Механическая принцесса - Кассандра Клэр 7 стр.

Сесилия выглядела удивленной.

- Уилл звал меня?

-О, да. - Легкая улыбка коснулась края рта Тессы. - Он, конечно же, не сказал мне кто ты, когда я его спросила, и посмотрел на меня как на полубезумную... - она замолчала и отвернулась.

-Почему?

- Любопытство - произнесла Тесса, пожав плечами, несмотря на румянец на скулах. - Это моё главное искушение. В любом случае, он любит тебя. Я знаю, что с Уиллом все задом наперёд и вверх дном, но то, что его здесь нет, лишь ещё одно доказательство, того, как вы драгоценны для него. Он отталкивает всех, кого любит, и чем больше он вас любит, тем сильнее он будет стараться не показать это.

- Но нет никакого проклятия...

- Многолетние привычки быстро не исчезают, - сказала Тесса, и ее серые глаза были грустными. - Не делай ошибку, полагая, что он тебя не любит, так как он не играет в заботу, Сесилия. Ты можешь противостоять ему, если можешь, и требовать ответы, но не делай ошибки, отвернувшись от него, так как веришь в то, что он безнадежен. Потому что если ты сделаешь это, потом ты будешь сожалеть.

***

Кому: Членам Совета

От: Консула Джошуа Вайленда

Простите за задержку ответа, господа. Я хотел быть уверен, что не высказжу вам своё мнение в спешке, что мои слова будут обдуманы и аргументированы. Я боюсь, что не могу согласиться с вашими рекомендациями и принять Шарлотту Бранвелл, как своего приемника. Хотя она и обладает добрым сердцем, она слигком непостоянна, эмоциональная, пылкая и непокорная, чтобы занять должность консула. Как известно у представительниц прекрасного пола имеются свои слабые стороны, к сожалению она жертва их всех. Поэтому я не могу рекомендовать её. Я призываю вас рассмотреть ещё одну кандидатуру - моего племянника Джорджа Пенхаллоу, которому исполнится 25 в ноябре этого года, он прекрасный Сумеречный Охотник и честный молодой человек. Я считаю, что к него достаточно уверенности и силы характера, чтобы возглавить Сумеречных охотников в новом десятилетии.

Именем Разиэля,

Консул Джошуа Вайленд.

Глава 4. Быть мудрым и любить

- Я думал, что ты, по крайней мере, сочинишь песню после всего случившегося, - сказал Джем.

Уилл удивленно посмотрел на своего парабатая. Джем, хоть и позвал Уилла, не был в хорошем расположении духа. Он спокойно сидел на краю кровати в чистой рубашке и штанах, при этом рубашка была свободной и делала его еще худощавей. На его ключицах были еще пятна от засохшей крови, как будто брутальное ожерелье.

- Сочинить песню о чем?

Рот Джема изогнулся.

- О нашей победе над червем? - спросил он. - После всех твоих шуточек...

- Последние несколько часов я не в настроении шутить, - сказал Уилл, его глаза метнулись на кровавые лохмотья, которые покрыли прикроватную тумбочку, потом на миску с розоватой жидкостью.

- Не переживай, Уилл! - сказал Джем. - Все суетятся надо мной, а я просто не выношу это; я позвал тебя, потому что - потому что, ты не стал бы. Ты заставляешь меня смеяться.

Уилл вскинул руки вверх. - так, ладно, - сказал он . - Как насчет этой?

- Поверь мне, я больше не тружусь напрасно,

Чтоб доказать, что демонический сифилис перекашивает мозг.

Так что жаль, что это не напрасно

То, что червь охваченный им был убит:

Поверить мне, должны вы соизволить.

Джем взорвался от смеха.

- Что ж это было ужасно.

- Это была импровизация!

- Уилл, есть такая вещь, как метрика стиха ... - В один момент смех Джема обратился в новый приступ кашля. Уилл бросился вперед, когда Джем согнулся, его худые плечи вздымались. Кровь забрызгала все белое одеяло.

- Джем ... - Рукой Джем указывал на шкатулку, лежащую на тумбочке. Уилл потянулся за ней; изысканно нарисованная на крыше женщина выливала воду из кувшина, была хорошо знакома ему. Он ненавидел ее. Он открыл шкатулку и остановился. То, что выглядело, как легкое напыление из серебристой сахарный пудры слегка покрывало деревянное дно. Возможно было больше, еще до того, как Безмолвный брат лечил Джема.; Уилл не знал. Он не знал, что должен хранить больше.

- Джем - произнес он подавленным голосом - это, что все?

Джем перестал кашлять. На его губах осталась кровь, а Уилл просто наблюдал, слишком потрясённый, чтобы двигаться, Джем поднял руку и рукавом вытер кровь с лица. Ткань мгновенно окрасилась алым. Он выглядел так, будто его лихорадило, его бледная кожа пылала, хотя он не проявлял никаких других признаков беспокойства.

-Уилл,-мягко сказал он.

- Два месяца назад .. , - начал Уилл, но понял что повысил голос, не без усилий сбавил тон. - Два месяца назад я купил достаточно Инь-Фень, его должно было хватить на год.

Во взгляде Джема была смесь вызова и тоски. - Я увеличил дозу.

- Увеличил? На сколько?

Теперь Джем не встречался с ним взглядом.

- Я принимаю в два, быть может в три раза больше.

— Но скорость, с которой ты принимаешь препарат связан с ухудшением здоровья, — сказал Уилл, и когда Джем ничего не ответил, голос Уилл повысился и дал трещину на одном единственном слове — Почему?

- Я не хочу жить неполноценной жизнью.

- Такими темпами ты не проживешь и половины оставшегося! - прокричал Уилл и глубоко вздохнул. Выражение лица Джема изменилось, и Уилл отшвырнул шкатулку обратно на тумбочку, пытаясь сдержать порыв и не ударить стену кулаком.

Джем сидел прямо со сверкающими глазами.

- Лучше полноценно жить, чем не умирать, - сказал он, - Посмотри на то, как ты живешь, Уилл. Ты горишь ярко, словно звезда. Когда я принимал маленькие дозы, то они помогали мне выживать, а не чувствовать себя хорошо. Небольшое увеличение дозы перед сражениями, возможно, давали мне немного больше энергии. Но все остальное в жизни было для меня серым.

-Ты изменил дозу сейчас? Это началось с момента помолвки? Это из-за Тесс?

- Ты не должен винить ее в этом. Это было мое решение. Она не знает об этом

-Она хочет, чтобы ты жил Джеймс.

-Я не буду жить!, И Джем вскочил на ногах, его щеки покраснели, он был таким злым, каким Уилл его никогда не видел. -Я не буду жить, и я могу выбрать, быть лучшим для нее, чем я есть, гореть для нее так ярко, как я хочу, и в течение более короткого времени, чем обременять ее с кем-то только наполовину живим на более длительное время. Это мой выбор, Уильям, и ты не можешь ничего сделать для меня .

- Возможно могу. Я всегда был одним из тех, кто покупал тебе иньфен для тебя

Краски вернулись на лицо Джема. -Если ты не хочешь больше этого делать, то я куплю это сам. Я всегда был готов. Ты только сказал, что хотел быть тем, кто покупает это для меня. А так же вот это - Он сдернул кольцо семьи Кастарс и протянул Уиллу. -Возьми его.

Уилл посмотрел сначала на кольцо, а потом на лицо Джема. Через его ум прошли десятки ужасных слов или поступков, которые он мог бы сделать. Он не перестал быть тем, кем он был, когда думал, что проклят, так быстро. Он играл роль жестокого парня так долго, что притворство было у него на первом месте.

- Ты хочешь, чтобы на тебе женился? - спросил он наконец.

-Продай кольцо, - сказал Джем. -За деньги. Как я говорил, ты не должен был платить за мой наркотик. Я однажды заплатил за твой, как ты знаешь, и я помню то чувство. Это было не очень приятно.

Уилл вздрогнул и перевел взгляд на символ семьи Карстаирсов, который лежал в бледной, покрытой шрамами ладони Джема. Он протянул руку и спокойно закрыл ладонью кольцо.

- Когда ты стал таким безрассудным, а я таким осторожным? С каких пор я начал охранять тебя от тебя же самого? - его глаза начали искать лицо Джема, - Помоги мне понять тебя.

Джем стоял очень тихо. Затем сказал, - В начале, когда я понял, что влюбился в Тессу, я думал, что из-за любви мне становится лучше. У меня долго не было приступов. И когда я попросил ее выйти за меня замуж, я рассказал ей об этом. Что любовь исцеляет меня. После этого, когда возник новый приступ, я не мог ей рассказать об этом, чтобы она не подумала, что моя любовь к ней ослабла. Я принял больше наркотика, чтобы предотвратить новый приступ. Вскоре мне началось требоваться больше лекарства, чем раньше, чтобы просто быть на ногах в течение недели. Я не говорю о годах, Уилл. У меня нет даже месяцев. И я не хочу, чтобы Тесса узнала об этом. Пожалуйста, не рассказывай ей. Не только ради нее, но и ради меня.

Против своей воли Уилл начал понимать его; он бы тоже сделал все, подумал он, сказал бы любую ложь, взял бы на себя любой риск, чтобы Тесса любила его. Он сделал бы...

Почти все. Он никогда не смог бы предать Джема. Это единственная вещь, которую он не смог бы сделать. И сейчас Джем стоит рядом с ним, его руки лежат в руках Уилла, его глаза просят сострадания и понимания. И как Уилл мог не понимать его? Джем сейчас напомнил ему себя, стоящего в гостиной Магнуса, и умоляющего его отправить себя к демонам, а не жить час, или момент той жизни. которой он терпеть не мог.

- Что ж, раз ты умираешь во имя любви, тогда, - сказал наконец Уилл, и голос едва был слышим ему самому. - Умирай за любовь побыстрее. Есть вещи куда хуже, чтобы умереть.

Уилл отпустил руку Джема; Джем перевел вопрошающий взгляд от кольца к нему.

- Уилл...

- Я поеду к Уайтчепел, - сказал Уилл, - этой ночью. И привезу весь инь фэн, что есть, весь, что может тебе понадобится.

Джем покачал головой.

- Я не могу просить тебя делать что-либо, что идет вразрез с твоей совестью.

- Моя совесть... - прошептал Уилл, - Ты - моя совесть. И всегда ею был, Джеймс Карстаирс. Я сделаю это для тебя, но прежде возьму одно обещание.

- Какого рода обещание?

- Несколько лет назад ты попросил меня прекратить поиски лекарства для тебя, - сказал Уилл, - я хочу, чтобы ты освободил меня от этой просьбы. Освободи меня, чтобы хотя бы посмотреть. Освободи для поисков.

Джем посмотрел на него с некоторым удивлением.

- Что ж, когда я думаю, что прекрасно знаю тебя, ты снова меня удивляешь. Да, я освобожу тебя. Ищи. Делай, что должен. Я не могу сдерживать твои лучшие намерения - это будет только жестокостью - и если бы был на твоем месте, я сделал бы то же самое. Но ты знаешь это, не так ли?

- Знаю, - Уилл сделал шаг вперед. Он положил руки на плечи Джема, чувствуя их угловатость под своими ладонями, кости, как птичьи крылья.

- Это не пустые обещания, Джеймс. Поверь, нет никого, кто знал бы лучше, чем я, боль ложных надежд. Я буду искать. Если и есть что-то, что можно найти, я найду это. Но до тех пор, твоя жизнь принадлежит тебе и как ее прожить выбирай сам.

Невероятно, но Джем улыбнулся.

- Я знаю, - сказал он, - но очень любезно с твоей стороны напомнить это.

- Я ничто, если не сама любезность, - сказал Уилл. Его глаза изучали лицо Джема, знакомое, как свое собственное. - И проясним. Ты не оставишь меня. Не пока я жив.

Глаза Джема расширились, но он ничего не сказал. Нечего было говорить. Уилл опустил руки с плеч своего парабатая и повернулся к двери.

Сесилия стояла там же, где и днем раньше с ножом в правой руке. Она подняла его до уровня глаз и затем выпустила нож, позволяя ему лететь к цели. Он застрял в стене, в непосредственной близости от нарисованного круга.

Разговор с Тессой не успокоил ее нервы, а наоборот сделал хуже; она вдохнула, выбрасывая из головы огорчение из-за Тессы, которая заставила ее чувствовать себя едкой и тревожной. Как бы она не злилась на Уилла, она не могла понять, но чувствовала, что Тесса беспокоилась за него всем сердцем, и Сесилия хотела понять из-за чего. Как она могла защитить своего брата, когда не знала от чего его нужно защищать?

Извлеча нож, она подняла его до уровня плеч и вновь бросила. На сей раз он застрял еще дальше от круга, что заставило ее гневно вздохнуть.

- Uffern nef! - пробормотала она на валлийском языке. Ее мать была бы в ужасе, но ее здесь нет.

-Пять, - сказал протяжно голос из коридора.

Сесилия обернулась. В дверном проеме появилась тень, которая по мере приближения оказалась Габриелем Лайтвудом, со своими растрепанными каштановыми волосами и острыми зелеными, как стекло, глазами. Он был высоким как Уилл, возможно даже выше, и крупнее, чем его брат.

-Я не понимаю, что вы имеете ввиду, мистер Лайтвуд.

-Ваш бросок, - сказал он, элегантно вытягивая руку.

-Я оцениваю его в пять очков. Мастерство и технику, возможно, следует доработать, но у вас есть природный талант. Если что тебе и надо, так это практика.

-Уилл обучал меня, - сказала она, когда он подошел ближе.

Уголок его рта немного скривился.

-Как я и сказал.

-Я полагаю, ты можешь лучше.

Он сделал паузу и выдернул нож из стены. Тот сверкал, пока Габриель вращал его меж своих пальцев.

- Могу, - сказал он, - Я прошел подготовку у лучших и так же тренировал мисс Коллинз и мисс Грей...

-Я слышала. Пока вам не стало скучно. Возможно, и не обязательно было искать наставника. - Сесилия сохраняла голос холодным; она помнила прикосновение Габриеля, когда он помог ей подняться на ноги в доме Лайтвудов, но она знала, что Уиллу он не нравился, и сохраняла в своем голосе самодовольство.

Габриель прикоснулся кончиком пальца к острию ножа. Кровь скатилась к лезвию красной бусинкой. У него были мозоли на пальцах, а тыльная сторона ладони оказалась спрыснута веснушками.

- Вы сменили снаряжение.

- Оно было покрыто кровью и ихором, - она взглянула на него, осмотрев сверху до низу, - А вы, я так понимаю, нет.

На мгновение его лицо странно изменилось. Это выражение тут же исчезло, но она видела, как брат скрывает эмоции достаточное количество раз, чтобы распознать эти признаки.

- Здесь нет ничего из моей одежды, - сказал он, - и я не знаю, где буду жить. Я мог бы вернуться в одну из резиденций семьи, но...

- Вы думаете остаться в Институте? - удивленно сказала Сесилия, прочитав это на его лице, - Что скажет Шарлотта?

- Она позволит, - лицо Габриеля быстро изменилось. Оно больше не выражало уязвимости, лишь твердость, показанную ранее.

- Здесь мой брат.

- Да, - сказала Сесилия, - как и мой.

На мгновение Габриель остановился, почти как если бы этого с ним и вовсе не происходило.

- Уилл, - сказал он, - Вы очень похожи на него. Это... нервирует.

Он покачал головой, словно бы стряхивая с нее паутину.

- Я только что видел вашего брата, - сказал Габриель, - Стучащего кулаком по крыльцу Института, будто его преследуют Четверо Всадников. Я не думаю, что Вы знаете, к чему это?

Цель. Сердце Сесилии подпрыгнуло. Она выхватила нож из рук Габриеля, не обращая внимания на испуганный возглас.

- Вовсе нет, - сказала она, - но я намерена это выяснить.

В то время как в части Сити Лондона рабочий день подходил к концу, в Ист Энде жизнь только пробуждалась. Уилл шел по улице вдоль линии киосков, продающих подержанную одежду и обувь. Тряпичники и точильщики ножей, тащили свои телеги через переулки, предлагая свои товары хриплыми голосами.

Мясники развалились в дверных проемах, их фартуки были забрызганы кровью, туши животных виднелись сквозь окна ларька. Женщины, развешивающие белье, окликали друг друга через всю улицу, перекрикивая всех сквозь звон колоколов, у них был сильный акцент, возможно они были русскими, насколько Уилл мог догадываться.

Начался мелкий дождь, и намочил волосы Уилла в то время, как он вышел за поворот около табачной, и пошел по узкой улице. Он видел шпиль шпиль церкви Уайтчапел издалека.

Тени сгущались, туман был густой и мягкий, пахло железом и мусором. По центру улицы шла узкая сточная канава, заполненная неприятно пахнущей водой. Впереди виднелась дверь, над которой висела газовая лампа, покачивающаяся из стороны в сторону. Когда он дошел до двери, он нырнул в нее и вытянул руку.

Кто-то вскрикнул, затем он притянул к себе, одетую в черное фигуру - это была Сесилия, на нее был накинут поспешно надетый плащ. Темные волосы виднелись из под капюшона, ее голубые глаза смотрели на него с яростью.

-Отпусти меня!

- Зачем ты преследуешь меня по всем закоулкам Лондона, ты, маленькая дуреха? - Уилл за руку втащил ее на свет.

Ее глаза сузились.

- Утром я была милой, а теперь дуреха?

- На этих улицах опасно, - сказал Уилл, - и ты ничего не знаешь о них. Ты даже еще не используешь руны. Есть еще одна вещь, которую тебе надо уяснить: может, ты ничего и не боялась пока жила в деревне, но это Лондон.

- Я не боюсь Лондона, - вызывающе сказала Сесилия.

Уилл наклонился ближе, почти шипя ей в ухо.

- Fyddai’n wneud unrhyw dda yn ddweud wrthych i fynd adref?

Она рассмеялась.

- Нет, возвращение меня домой не принесет тебе никакой пользы. Rwyt ti fy mrawd ac rwy eisiau mynd efo chi.

После этих слов Уилл уставился на нее. Ты мой брат и я хочу идти с тобой. Это было похоже на то, что он мог бы услышать от Джема, и несмотря на то, что Сесилия никоим образом не могла быть похожа не него, было одно качество, которое они оба разделяли: абсолютное упрямство. Когда Сесилия говорила, что чего-то хочет, это не было похоже на обыкновенное пассивное желание - лишь железную решимость.

- И тебя даже не заботит то, куда я иду? - сказал он, - что если я иду в Ад?

- Всегда мечтала увидеть Ад, - спокойно сказала Сесилия, - Разве не все этого хотят?

- Большинство из нас тратят время, изо всех сил пытаясь держаться от него подальше, - сказал Уилл, - Если ты хочешь знать, я иду в притон Ифрит, покупать наркотики у жестоких, развратных нечестивцев. Они могут остановить взгляд на тебе и продать тебя.

- Разве ты их не остановишь?

- Думаю, это зависит от того, сколько они мне предложат.

Она покачала головой.

- Джем твой парабатай, - сказала она, - Он твой брат по Анклаву. Но я твоя сестра по крови. Почему ты готов сделать все в мире для него, но хочешь, чтобы я вернулась домой?

-Как ты узнала, что лекарства для Джема?

-Я не тупая, Уилл.

- Нет, тем хуже, - пробормотал Уилл, - Джем... Джем - лучшая часть меня. Я и не ожидал, что ты поймешь. Я обязан ему за это.