Она сама не знала, зачем так сказала. То ли потому, что объяснение Малаганова звучало оскорбительной фантастикой, сказками, годными только для молодежи. То ли потому, что она хотела закрыть шлагбаум между собой и Владом. Зачем, казалось бы? С какой стати? Но то, чему суждено произойти между двумя людьми, всегда дает о себе знать заранее. Сигналит на манер приближающегося поезда…
- Молодежь тоже ни хрена не поняла, - мрачно сказала Лиза. - Windows, файлы, перезагрузка - это ясно. А что с нами-то конкретно произошло?
- Я к этому и веду, - кивнул Малаганов с легким раздражением. - Итак, все мы с вами существуем в Реальности. И одновременно мы существуем в Мифе - во всех его файлах, где стечение обстоятельств обусловило наше появление. Это как айсберг: Реальность - надводная часть, а остальное уходит в Миф, на глубину многих файлов…
- А, так вот откуда взялись двойники! - всплеснула руками Лиза.
- Это не двойники. Это тоже мы. И в Реальности, и в Мифе пребывает один и тот же человек. Не задумывайтесь над этим, просто примите за аксиому. Когда жизнь некого Я обрывается Сбоем, ее продолжает другая жизнь того же Я.
- Из Мифа, - уточнила Ульяна.
- Умница, из Мифа. При этом перезагрузка сканирует все уровни новой Реальности. Это похоже на излучение. Сознание, память - перестраивается все до последнего нейрона. Поэтому большинство людей Сбоя не замечает…
- А мы, значит, меньшинство? - подал голос Влад.
- Спасибо, не сексуальное, - фыркнула Лиза.
- Да. Очень небольшой процент людей обладает врожденным или приобретенным экраном от этого излучения. Мы называем этот экран Свойствами, - Малаганов значительно произнес последнее слово, чтобы подчеркнуть в нем большую букву. И тут же понял, что сказал лишнее. Лиза подозрительно спросила:
- Кто это - мы?
Сделав вид, что не расслышал вопроса, Малаганов продолжал:
- Теперь конкретно о том, что случилось с вами. Вы ехали в метро, и в полночь - это всегда случается ровно в полночь - произошел Сбой. Метро - это экранированное помещение. Если оказаться во время Сбоя в таком месте с… Ну, короче говоря с тем, кто обладает Свойствами, то Свойства переходят и к вам. Теперь вы тоже ощущаете Сбой. Вот такую свинью я вам подложил. Невольно, вы уж простите.
- Так, а нельзя это безобразие как-нибудь прекратить? - нахмурилась Лиза.
- Как уж прекратишь… - вздохнул Малаганов. - Да и что именно вы хотите прекратить?
- Ну, вообще - Сбои?
- А вы можете прекратить закон всемирного тяготения? - пожал плечами Малаганов. - То есть можно, конечно, создать условия, в которых он не будет работать. Невесомость, например. Но вы пробовали жить в невесомости? Существование нашего мира основано на законе тяготения. И Сбои - такой же закон природы.
Влад и Ульяна переглянулись. Поймав ее взгляд, Влад занервничал и потянулся к виски. Ульяна едва заметно подняла бровь и сказала:
- Тут что-то не сходится. Насколько я поняла, Реальность-2 полностью замещает Реальность-1…
- Да-да, я еще не сказал про маятник, - кивнул Малаганов. - Видите ли, пикантность нынешней ситуации в том, что в механизме Сбоя произошел сбой. Простите за тавтологию. Замещение почему-то состоялось частично. На мониторе Вселенной теперь мелькают обе Реальности, и временная амплитуда этого маятника постепенно растет. Ну, это вы и сами заметили. Сначала Реальности менялись через день, потом через два дня, потом…
- Откуда вы знаете, что все пошло не так, как обычно? - перебила Лиза. - Что, Сбои происходят каждый день?
- Нет, конечно. Промежуток между Сбоями колеблется от 50 до 200 лет. Но наблюдения ведутся очень давно, и мы знаем…
- Стоп! Стоп! - торжествующе воскликнула Лиза. - Опять - "мы"! А ну-ка, господин Малаганов, говорите: кто такие "мы"?
- Какое-нибудь тайное общество, - усмехнулась Ульяна. - Масоны.
Малаганов вскочил с дивана и заторопился, застегивая тесноватый пиджак.
- Знаете, я думаю, на сегодня достаточно. Мы все устали. Вы такое пережили… Самое главное я вам сказал…
- Да ни фига вы не сказали! - взорвался Влад. - Я вообще не знаю, какого черта мы тут развесили уши. Пес с ней, со Вселенной, вы мне скажите, какая мразь хотела нас убить!
- Угу, и кто такой Адольф, - кивнула Лиза.
Малаганов молча отступил к двери. Влад с мрачным лицом преградил ему путь.
- Влад, вы что, драться с ним собираетесь? - вмешалась Ульяна. - Пропустите Аркадия Евгеньевича, ему пора.
Медленно, как бы нехотя, Влад отошел в сторону. Малаганов тут же юркнул в коридор и, уже вдеваясь в синий плащ, выдал скороговоркой:
- Я сказал все, что мог. Вы не представляете, в каком я оказался положении. Мои дальнейшие объяснения все равно ничем вам не помогут. Будьте осторожны, держите язык за зубами, и, дай бог, все обойдется.
Гулко хлопнула дверь, прогромыхал вверх-вниз лифт.
Влад вышел в коридор, чтобы задвинуть засов, а оттуда свернул на кухню. Какая-то похмельная неловкость мешала ему вернуться в комнату. Как будто он набедокурил спьяну, и теперь стыдно смотреть в глаза свидетелям своих непотребств. События сегодняшнего дня - побег из рушащегося "Галакта", взгляд зеленых глаз, бредовая речь Малаганова - вдруг показались очень далекими.
Как хорошо, что она сейчас вмешалась! Иначе неизвестно, что еще он добавил бы к этому безумному списку. Хотя, что бы он сделал? Применил бы силу? Утюг на живот, лампу в глаза? Говори, падла, все, что знаешь? И надо бы - да он бы не смог. Просто выставил бы себя на смех. А она его спасла.
- Влад! - позвала из комнаты Мартышка.
Надо идти. Он хозяин, они гостьи, чаю им предложить, что ли? В холодильнике-то шаром покати…
Когда Влад вошел, Ульяна сказала:
- Задерживать его все равно было бесполезно. Он только наврал бы с три короба, и мы бы снова угодили в какую-нибудь западню.
Она говорила, как будто извинялась - за то, что помешала ему совершить мужской поступок. И за то, что он послушался.
- Паша только что звонил, - сообщила Лиза. - Он ждет внизу. Ульяну Николаевну мы подвезем.
- Ульяна, давайте я сам вас попозже отвезу, - сказал Влад.
Две пары глаз удивленно и вопросительно уставились на него. Смутившись, Влад забормотал:
- Такой сильный ушиб, обморок… У вас наверняка сотрясение… И вообще надо врача… Хотя бы отлежаться, а не трястись в машине… Вы мне совершенно не помешаете…
Зачем он так много говорит? - краснея, думала Ульяна. - Это банальное предложение, дело, как говорится, житейское, к чему столько слов, от этого только становится гадко…
Зачем я столько говорю? - думал Влад. Зачем малодушно бубню в сторону, словно предлагаю быстрый секс в ванной? Это не тот случай, это совсем другой случай…
Он набрался мужества, выдержал ее взгляд и коротко попросил:
- Останьтесь.
- Хорошо, - так же коротко согласилась она.
Мартышка смотрела то на одного, то на другую. До нее медленно, но верно доходило. Глаза расширились, рот приоткрылся… "Если она сейчас что-нибудь брякнет, я ее убью", - подумал Влад.
- Ну, я пошла? - уточнила Лиза. - Паша ждет. Мы же созвонимся, если кто-нибудь что-нибудь узнает?
- Созвонимся, - машинально поправила Ульяна.
- Пойдем, провожу, - настойчиво сказал Влад.
Но с порога Лиза еще раз обернулась.
- Так слушайте, я все-таки не поняла. Мы больны синдромом Бриловича или нет?
- Ну ё-моё! - фыркнул Влад.
Ульяна сначала отвернулась, а потом открыто засмеялась. Смех вышел нервный и несколько громче, чем надо. Но Лиза и сама прыснула в зеленый воротник плаща, а напоследок неожиданно искренне улыбнулась им обоим: мол, рада за вас, ребята!
Она ушла, и Влад с Ульяной остались одни.
По телевизору крутили японский мультик. Большеглазая героиня с черными, как у Мартышки, волосами рубилась с полчищем бровастых врагов.
Неловкости не было. Откуда ей взяться, когда совершается неизбежность?
Он опустился перед ней на колени. Она коснулась его светлых волос. А потом оба нашли мужество посмотреть друг другу в глаза.
24 апреля, понедельник
- Взгляните, Аркадий Евгеньевич. Шикарный Миф. Слышите меня?
- А? - Малаганов испуганно повернулся к коллеге. - Ох, простите, Назар. Задумался.
На круглом лице Назара - мягкие кавказские черты, рыжеватая щетина, ореховые глаза - выразилась обида.
- В облаках витаете? - поинтересовался он.
В облаках… В белом известковом тумане, где грохот, и треск, и крики… Тридцать человек угробили. Согнали, как в газовую камеру. И так по-варварски, просто по-мясницки…
- Идите, кино покажу, - сказал Назар. - Просто канфэтка, а не Миф.
Черт бы с ним, с этим Мифом… Но чтобы не обижать коллегу, Малаганов подкатил свое кресло к соседнему столу. Назар развернул монитор поудобнее и запустил изображение.
- Петербург. Наши дни. Добро пожаловать!
Программа, как опытный гид, вела зрителей по знакомым улицам. Площади, скверы… Сколько Малаганов ни вглядывался, он не замечал ничего особенного. Ну, может, люди одеты чуть более по-европейски… Но должны быть более серьезные отличия, иначе с чего бы Назару так самодовольно улыбаться? Наигрывает пальцами по столу какую-то мелодию и время от времени спрашивает:
- Не видите? Ну что, не видите?
Малаганову надоело. Он развел руками.
- Сдаюсь. Нет, стоп… А это что?
- Смена караула. Дворцовая гвардия, - торжествующе сказал Назар.
Он не спешил пояснять, почему бравые парни в парадной форме времен Первой мировой, опоясанные шелковыми кушаками, вышагивают у парадного входа в Зимний дворец. Но Малаганов и сам догадался.
- В России - монархия? В Зимнем - император?!
- Ага, - кивнул Назар. - Причем вы не поверите, на какой ерунде построен этот Миф!
Малаганов с любопытством смотрел, как двое гвардейцев, вскинув штыки на плечо, маршируют по булыжникам. Их бесстрастные розовощекие лица венчали фуражки с кокардами.
- Что, Володя Ульянов младенцем умер от кори? - спросил он.
Назар восторженно защелкал языком.
- Соображаете! С вами даже не интересно. Но все-таки тут образовалась другая вилка. Смотрите. Предыдущий Сбой произошел в 1883 году. Будущий вождь пролетариата уже не младенец, ему тринадцать лет, он жив-здоров. Но его старший брат Александр поступает в Петербургский университет. Точнее, в Реальности поступает. А в моем Мифе - нет. Завалил вступительное сочинение. Сначала он готовится поступать на будущий год, потом неожиданная женитьба, ребенок… Он учится заочно, дает уроки… Короче говоря…
- Никаких революционных кружков? - предположил Малаганов. - Никакого террора?
- И никакой казни в Шлиссельбургской крепости. И юному Володе не надо мстить за брата…
- Ну, это вы дали, Назар, - покачал головой Малаганов. - Месть за брата - это анекдот, а не исторический факт.
- Во-первых, дал не я, а программа, - сердито фыркнул Назар. - А во-вторых, я уверен, что классовую борьбу всерьез ведут только по личным мотивам. Нельзя ненавидеть самодержавие. Страстно ненавидеть можно только убийцу брата. Так, чтоб потом весь род обидчика под корень извести… Да я вам сколько угодно примеров найду!
- Хорошо, допустим. Так что же, революции не было?
- Ну, вот не надо этого скепсиса! Революция была. Объективные исторические законы никто не отменял. Но помните: есть такая партия! Так вот, в этом файле такой партии не было. И вот какой бешбармак в результате получился. Царь Николай отрекся от престола в пользу своего брата Михаила. Тот тоже подписал отречение, но с оговоркой: если, мол, Учредительное собрание сочтет нужным, то он возглавит страну. Потом лет пять в России был сумасшедший дом. Особого кровопролития не было, так, парламентарии друг друга за бороды таскали. Николая, правда, под горячую руку расстреляли. Но семью не тронули, оставили на поселении в Тобольске. Там скончался бедняга царевич Алексей. А уже в 23-м году вдову с царевнами и Михаила с семьей перевезли в Царское Село. Домашний арест продлился еще пару месяцев, а затем Дума большинством голосов высказалась за реставрацию. Так у нас появился новый царь - Михаил II. При нем Россия выиграла Вторую Отечественную Войну, как ее здесь называют.
- А кто сейчас на престоле? - поинтересовался Малаганов.
- О, сейчас в стране назрел династический кризис, - с удовольствием сообщил Назар. - Ныне царствующему Александру IV Георгиевичу шестьдесят пять лет. Он еще о-го-го, тем более что монархия у нас очень сильно конституционная. Задача императора - блюсти этикет. Но царская кровь - некая мистическая субстанция. Обществу нужен этот фетиш. Наследник престола, который спокойно дожидается своей очереди, внушает уверенность в завтрашнем дне. Преемник, как говорится, - хмыкнул Назар. - В общем, наш великий князь Михаил повторил подвиг прадеда. Пару лет назад он женился морганатическим браком и утратил права на престол. И теперь потомки Николая надеются восстановить свои права… Да вот хотите, я включу вам местный выпуск новостей…
Малаганову показалось, что он сходит с ума. Обычное ощущение при знакомстве с работой Назара. Тяжело быть интеллигентным человеком. Слушать и кивать, когда хочется воскликнуть: "Чушь собачья!" Он и сегодня бы стерпел, выслушал бы и выпуск новостей, обсудил бы и династические притязания никогда не рожденных монархов… Но раздражение взяло верх.
- Вы меня простите, Назар, но все это чушь собачья, - с наслаждением выговорил Малаганов. - К чему изучать несбывшееся? Миф есть Миф. Увлекательная игра ума, не более. Причем здесь наука?
Назар несколько секунд смотрел на него бешеным взглядом. Зарэжет, подумалось Малаганову. Но его коллега тоже был интеллигентным человеком. Он снизошел до дискуссии.
- Объясняю еще раз, для особо одаренных. Вы, уважаемый Аркадий Евгеньевич, считаете Сбой чем-то вроде землетрясения. Ищете симптомы его приближения, как сейсмолог. И в результате за ёлками не видите леса. Вы только представьте себе… - Назар величественно развел руки в стороны. - Каждое мгновение Миф пополняется бесконечным количеством новых файлов. Новыми сценариями, которым не суждено развиваться. Допустим, в Реальности я положил руку вот сюда, - Назар пробежал пальцами по клавиатуре, блеснув золотой печаткой. - Но мог положить сюда, - он хлопнул ладонью по столу, - или сюда, - он легонько коснулся плеча Малаганова. - Все эти "мог" - новые файлы Мифа. Мертворожденные эмбрионы. Они никогда не станут Реальностью. И в этом множестве есть файлы на любой вкус. В каком-то из них так и не произошло счастливого совпадения белковых молекул, породившего жизнь. В каком-то неандертальцы съели кроманьонцев, а не наоборот. А какой-то Миф отличается от Реальности лишь количеством микроорганизмов, которое я раздавил, перемещая руку. И несомненно найдется файл, в котором все, как у нас. Только Александр Ульянов наделал в сочинении ошибок.
- Вы оглушили меня аргументами, - зевнул Малаганов. - Но я все равно не понимаю, зачем нужны эти модельки. Вот если бы вы могли предсказать, из какого Мифа возьмется заплатка для Реальности… Впрочем, того, что случилось, никто предсказать не мог.
- Да. Маятник, - потухшим голосом сказал Назар.
Оба замолчали. Только компьютеры гудели в унисон, да за окном захлебывались песней птицы.
Малаганов сочувствовал Назару. Он жалел всех молодых, не по своей воле попавших в Организацию. Молодые всегда бунтовали. Диктатура Организации казалась им дремучим архаизмом. Гибридом мафиозного клана и средневекового ордена. Молодые предпочитали общаться с нормальными людьми. Никто из молодых всерьез не верил в Сбой.
Но Сбой произошел - и все изменилось. Филонейцы жались друг к другу, как испуганные дети. А нормальные люди стали существами другого вида.
Вот и Назар теперь днюет и ночует на работе, забивая себе голову псевдоисторическими курьезами. А тут еще он нападает на парня… Малаганову захотелось искупить свою вину.
- А чем вы занимаетесь в другой жизни? - спросил он.
У Назара вытянулось лицо.
- Ну, меня же там нет, мне интересно, - подбодрил его Малаганов. - Да не смущайтесь, факт моего отсутствия в новой Реальности мало меня волнует.
Это была почти правда. Есть вещи, о которых нет сил думать постоянно. Иногда Малаганов проговаривал про себя как мантру: меня нет. Как не было моих родителей. И даже дальний предок, первый филонеец в роду, Авксентий Безобразов, в том файле никогда не рождался. Но это были лишь слова и никаких эмоций они не вызывали. И только иногда насквозь простреливала мысль: остановись сейчас Маятник, останься только новая Реальность - как и должно было случиться… Он, Малаганов, просто исчезнет, и никто, кроме филонейцев, не заметит его исчезновения.
- Не знаю, кто там чем занимается, - проворчал Назар, - а лично я пашу, как вол. Перетаскиваю в голове мегабайты информации. Иисусе! Если бы можно было перекинуть из Реальности в Реальность любой, хоть самый малюсенький носитель! Хоть дискету, хоть глиняную табличку! Но нет. Вся надежда - на слабый человеческий мозг.
Малаганов сочувственно поддакнул. Спасение информации - самая сложная задача при Сбое. В новой Реальности не окажется ни книг, ни компьютерных данных. Организация - это эксклюзив. Она появилась благодаря счастливому стечению обстоятельств в одном-единственном файле. И всякий раз после Сбоя филонейцам по памяти приходилось восстанавливать все, что они знали о себе.
Вот почему каждый филонеец с детства зубрит семейную хронику. А в масштабах всей Организации сведения хранят историки - такие, как Назар.
- Но Маятник, наверно, вам на руку, - подумал вслух Малаганов.
- Не то слово, - кивнул Назар. - нашим предкам и не снилось количество информации, которое приходится перетаскивать сейчас. Если все зараз, по памяти - половину бы растеряли. Говорят, после прошлого Сбоя так и произошло. А пока маятник качается, можно не суетиться. Сегодня здесь почитал - завтра там записал.
- И остается время для творчества, - усмехнулся Малаганов, косясь на экран.
Безумие там достигло апофеоза. Шла трансляция новостной программы. В тронном зале высокий, худощавый, рыжеусый мужчина в десантной форме с генеральскими погонами и императорским штандартом вручал государственную награду вертлявому победителю "Евровидения". Под сводами Зимнего дворца раздавалось "Боже, царя храни".
- Времени нет, - признался Назар. - Людей катастрофически не хватает. Следующий переход, вероятно, в среду? Буду переносить Сбой N17. Замещенная реальность - 104 года. В русской истории весь шестнадцатый век наперекосяк. Помните, был там эпизод, когда Иван III выбирал между наследниками - внуком Дмитрием и сыном Василием? Ну да ладно, потом как-нибудь расскажу. Голова и так трещит, как арбуз. Вы лучше расскажите, как дела у ваших попутчиков.
Вот оно, с некоторым даже облегчением подумал Малаганов. Наконец-то прозвучал вопрос, который волнует Назара с самого утра. Он следит за ним, как кошка за воробьем. Но - молчит. Ни разу не спросил, что это, мол, вы, Аркадий Евгеньевич, сегодня такой пришибленный? Совесть заела?
То, что Назар знает про четырех случайных "дельта" - ничего удивительного. Плохие новости распространяются быстро. Да и не он один, Малаганов, оказался таким "везучим". Всего по городу, по предварительным подсчетам, появилось около трехсот "случайных". Ну, теперь уже как минимум на тридцать меньше.