Я обреченно кивнула. Все что угодно, лишь бы дали возможность успокоить переживающего дядю. И Саша слово свое сдержал. Он покинул на время кухню, а когда вернулся, протянул мне мой собственный телефон.
Набираю дядин номер. Гудок. Щелчок.
- Руслана? - что-то не так. Дядя не кричал, не ругался, его голос был взволнован.
Саша пристально за мной наблюдал.
- Да, дядя Боря, - вина проступает в каждом моем слове. - Прости, я забыла позвонить.
Я ожидала чего угодно, но не того что последовало после.
- Руслана, слушай меня внимательно, - дядя был серьезен. Излишне серьезен. - Уезжай к Клавдии Семеновне. Слышишь?
Вот это поворот. Я заметно напряглась, что не укрылось от взора Саши.
- Что случилось? - мне не хотелось говорить при постороннем, но выбора не было.
- Я не могу тебе сейчас все объяснить, дочка. Очень тебя прошу, уезжай.
Все очень серьезно. Хуже некуда. Что делать?
- С тобой все будет в порядке? - я не дура, прекрасно понимаю, что в порядке не будет. Но мне нужно было услышать.
- Конечно, - подтвердил он. - Руслана, если тебе позвонят от моего имени, или представятся моими старыми армейскими приятелями, не верь. Никому не верь.
Кто? Кто является угрозой? Как помочь дяде? Если я попрошу, Саша поможет? А я попрошу? Не задумываясь, ради дяди Бори. Даже если цена окажется слишком высокой.
- Это из-за бизнеса? - я контролировала себя. Несмотря на мрачный вид Александра, стоящего неподалеку.
Не время расслабляться, семья под угрозой. Давно надо было вмешаться в дядины дела, а я все в игрушки играла, дурочкой прикидывалась. Доигралась. Моих нынешних сил не хватит на полноценные боевые действия против неизвестного врага. И дядя будет сопротивляться изо всех сил.
- Это старые долги, дочка, - казалось, горечь его голоса достигла и меня. - Не о чем волноваться. Но на всякий случай спрячься. Ты знаешь как, я учил тебя.
Черт! Не думала я, что старые дядины враги остались в живых. Не то что бы я о них когда-либо слышала, просто достаточно хорошо знала дядин характер. Надеюсь это не Контора. Впрочем, данную версию можно легко проверить парочкой звонков. Или же спросить у дяди Бори на прямую.
- Это Контора? - голос дрогнул.
- Нет, дочка. Все намного прозаичней. Делай, как я сказал. Я люблю тебя.
Связь оборвалась.
В повисшей тишине, я посмотрела на Сашу. Пожалуй, идея остаться у него на неопределенное время была не так уж и плоха.
- Мне вытащить его? - задал он неожиданный вопрос.
- Как…?
- Острый слух, - коснулся он своего уха.
- Нет, - покачала я головой. - Он не простит мне. Решил вспомнить боевую молодость. Но если ты можешь, если согласен, не мог бы ты приставить своих волков, что бы приглядывали?
- Умная девочка, - довольно кивнул он.
- Ты знаешь, что происходит? - не веря еще в его добровольное согласие, нервно спрашиваю.
- Нет, - качает он головой. - Заодно и выясним.
Я улыбнулась. По настоящему, тепло, от всей души. Благодарность затопила меня, но ненадолго. Пришло осознание. Я доверяю Саше. Доверяю настолько, что почти сбросила привычную маску. Настолько, что прошу помощи. С чего бы вдруг?
Это иррационально. Я побаиваюсь его, опасаюсь сущности зверя, которую он, кстати, ни разу еще не показал, случай с Машкой не считается. Но в то же время, верю, что меня защитят. Это уверенность в его силе? Или знание возможностей?
- Спасибо, - шепчу я.
Не то что бы, сил не было, или еще что, просто озвучить в полный голос благодарность Назарову, все равно, что добровольно сдаться на его милость.
- Борис ничего тебе не рассказывал? - мою благодарность пропустили мимо ушей.
- Дядя никогда не говорил о прошлом, - покачала я головой. - Сама же я помню лишь период после похорон тети.
Да, дядя Боря был женат. Мне исполнилось четыре года, когда умерла тетя Ира. Ее я не помню абсолютно. После смерти жены дядя ударился в бизнес с головой, что вскоре принесло свои плоды.
- Не беспокойся, - улыбка его была не то что бы мягкой, скорее уверенной. - Мои волки за ним присмотрят и подстрахуют если надо.
Успокаивает меня? Вот только эффект оказался другим.
- Саша, я очень тебе благодарна, - осторожно начала я. Только бы все не испортить. - Но скажи честно, почему ты мне помогаешь? Насколько знаю, альтруизм никогда тебе не приписывался.
- Я же герой, - ухмыльнулся он.
- Действительно, - криво оскалилась я.
Отвечать не хотят, а я не люблю, когда от меня утаивают информацию. Терпеть не могу игры вслепую.
- Как провела день? - переводит он разговор.
- Леха с Игорем до последнего отказывались меня развлекать, - отвечала я.
- Это нормально, - комментировал он.
Нет не нормально! Абсолютно не нормально, как и вся эта сцена все больше напоминающая семейный такой разговор!
- Пришлось признаться им, что ты разрешил мне все что захочу, - мне вдруг захотелось его разозлить. - И они согласились.
- Умница, догадалась, - мое глухое раздражение разбилось о рифы его спокойствия.
- Они говорили что-то про правила поведения в доме Хорта, - проснулось во мне нездоровое любопытство. - Может, расскажешь мне о них, чтобы я не попала впросак?
- Для тебя нет никаких ограничений, - его серые глаза пристально наблюдают за мной. - Правило только одно - не убегать от меня.
- Знаю-знаю, не беги от волка, умрешь усталой, - проворчала я. - У вас всегда так с гостями обращаются?
- Вообще-то мы не жалуем чужаков, - невозмутимо отвечал он. - Особенно людей. В дома дозволено заходить только членам Стаи.
- Вот только твой дом по дуге обходят, - вспоминаю. - Заметила сегодня.
- Потому, что это мой дом.
- Так кто ты? - решилась я. - Кто такой Хорт?
Он помолчал, раздумывая над чем-то мне неведомым, потом все же ответил.
- Ведущий, - заметив мое недоумение, нахмурился. - Вожак, если переводить на человеческие понятия. Вот только это не совсем тот термин. Хорт - это сила и власть.
Мне прямо везет. Мало того, что выяснила сенсационную новость о существовании легендарных оборотней, так еще на вожака наткнулась.
- Помнится, абсолютная монархия такими же понятиями оперировала, - бурчу раздраженно.
И естественно меня услышали.
- Титул Хорта не наследуется, - не согласился он со мной. - Его нужно отвоевать в поединке. Правда чаще всего поединки происходят с членами собственной семьи, братья, сыновья, племянники, но бывают случаи, когда голову поднимает кто-то другой.
- И происходит смена династии, - понятливо киваю. - Часто на твою власть покушаются?
- Нет, - коротко и ясно.
- Почему? - отставать я не собиралась.
- Боятся, - пояснил он.
По мне так, правильно делают. Тут же перед глазами промелькнула картинка памятного обращения Маниных убийц. Говорить как-то перехотелось.
- Когда мы поедем за вещами? - резко меняю тему разговора.
Почему-то становится неуютно, хочется уйти в спальню и не выходить оттуда.
- Завтра утром, - отвечает он.
Это хорошо, это очень хорошо. Но не будем показывать Саше радость, а то заподозрит еще что-нибудь.
- Саша, раз уж мы обо всем договорились, может, ты все-таки вернешь мне телефон? - мой взгляд мог разжалобить и прокурора.
Уже проверяла. Как-то он ужинал у нас с дядей.
- Нет, - Назаров был категоричен.
Я не люблю, когда мне отказывают. Но с другой стороны, мы в разных весовых категориях, не мне с ним тягаться. Значит, придется действовать как всегда. Подчиняться.
- Отлично, - поднимаюсь из-за стола. - Утро будет тяжелым, стоит лечь пораньше.
Что я несу? Но главное несу уверенно, может и прокатит.
Он смотрела на меня насмешливо, будто знал все мои уловки наперед. Подобные взгляды раздражали, он раздражал, но соглашение было достигнуто. Беспокоило лишь одно - смогу ли я заплатить по счетам?
Исподтишка поглядывая на него, все чаще приходила к мысли, что он не воспринимает меня в серьез. Но вместе с тем слишком трепетно к моей персоне относится. Что же ему надо?
Он ничего не ответил, а я поспешно покинула злополучную кухню, дабы добраться до выделенной мне комнаты.
Очередной день потрачен впустую, но от чего-то чувствую себя разбитой и усталой. С подобным мироощущением мог справиться только душ, который я вскоре обнаружила недалеко от собственной спальни. Миленько, в синеньких тонах со стандартным гостиничным набором. Мне интересно, Саша в собственном доме-то живет? Такое чувство, будто дом только что построили, обставили, разложили мелочи по своим углам и… забыли про него. Нет, пыли не было, что говорит о приходящей уборщице, но так же не было и признаков постоянного проживания.
Струи теплой воды смывали душевную тяжесть, они даже беспокойство за дядю притупить умудрились. От удовольствия я чуть было не застонала в голос, но каким-то образом сдержалась. Я могла стоять под душем часами, но мне предстояла стирка. Сегодня днем бродя по дому я нашла прачечную на первом этаже. Скажите, пожалуйста, на кой черт Саше целых три стиральных машинки? Зачем неженатому мужику вообще такой большой дом?!
За сегодняшний день сделала множество удивительных открытий. Оказывается я вполне способна играть в карты в течении четырех трех часов подряд. У оборотней шикарный слух, в чем мне сознался Игорь. И у Саши нет постоянной любовницы, о чем мне поведал Леха. Сама не знаю, для чего сие было сказано, но спорить не стала и спокойно выслушала.
Так вот о стирке. После душа, укутавшись в нелепый кокон из покрывала и полотенца, я отправилась на первый этаж. Честно говоря, я опасалась встречи с хозяином дома, но ее не произошло. Забросив вещи в одну из машинок с эффектом сушки отправилась обратно, с единственной мыслю - спать. Как ни странно уснула я быстро.
А ночью я опять кричала. Проснулась на коленях у Александра, укутанная в одеяло. Помнится, подобная сцена уже была. Обнаженная, прикрытая лишь плотной тканью, у него на руках. Только сейчас без ранений обошлось. Да и отсутствие одежды нынче смущает. Постеснялась я вечером у Саши поинтересоваться наличием в доме халата.
- Что тебе снилось? - мягко спрашивает, гладя меня по голове.
- Не помню, - шепот срывается с моих губ тихим вздохом.
- Не бойся, - от звуков его голоса сердце прекращает рвать грудь бешеным ритмом. - Тебя никто не тронет. Я не позволю.
Мне так хочется верить.
- Ты сильный? - бессвязное бормотание.
- Очень, - кивает он, я не вижу, но чувствую.
- Твоя Стая, она большая? - разговор успокаивает, уносит страх, приближая сон.
- Одна из самых больших, - я слышу гордость в его словах. - Две с половиной тысячи.
Я не знаю, много ли это по их меркам, но по мне так, через чур. Как представлю две с половиной тысячи резко обрастающих шерстью людей, так в дрожь бросает.
- Сколько еще таких Стай? - голос дрогнул.
- Одна в Южной Америке, всего тысяча триста. Одна в Северной Америке, там девять сотен. В Азии две тысячи, в последнее время там рождалось много самок. Девочек. В Европе тысяча восемьсот. В Африке Стай много, но они малочисленны. Та же ситуация в Австралии.
- Почему твоя Стая самая большая? - интересуюсь.
- Потому, что у меня самая большая территория. Вся страна является моими угодьями. На окраинах есть семьи мне не подчиняющиеся, но их численность не позволяет выйти за рамки одного города.
Так вот почему из столицы он перебрался к нам. Середина владений.
- Я думала, будет больше, - привычно скатываюсь с его колен, лишая себя тепла. Меня с удобствами устраивают на кровати. И даже одеяло подоткнул.
- Мы не способны размножаться с той же скоростью, что и люди, - он сидел рядом и смотрел мимо меня. - Природа наградила нас даром долгожительства. Но лишила возможности частого деторождения.
Ничего не поняла.
- Долгожительство?
- Двести лет.
От потрясения я распахнула начинавшие слипаться глаза.
- И много у тебя… таких долгожителей?
- Единицы, - усмехается он.
- Почему?
- Ну, сначала Первая Мировая, потом Вторая Мировая. Под шумок людской войны наши тоже решили перераспределить территории.
Темной-темной ночью, страшный-страшный дядя рассказывает мне бредовую-бредовую сказку, которая является реальностью.
- Ну, надо же, - зевнула я. Мозг решил поступить мудрее хозяйки, пичкавшей его трудноусвояемой информацией, и в привычной своей манере, требовал здорового сна. - И как только люди вас не замечают?
- Обычно, люди, знающие о нас, долго не живут, - произносит это столь легко, словно мы о погоде разговариваем.
Почему меня не удивляет данное заявление?
- Это угроза?
Мысль вязнет в наступающем сумраке сна.
- Предупреждение. Даже если очень хочется, Борису ни слова.
- Но что будет со мной?
Нельзя спать, нельзя!
- Ты другая. Скоро сама поймешь, - его рука коснулась моих волос. Похоже, они ему нравятся. Может остричь и подарить, пусть играется?
Последнюю фразу я слышала сквозь вату. Мы не договорили, а жаль. И что за дурная привычка засыпать в его присутствии?
* * *
Утром, следуя старой привычке, я проснулась спозаранку и направилась на кухню, предварительно забрав уже высохшие вещи. Приготовила завтрак на скорую руку, и уже собралась было позвать Сашу, как он сам обнаружился в дверном проеме. Опять наблюдал. Может у оборотней так принято?
- Доброе утро, - поприветствовала хозяина дома.
- Доброе, - он улыбнулся.
Странный он.
- Я решила, пока живу с тобой, немного похозяйничать здесь, это ничего? - спохватилась с опозданием.
- Мне нравится, как ты смотришься на моей кухне, - последовал ответ.
Шовинист, как и дядя Боря. Впрочем, какая разница, мне с ним детей не крестить.
Позавтракали быстро, после чего, как и было обещано вечером, мы отправились за моими вещами. Больше всего я скучала по родному эмпетришнику, и в предвкушении скорого обретения оного, настроение мне испортить не мог ни кто и ни что. Даже Сашино довольное лицо. Кстати, с чего счастливый такой? Подумав, решила, что спрашивать не хочу, а то не дай Бог, ответит.
Несмотря ни на что, я старалась держать дистанцию между нами. Оборотни были мне не понятны, и дружбу с ними водить не хотелось, потому как, кто его знает, что им в голову взбрести может.
С другой стороны одна определенная мысль меня не покидала, не смотря ни на что. И не мысль даже, а некая почти оформившаяся цель, ибо свое первое пробуждение после Машкиной смерти я не забуду никогда.
Ночью дождь прекратился, и погода начала радовать солнечными бликами на лужах. По случаю позднего утра, грозящего незаметно перерасти в полдень, парило нещадно. Не смотря на погодные особенности, улицы города заполонили горожане. Кто-то спешил по делам, кто-то на отдых, из-за чего в городе, умытом дождем, образовались пробки, что естественно замедляло наше передвижение.
Меня уже не пугали лишние тридцать минут, рядом с Александром. Я привыкла к нему, к такому непонятному, такому пугающему, и такому самоуверенному мужчине. Не человеку. Отчего-то мне еще трудно проецировать образ монстра, что я увидела в лесу, на облик человека, который сидит сейчас рядом. И каждый раз, называя Сашу оборотнем про себя, я пыталась свыкнуться-смириться с новым, пугающим и совершенно мне ненужным знанием. Каждый раз получалось плохо.
Как ни посмотри, а зла, настоящего зла, я от него еще не видела. А такой человек… оборотень, в зле толк знает, уж можете мне поверить. Вот и выходит, что обращаются со мной нежно, пусть и резковато иногда, но все же безопасность мою блюдут. Причину подобной дружелюбности так и не объявили.
Вот только забота злых серых волков мне сейчас не нужна. Все чаще я просыпалась с мыслью, что Машке на кладбище одной одиноко.
- Очнись, маленькая, приехали, - услышала я.
Сильно же я задумалась. Полностью погрузилась в себя, не обращая внимания на окружающий мир и на Сашу в том числе. Ему же в свою очередь мое молчание не мешало.
Выбираюсь из машины, теплый влажный воздух окутал охлажденное кондиционером тело. Неприятное, однако, чувство.
Зайдя в подъезд, Назаров заметно поменялся в лице.
- Что? - смотрю на него напряженно.
- Хлоркой воняет, - настороженно осматривается он.
Действительно, хлоркой разило так, что глаза слезились. Невольно пожалела мужика, как ни как острый нюх в условиях каменных джунглей - это настоящая пытка.
- Наверняка консьержка уборку устроила, - отмахнулась я, делая шаг по направлению к лифту.
Наш дом считался элитным, посему чистота поддерживалась на маниакальном уровне. И запах хлорки меня не удивил. А вот отсутствие злосчастной консьержки очень даже порадовало. Если повезет, то и во второй раз сможем проскользнуть незамеченными.
Створки лифта отворились на моем этаже, а увидев родную дверь, я чуть не прослезилась. Оказывается, я скучала по родным хоромам. Споро открыв дверь, вошла в полутемную квартиру. Саша шел следом, не отставая ни на шаг.
- Ты и в спальню со мной пойдешь? - смотрю на Сашу выразительно.
- Там я еще не был, - нагло ухмыляется он.
- И не будешь, - я была непреклонна.
Жестом, указав в сторону гостиной, убедилась, что он прошел именно туда, а не последовал за мной.
Оказавшись в спальне, я первым делом включила компьютер. Мне срочно нужно было связаться с парочкой своих знакомых. Переписка была короткой, но достаточно емкой.
Сбор вещей не потребовал много времени, и уже через двадцать минут в руках я держала чемодан. Словно в отпуск собралась.
- Мне нужно в магазин, - отдаю скучающему Саше чемодан.
- Заедем по дороге, - кивнул он.
Уходя, я поставила квартиру на сигнализацию. В прошлый раз делать этого при дяде не стала, он бы не понял, потому, как подобные меры предосторожности мы принимали лишь в случае отъезда.
Я долго думала, оставлять ли консьержке ключи от квартиры, или старая грымза перебьется без высокой чести. В результате решила забежать в ее каморку и предупредить на всякий случай. Вдруг дядя пожелает проверить?
Закуток бессменного стража нашего одно подъездного дома выглядел как клетка дикого особо опасного животного. Жильцы дома не поскупились на укрепление угла консьержки, что по-моему, было оправдано.
- Саша, иди вперед, мне нужно консьержку предупредить, - тяжко вздыхаю я.