- Волею Бардыхана Девятого те, кто в земли наши без позволения пришел, остановитесь и слово держите: кто такие да за какой надобностью степные обычаи порушили!
Интересно получается. Бардыхан Девятый - это формальный, якобы существующий вождь всех степных племен. Сын Бардыхана Восьмого, внук Бардыхана Седьмого, правнук Бардыхана Шестого. Существует ли такой в природе - неведомо, потому что ни одного из Бардыханов, кроме первого, простому люду видеть не положено. Только "голос" их время от времени раздается - якобы они за порядком следят, в дела племен не вмешиваются, но, когда обычаи нарушаются, приходит чардыхай и карает "волею Бардыхана очередного". Значит, получается, нас обвинили в нарушении обычаев степи. Но чтоб их нарушить, надо быть степняками, а значит, нас автоматически признали таковыми! И мы имеем все права и обязанности степняка, первая и основная из которых - право на Божий Суд. Красиво. Хотя рискованно.
- Уважение Бардыхану Девятому! Мы вольные странники, путь по делам своим держим. Али не дозволено нынче сими землями странствовать? - ответил я, начав с ритуального приветствия и дав адекватный по степным меркам ответ. Тут каждый имеет право ехать куда пожелает, и имя свое никому называть не обязан.
- Вольные странники, которые зверя дикого с собой привели, что троллем зовется? - переспросил чардыхай. - Ведомо ли вам, что волею Бардыхана Седьмого тролли к лютым чудовищам приравнены, а еще волею Бардыхана Третьего лютым чудовищам в наши земли хода нет!
Выходит, тролль виноват? Красиво и, главное, правдоподобно - с волей Бардыхана не поспоришь, а что всегда можно найти иную волю, которая будет этой противоречить, - так в том политика и заключается, чтоб в нужный момент вспомнить правильный закон, а все неудобные временно забыть. А еще удобно - теперь тролль как бы поставлен отдельно от остальных, то есть мы - степняки, с общими правами и обязанностями, а он - чудовище при нас. Но ведь друзей выручать положено. Вот если бы мы захотели его бросить, то нет проблем, нас одних бы дальше спокойно пропустили. Да нельзя так! Все понимают - негеройский это поступок, а значит, действовать надо адекватно!
- Не зверь это, а спутник наш разумный! - заверил я. - Хоть разумом своим от нам подобных и отличается.
И попробуйте меня во лжи обвинить! Действительно - отличается, кто еще сможет выговорить "хроническая дисфункция иммунной системы в стадии ремиссии", а Тын такими фразочками, если без свидетелей, часами ругаться может!
- Али желаете вы с волей Бардыхана поспорить? - изумился чардыхай, вспомнив того самого, первого Бардыхана-вождя, которому даже номера не положено.
- Желаем! - твердо заверил я.
- Так свершится же Божий Суд, воля Бардыхана против слов чужеземца! - громогласно провозгласил чардыхай, трижды подул в козлиный рог и скрылся в толпе.
И тишина. Все стоят, ждут чего-то, степняки - Божьего Суда, мой отряд - пока я им разъясню, что тут к чему. Пришлось рассказывать.
- Божий Суд, - поведал я, - это древний степной обычай. Настолько древний, что вы в принципе могли бы и сами догадаться, что он собой представляет. Как определить правого, когда божьего знамения можно всю жизнь ждать, законов писаных да неписаных еще не существует, а только ты, он да верная дубина в руке. Совершенно верно, Божий Суд - это бой: до смерти, первой крови или очевидного поражения одной из сторон. До того как степи была явлена "воля Бардыхана", все вопросы только таким методом и решались. Да и потом, единственный способ оспорить волю великого вождя - положиться на богов и собственное оружие. Правил особых нет, разве что вершится Божий Суд всегда один на один, оружие разрешено только "честное", без яда и прочих хитростей, а вердикт обжалованию не подлежит. Так что нам сейчас предложили устроить поединок - один боец степи против одного нашего бойца. Если наш победит, то Тын будет признан "разумным троллем" и пропущен, если их - Тын будет признан "лютым чудищем" с соответствующими последствиями. Так что не переживайте, Тиналису-богатырю не впервой такие подвиги совершать, я пошел…
- Я тебе буду помогать! - заверил тролль, поигрывая своей дубиной.
- Тын! - мягко, как ребенку неразумному, улыбнулся я. - Тебе нельзя. Понимаешь? Бой должен проходить один на один, ты не можешь мне помочь и сам сразиться тоже не можешь, потому что ты для них зверь! Понимаешь?
- Тын будет помогать Тиналису! Тиналис пощадил Тына, Тын обязан Тиналису жизнью, Тын спасет Тиналиса и сразится вместе с ним! - повторил тролль.
- Нельзя, Тын! Нельзя! - проорал я на ухо троллю.
- Тиналиса могут ранить. Тын его будет защищать! Я тебя в обиду не дам, Тиналис! - не отступал от своего тролль.
- Тын, ты должен сидеть тут и не рыпаться! Понимаешь, это мой бой - я должен его выиграть, а ты не вмешивайся! Я герой, Тын, герой, а герои должны одни сражаться! Это подвиг такой, понимаешь? Под! Виг!
- Тын не будет сидеть, Тын вмешается и поможет Тиналису!
Достаточно или еще раз? Мы с Тыном так можем часами спорить - только в радость, степняки тоже не спешат, Божий Суд спешки не терпит, но тот, кто надо, уже все, что должен был услышать, услышал.
- Подвиг, говоришь? - отталкивая меня в сторону, вперед вышел Алендас. - Да ты, Тиналис, без помощи своих слуг ни на какие подвиги не способен! Хочешь узнать, кто такой настоящий герой? Я тебе расскажу - это не тот, кто только золото и умеет грабить, и не тот, кто за спиной тролля прячется! Герой не будет ждать, а выйдет вперед и сразится! Ну же, дети степи, я пришел. Где ваш боец? Пусть выходит, пусть узнает, что такое настоящий Божий Суд!
Нарушение всех мыслимых и немыслимых правил! Положено выйти, чинно поклониться, проговорить: "Я чист перед богами, и да свершится их правосудие". После чего выйдет представитель другой стороны, поклонится, скажет: "Боги, рассудите нас". И только Тогда начнется бой… Ну да ладно. Алендасу простительно. Будем считать его фразу неточным переводом, в конце концов, язык степи достаточно аллегоричен, и такая концепция тоже допустима. С большой натяжкой. Видно, противоположная сторона также решила, так что из строя навстречу Алендасу вышел самый обычный степняк. Такой же, как и сотни других, разве что малость более худой да жилистый. Скинул шкуры, с головы повязку снял - еще мальчишка, младше принца, неужто это и есть самый великий воин племени? А другого на Божий Суд выставлять не принято, тут все должно быть честно, по справедливости…
Окружающие воины тем временем перед мальчишкой на колени стали. Значит, действительно велик. Посмотрим, что ему Алендас противопоставить может…
- А ты что, совсем не переживаешь? - тихо поинтересовался я у принца, пока два бойца стояли друг против друга.
- Нет, - качает головой. - А зачем?
- Ну как же… Ловушка… Злые враги… Их много, нас мало… - попытался было я стать на место молодого парня. - А вдруг Алендас не победит…
- Но ведь ты сам не переживаешь, - значит, пока все идет по плану, - пожал плечами парень.
Железная логика! Даже возразить нечего. Если сам еще молод и не знаешь, когда нужно волноваться, а когда можно проявить твердость характера, достаточно брать пример с более зрелого товарища. Делай как он, и все будет в порядке. Если бы все молодые парни следовали той же самой логике, то знаменитый конфликт поколений и вовсе бы не возник. Увы, молодежь, как правило, считает себя самой умной - они все знают и умеют лучше нас, вот только почему-то из передряг мы их вытаскиваем… Нет, принц мне определенно нравится, хоть именно по его прихоти я этому проклятому лжебогатырю руку пожимал!
Один раз проревел рог, и бой начался!
- Они сошлись - волна и пламень, стихи и проза, лед и камень…- закатив глаза, не своим голосом декламировал эльф.
Вот уж не сказал бы… Скорее как два урагана. Я даже предположить не мог, что Алендас настолько хороший воин! Да такого просто не может быть - будь он настолько великолепен, не пришлось бы совершать всех этих надуманных "подвигов", можно было и настоящий совершить. С таким мастером-мечником мне в жизни не совладать! Скорость - только глаза следить успевают, я бы уже как минимум два удара пропустил, а степной воин уворачивается! Хотя сам в атаку перейти не может - с первых же секунд ушел в глухую оборону, лишь изредка делает жалкие попытки провести контратаку, да куда там. Алендас дерется с точностью механического воина, видел я такие игрушки в заморских странах, якобы живые, да из сплошных пружин да шестеренок и с опытом монаха, что всю свою жизнь мудрость боя постигал… Бой только начался, а я сразу понял - будет Божий Суд на нашей стороне! И степняки поняли. Ворчать не положено, уж они умеют доблесть ценить, понимают, что их великий с величайшим встретился, вот и стоят скорбно опустив головы - уже прощаются со своим товарищем… А ведь действительно убьет! Алендас не пожалеет, и, самое обидное, история будет на его стороне, но такого допускать нельзя! Суд мы выиграем, да отношение со степью испортим - они нас будут лишь уважать, а этого слишком мало. Надо что-то делать!
"Лови момент!" - как сказал древний поэт, и я его поймал. В тот короткий миг, когда Алендас уже поверг молодого степняка, когда глубокий порез уже обезобразил лицо юноши, но голова не успела слететь с плеч, когда сабля была сломана, однако меч еще не пронзил молодое тело, я успел донести до богатыря свою волю:
- Стой!!!
А вот теперь его решение - рискнет ослушаться? Не рискнул. И верно. Одно дело - сразить в пылу битвы, а другое - добить беспомощного врага. Первое - героизм, второе - злоба. А отделяет их всего один крик - не успел бы я, не видать парню мамки своей, а так пришлось Алендасу притормозить. Крошечный нюанс - успело ли совершиться хоть одно действие между концом сражения и смертью врага - полностью меняет все акценты баллады. Нюанс - его чувствуют лишь баяны да герои, в идеале, конечно, враг сам должен пощаду запросить, но если враг не успел или слишком гордый - придется мне ему помочь.
- Признаёшь ли ты свое поражение? - адски улыбался Алендас, удерживая лезвие меча у горла пораженного мальчишки.
- Признаю… - прошептал тот.
- Признаёте ли вы его поражение? - прокричал Алендас, обращаясь к окружившим нас воинам степи.
- Признаем… - ответили те, кто понимал наш язык.
- Божий Суд свершился! Мы правы и мы идем дальше! А ты, мальчишка, прочь - мне не нужна твоя жизнь!
Героический поступок. О своей снисходительности Алендас еще долго будет вспоминать, а ведь, между прочим, если бы не мое вмешательство, то героизма ему не видать как своих ушей. И нет бы поблагодарить - подошел, оттолкнул Тына плечом, кровь на мече демонстративно вытер.
- Ну убедился, Тиналис, как богатыри сражаться должны? И никакого золота мне за это не нужно…
А может, действительно не нужно? Или я совсем в людях разучился разбираться, или Алендас наслаждался самой схваткой, наслаждался собственной силой, той властью, которую он имел над степняком? Правом в любой момент безнаказанно отнять жизнь - если так, то он не только подлец, но и псих. Хотя попробую обвинить - опять никто не поверит, решат, что конкурента подставляю…
А степняки тем временем разъезжались. Накинув одеяние, их боец растворился в толпе, и так же молча, как пришли, они и ушли, даже траву не помяв. И опять пустынная степь, море трав - куда, спрашивается, войско врагов делось? Только сломанная сабля да пару не впитавшихся в землю бурых пятен и намекали на то, что тут недавно происходили определенные события…
- Поехали, - только и сказал я.
Больше никто на пути не попадался - даже воронье улетело, и до поздней ночи проскакали без остановок. А там и на привал устроились. Костер никто зажигать не стал, опасное это дело, в степи-то как займется трава, так не потушишь. Охрану тоже ставить не стали - из хищников тут только птицы, а мы для них слишком крупная добыча. Завалились все спать…
Да в такую ночь любого сон сморит, любой в царство Морфея, бога легендарного, которому эллины поклонялись, погостить отправится. Едва заметное дыхание эльфа сливается с шумом ветра, рядом, свернувшись клубочком, сопит гном, причмокивает во сне Алендас, молча дремлет принц. Храпит тролль-великан, да так, что на фоне его храпа даже вражескую конницу не услышать… Темно - новая луна только завтра родится, значит, через шесть дней празднику Первой Крови быть…
- Спасибо тебе, Тиналис… - раздается у меня под ухом тихий голос - настолько тихий, что я и сам с трудом разбираю слова. - И извини…
- Это ты меня извини, - одними губами отвечаю я, зная, что мой собеседник даже в полной тьме меня услышит. - И не за что благодарить - я сделал так, как любой другой на моем месте…
- Любой, но не тот демон в обличье человека, что сражался сегодня против моего сына. Ты спас ему жизнь, ты исправил мою глупость, и я приношу тебе клятву степи, отныне твое слово - воля…
- Сына? - удивленно переспрашиваю я, вернее, лишь шевелю губами. - Это был твой сын?
- Да. Бардыхан Десятый. Он еще слишком молод и горяч, но когда-нибудь станет великим вождем… Если бы не ты, нашему роду было бы суждено прерваться, но теперь мой сын запомнит этот урок… Прости, Тиналис, я слушал твои слова, да не слышал, ты говорил, насколько опасен враг, но в гордыне своей я не посмел возразить сыну, когда он сам возжелал отнять его жизнь…
- Твой сын - отличный воин, - честно похвалил я. - Он сражался как герой. Даже я не смог бы сразиться лучше, но Алендас сегодня был как будто одержим демоном, и никто не смог бы с ним совладать… Это я должен просить у тебя прощения. Я должен был понять, что твоим воинам никогда не совладать с таким врагом…
- Ты плохо знаешь моих воинов, Тиналис, - ответил голос, и не понять, то ли хвастается, то ли говорит что есть. - Степные боги щедры. Мой сын умен, смел и отважен, но по сравнению с другими он еще слишком юн. Если бы я услышал твои слова, если бы я одолел свою гордыню и послал другого бойца, твой враг был бы сражен. Ты прав, в нем чувствуется сила демона, но она еще не раскрылась, и врага можно одолеть. Это лишь моя вина, что не удалось избавить тебя от подобной угрозы. Прости, я сделал меньше, чем мог…
- Ты сделал больше, чем я ожидал, - сказал я. - И твоей вины ни в чем нет - ты не мог знать, с кем придется иметь дело…
- Дело вождя, Тиналис, не знать, а предвидеть. Я, Бардыхан Девятый, ошибся, и моя ошибка едва не стоила жизни единственному сыну. Ты исправил мою ошибку. Проси что пожелаешь, мой долг не знает границ, и я клянусь степью, что исполню твою волю…
- Я буду помнить об этом. Спасибо тебе за все. Когда будет великая нужда, я обращусь к тебе…
- Обратись к степи, Тиналис, и степь тебя услышит… Удачи тебе в странствии. У тебя достойные друзья, и я верю, вы сможете одолеть врага…
Голос затих. Как будто его никогда и не было. Будто это было лишь сновидение, а не человеческий голос. Я уверен: оглядись вокруг - и на версты и версты ни единого живого существа, даже если средь ночи запылает солнце. В степи много загадок…
- Магия? - не переставая храпеть, шепотом спросил Тын - удивительное умение троллей.
- Степь, - столь же тихо ответил я. - Ты слышал наш разговор?
- Да. И я тебе вот что скажу - в определенные моменты поединка действия Алендаса невозможно объяснить, основываясь на его человеческом происхождении. Потому высказывание о нечеловеческом происхождении его силы имеет под собой достаточно четко детерминированную доказательную базу…
- Да я уже понял, что с ним далеко не все так просто… Если что, ты сможешь справиться?
- На мосту - смогу, - коротко, но ясно ответил тролль.
Настолько все плохо? Да, дела оборачиваются не так оптимистично, как хотелось бы, да никто и не обещал легкой прогулки. За легкую прогулку так не платят - придется и дальше фантазировать. План со степью, увы, потерпел фиаско, а ведь я на помощь Бардыхана очень рассчитывал. Степной вождь передо мной в долгу, пришлось однажды поучаствовать в одном весьма деликатного свойства деле, перед которым вся мощь степи была бессильна. А ведь я его предупреждал: "Осторожно!" "Алендас опасен", - с каждой отправленной птицей-посланником - самым надежным способом общения со степняками - передавал. Хотя это скорее была перестраховка. Помню я, как он семь лет назад на королевском турнире выступал. Хороший боец, но и там занял лишь второе место. Не может быть, чтобы человек одними лишь тренировками за такой короткий промежуток времени настолько продвинулся в мастерстве. Но, как оказалась, не такой уж и лишней была перестраховка. Аледнас всех удивил, причем степь едва не осталась без будущего вождя…
Но во всем есть свои позитивные стороны. Если раньше Бардыхан был мне просто обязан, то теперь обязан вдвойне и самым ценным, что есть у любого отца (почти любого - король-некромант не считается). А помощь степи и право на волю (то есть мои слова теперь равны по силе словам самого Бардыхана) никогда лишними не будут… Уже даже есть наметки, как их можно будет использовать! Пожалуй, один из этапов плана следует скорректировать дополнительно, но справятся ли они с…
- Мы справимся… - донесся до меня шепот степи, - Ты только позови, и мы придем…
Ну и отлично! Теперь можно с чистой совестью прекращать притворяться и погружаться в самый настоящий сон.
Долго ли герои скакали, коротко ли, но встретили они однажды Алендаса-богатыря, доброго воина, который всем поможет, никого в беде не оставит. И говорит он: "Тиналис, друг мой, куда путь держишь?" И ответил Тиналис-богатырь: "Алендас, друг любимый, держим мы путь в края дальние, в земли лютые. Там завелся дракон, покоя никому не дает, и едем мы, чтоб его победить!" Обрадовался Апендас-богатырь, потому что душа у него была добрая, и всегда он мечтал настоящий подвиг совершить, и говорит: "Я тоже с вами поеду!" И поехали они вместе.
Ехали друзья, ехали и до реки доехали. А через реку мост перекинут, большой, каменный. Ничего друзья не заподозрили, но только ступил на мост Тиналис-богатырь, как вылезло огромное чудище, ужасное, глаза огнем горят. Зарычало, закричало чудовище и на друзей бросилось, хотело их съесть. Но не испугался Тиналис-богатырь, стал стеной каменной у чудища на пути, схватилися с ним в бою рукопашном. Долго они боролись, уже и солнце село, чудище от природы силой звериной наделено было, да победила силушка богатырская. Повалил Тиналис-богатырь врага на землю, замахнулся мечом, чтоб голову ему срубить, но взмолилось чудовище человеческим голосом: "Не убивай меня, богатырь, пощади, а я тебе еще пригожусь!" Растаяло сердце богатырское, пожалел он чудовище и взял его с собой. Чудовище то троллем оказалось.