— Интересно, а шмотки, а уоки-токи?
— Ой, верно!
Когда мы пришли, мама была уже дома.
— Девочки, не хотите завтра пойти к нам в театр, на дневной спектакль?
— А что будет, мама?
— Генеральная «Мещанина во дворянстве».
— Тетя Тата, а вы там играете?
— Да.
Мы с Мотькой переглянулись.
— Мама, — решилась я, — а можно четыре билета?
— Четыре? Это для кого же? А, судя по тому, как вы покраснели, для мальчиков?
— Да.
— Ладно, будут вам четыре билета. А что за мальчишки-то?
— Ну, мама!
— Ладно, ладно, молчу, — засмеялась мама и ушла к себе.
— Ась, может, они не захотят идти в театр?
— А мы сейчас им позвоним, — сказала я и набрала Митин номер.
— Алло, Митя, это Ася. Слушай, у нас тут вот какое дело, мы с Матильдой идем завтра в театр на генеральную репетицию «Мещанина во дворянстве», вы с Костей не хотите с нами пойти?
— Днем?
— Да.
— Сейчас спрошу у него, он как раз у меня. Ага, он хочет, так что идем. Как договоримся?
Мы условились встретиться у метро в четверть двенадцатого.
Глава VII
НЕПОЛНЫЙ НОМЕР
А рано утром, часов в семь, Лорд явился ко мне и стал тихо и жалобно скулить. Видно, у него живот заболел. Пришлось встать, наскоро одеться и выйти с ним во двор. Было еще совсем темно. Я спустила Лорда с поводка и поплелась за ним. Да, он не зря меня вывел, бедолага. Придется погулять с ним не меньше получаса. Во дворе еще никого не было. Из нашего подъезда вышел какой-то человек и остановился закурить. Вдруг дверь подъезда опять открылась и во двор в шубе, накинутой на длинный халат, выскочила Ненорма.
— Гриша! — крикнула она. — Ты забыл ключи от машины!
— Ах, Аленька, спасибо! — нежно проворковал Гриша. — Зачем же ты на холод выскакиваешь, я бы сам вернулся! Ну, иди, иди скорее домой!
Ненорма быстро поцеловала Гришу и бросилась в подъезд, видно, ей и впрямь было холодно.
А Гриша сел в стоявший у подъезда красный «жигуленок».
И вдруг меня осенило — Гриша. Гриня! А что, если это он?
Главное сейчас запомнить номер машины. 22-37, а буквы заляпаны грязью, в темноте их не разглядишь. Я бросилась за машиной, но Гриша уже выехал со двора. Так, интересно! Кажется, мама права и Ненорма очень неразборчива в знакомствах. Если это тот Гриша, то, похоже, он ночевал у Ненормы и, значит, вполне мог снять слепки с ее новых ключей. Как же быть? Все еще спят, и Мотька, и дедушка. Да, дела! А вдруг это совсем другой Гриша? Надо сказать, что этот Гриша внешне производит впечатление вполне приличное. Да, наверное, это все-таки не Гриня. Тем не менее надо быть начеку. Но не спешить с выводами, а то можно обидеть ни в чем не повинного человека.
Лорд наконец уже подошел ко мне, значит, можно возвращаться домой. Едва я открыла дверь ключом, как навстречу мне вышел дед.
— Аська, ты откуда? Что случилось?
— Лорду приспичило, вот я с ним и вышла. Дед, а ты уже совсем встал?
— Да, а что?
— Можно с тобой поговорить?
— Разумеется, пошли ко мне, пока всех не перебудили. Ну, что там у тебя, выкладывай!
Я рассказала дедушке о том, что видела во дворе, и о своих предположениях.
— Вообще говоря, возможно все, тем более с такой дурехой, как эта Альбина, но, с другой стороны, если бы его звали Варсонофием или Мардарием, тогда все было бы проще, а Григорий — имя довольно распространенное, и вполне может быть, что этот герой-любовник ничего общего с ворюгой Гриней не имеет. А вот что тебе делать с этой информацией, ей-Богу, не знаю. Во-первых, конечно, не болтать лишнего. Зачем компрометировать женщину? А во-вторых… во-вторых, я и сам ума не приложу, как тут быть. Ладно, ребенок, пойди-ка еще поспи, пользуйся, пока каникулы.
Странно, очень странно. Дедушка явно хочет от меня отделаться, и вообще как-то он невнимательно в этот раз относится к нашим детективным историям. Кажется, даже не удосужился прочитать тетрадку с протоколом. Что бы это все значило? Похоже, голова у него чем-то не тем занята. Обычно он сам говорит, что для него лучший отдых — разгадывать какие-нибудь детективные истории, когда он учит новую партию. И сколько раз он их разгадывал!
А сейчас на него надежда плохая. Странно. Я легла, но сна не было. И вдруг я услыхала скрип дедушкиной двери и крадущиеся шаги. Я вскочила и прильнула к щелке в двери. Дедушка подошел к телефонному аппарату в передней и отключил его. Так, значит, он собирается звонить куда-то в такую рань и боится разбудить маму и Липочку звяканьем второго аппарата. Ну, это как раз нормально. А я, похоже, уже совсем рехнулась, собственного деда в чем-то заподозрила, а ему просто надо позвонить!
Мама рано умчалась в театр, к дедушке в 10 часов пришел Александр Ефимович, а я по уоки-токи вызвала Мотьку.
— Алло! Перехожу на прием! Я быстро сообщила Матильде обо всем, что видела сегодня утром.
— Аська, в одиннадцать буду у тебя, тогда все обсудим.
Ровно в одиннадцать явилась Мотька и принялась выспрашивать у меня подробности.
— Какого он роста? А лицо его ты разглядела?
— Роста он чуть повыше среднего, а лицо я как следует не разглядела, темно было.
— А во что он был одет?
— В темное пальто.
— Без шапки?
— Без. Он же на машине.
— Да, машина. Красные «жигули». А какая модель?
— По-моему, «шестерка».
— Красная «шестерка», номер, хоть и не весь, это уже кое-что. Ты этого Гришу днем узнаешь?
— Ну, если он будет тут, да на машине, узнаю. А так, посреди улицы, вряд ли.
— И ты говоришь, он курит?
— Да.
— А что он курит?
— Понятия не имею. Хотя погоди, я помню, он закурил, и тут же выскочила Ненорма, он с ней поговорил, потом она его поцеловала и ушла, а он бросил окурок и сел в машину. Я хорошо запомнила, где он стоял и куда бросил окурок. Пошли, поищем. Может, и найдем.
Мы мигом спустились во двор и принялись обследовать грязный, полустаявший снег.
— Вот! Это, скорее всего, тот окурок, видишь, он мало успел выкурить. Так, «Кэмел».
Ну и что это нам дает? Они ведь тогда у двери, кажется, не курили?
— Нет, табаком не пахло, я бы запомнила. Но это ничего не значит, они же спешили, им не до курева было.
— Знаешь, Матильда, все равно что-то мне это не нравится. Давай-ка все расскажем Мите с Костей. По-моему, они надежные ребята и не продадут нас. Наших с тобой мозгов явно не хватает на это дело.
— А Игорь Васильевич?
— Что-то Игорь Васильевич в этот раз не больно-то всем этим интересуется. Нет, я ничего не хочу сказать, он меня слушает, что-то говорит, но как-то не так. Знаешь, как будто немножко свысока.
— А тебе не кажется?
— Не знаю, может, и кажется, хотя нет, не кажется. У него, похоже, голова чем-то другим занята.
— Ася! Ася! — крикнула вдруг в окно тетя Липа. — Ася! Мама звонила, спектакль у них отменяется, что-то случилось! Так что не ходите!
— Ладно, мы гулять пойдем. И мы не спеша направились к метро, где была назначена встреча с мальчиками.
— А может, у него какие-то неприятности? — предположила Мотька, обожавшая моего деда. — Или, может, он нездоров?
— Да не похоже, вообще-то он очень даже веселый, но как будто немножко не здесь. Витает где-то.
— Ну, может, новую партию обдумывает?
— Может, и так. Короче, рассчитывать нам на него особо не приходится. А вот на ребят этих, по-моему, можно положиться.
— Думаешь?
— Да!
— Ладно, тем более театр сегодня отменяется. Да, не забыть бы вечером Ненорму посмотреть.
— Не забудем!
Мы еще издали увидели, что Митя и Костя ждут нас. Из-за отмены спектакля они не очень огорчились.
— Ну что ж, в кино сходим? — спросил Костя.
— Нет, ребята, — сказала я. — У нас к вам серьезное дело. Нужна ваша консультация.
— Тогда пошли ко мне, — предложил Митя. — У меня сейчас дома никого нет.
— Пошли, — согласились мы.
Дома у Мити мы подробно рассказали ребятам о том, как вытурили Ненорму из квартиры, как сами залезли туда и как одолели воров.
— Ну, вы отчаянные девчонки! — отхохотавшись, сказал Костя. — Подумать только, не испугались бандитов!
— Испугались, еще как испугались, со страху-то все и вышло! — сказала я.
— Это точно, жутко испугались, — подтвердила Матильда.
— Все равно вы просто молодцы! Не бойтесь, мы никому не скажем! — успокоил нас Митя. — Но дело действительно интересное. Что ж это все на вашу Ненорму валится? И дух у нее, и грабители к ней лезут. Ей бы надо было установить сигнализацию.
— Она говорит, что боится милиции. У нее, мол, многих знакомых таким образом ограбили.
— Это точно, — заявил Костя. — Мне отец рассказывал, они несколько преступных групп во вневедомственной охране обезвредили. Сейчас, кажется, таких случаев меньше стало, но все-таки.
— Ась, а теперь про сегодняшнее утро расскажи, — напомнила Матильда.
Я во всех подробностях описала утреннюю встречу, не забыв и про окурок.
Ребята внимательно все выслушали.
Ребята внимательно все выслушали.
— Интересно, очень интересно, — сказал Костя. — Жалко, ты не весь номер запомнила. А что касается окурка, то тут никакой уверенности быть не может. Его могло ветром отнести в другую сторону, это вполне может быть совсем другой окурок. Так что его мы дока в расчет не принимаем. Что у нас есть? Совпадение имен, машина… кстати, раньше ты эту машину у вашего подъезда не замечала?
— Да нет, как-то не обращала внимания.
— Ну, теперь следи в оба. Если увидишь, сразу номер запиши. А то одни цифры мало что дают.
— А что тебе полный номер даст? — спросила Матильда.
— Мой родной дядька в ГАИ работает. Можно его попросить по номеру узнать владельца. Там у них компьютер, если полный номер, в одну минуту узнает. А так лучше к нему и не соваться.
— Здорово! Теперь буду все время следить.
— Да, когда следишь, ничего и не попадается! — скептически заметила Мотька.
— Это спорный вопрос! — сказал Костя. — Всегда надо быть начеку, если такие дела творятся.
Рассказали мы ребятам и про уоки-токи.
— Это хорошо! — заметил Митя. — Только уж вы носите их всегда с собой. А то мало ли во что можете влипнуть!
— Положим, если они вместе во что-то влипнут, уоки-токи им не больно помогут.
— Вместе у них меньше шансов влипнуть.
— Не знаю, не знаю, это такие девчонки… И мы расхохотались.
Глава VIII
НЕНОРМА И ДУХ
Вечером мы с дедом и тетей Липой уселись смотреть Ненормино интервью.
Журналистка, томно закатывая глаза, представила публике Ненорму и спросила с придыханием:
— Альбина Федоровна, говорят, у вас в квартире объявилось привидение?
— Ну, привидением я бы это не назвала, скорее дух, ведь я ничего не вижу, только слышу музыку.
— Скажите, а кроме вас кто-нибудь еще слышал эту музыку?
— Ну разумеется, первыми ее слышали моя подруга, известная актриса Наталья Монахова, и ее дочь, а потом еще очень многие из моих знакомых.
Вот паршивка, тетю Липу с Мотькой даже не упомянула.
— И что, Альбина Федоровна, этот дух всегда только играет на фортепьяно?
— Да.
— И всегда только музыку вашего покойного мужа?
— Да.
— И больше никаких проявлений?
— Никаких, но, знаете, с меня и этого достаточно. Хотя должна признаться, что эта музыка доставляет мне неизъяснимое наслаждение. Я как будто снова общаюсь с мужем.
Я взглянула на дедушку. Он сидел с рассеянным видом и слушал словно бы вполуха.
— А вы не пробовали записать эту музыку на магнитофон?
— Нет, мне это в голову не приходило.
— А давайте, Альбина Федоровна, проведем эксперимент. Я полагаю, наши зрители живо заинтересовались этим феноменом.
Так вот: вы попытаетесь записать ночную музыку на магнитофон, а мы потом снова встретимся с вами и продолжим наш разговор. Согласны?
— Разумеется, я согласна, но не уверена, что из этого что-нибудь выйдет.
— Но попытаться стоит! Быть может, на нашу передачу откликнутся люди, сталкивавшиеся с чем-то подобным, и продолжение разговора обещает стать весьма интересным.
На этом интервью закончилось.
— Ну, дед, что ты об этом думаешь?
— Интересно, очень интересно, — каким-то рассеянным тоном проговорил дедушка, — а впрочем, может, наведаемся нынче к Альбине духа послушать, а?
— Давай, — согласилась я, а про себя подумала: если там не будет Гриши. Интересно, а при Грише дух тоже является? Но с дедом делиться этими мыслями я не стала.
— Бедная Тата, — вздохнула тетя Липа, — ее теперь замучают вопросами, а она ведь все проспала!
И тут в дверь позвонили. Ну, понятно, Ненорма пришла узнать о наших впечатлениях. Это и в самом деле была она.
— Ну как, Асенька, видела интервью? Да? А Игорь Васильевич? О, Игорь Васильевич, что скажете?
— Альбина, голубушка, а что, если я нынче напрошусь к тебе духа послушать?
— Игорь Васильевич, милости прошу!
— А мне можно еще раз, Альбина Федоровна? — спросила я.
— Ася, о чем ты спрашиваешь, конечно!
— Тогда, голубушка, мы поближе к двенадцати к тебе и заявимся, — сказал дед.
— Я вижу, вы заинтересовались, Игорь Васильевич!
— Да как тут не заинтересоваться, музыкальный дух — дело нечастое, я, сказать по правде, вообще такое первый раз слышу.
— А знаете, один мой знакомый мальчик предложил даже новый термин для вашего духа, музйкгейст!
— Музйкгейст, говоришь? А что, здорово! — восхитился дедушка.
— Что это за мальчик у тебя объявился? — спросила игривым тоном Ненорма.
— Это не у меня, просто один знакомый мальчик, Костя, — нарочно сказала я, чтобы дедушка не вылез с разговором о Мите.
— Костя? — переспросил дед.
— Да, Костя.
— Игорь Васильевич, уже без четверти одиннадцать, может, пойдем прямо сейчас, чайку попьем? — предложила Ненорма.
— Нет, голубушка, я должен еще сделать несколько звонков, так что явимся мы с Асей через час, не раньше.
— Ну, как угодно, — слегка поджала губки Альбина.
Когда она ушла, дедушка как-то опять рассеянно на меня глянул и удалился к себе в кабинет. Что же это с ним такое?
Он и в самом деле кому-то звонил, потом подошел к роялю и взял несколько мажорных аккордов.
И тут пришла мама, зеленая от усталости.
— Мама, что случилось, почему отменили генеральную?
— Измайлов заболел, сипит, температура сорок, а Зворыкин, из второго состава, по пути в театр ногу сломал! Такое невезение! В театре просто траур.
— Ася, оставь маму, видишь, она еле на ногах держится! — напустилась на меня тетя Липа. — Таточка, иди поешь, а то небось целый день маковой росинки во рту не было.
— Да я не голодна, Липочка.
— Ну тогда хоть простокваши съешь или чаю выпей!
— Хорошо! — покорно согласилась мама.
— Мама, а мы с дедом сегодня пойдем к Ненорме духа слушать.
— Делать вам больше нечего, — проворчала мама.
— А кстати, Тата, эта твоя Альбина сегодня на всю Москву объявила, что ее подруга, известная актриса Наталья Монахова, с дочерью одними из первых ее духа слышали.
— Господи, да я же ничего не слышала, все проспала! А теперь меня изведут вопросами! — простонала мама.
— Вот и я то же говорю! — не без торжества сказала тетя Липа.
— Мама, хочешь, пойдем сегодня с нами, послушаешь и тогда сможешь всем отвечать правду.
— Да я же опять засну, неминуемо, у меня и так глаза слипаются. Нет уж, ступайте без меня.
Без двадцати двенадцать я постучалась к дедушке.
— Войдите! — крикнул он.
Я вошла. Дед лежал на диване, закинув руки за голову, и с мечтательным видом глядел в потолок.
— Дед, пора идти!
— Куда?
— Как куда? Духа слушать.
— Какого еще духа? Ах да, я совсем забыл!
Это уж ни в какие ворота не лезет! Дедушка поднялся, привел себя в порядок.
— Ну, пошли духа слушать!
Альбина встретила нас более чем любезно.
— Прошу, прошу, заходите! Игорь Васильевич, садитесь в кресло, так вам будет удобнее. Хотите чаю? Асенька, может, ты хочешь чего-нибудь?
— Нет, спасибо, Альбина Федоровна, я ничего не хочу.
— А скажи-ка мне, Альбина, ты всегда вот так своего духа встречаешь — при полном освещении? Может, стоило бы свет-то погасить, разве что свечечку какую-нибудь затеплить, глядишь, он и явится пред наши очи.
— Ой, Игорь Васильевич, как вы правы! Мне и в голову не пришло!
С этими словами Ненорма принесла из кухни огарок свечи, поставила на стол и зажгла. Потом погасила свет. И тоже села в ожидании духа. Я сидела на диване, стараясь не спускать глаз с дедушки, но при свете свечи я его почти не видела. Часы в гостиной пробили двенадцать. Прошло еще несколько минут, и вдруг зазвучал рояль. Я вздрогнула, хоть и была к этому готова.
— Так, — тихонько проговорил дед. — Третья соната. Аля, он уже это играл?
— Нет, первый раз.
— И что, всякий раз что-то другое?
— Да, — шепотом отвечала Ненорма. Она сидела напряженная, в свете свечи казалось, ее пышные светлые волосы стоят дыбом. У меня затряслись поджилки. А дух тем временем прилежно играл Третью сонату.
Мы молча слушали. И вглядывались в темноту. На мгновение мне почудилось, что за роялем кто-то сидит. Хотя клавиатура была закрыта.
— Аля, — вдруг прошептал дедушка, — и что, он так до петухов играет?
— Если не перекреститься. Дед быстро перекрестился, и Альбина с ним вместе. Музыка смолкла.
— Ну, что скажете, Игорь Васильевич?
— Любопытно, весьма любопытно!
— Вот видите, дело тут не в освещении… — горестно промолвила Ненорма.
— А знаете, — сказала я, — мне на секунду почудилось, что за роялем кто-то сидит, будто тень какая-то!
— Ну уж это ты, матушка, врешь. Я все глаза проглядел, но ничего не увидел. Нет, тут мы явно имеем дело с музикгейстом, как выражается твой приятель. Непонятно только, чего этот дух хочет.
— По-моему, он просто зовет меня к себе, — с надрывом проговорила Ненорма.
— Да где ты тут какой-то зов услыхала? А может, просто ты слишком много о нем думаешь, а? Это ведь нехорошо. Живые должны думать о живых.