- Он пришел последним, чтобы завершить цикл. Он не соответствует ни одному из затмений Рубиры, он происходит из той земли, где все началось, - из Земли Ночи. И именно по этой причине с ним не связано ни одно из затмений: он не скрывается, он представляет собой триумф Тенаара, возрождение Тенаара и Рубиры, которая будет вечно, без затмений, сверкать в мире победителей.
Дубэ подумала о таинственной статуе ребенка. Кого из восьми великих людей изображал этот ребенок? Или это было нечто иное?
- Он - провозвестник Тенаара, его избранный посланник, посланец. Его имя - Астер.
Это имя прозвучало угрожающе, но Дубэ не знала почему.
- Это - ребенок? - спросила она тихим голосом.
Рекла кивнула:
- Если ты догадлива, то, может быть, уже поняла, о ком мы говорим.
Дубэ была смущена.
- Астер не только распространял слово Тенаара. Астер, единственный из великих людей нашего культа, по-настоящему пытался восстановить царство победителей. И не так, как это делаем мы, совершая множество отдельных убийств, а путем огромного освобождающего жертвоприношения. Он был нашим вождем в течение сорока лет, он был самым настоящим распространителем идей Тенаара на земле. Долгое время мы верили, что времена близки, что Тенаар сдержал свое обещание.
Дубэ почувствовала, как холодок пробежал по ее телу.
Рекла свирепо усмехнулась:
- Ты не поняла, да? Это ясно говорит о том, насколько ты далека от жизни победителей. Но в любом случае ты не можешь не чувствовать той мощи, которую излучает его личность, даже если мы только призываем его в молитвах, как это делаю я. Я чувствую, что тебе страшно, я чувствую, что ты осознаешь все его величие.
Дубэ почти лишилась дара речи.
- Кто он?
- Тиранно, или Тиран.
Это слово раздалось в храме как гром. Не было никого во Всплывшем Мире, кто бы не боялся этого имени больше всего на свете. Прошло сорок лет с момента его падения, сорок лет - столько же, сколько и ужасных лет его правления. Война, в результате которой его свергли с престола, - Великая Война, - вспоминалась как один из наиболее темных периодов истории Всплывшего Мира. Ниал и Сеннар, победившие его, стали мифом, их статуи стояли на всех перекрестках дорог и на площадях.
- Неграмотный народ называл его Тираном так настойчиво, что в конце концов он сам заменил этим прозвищем свое собственное имя. Теперь только мы, победители, можем осмеливаться произносить его.
- Не может быть, чтобы ты говорила это всерьез…
- Да. Его звали Астер, он был ребенком, таким, как статуя, которую ты видела. Один его заклятый враг наложил на него это проклятие - оставаться всегда в детском теле. Дитя смерти. Ты понимаешь, Дубэ? Понимаешь?
Глаза Реклы блестели, как никогда, они горели от исступления.
- Много лет назад он сражался, убивал, истреблял, уничтожая одно за другим королевства, чтобы вновь создать на земле царство Тенаара. В подземельях его дворца жила и благоденствовала Гильдия. Иешоль был его правой рукой.
- Тиранно был самым худшим из того, что когда-либо существовало во Всплывшем Мире… - осмелилась сказать Дубэ.
- Замолчи! - прокричала Рекла. Черты ее лица исказились от ярости. - Что ты знаешь? Так говорит чернь, которая ничего не понимает, это сплетни, распущенные Ниал и Сеннаром, которые убили его, да будут они прокляты! На самом деле все не так.
Дубэ вцепилась в край скамейки так, что у нее побелели ногти.
- Нет… мы все знаем, знаем, что он делал… и как довел Всплывший Мир…
Рекла влепила ей пощечину.
- Проси прощения! Проси прощения у Тенаара за это ужасное богохульство! Астер был святым.
Дубэ вздрогнула и вскочила на ноги.
- Однако Астеру не удалось довести до конца планы Тенаара. Иешоль был с ним в минуты его падения, когда Ниал победила, а башня Рока превратилась в осколки в наших руках. - Рекла справилась с волнением, вытерла слезы, которых не смогла сдержать. - Но он вернется, - заговорила она опять твердым голосом. - Его приход на нашу землю был только вступлением к тому, что будет. Он вернется, вместе с другими семью Великими, и Тенаар победит. И тогда все станет как было.
Рекла умолкла, переводя дыхание.
Дубэ словно парализованная не могла пошевелиться.
- Это - великая тайна нашего культа. Сейчас мы должны скрывать ее от глупцов. Но времена меняются, наша власть, наша сила укрепляется день ото дня.
Рекла снова стала той хладнокровной и жестокой женщиной, которую знала Дубэ.
- Я хочу, чтобы ты знала все о жизни Семерых Великих, а также о жизни Астера. После обеда я дам тебе книгу, написанную собственноручно его превосходительством Иешолем. Приближается Ночь Затмения, одно из затмений Рубиры, и поэтому я хочу, чтобы ты все изучила.
Она встала, собралась идти к себе, а Дубэ осталась, будто пригвожденная к своему месту. Тогда Рекла подошла к ней, наклонила свое дерзкое лицо к уху Дубэ и зашептала:
- Теперь ты - наша, Дубэ, и другого выхода нет. Когда один из нас узнает эту истину, он уже не может уйти…
18
РАБОТА ПОБЕДИТЕЛЯ
Прошли недели, Дубэ пыталась забыть или, по крайней мере, делать вид, что не знает о рассказанном Реклой. Пока она не найдет способа уйти отсюда, следует делать хорошую мину при плохой игре.
Она пыталась думать, что ей удастся сбежать, что она найдет способ спастись, может быть, даже до того, как ей придется работать на этих людей. Тем временем она изо всех сил сопротивлялась их культу. Когда молитвы звучали в трапезной, она делала вид, что произносит их, но думала о другом. Когда Рекла преклоняла колена в храме, Дубэ мысленно проклинала и этого бога, и его зловредных последователей.
Она начала свое расследование. Стала изучать Дом, урывая время от посещения терм и трапезной. Нужно было обнаружить расположение лаборатории Реклы - это был первый шаг. И может быть, стоило попытаться проникнуть в ее комнату.
Но Рекла вцеплялась в нее как клещ даже в те моменты, когда они не были вместе, Дубэ чувствовала ее взгляд за спиной, как будто Рекла постоянно за ней следила. Вероятно, так оно и было. Рекла была не глупа и, наверное, начала чувствовать, как Дубэ что-то замышляет.
Тем временем Дубэ, чтобы не вызывать подозрения, со всем соглашалась и демонстрировала усердие во всем, что страж ядов приказывала ей делать. Но ох как непросто было подчиняться человеку, которого она считала своим личным врагом.
"Я - не такая, как они, и никогда не буду такой".
Довольно долго Дубэ не вступала в контакты с другими убийцами. Годы одиночества научили ее избегать людей, к тому же она не испытывала интереса ни к одному из тех, кого ей доводилось встречать в коридорах Дома. Они были сотоварищами, и ничем более. У Дубэ даже появилась привычка считать их своими противниками.
Единственным человеком, который вызывал у нее некоторый интерес, был Шерва. Хотя они мало говорили во время тренировок, Дубэ находила, что он отличается от остальных. Редко из его уст она могла слышать имя Тенаара.
Можно сказать, что обучение шло успешно. Дубэ почувствовала первые признаки - появилась невероятная легкость в движениях. Она стала более ловкой, даже более спокойной, хотя ее возможности еще были далеки от того, что умел Шерва. Она обучилась технике удушения, которой не знала, и усовершенствовалась в фехтовании, чего ей так не хватало. В остальном теория занимала ее, но она надеялась использовать эти знания как можно позже, а может быть, и никогда. Дубэ знала, что это глупая надежда, но пока ей больше ничего не оставалось.
В то же время она испытывала постоянное напряжение. В любой момент ей могли дать задание, и это ожидание терзало Дубэ.
- Почему мне до сих пор не дали ни одного поручения? - однажды спросила она у Шервы.
- Для них ты еще - не победитель, пока они не почувствуют тебя одной из них, тебе не позволят убивать. Тебя взяли не только потому, что считают храброй, они действительно думают, что ты - дитя смерти.
- Почему ты говоришь "они"? - неожиданно задала вопрос Дубэ. - В Доме у тебя высокий статус, однако ты говоришь "они", как будто ты сам не победитель.
- Я уже сказал тебе, что каждый служит Тенаару по-своему. Я не являюсь полностью одним из них. Потому что мой способ славить убийства такой, особенный.
- Я не думаю, что Иешоль был бы доволен, если бы услышал такие рассуждения…
Шерва улыбнулся:
- Однако он держит меня тут. Мои услуги более важны, чем моя вера.
Дубэ набралась смелости и настойчиво продолжила:
- Почему я нахожусь здесь, совершенно ясно. Но я не понимаю, почему ты…
Шерва снова улыбнулся:
- Потому что высшая степень убийства - здесь. А я стремлюсь к вершине. Если для достижения ее нужно поклоняться богу и ребенку, умершему сорок лет назад, то я буду это делать. Иешоль сказал бы тебе, что Тенаар так действует через меня, хотя я сам и не отдаю себе в этом отчета. Повторяю, что только здесь я могу усовершенствовать свои способности, потому я здесь.
Тогда она сменила тему разговора, почти раскаиваясь в этом неожиданном приступе откровенности.
- В любом случае я не думаю, что тебе придется долго ждать. В последнее время Рекле не на что жаловаться, я даже думаю, что скоро у тебя появится задание.
Он не понял. Он не понял, что Дубэ вовсе не о том беспокоилась. Однако разговор был весьма полезен. Шерва был, как и она, далек от того фанатизма, которым были пропитаны все в Доме, он был трезв и расчетлив, он был одиноким существом, погруженным лишь в свои интересы, поэтому его дружба могла стать в будущем полезной Дубэ.
К сожалению, все случилось так, как говорил Шерва, и задание не заставило себя долго ждать.
Однажды вечером, за ужином, Иешоль добавил несколько слов к своей обычной проповеди:
- Завтра - Первая Ночь Затмения. Мы будем всю ночь молиться, собравшись в храме. Особенно мы будем молиться о будущих заданиях, которые выполнят наши новые ученики.
Дубэ сразу же поняла, что речь шла о ней. Она прикусила губу. Впрочем, для того она здесь и находилась, и она всегда знала об этом.
После ужина Рекла задержала ее.
- Его превосходительство хочет, чтобы попозже ты зашла к нему.
Дубэ вошла в кабинет и увидела, что Верховный Страж не один: небрежно прислонившись к стене, стоял какой-то человек. Девушка сразу же поняла, что он ее земляк: по янтарной коже, характерной для людей ее земли, по волосам цвета воронова крыла, как у всех из старейшего племени Земли Солнца. У человека были короткие усы. Весь облик производил скорее приятное впечатление. Он не смотрел Дубэ в глаза. Когда она вошла, мужчина остался стоять на месте, с вызывающей раздражение улыбкой на лице.
Дубэ рассмотрела его одежду: обычный убийца, как и она сама.
Иешоль почти любезно улыбнулся ей, но этой улыбке Дубэ не доверяла.
- Думаю, ты знаешь, почему тебя позвали сюда.
- Вы решили проверить мои способности убийцы, - констатировала она с легким вызовом, желая скрыть свою настороженность. Видимо, ей это удалось, потому что Иешоль довольно улыбнулся:
- Так оно и есть. Послезавтра ночью, под покровительством возрожденной Рубиры, ты получишь задание убить одного человека из этой земли. Речь идет о священнослужителе, ненавистном Дохору, который долгое время служил у него тайным агентом, а потом коварно предал. У тебя есть неделя, чтобы принести сюда голову этого человека, чтобы я мог показать ее заказчику. Его зовут Дунат, он живет в Нарбете и служит в храме Раксы.
Дубэ знала, что Ракса - один из малых богов, покровитель торговцев и воров. Дженна носил образ этого святого, всегда пряча его под одеждой. Медальон тоже был украден на улицах Макрата. Однажды он подарил Дубэ такой же, и образок этот остался где-то пылиться.
Священнослужитель…
Она сжала кулаки. Ей это совсем не нравилось.
- Как скажете, - ответила она и уже собралась уходить, когда Иешоль снова заговорил:
- Это поручение ты будешь выполнять не одна.
Дубэ застыла на месте.
Иешоль указал ей на мужчину, который, наконец, поднял голову.
У него были голубые глаза. Яркие голубые глаза, иронически смотревшие на Дубэ. Трудно было поверить, что он - один из представителей Гильдии.
- Тоф поможет тебе выполнить задание. Он - очень хорошо подготовленный убийца и сможет подсказать тебе, как лучше действовать.
Мужчина поприветствовал ее принятым у членов Гильдии знаком, но Дубэ не ответила на него.
- Меня уже обучили, и я знаю, как надо действовать.
- Теория - это одно, а практика - совсем другое. К тому же мы не должны забывать, что это, собственно, твое первое убийство.
- Как скажете, - повторила Дубэ, скрывая свою ярость.
Она скупо попрощалась и направилась к выходу. Услышав, что Тоф идет за ней, бросила ему через плечо:
- Тебе следовало бы двигаться бесшумно.
Он ответил ей сдержанной ухмылкой.
- Я не демонстрирую свои способности в подобных обстоятельствах.
Дубэ продолжила свой путь, Тоф невозмутимо следовал за ней.
- Ты не думаешь, что мы должны договориться о деле? - спросил он, наконец.
- Всему свое время.
- Тогда завтра.
- Хорошо, завтра.
Он пожал плечами:
- Как хочешь, - и посторонился, пропуская ее. Он ушел, размахивая руками.
Тоф пришел за ней, когда она тренировалась. Дубэ боролась с Шервой, когда увидела стоящего на пороге человека. Он только смотрел на нее, но делал это с такой вызывающей откровенностью, что Дубэ разозлилась и тут же совершила промах.
- Иди к нему, Иешоль меня предупредил, - сказал ей Шерва.
Они вошли в пустую комнату у гимнастического зала, сели на пол. Тоф развернул перед ней бумаги, которые содержали расписание, скрупулезное описание привычек Дуната и план храма. Тоф хорошо проделал свою работу, собрав исчерпывающие сведения, тем самым избавив ее от расследования - той части работы, которая только и могла быть привлекательной для нее в этом страшном деле.
- Вижу, ты изучил все до мельчайших деталей.
Тоф улыбнулся. У него был по-дурацки гордый вид.
- Я стараюсь хорошо служить Тенаару.
- А в чем, по-твоему, будет заключаться моя роль? Ты оставишь что-нибудь мне или хочешь получить все почести после выполнения?
В ее словах прозвучала ирония, хотя она была бы счастлива уступить ему всю работу.
Тоф положил руки на пергамент.
- Верховный Страж говорит, что убить должна ты. А я буду только следовать за тобой и подсказывать тебе.
Вот это удача…
- Не слишком-то у тебя доблестное задание…
Тоф снова улыбнулся. Он постоянно улыбался.
- Если бы ты правильно вела себя с Реклой, то я бы не путался у тебя под ногами.
- А что тебе известно?
- Мне известно все. Ты ничего не видишь, но Дом тебя видит. Мы все знаем о тебе, наблюдаем за тобой, следим за тобой, чтобы понять - наша ты или нет.
- Так я - ваша?
Тоф пожал плечами:
- Посмотрим, когда ты убьешь. Мне это неинтересно. Я думаю только о Тенааре и хочу доказать, что я - великий убийца.
Тоф собрал свои бумаги и встал.
- Отправимся на рассвете, я подойду к твоей комнате. Приходи на молебен сегодня вечером.
Наступила Ночь Затмения. Это была первая всеобщая церемония Дома, в которой участвовала Дубэ. Ей дали черный плащ и кинжал. Рекла объяснила ей, что новые убийцы получают свое оружие во время Ночей Затмения. Дубэ спрятала свое оружие в сапог, но она уже знала, что не воспользуется им. Ее главным оружием был кинжал, который подарил ей Учитель: другим оружием она пользоваться не хотела.
Все собрались в храме незадолго до полуночи. Верхняя часть купола слева была раскрыта, и сквозь отверстие сияла кроваво-красная Рубира. Вскоре храм заполнился людьми. Иешоль с алтаря произносил молитву. В воздухе пахло ладаном. У Дубэ началось жжение в глазах, голова кружилась. Заунывное, тягучее пение победителей подействовало на Дубэ гипнотически. И вскоре она тоже начала повторять молитву вместе со всеми, медленно покачиваясь и поднимая руки к небу.
Потом Иешоль громко закричал, и все стали смотреть на небо через отверстие в куполе. Под вопли молящихся Рубира медленно исчезла. Теперь над ними было одно черное небо.
И тогда началась главная часть церемонии. Убийцы подходили к алтарю, сжимая в руке кинжал. Они делали себе надрез на руке и давали каплям крови стечь в небольшой таз, заполненный густой зеленоватой жидкостью. Затем Иешоль смешивал кровь несколькими торжественными движениями.
Наступил черед Дубэ. Она двинулась к алтарю, держа в руке кинжал, который ей дала Рекла. Подошла к Иешолю, подняла кинжал и поднесла его к руке. Неожиданно ее рука застыла: кинжал не прикоснулся к коже, словно кто-то удерживал ее. Она попыталась еще раз, пока еще звучала монотонная молитва. И снова ничего не вышло. Что-то не давало ей поранить себя, что-то, чего она не могла преодолеть. Чем больше Дубэ старалась приблизить острие кинжала к руке, тем больше ощущала глухую боль в желудке. Ее рука задрожала, и кинжал выпал.
Иешоль улыбался и вопросительно смотрел на Дубэ. Он нагнулся и поднял кинжал, сам проколол кожу на ее руке и дал стечь крови из раны в тазик.
- Проклятие не позволяет тебе ранить или убить себя. Проклятие желает крови, но не твоей, - сказал он ей.
Дубэ горько улыбнулась. Выхода нет, единственная возможность спастись - научиться изготовлять снадобье.
Когда, на следующий день, Тоф постучал в ее дверь, Дубэ уже была готова. Она перебросила через плечо узелок, закуталась в плащ: ее фигура стала чернее ночи. Дубэ не спала, с тоской думая о наступающем дне. В краткие моменты, когда ей удавалось задремать, она вспоминала Учителя. Он ничего ей не говорил. Только смотрел на нее, и этот страдающий взгляд стоил тысячи слов.
- Перед тем как уйти, надо выполнить ритуал, - сказал ей Тоф, когда они шли к храму.
Бессмысленная молитва. Дубэ нехотя согласилась. Храм был, как обычно, пуст, статуя Тенаара казалась еще больше, чем всегда. Тоф подобострастно опустился на колени. Дубэ молилась вместе с ним, но все ее мысли были обращены на дверь, на огромную дверь эбенового дерева за ее спиной. Каждый раз, когда Дубэ оказывалась здесь - и сейчас, и прежде, - она смотрела на дверь как на единственное, хрупкое, но недоступное препятствие, отделявшее ее от свободы.
Она оборвала последние слова молитвы.
- Идем, - сказала она и решительно встала.
- Настоящий убийца, - иронически усмехнулся Тоф. - Ты жаждешь убивать… Посмотрим, что выйдет на деле.
Однако Дубэ не обратила внимания на его болтовню. Она шла по пустому храму, и эхо шагов гремело под сводами.
Распахнув дверь, Дубэ толкнула ее и вышла. Дул ветер. В морозном воздухе ощущался запах дерева, мха, мокрых от снега листьев. Странный и загадочный запах светящихся растений, которые были способны цвести даже зимой.
"Наконец-то - жизнь".
Тоф обогнал Дубэ. Его кожаные сапоги заскрипели по снегу.
- Дорогу знаешь? - спросил он, обернувшись.
Дубэ не ответила.