Все это было закономерно для человека, рожденного в год Петуха (он всегда хочет быть в центре всеобщего внимания), тем более еврея. Например, другой известный Петух-еврей – режиссер Марк Захаров (1933) – сжег перед телекамерами свой партийный билет, а также заявил, что пришла пора вынести Ленина из Мавзолея и предать его земле. Однако название своего театра – имени Ленинского комсомола – он поменять не предложил, поскольку понимал, что это тот самый бренд, который еще долго способен приносить хорошие дивиденды.
Между тем политические интермедии Хазанова не всем пришлись по душе. Вот лишь один из подобных примеров. Когда одна из миниатюр на Ленина появилась в новогоднем «Голубом огоньке» 1 января 1992 года, она тут же получила гневную отповедь на страницах газеты «Советская Россия». Читатель Е. Зайцев из Ижевска прислал в газету письмо, из которого приведу небольшой отрывок:
«У Хазанова новое амплуа – он теперь глумится над Лениным. Смею предположить, что даже матерые антикоммунисты не ждали от «выпускника калинарного техникума» такой низкопробной стряпни на прояковлевском (в квадрате) телевидении. Впрочем, иные времена!..
Злоба по отношению к мертвым, глумление над неспособным ответить на оскорбления и клевету никому еще не приносили в жизни счастья, красоты и здоровья. Трудно себе представить в подобной роли известных советских комиков Аркадия Райкина или Юрия Никулина. Неудивительно, что эти артисты по праву войдут в историю. Ну а Хазанов? Он уже подстраховался, предвидя предстоящую скудость тем для своих будущих пародий. Вовремя усек, что болтовня о перестройке закончилась, а нынешняя крутая «демократия» вряд ли потерпит колкости в свой адрес. Как сообщалось в печати, сатирик спешит сменить гражданство и отбыть в места обетованные. Нет, это вам не Высоцкий или Шукшин, по простоте душевной сгоревшие на Родине, борясь за ее лучшую долю».
Вот такое сердитое письмо, которое Хазановым было оставлено без внимания: то ли он его просто не читал, то ли посчитал ниже своего достоинства на него отвечать. Последнее закономерно, поскольку деятели из либерального стана в ту пору находились в такой эйфории от своей победы, что пребывали в полной уверенности в том, что судить их никто не может (победителей, как известно, не судят).
В том же 92-м артист сделал новый шаг в своем творческом развитии – он снялся в кино. На экраны страны вышел фильм Николая Досталя «Маленький гигант большого секса», в котором Хазанов сыграл главную роль – сексуально озабоченного фотографа Марата, жителя одного из курортных городов. Он был настоящим сексуальным террористом, пока однажды не встретился с самим Лаврентием Берией. И после этого все – стал импотентом. Сюжет, в общем, стандартный для постсоветского кино, где стеб над советским прошлым стал любимым развлечением деятелей российского искусства. Хотя к реальной жизни этот сюжет имел далекое отношение. Во времена «треклятого» сталинизма люди редко становились импотентами, о чем, кстати, говорят демографические данные – рождаемость тогда постоянно росла (а детей, как известно, и в те годы не пальцем делали). Импотентами жители России стали в нынешние либеральные времена, когда Сталина и Берии давно нет в помине – людей теперь рождается меньше, чем умирает. А либеральную интеллигенцию от искусства сразила еще и творческая импотенция: она перестала рождать на свет шедевры. Взять того же Геннадия Хазанова: то, что он делал на эстраде в советские годы и делает теперь – это же небо и земля.
Но вернемся к «Маленькому гиганту большого секса». По словам Хазанова: «Этот фильм – не самое плохое мое творение. Судя по тому, что после выхода фильма на экраны я получил много предложений сняться в других картинах, я молодец. Пока я не принял никакого решения. Выжидаю».
Еще одной неожиданностью для поклонников творчества этого артиста стало то, что он тогда же согласился сыграть и в театре. Сергей Юрский позвал его в свой спектакль «Игроки XXI века», и Хазанов согласился на это предложение, не раздумывая. Его партнерами по сцене стали такие замечательные актеры, как Евгений Евстигнеев, Александр Калягин, Леонид Филатов, Вячеслав Невинный.
Между тем, сходясь в творческом поиске с одними, Хазанов расходился с другими. Например, он разорвал отношения с создателем телепередачи «Аншлаг» Региной Дубовицкой (31 декабря 1948 года, Козерог-Крыса). Они были знакомы с 1972 года (кстати, это был год Крысы) – Дубовицкая в ту пору работала в редакции сатиры и юмора Гостелерадио. У них были вполне доброжелательные отношения, хотя и не без шероховатостей. Что вполне объяснимо с астрологической точки зрения: как уже отмечалось, у Петуха и Крысы неплохое взаимопонимание (напомним, что женой Хазанова тоже была женщина, рожденная в год Крысы), а вот по месячным знакам была дисгармония – Стрелец и Козерог являются антагонистами (Козерог слишком авторитарен для свободолюбивого Стрельца). Поэтому рано или поздно эти отношения должны были дать трещину. Они и дали – вскоре после развала СССР.
Хазанов тогда в числе своих коллег-либералов подписал письмо по поводу бойкота «Останкино», а Дубовицкая продолжала включать номера с участием Хазанова в «Аншлаг». Когда артист выразил ей свое недоумение, она ответила, что для нее профессиональные интересы всегда стояли выше личных. После этого их отношения закончились. Что для Хазанова оказалось даже благом, поскольку «Аншлаг» постепенно превратился в настоящее «отхожее место» – юмор там, мягко говоря, оставлял желать лучшего. Но рейтинги передачи, что называется, зашкаливали, что наглядно демонстрировало общую деградацию общества, еще совсем недавно восторгавшегося Аркадием Райкиным, а теперь надрывавшего животики над юмором, звучавшим из уст… (фамилии опускаем, поскольку эти имена и без того всем известны). Некогда «штучный юмор» превратился в конвейерное производство, причем его интересы акцентировались в основном вокруг тем, касавшихся желудочно-кишечного тракта и секса. Это было наглядным свидетельством того, какое общество шло на смену советскому. Перефразируя того же Райкина: «В Третьяковке хоть солянка была, а здесь… полный аншлаг».
И все же разрыв Хазанова с отдельными своими коллегами по либерал-юмористическому цеху совсем не значил того, что он разочаровался в общем курсе реформ, проводившемся тогда в стране. Либеральные реформы Гайдара артист встретил с большим воодушевлением, как и большинство его соплеменников. Помнится, и нэп советские евреи встречали с таким же восторгом, поскольку любая капитализация является для них благом – они в ней чувствуют себя как рыба в воде. Хазанов не был исключением. Даже дочь свою Алису он удачно выдал замуж, породнившись с тогдашним министром культуры России Евгением Сидоровым – дочь артиста вышла замуж за сына министра Дмитрия. Правда, брак этот счастья молодым не принес – он распался спустя два года. Но, как говорится, связи-то остались.
Во многом благодаря этим связям в 1994 году Хазанов был лично приглашен президентом России Б. Ельциным в президентский клуб. И хотя это была никакая не государственная должность (члены клуба вместе занимаются спортом, проводят досуг), однако сам факт такого приглашения говорил о многом. После этого Хазанова многие стали называть «придворным шутом». Сам он на это прозвище ответил следующим образом:
«Я должен сказать, что все, кто был разрешен коммунистами, были придворными шутами. А чем я был не придворный шут, если принимал участие в правительственных концертах? И нормально. Это – моя профессия. И если меня двор позвал, значит, я пришел выступать. Мольер в свое время тоже не возражал против этого. Я никогда не отказывался от выступлений такого рода. И очень благодарен тем людям, которые меня приглашали…
Меня приписывают к сторонникам президента и его ближайшей команды. Прежде всего – Коржакова. Я не делаю из этого секрета. Я считаю, что все попытки сделать из Коржакова монстра и зверя, мягко выражаясь, игра нечестная.
У меня хорошие отношения и с другими людьми из президентской команды – Сосковцом, Барсуковым. Но я никогда не обращался к ним за помощью – может быть, именно это и стало залогом наших нормальных, хороших отношений. Только однажды я – при посредничестве Службы безопасности президента – добился разрешения пожарных зажечь свечи на сцене Театра эстрады. Пожарная служба Москвы это не разрешает. Более – ничего. Поэтому ангажированностью это назвать нельзя, можно – дружбой».
Заметим, что придворные шуты бывают разные. Одно дело быть, например, шутом при Брежневе, которого народ в последние годы самого воспринимал как шута и удостаивал смеха в основном беззлобного характера. И другое дело быть шутом при Ельцине, которого после событий октября 1993 года многие люди иначе чем душегубом (а также пьяницей) не называли. Да и само «шутовство» при Брежневе и Ельцине было разным. Там юмор стремился возвеличить человека, сделать его чуть лучше, здесь – втоптать в грязь, опустить «ниже плинтуса». Впрочем, такова была общая установка победившего в России либерализма – превратить основную массу людей в безропотное быдло, интересы которого сужены до самых примитивных инстинктов. И юмор в постсоветской России служил именно этому – закрепить эти инстинкты на подсознательном уровне. И Геннадий Хазанов, даже порвав с коллегами-аншлаговцами, в этом процессе тоже участвовал, поскольку согласился быть «придворным шутом ельцинского либерализма». Примеры?
В декабре 1995 года в Театре эстрады прошел торжественный вечер, посвященный 50-летию Хазанова. Юбиляр позднее вспоминал: «Скажу откровенно: я не собирался ничего устраивать. По этому поводу про себя подумал: «Не буду ничего делать. Пусть дадут орден. Причем орден – необязательно мне, а, например, Петросяну». Но меня убедили в том, что некорректно не делать этот вечер. Театр эстрады настаивал. И жена моя тоже очень хотела, чтобы мой день рождения был праздником. Я спросил ее: «Чьим?» – «Нашим общим», – сказала она и сделала для этого очень много. Я думаю, если бы не ее настойчивость и энергия, я бы не завелся сам, не завел бы Аркадия Хайта на то, чтобы что-то придумать для вечера».
Официальным подарком Хазанову стала тогда Государственная премия России. Еще одно доказательство того, что тогдашняя власть ценила Хазанова не только как артиста, но и как своего сподвижника.
В том же декабре Хазанов присовокупил к персонажам, которых он играл на сцене, еще один – И. В. Сталина. Это случилось на юбилее актрисы Ольги Аросевой, которая родилась аккурат в один день с вождем всех народов – 21 декабря. Вот Хазанов и решил его вспомнить. Тем более что его личность в ту пору подвергалась всяческой обструкции со стороны либералов. Артист не учел только одного – что очень много бывших советских людей на фоне того, что творили в стране либералы, испытывали к Иосифу Виссарионовичу чувства противоположного характера. И ко всем этим «художествам» Хазанова по отношению к бывшим руководителям советского государства относились резко отрицательно. Его комикования над вождями рождали в людях естественный протест, отторжение. Тем более что делал это еврей – человек той самой национальности, которая при всех советских правителях жила не хуже, а то и даже лучше многих других. Кстати, именно еврейская неблагодарность по отношению к советской власти невольно увеличивала ряды антисемитов в ельцинской России.
В итоге уже спустя несколько месяцев после появления Хазанова на сцене в образе Сталина ему это припомнили. В мае 1996 года, во время выступления в концертном зале «Россия», приуроченного к 50-летию отечественной ракетно-космической отрасли (а у истоков ее создания стоял именно Сталин), зрители попросту… освистали Хазанова. Он выступал с миниатюрой Евгения Шестакова о деревенской жизни, отыграл всего лишь половину текста, как вдруг из зала послышались свист и крики: «Вон!», «Халтура!», «Уходи!» Еврей Хазанов настолько диссонировал с текстом, что это невольно рождало в зрителях мысль о том, что он… издевается над русскими. Заметим, что в отечественной эстраде принято еще с советских времен смеяться над кем угодно, но только не над евреями – у них как бы априори нет никаких недостатков. И эта ситуация прямо вытекает из того, что отечественной юмористикой заправляют одни евреи (их там почти 100 %). Но вернемся к концерту в «России».
Хазанов ушел со сцены, так и не доиграв миниатюру до конца. Через несколько дней на страницах газеты «Мегаполис-Экспресс» он так оценит ту ситуацию:
«Мне трудно понять и объяснить, что произошло в «России». Проще всего, конечно, считать, что некая группа людей специально пришла, чтобы сорвать мое выступление, отомстив мне за политические пристрастия. Может быть, какая-то часть зала в самом деле не смогла сразу воспринять эстетику писателя Евгения Шестакова. Ей его вещи показались несмешными. Повторяю, мне трудно назвать истинную причину, но факт остается фактом – я ушел со сцены, не закончив выступления».
Однако одним скандалом дело не ограничилось. В том же году он отправился с гастролями в Германию, и там случилось почти то же самое, что и в Москве. Рассказывает Г. Хазанов:
«У меня был концерт в Штутгарте, где я снова читал Шестакова. Очень необычное и очень с чужого плеча. Шестаков ведь вырос в Сибири, и я пытался сделать своими чужие слова, а это написано абсолютно русским человеком, да еще сибиряком. Чувствовалось некое несоответствие, и, наверное, кому-то показалось, что в этом есть момент издевки. Что я переступил черту осторожного обращения с провинциальным народом… Я все это читал с попыткой сострадания, но, возможно, выглядел, как столичный житель, который поплакал, потом сел в «Мерседес» и уехал. Так вот в Германии на половине концерта какая-то женщина вслух говорит: а нельзя поменять репертуар? Вслух! Я почувствовал себя официантом, которого просят заменить суп…»
До конца 90-х Хазанов выпустил в свет еще два эстрадных спектакля: «Чужие юбилеи» (1997) и «Праздник, который всегда…» (1998). После чего постепенно отошел от эстрады, занявшись другими видами искусства. Так, в 1996 году он вновь снялся у Николая Досталя – на этот раз в комедии «Полицейские и воры». А во второй половине 1997 года возглавил Театр эстрады, сменив на этом посту скончавшегося Бориса Брунова. И быстро навел там свои порядки – некоторым артистам, которые до этого считали Театр эстрады своим вторым домом, отныне дорога туда оказалась заказана.
Весьма активно занимался Хазанов и бизнесом: вместе со своей супругой Златой они владели двумя предприятиями – ЗАО «МОНО-АРТ» и ТОО «Данс-концерт». Чуть позже (в 2002-м) они создали еще одну фирму – «Синара-Уренгой», занимающейся возведением новых объектов на Ямале.
Судя по всему, бизнес-проекты в их семье «ведет» жена артиста – Злата Эльбаум. Почему? Дело в том, что она, как мы помним, родилась в год Крысы (1948), а из таких людей получаются прекрасные коммерсанты. Как гласит гороскоп: «В семейной жизни женщина-Крыса предпочитает материальное благополучие. «Несет все в дом» – это про нее. Она отличается ярко выраженным накопительством, часто абсолютно ненужным. Ее также можно встретить на распродажах, где она рьяно скупает все подряд в надежде провернуть выгодное дело».
А вот что написано по этому поводу в гороскопе про Петуха: «По природе своей он очень расточителен. Все свои заработанные средства Петух предпочитает потратить на то, что даст ему возможность лишний раз побыть в центре всеобщего внимания и покрасоваться, удивляя всех нелогичными поступками».
Так что накопитель в их доме явно не наш герой. И не его дочь Алиса, которая, как мы помним, Водолей-Тигр. А у Водолеев нет проблем с духовными делами, зато есть проблемы с делами материальными. Вот и Алиса все 90-е пыталась выгодно выйти замуж, но ей не везло. Как уже говорилось, ее первым мужем был сын министра культуры России начала 90-х Дмитрий Сидоров. Но, прожив с ним два года, Алиса развелась. Затем она вышла замуж за бывшего своего коллегу-танцора (Алиса закончила Московское хореографическое училище и одно время танцевала в Большом театре) Александра Фадеева, переквалифицировавшегося в эстрадного певца под именем Данко (20 марта 1975 года, Рыбы-Кот). Но у них была круглая дисгармония астрологических знаков. Как вещает гороскоп:
«Тигр и Кот из одной породы кошачьих, но все же разные: один – хищник, другой – домашнее животное. Кот любит хитрить и смеяться, а Тигр предпочитает честность. Поэтому долго под одной крышей они не проживут.
То же самое можно сказать про отношения женщины-Водолея и мужчины-Рыб. Это неблагополучный брак. Тут все колеблется, шатается – чувства и страсти, брак и супружеские узы, жизнь и судьба. А в результате – прегрешения с обеих сторон. Грехопадение закончится в этом браке разводом».
Вышло, как по написанному – молодые быстро разбежались в разные стороны. По словам Данко:
«Алиса – девочка из богатой семьи, а я – никто. Мало того что нищий, так вдобавок ко всему еще и не еврей. Ее папаша и мамаша – люди мощные. А она – слабый человек. Да и меня это тоже затрахало – настолько, что просто караул. Я с самого начала говорил ей: нам не быть вместе! Этим все и закончилось. Деньги сильнее любви. В итоге они сломали свою дочь и выдали ее замуж, как и хотели, за какого-то миллионера из Швейцарии…»
Новым мужем Алисы стал крупный финансист, сын эмигрантов из Эстонии Дэвид Бауманн. Стоит отметить, что за год до знакомства с Алисой Бауманн сватался к другой именитой невесте – дочери Иосифа Кобзона Наташе. Но свадьба расстроилась из-за Кобзона, который во время обручения напугал Бауманна своей репликой о том, что, мол, «после свадьбы моя дочь может быть только вдовой». В итоге Бауманн женился на Алисе Хазановой. В самом начале апреля 2003 года в одной из лучших клиник Парижа у них родилась дочь Мина.
Но вернемся на некоторое время назад.
В ноябре 1999 года, в канун своего 54-летия, Хазанов оказался на больничной койке. Отметим, что это был год Кота, который, как мы помним, для Петуха не самый удачный. Вот и Хазанов не стал исключением – именно в эти годы с ним происходят весьма неприятные истории либо в воздухе (как в 1975 и 1987-м), либо на земле (как в 1999-м). Какая же напасть случилась с артистом на этот раз? По его собственным словам:
«На гастролях в Израиле у меня прихватило сердце. Израильские специалисты обнаружили ишемическую болезнь. Срочно нужно было делать аорто-коронарное шунтирование – такое же, как и Ельцину в свое время. Операцию сделали успешно. Я выписался, а потом мне рассказали, что кто-то из моих соплеменников по «второй родине» открыл счет для сбора средств «на лечение любимого артиста»! Будто бы я нуждался в этих средствах. Естественно, деньги до меня не дошли. Проходимцы собрали несколько десятков тысяч долларов и скрылись. Бог им судья. Я выкарабкался, однако не за горами 2011 год (Кот) – четвертая двенадцатилетка уже идет…»