Ага, а если с парнем что-нибудь случится? Ведь кругом вооруженные слуги, и освободить его будет не так-то просто. Стоит рискнуть? Оглянувшись на пороге, Рысь увидел, как хозяин корчмы отвел Илмара в сторону – пошептаться. Что ж, уже кое-что!