Она забралась по ступеням к маленькому мексиканскому ресторанчику и нескольким лавчонкам Западной авеню, потом повернула к Пайк-Плейс-Маркет. Названия улиц она узнала из карты Сиэтла. Пайк-Плейс-Маркет оказался торговым центром города - это было длинное, низкое здание, к которому примыкало множество прилавков и киосков с табличками, где продавали свежую рыбу, фрукты и овощи, цветы и сувениры. Западная авеню спускалась мимо складов и зданий, где располагались небольшие пивоварни, рестораны, магазинчики и гаражи. Улица заворачивала налево за холм, потом шла вверх, к рынку и окружающим магазинам. Толпа рассыпалась на небольшие кучки: люди прогуливались между автостоянками и торговой зоной. Нест снова задумалась о словах Ариэль.
Они прошли мимо пандуса, ведущего к открытой стоянке, примыкавшей к железной дороге: до них доносился шорох шин по бетону. Потом показался парк. Совсем небольшой. Всего лишь зеленое пятно с травой, невысокими деревцами и тропинкой, ведущей к перилам, откуда можно было любоваться на Эллиотт-Бэй. Деревянные скамейки вдоль дорожки и подзорные трубы, направленные в сторону Олимпика.
Красными буквами на синем фоне таблички было написано "Парк Виктора Штейнбрюка".
- Сюда, - проговорила Ариэль.
Нест вошла в парк. Отсюда открывался прекрасный вид на гавань и далекие горы: солнечный свет, голубизна воды и белые шапки горных вершин.
Девушка огляделась по сторонам. Обратила внимание на разношерстность толпы. Облепившие поручни школьники в сопровождении учителей и родителей. Покупатели, идущие с рынка. Деловые мужчины и женщины, которые читали газеты и журналы, греясь на солнышке, жуя сандвичи с кофе.
Но в основном здесь присутствовали коренные американцы - индейцы. Они занимали большинство скамеек, почти все, стоявшие лицом к Западной авеню. Сидели на траве небольшими группами. Несколько человек спали на солнце, завернувшись в пальто и одеяла. Они были оборванные, в грязной одежде, их бронзовые лица были выдублены непогодой. Черные волосы блестели от жира. Сидевшие на скамейках держали в руках стаканчики для подаяний. Они словно застыли, опустив лица и глядя друг на друга, почти не поднимая глаз на людей вокруг. Некоторые пили из бутылок, спрятанных в бумажные пакеты. В основном это были мужчины, но встречались и женщины.
Нест повернулась поискать Ариэль, чтобы спросить, кто ее ждет, но бродяжка уже исчезла.
- Привет, Гнездо Маленькой Птички, - услышала она густой бас за спиной.
И мгновенно узнала, кому принадлежит голос, хотя и с трудом поверила, что это правда. Обернулась и увидела Двух Медведей. Индеец-синиссипи не изменился, словно не имел возраста, так же, как и Джон Росс. Его бронзовое лицо было гладким, длинные волосы - иссиня-черными, заплетенными в косу, глаза - темным и, словно бездонными. Он был облачен в знакомые армейские штаны и ботинки, но сейчас поверх фланелевой рубашки надел еще толстую куртку, так как было куда холодней, чем во время последней встречи. Серебристая пряжка ремня потускнела, кожа истерлась. Он был все таким же огромным, как ей помнилось, с широченными плечами и толстыми корявыми пальцами.
- О'олиш Аманех, - произнесла она его индейское имя.
- Ты помнишь, - одобряюще произнес он. - Хорошо.
- Это с тобой я должна была встретиться?
Он склонил голову набок.
- Не знаю. А ты пришла с кем-то встретиться. Гнездо Маленькой Птички?
- Моя подруга Ариэль привела меня сюда, - ответила девушка. - Сказала…
- Твоя подруга? Так ты пришла с подругой? Где же она?
Нест огляделась.
- Ушла, наверное. Прячется.
- Ага, вроде твоего друга в парке, тогда, пять лет назад, мистера Пика, - Два Медведя развеселился. Его широкое лицо просияло улыбкой. - Похоже, все твои друзья прячутся от меня.
Она слегка покраснела.
- Может, ты их пугаешь?
- Ты так думаешь? - Он пожал плечами. - Ты изменилась, Гнездо Маленькой Птички. Может, не стоит тебя так больше звать? Птичка-то, небось, уже выросла?
- А ты не изменился. Выглядишь все так же. Что ты делаешь здесь?
Он огляделся.
- Может, я тут со своими братьями и сестрами? Синиссипи исчезли, но осталось много других племен. Некоторые процветают. Они посещают казино, продают фейерверки. У них есть советы для управления своим народом и правила, чтобы упрочить свою власть. Правительство в Вашингтоне признает их авторитет. Их зовут коренными американцами и издают законы, дабы даровать особые привилегии. Их не зовут ни индейцами, ни краснокожими. По крайней мере, в лицо не зовут.
Он приподнял одну бровь.
- А некоторые верят, что мой народ был однажды обманут. Давно, когда белые забрали их земли и изменили способ жизни. Можешь себе представить?
Нест отмахнулась.
- Ты полагаешь, что Ариэль привела меня на встречу не с тобой, а с кем-то другим?
- Почему бы нам не присесть и не поговорить, Гнездо Маленькой Птички? - его лицо оставалось бесстрастным.
Он подвел ее к скамейке. Там сидела группа изможденных людей, передававших по кругу бутылку в пакете и тихо переговаривавшихся. Два Медведя что-то сказал им на своем языке; они поднялись и ушли. Два Медведя занял Их место, Нест устроилась рядом.
- Что ты им сказал?
Он горько улыбнулся.
- Наша война продолжается - та, в которой мы сражаемся друг с другом, война, которую мы ведем против самих себя. В ней есть победители, хорошие или плохие, и порой то один, то другой выигрывает. Наше место в этой войне часто определяем мы сами. Для многих это уже определено заранее, без их участия, потому что они бессильны выбирать. Бездомные или бродяги. Секс-меньшинства, представители малых народностей или религий. Бедные или ограбленные. Оскорбленные, инвалиды - физические или душевные. Они забыли или никогда не знали, что значит постоять за себя.
Но я и ты, Гнездо Маленькой Птички, - мы совсем другие. У нас есть преимущества перед остальными. У нас есть магия, знание и интуиция. Мы знаем, каким образом люди уничтожают себя и почему они это делают. Знаем врагов, угрожающих нам. Благодаря этому знанию мы обладаем могуществом и можем выбрать ту территорию, которую будем защищать. Мы обладаем обязательствами и ответственностью решения, где принять бой. - Он сделал паузу. - Я выбрал собственное поле битвы уже давно, когда вернулся из Вьетнама. И сделал так потому, что после смерти и возвращения к жизни я больше уже ничего не боялся. Потому, что хоть я и остался последним из своего народа, меня закалил огонь, и я обрел цель. Ты тоже прошла проверку и получила цель. И тоже стала сильной. И теперь твой черед выбирать свое поле битвы.
Нест с нетерпением ждала продолжения. На дорожке перед ней, рядом с перилами, школьники заверещали, когда чайка плавно спикировала вниз, пролетела над их головами и унеслась прочь.
Два Медведя встретил ее взгляд.
- Позволь рассказать тебе одну историю. Она совсем старая, но как знать, может, тебе и пригодится. Давным-давно один слуга некоей могущественной дамы вырезал талисман для человека, согласившегося стать защитником этой дамы. Этот человек поклялся сражаться, когда возникнет необходимость. А талисман должен был служить ему оружием, чтобы отвратить зло, которое станет смертельной угрозой, стремясь разрушить весь мир. Человек этот страшился ответственности, но все же обладал решимостью. Поэтому он принял от слуги талисман, взял его в битву и много лет не знал страха в бою. Его дело было непростым, ибо люди, которых он защищал, порой отличались глупостью и скверным нравом, и таким образом вредили сами себе. Но он все равно оставался их защитником.
Потом с ним что-то случилось, и он потерял веру и смысл жизни. Надежда оставила его, он перестал сражаться. Стал одним из тех, чье сердце не знает приюта. Он пришел в отчаяние от того, кем был, и решил измениться. Убежал на новое место, где решил начать все сначала.
Два Медведя огляделся вокруг.
- Он мог даже приехать в такой вот город. Сюда можно запросто перебраться, если хочешь начать заново, тебе не кажется, Гнездо Маленькой Птички?
У Нест сильнее заколотилось сердце.
- Но дама, пославшая слугу дать талисман тому человеку, была очень сильно разочарована тем, что тот не сдержал данное ей слово. Ш-ш-ш! Слушай дальше, не прерывай! Спроси себя, как бы ты поступила, если бы оказалась на месте той леди? Твой талисман в руках человека, который не использует его, но не может и вернуть назад. Однажды дарованный талисман вернуть нельзя. Магия этого не позволяет.
Он улыбнулся.
- Но что же дальше? Дама посылает кого-то поговорить с этим человеком - молодую девушку. Между прочим, весьма похожую на тебя. Она была другом этого человека, и дама подумала, что, возможно, именно девушка сумеет убедить его в том, что его настигнет опасность, если он откажется выполнить свое обещание. Дама решила: на эту девушку - вся надежда. - Его глаза блеснули. - Представь себе, каково было этой девушке. Она столкнулась с нелегким делом. Должна найти способ помочь своему другу, пусть тот даже и не желает принимать ее помощь. Но у него нет больше никого. Эта молодая девушка напоминает тебя, Гнездо Маленькой Птички. В ее распоряжении - магия, и она прошла испытание огнем. Теперь у нее есть сила и цельность, которых недостает другим.
И поэтому она может сама решить, где будет ее поле битвы. - Он сделал паузу. - Ведь она знает, кто она такая. И обладает, подобно нам с тобой, обязательствами и ответственностью.
- Но я не знаю… - Нест не находила слов, чтобы возразить.
Индеец быстро поднял руку.
- Потому что, если девушка ему не поможет, он будет потерян навсегда.
Нест моргнула, слова застряли в горле.
- Потому что если у девушки ничего не получится, даме придется организовать кое-что другое, - Два Медведя наклонился так близко, что его широкое лицо оказалось буквально в нескольких дюймах от кончика ее носа. Он перешел на шепот. - Она не может позволить своему защитнику служить иным силам, ибо это губительно для нее самой. И она не может позволить, чтобы ее талисман попал в руки врагов.
Его слова нельзя было истолковать двояко - именно об этом говорила и Ариэль. Если Джон Росс перейдет на сторону Пустоты, он погибнет. Но как это произойдет? Кто будет настолько силен? Чье оружие могущественнее, нежели его собственное?
Два Медведя резко поднялся, и она - вместе с ним. Они стояли рядом, глядя в сторону залива. Ветер швырял в них капли воды, заставляя Нест вздрагивать.
- Как я уже говорил, это только история. Кто знает, а вдруг в ней есть доля истины? Есть много историй, похожих на сказки. Но девушка напоминает мне тебя, - Два Медведя стиснул свои ручищи. - Скажи мне, что бы ты сделала, окажись на месте той девушки?
Она взглянула на него: высокого, плечистого, непроницаемого. И вдруг испугалась.
- Я не знаю.
Он улыбнулся ей; улыбка оказалась на редкость теплой.
- Ты в этом уверена? Может, дело и выеденного яйца не стоит?
Она взяла его за руку.
- Если это история, значит, должен быть и конец. Расскажи мне.
Он ничего не сказал, и его улыбка вдруг стала холодной. Он убрал свои руки.
- У этой истории много концов. Они все время меняются - в зависимости от рассказчика. Истории народа синиссипи изменились, когда мои предки исчезли с лица земли. Если бы они выжили, конец истории был бы иным. Если ты сама придумаешь историю, то сможешь подобрать к ней такой конец, который тебе по душе.
Он собрался уходить, и она внезапно почувствовала, как исчезает всякая надежда на его помощь. Ее охватило отчаяние.
- Не уходи!
- Наши пути пересеклись уже дважды, Гнездо Маленькой Птички, - промолвил синиссипи. - Не удивлюсь, если нам доведется встретиться снова.
- Ты мог бы помочь мне! - взмолилась Нест.
Но он только помотал головой и опустил свою большую руку на ее хрупкое плечо.
- Скорее, это ты поможешь мне. Будь я на месте той дамы из истории, я бы послал кого-нибудь, - если бы все остальные попытки не увенчались успехом, - забрать талисман от своего павшего защитника. Кого-то сильного, способного сделать это. Того, кто сталкивался со смертью и не боится ее, потому что уже неоднократно имел с ней дело. - Он помолчал. - Кого-то вроде меня.
Горло Нест сжалось от ужаса. Картины прошлого завертелись в ее мозгу. Синиссипи-парк, четвертого июля пять лет назад, когда Два Медведя так таинственно появился и сделал так много, чтобы помочь ей обрести отвагу, в которой Нест так нуждалась при встрече с отцом. Тогда она со смертью еще не сталкивалась. Она уставилась на него, не веря своим глазам, не в силах выговорить то, о чем думала.
- Назови мое имя, - мягко проговорил большой человек.
- О'олиш Аманех, - прошептала Нест.
- Хорошо звучит, когда ты это произносишь. Я всегда это помню. - Он указал рукой в сторону: - Смотри. Вон там, где горы и лес, и озера светятся на солнце. Смотри еще, Гнездо Маленькой Птички. Это напомнит тебе о доме.
Она взглянула, куда он велел. Начала смотреть на смешение белого, зеленого и голубого, на панораму, простирающуюся на много миль окрест, на прекрасную страну, от которой захватывало дух. Грузовые катера бороздили залив. Яхты ловили потоки ветра. Дневное солнце играло в брызгах воды, отражаясь от верхушек волн. Леса на полуострове манили к себе. Горы сверкали.
Два Медведя прав, внезапно подумала она. Он заставил меня подумать о доме.
Но когда обернулась сказать ему, что вспомнила дом, он уже ушел.
Глава 14
Джон Росс сказал, что его уже предупредили о последствиях отказа продолжать службу Рыцаря Слова. Единственное, чего он не сообщил ей, - что послание доставил О'олиш Аманех.
Когда он возвращался на троллейбусе к Пионер-сквер и офису "Фреш Старта", обдумывая разговор с Нест, он припоминал обстоятельства визита индейца.
Произошло это вскоре после их встречи со Стеф, но до того, как они начали жить вместе. Он все еще отсиживался в Бостоне и посещал занятия в колледже. Это случилось после Рождества, где-то в начале января, когда снег укрыл землю тяжелым одеялом. Небо скрывали тяжелые тучи, и небольшой подъем температуры сопровождался туманом, нависшим над землей, и это даже замедлило движение транспорта. В такой день лучше оставаться дома, и именно так Джон и поступил. Он сидел в своей квартире, заканчивал занятия, прорабатывая книгу по бихевиористике, когда открылась дверь (а он был уверен, что запер ее), и вошел индеец.
Росс вспомнил свою панику. Если бы он только мог, то сорвался бы с места и убежал, спасая свою жизнь, проклиная все обстоятельства. Но сейчас он словно прирос к стулу, сгорбился над книжкой и блокнотами, даже не пытаясь убежать. Его посох лежал на полу рядом с ним, но он не позаботился достать его. Джон знал, хотя и не имел реальных подтверждений догадке, что пытаться использовать магию посоха против О'олиша Аманеха было бы ошибкой. Даже в целях самозащиты.
- Чего ты хочешь? - спросил он, стараясь, чтобы голос звучал ровно.
Индеец зашел внутрь и закрыл дверь. На нем была тяжелая зимняя парка, сейчас расстегнутая. Под ней - армейские штаны и ботинки, фланелевая рубашка в рубчик с закатанными рукавами, рыбацкий жилет с карманами. Широкий кожаный ремень с серебряной пряжкой на талии, металлические браслеты на запястьях, украшение из бисера в косе. Лицо обветренное, темные глаза спокойны и пусты.
Индеец скрестил руки на груди, но не сделал шага навстречу.
- Ты делаешь ошибку, - пробасил он.
- Тебя послала Госпожа? - Росс отложил книгу и блокноты и выпрямился.
- Что я говорил тебе, Джон Росс, по поводу попыток избавиться от посоха?
- Говорил, чтобы я никогда этого не делал.
- Ты не поверил мне?
- Поверил.
- Но разве ты не понял, что под этим подразумевались не только физические попытки, но и психологические?
У Росса мгновенно пересохло в горле. Так вот каков ответ Госпожи на его попытку вернуть посох в Долине Фей! Ответ на его просьбу освободить его от обязанностей Рыцаря Слова. Она послала О'олиша Аманеха вразумить его, призвать к порядку. Он все еще помнил, как индеец доставил ему посох пятнадцать лет назад, заставив его, Джона, взять талисман против собственной воли. Помнил боль, которую испытал, когда впервые прикоснулся к посоху, когда магия связала их в единое целое. Тогда он решил - навсегда. В тот раз он ужаснулся. И сейчас тоже.
- Что ты собираешься делать? - спросил он.
О'олиш Аманех бесстрастно изучал его.
- А что я должен делать?
- Забрать посох. - Росс сделал глубокий вдох. - Вернуть его Госпоже.
Индеец отказался.
- Я не могу. Этого нельзя делать. До тех пор, пока ты остаешься Рыцарем Слова.
Росс наклонился вперед и с усилием встал. Что бы ни случилось, он хотел встретить опасность стоя. Джон потянулся к посоху и оперся на него.
- Я больше не Рыцарь Слова. Я вышел из игры. Пытался донести это до Госпожи, но она не стала разговаривать со мной. Может быть, ты сумеешь сообщить ей. Я больше не могу. А если честно, и не хочу.
О'олиш Аманех нетерпеливо вздохнул.
- Слушай меня внимательно. Когда ты стал Рыцарем Слова, ты стал им навсегда. Службу невозможно прервать. Не ты делаешь выбор. Ты принял на себя ответственность, и ответственность будет лежать на тебе до конца. Ее невозможно снять. И посох поэтому нельзя вернуть. Ты не можешь отослать его назад. Вот как обстоит дело.
Росс сделал шаг вперед, пошатываясь и чуть не падая.
- Ты знаешь, что со мной случилось? - сердито спросил он. - Знаешь про Сан-Собел?
Индеец наклонил голову.
- Знаю.
- Так почему тебе так трудно понять причину моего ухода? Я не хочу, чтобы случившееся в Сан-Собеле когда-либо повторилось в моей жизни. Я просто не вынесу этого! Так что я выхожу! Навсегда, и конец всему, и мне наплевать, какие тут у вас правила!
Он знал, что пересек некую черту, но его это не заботило. Даже страх уже не являлся препятствием. Он ненавидел свое прошлое. Он встретил Стефани, и это наполнило его жизнь особым смыслом. Впервые за много лет он снова ощутил себя живым.
Индеец двинулся прямо к нему, и Росс неожиданно для себя отпрянул, уверенный, что придется защищаться. Но здоровяк остановился, не доходя полшага, его взгляд так и буравил Джона.
- А ты думал, когда принимал на себя обязательства, что обойдешься без ошибок? Думал, ни один невинный не пострадает в результате твоих действий? Думал, мир изменится только лишь потому, что ты согласился служить, и силы твоей изобретательности будет достаточно, чтобы спасать людские жизни, все без разбору? Так ты думал, Джон Росс? В тебе было столько гордости и высокомерия? Ты был таким дураком?
Росс покраснел, но молчал.
- Позволь мне кое-что рассказать тебе, - слова индейца звучали резко, словно ножом резали. - Ты единственный человек, служащий цели, за которую многие отдали свои жизни. Ты единственный из всех людей, но не настолько особенный, чтобы рассчитывать лишь на тебя одного. Но ты действовал настолько хорошо, что больше никто не понадобился. Война между Словом и Пустотой длится долго, она трудна и ведется от начала времен. Она заложена в самой природе вещей. И ты был избран, дабы с честью встать под знамена Слова. Этого было достаточно, чтобы служить.