Льюис Нортен, он же уличенный (как уже верило большинство присутствующих) Леонар Тернон, с недоумением посмотрел на сыщика.
– Я… Сэр, я не понимаю, чего от меня хочет этот человек. – По-французски он говорил довольно правильно, но с заметным акцентом. – Я знаю, что у него в семье произошло несчастье, но… это же не повод, чтобы обвинять меня!
– Я вообще не понимаю, что за чушь несет месье, – скрипучим голосом вставил миллионер. – Нортен – мой человек, и я не желаю, чтобы его оскорблял какой-то помешанный!
– Погодите, сударь, погодите! – перебил его Деламар и обратился к Нортену: – Простите, месье, вы утверждаете, что вы не Леонар Тернон?
Тот кивнул.
– Вы что, ему верите? – выкрикнул Кристиан. – Верите – ему? Да это же просто смешно!
– Ничуть, – уверенно возразил Деламар. – Так как вас зовут? – спросил он у человека со стальными глазами.
– По-моему, это всем известно, – с некоторым раздражением отозвался тот. – Я Нортен, Льюис Джеффри Нортен.
– Вы работаете на месье Дайкори? – продолжал сыщик свой допрос.
– Именно так.
– А кем вы у него работаете?
– Он мой секретарь, если вам угодно знать, – вмешался Дайкори. – Еще он возит меня на прогулки в коляске и исполняет мои мелкие поручения. Что еще?
– Сколько лет он у вас служит? – напрямик спросил сыщик.
– Шесть, – без колебаний ответил миллионер. – Это все?
– Да какое значение имеет то, сколько он служит! – закричал Кристиан, явно теряя терпение. – Говорю вам: это Леонар Тернон! Никто другой просто не может им быть!
– Ну, почему же? – спокойно возразил Деламар. – В каком-нибудь детективном романе роль злодея наверняка досталась бы мистеру Дайкори, который симулировал паралич, чтобы вернее осуществить свои злодейские замыслы.
Амалия оторопела. Зная нрав миллионера, она подумала, что сейчас может произойти что-то ужасное. Но, к ее удивлению, Дайкори только улыбнулся.
– А вам не откажешь в фантазии, месье! – заметил он. – Вынужден вас разочаровать: имя Леонара Тернона я сегодня слышу впервые.
– Не сомневаюсь, месье, – учтиво отвечал Деламар. – Мадам Эрмелин! Будьте так добры, подойдите сюда.
– Что вы хотите делать? – занервничал Кристиан. – Зачем это?
– Раз уж вы отыскали Леонара Тернона, надо дать мадам возможность его опознать, – отозвался сыщик. – Помнится, мадам утверждала, что даже через двадцать лет она бы все равно узнала своего жениха, и я склонен ей верить. Прошу вас, мадам Эрмелин, подойдите. А вы, сударь, – он повернулся к Кристиану, – лучше опустите пока револьвер, иначе мало ли что может произойти…
– Ортанс! – крикнул Кристиан. – Я запрещаю тебе!
– Хватит, Кристиан, – выговорила молодая женщина побелевшими губами. – Ты сам все это начал! – Она швырнула салфетку на стол и поднялась с места. – Простите нас, месье Деламар. Никак не думала, что может произойти нечто подобное.
Неожиданно Луиза Сампьер тоже встала.
– Я хорошо помню Леонара, – звонким голосом заявила она. – И чтобы вы не сомневались, Кристиан, я тоже погляжу.
Судя по всему, Льюис Нортен занервничал.
– Что они собираются делать? – жалобно спросил он у присутствующих.
– Ничего, только посмотрят на вас, и все, – с брезгливой гримасой объяснил Дайкори.
– Пожалуй, – внезапно решилась Эжени Армантель, – я тоже посмотрю.
Три женщины приблизились к Нортену и принялись придирчиво оглядывать его со всех сторон. Секретарь поежился. Он явно чувствовал себя неловко.
– Кузен, вы ошиблись, – уверенно заявила Луиза. – Это не Леонар. Тот был совсем другой.
– Она права, – поддержала ее Эжени. – Конечно, глаза немного похожи, но… Нет, это не Леонар Тернон.
– Да о чем вы говорите? – вскипел Кристиан. – Поймите же, за десять лет люди меняются, а некоторые могут измениться так, что их даже близкие не узнают! Что уж тут говорить о…
– Кристиан, – устало промолвила Ортанс, поворачиваясь к нему, – может быть, хватит? Ты до смерти перепугал всех присутствующих. Тебе мало? Говорю тебе в последний раз: этот человек – не Леонар Тернон! Не он! И убери оружие, оно тебе совершенно ни к чему!
Она вернулась на свое место, и даже ее платье шелестело как-то по-особенному гневно.
– Боже, боже… – лепетала сеньора Кристобаль, зачарованно глядя на Кристиана. – Какая драма! Куда там сеньору Дюма!
Донья Эстебания презрительно скривила губы. Будучи женщиной более земного склада и зная, что револьверы иногда делают такие дырки, которые невозможно заштопать, она отнюдь не разделяла восторга своей хозяйки.
– Может быть, и в самом деле хватит, Кристиан? – подал голос Феликс Армантель. – Это не Леонар Тернон. Ты ошибся!
– Да вы что, все слепые? – в ярости закричал Кристиан. – Говорю же вам – это он!
– Но он даже по-французски говорит с акцентом, – робко вмешался Гюстав. – Полно тебе, Кристиан!
– Он притворяется! – настаивал Кристиан. Он поднял руку, и дуло револьвера снова смотрело на Нортена, который стоял ни жив ни мертв. – Почему вы верите не мне, а ему? Вы должны верить мне!
– Кузен, – прошептала Амалия Рудольфу, – сделайте что-нибудь! Он же убьет беднягу!
– Ну и что? – отозвался треклятый немец с завидным хладнокровием. – Стрелять он наверняка не умеет, и даже если выстрелит, не факт, что попадет в него. А вот если он случайно угодит в вас, мне это будет чрезвычайно неприятно.
– Я ценю вашу привязанность, кузен, – говорила Амалия, приподнимаясь на цыпочки, чтобы из-за его плеча еще раз взглянуть на происходящее, – но бедный Нортен…
– Да, не повезло ему, – согласился Рудольф. – Но, в конце концов, если его пристрелят, Дайкори возьмет себе нового секретаря, только и всего. И вообще, кузина, не верьте чувствам. По правде говоря, я расчетливый сукин сын. Если вас убьют, кто, интересно, поможет мне вернуть Леонардо? А до какого-то там секретаря, как и до его хозяина, мне нет ровным счетом никакого дела. Даже если Эрмелин по ошибке прикончит Дайкори, мне тоже совершенно наплевать, потому что миллионеров развелось уж слишком много, чтобы сокрушаться по поводу каждого из них. – Тут он охнул, потому что Амалия, которую совершенно выводила из себя его невозмутимость, изо всех сил стукнула его по спине кулачком.
– Рудольф, – заявила она, – вы негодяй!
– Знаю. Но лучше быть живым негодяем, чем мертвым праведником, – отозвался ее кузен с совершенно непрошибаемой самоуверенностью.
– Это же просто нелепо! – снова закричал между тем Кристиан. – Он сказал вам, что он не Тернон, и вы сразу же ему поверили!
– Хватит! – взвизгнула Луиза Сампьер. Она тяжело дышала, на лице ее проступили багровые пятна. – Сразу трое сказали вам, что он – не Леонар! Повторить вам еще раз? Это не Леонар! Это совсем другой человек! Ну, теперь вы успокоитесь, наконец?
– В самом деле, Кристиан, – произнесла Ортанс, морщась. – Убери оружие и сядь на место. Ты просто смешон!
– Зря она так сказала, – вполголоса заметил доктор, неодобрительно качая головой, – теперь он точно не успокоится.
– Поскорее бы это все закончилось! – капризным тоном заговорила примадонна. – Я хочу еще шербета, а слуги боятся подойти!
– Значит, я смешон, да? – кипятился Кристиан. – Ну хорошо! – Он глубоко вздохнул. – Раз вам наплевать на мои доказательства и на то, что Тернон и Нортен – одна фамилия…
– Но меня и в самом деле так зовут! – возмутился секретарь. – Чего он от меня хочет?
– Все это очень плохо кончится, – мрачно проговорил де Бриссак, ни к кому конкретно не обращаясь.
Маркиза вздрогнула и перекрестилась.
– Покажите левую руку, – неожиданно потребовал Кристиан.
– Что? – Нортен побагровел.
– Покажите левую руку, – зло отчеканил Кристиан. – У Леонара Тернона ниже локтя был треугольник из родинок.
– Но послушайте… – в замешательстве начал американец.
– Довольно, Льюис, – вмешался Дайкори. – Покажите этому помешанному руку, а, когда он от вас отвяжется, я прямиком направлюсь к капитану и настою на том, чтобы его заперли под замок.
– Но, сэр, вы не понимаете… – пробормотал секретарь. Было заметно, что он крайне растерян. – Я не могу…
Деламар насторожился.
– Минуточку, – подозрительно проговорил он. – Что значит – не можете?
Глаза Кристиана Эрмелина сверкнули торжеством. Большим пальцем он отвел курок.
– Прощай, Леонар, – спокойно сказал он. И нажал на спуск.
Прежде, чем кто-либо успел сообразить, что делать и как себя вести в столь дикой, немыслимой ситуации, донья Эстебания схватила со стола тяжелый графин и изо всех сил метнула его в стрелявшего. Грянул выстрел, следом раздался пронзительный женский визг, мужчины повскакали с мест. Собачка маркизы металась по салону и заливисто лаяла. Нортен, держась правой рукой за плечо, медленно осел на пол. К раненому бросился доктор Ортега, от волнения опрокинув стул. Что же до Кристиана Эрмелина, то Ричардсон, первым добравшись до него, уложил его крепким ударом в челюсть, а Деламар, вывернув ему руку с зажатым в ней револьвером, отнял оружие. Нортен, сидя на полу, тяжело дышал. По его рубашке расплывалось кровавое пятно.
– Какой ужас, – тихо проговорила маркиза. И беззвучно заплакала.
Хотя Кристиана Эрмелина держали трое мужчин – Ричардсон, дипломат и аккомпаниатор Шенье, – он тем не менее не прекращал отчаянных попыток вырваться и кричал:
– Это Леонар! Я уверен, что Леонар! Зачем вы помешали мне? Я же полностью разоблачил его! А теперь он может попытаться убить еще кого-нибудь!
Не выдержав, Феликс Армантель подскочил к шурину и как следует двинул его под дых. Кристиан обмяк на руках держащих его людей и закашлялся.
– Идиот! – заорал Феликс. – Ты хоть представляешь, что ты натворил?
Деламар быстрым шагом подошел к Нортену, возле которого суетились доктор и помогающая ему Амалия.
– Ну, что там? – спросил сыщик. – Я надеюсь, он не…
– Слава богу, пронесло, – ответил доктор с облегчением. – Ему повезло, что в последний момент донья Эстебания швырнула графин в этого одержимого. Рука у стрелявшего дрогнула, и пуля попала выше. – Он одобрительно улыбнулся старой компаньонке. – Хороший удар, дорогая! Считайте, что вы спасли ему жизнь.
– Это еще что, – возразила суровая компаньонка, несколько смягчаясь. – Однажды я отделала двух грабителей на улице, которые хотели отнять у меня корзину с овощами. Так – представляете? – полицейские даже хотели возбудить против меня дело – посчитали, что я слишком сурово с ними обошлась.
Дайкори искоса поглядел на нее и обратился к Ортеге:
– Скажите, доктор, вы ведь поставите его на ноги?
– Несомненно, сеньор, – отвечал маленький доктор.
Дайкори достал чековую книжку, велел оказавшемуся поблизости стюарду принести перо и стал что-то быстро черкать в ней. Меж тем Деламар склонился над Нортеном, которого перевязывал Ортега.
– Покажите вашу левую руку, пожалуйста, – мягко, но настойчиво попросил сыщик.
Нортен повернул голову, встретился глазами с Амалией и покраснел.
– Сэр… сэр… – умоляюще залепетал он. – Только не при дамах, прошу вас!
Не слушая его возражения, Деламар закатал рукав сорочки и поглядел на то, что находилось на руке ниже локтя. На лице сыщика изобразилось невольное уважение.
– Однако! – лишь промолвил он. После чего вернул рукав на место, поднялся и подошел к Кристиану, которого по-прежнему удерживали силой в другом углу салона.
– Ну, что? – возбужденно заговорил Кристиан. – Вы видели? Правда, это Леонар Тернон?
– Да, – вздохнул Деламар, – кое-что я видел.
После чего он наклонился к Кристиану и шепнул ему что-то на ухо. Эрмелин остолбенел.
– Но… но… – бормотал он. – Почему же он не…
– А вы сами стали бы показывать при всех такое художество? – прищурился Деламар. – Тем более что татуировка весьма… э-э… реалистичная.
– Какая татуировка? – немедленно загорелась любопытством маркиза. – Что за татуировка?
– Я думаю, это совершенно неважно, дорогая, – отвечал ее муж, пряча улыбку в усы.
– Так что человек, которого вы едва не убили, – спокойно закончил Деламар, – никак не может быть Леонаром Терноном. Вы обознались, месье Эрмелин. Он не тот, кто нам нужен.
Кристиан хлюпнул носом. Это казалось невероятным, но у всех присутствующих возникло впечатление, что он вот-вот расплачется. Донья Эстебания поглядела на него с омерзением и без всякого стеснения плюнула на пол возле него, таким образом выразив свое к нему отношение.
– Убийца! – заявила она.
– Просто ненормальный! – поддержал ее Ричардсон. – Напустился на беднягу, стал обвинять его черт знает в чем…
– И никому не известно, что ему взбредет в голову в следующий раз, – пропыхтела миссис Рейнольдс. – Вдруг он решит, что я его враг? Брр… – Ее даже передернуло от негодования.
– Да он попросту болван! – заметил миллионер. – Доктор, прошу вас… – Он протянул ему подписанный чек. – Это счет за лечение моего человека. – Нортен тихо застонал. – Сеньора…
– Донья Эстебания, – поправила его компаньонка.
– Да, конечно. – Дайкори протянул ей второй чек. – Прошу принять мое скромное подношение как знак искренней признательности. Вы удивительно ловко метнули графин в этого безумца. Если бы не вы, мой человек был бы уже трупом.
– Ну, что вы, сеньор… – пробормотала Эстебания. Она взяла чек, увидела проставленную в нем сумму и изменилась в лице.
Рудольф бросил на чек взгляд через ее плечо и подошел к Амалии.
– Если такую сумму он называет скромным подношением, то я мечтал бы увидеть нескромное, – заметил он. – Признаться, прежде я терпеть не мог старика, но теперь, кажется, начал его уважать. – Он покачал головой. – Однако и кремень же он, в самом деле!
В салон протиснулся второй помощник Марешаль. Он забросал сыщика вопросами, на которые тот дал обстоятельные ответы.
– Это уже переходит всякие границы! – заявил помощник. – Имело место покушение на убийство, в связи с чем мне придется принять меры. Оружие у вас? – Деламар кивнул. – Вот и прекрасно. Что же до вас, – обратился Марешаль к раздавленному Кристиану, – то отныне вы находитесь под арестом. Вы будете сидеть в своей каюте, и еду вам будут приносить туда. – Он сжал губы. – Лериш! Матиньоль! Уведите его и проследите, чтобы он не покидал каюту. Теперь вы за него отвечаете!
Матросы кивнули и удалились, уводя с собой Кристиана. Эрмелин шел, тяжело волоча ноги, как человек, раздавленный непосильным горем.
– И слава богу, – заявила сеньора Кристобаль. – Кстати, где мой шербет? Я ужасно проголодалась!
* * *Из дневника Амалии Тамариной.
«27 ноября. Шестой день плавания был богат событиями. Во-первых, я поняла, кто такой Белоручка и под каким именем он находится на корабле. Во-вторых, сестра управляющего была найдена убитой. Вечером ее похоронили в пучине. В-третьих, Кристиан Эрмелин отличился: вообразил, что секретарь мистера Дайкори – Леонар Тернон, и выстрелил в него. По счастью, ему помешал графин, которым в незадачливого убийцу запустила одна расторопная особа женского пола (не я), и тот, в кого он стрелял, отделался ранением в плечо. Но, хотя я значительно продвинулась вперед, я по-прежнему не могу понять, где скрывается Леонар, и, самое главное, почему, несмотря на все усилия, его до сих пор не смогли обнаружить. А между тем время идет, и до конца путешествия остается всего четыре дня».
Глава двадцать третья,
в которой происходит весьма занимательное разоблачение
Когда на следующее утро Амалия вновь увидела Рудольфа, то первым ее вопросом было:
– Скажите, кузен, нынешней ночью больше никого не убили?
– Насколько мне известно, нет, – беззаботно ответил Рудольф, затягиваясь сигарой. – А что?
– Так… – задумчиво сказала Амалия. Поколебавшись, она задала следующий вопрос: – Деламару не удалось обнаружить ничего нового?
– Почти ничего, – отозвался Рудольф. – Впрочем, он осмотрел револьвер Кристиана и установил, что это не тот, который принадлежал адвокату. Потому что у Боваллона был американский револьвер, а у Кристиана оказался французский «галан».
– А почему его не нашли при обыске? – спросила Амалия.
– Потому что Эрмелин спрятал его в пианино, – отозвался Рудольф. – А на вопрос, зачем ему это понадобилось, он ответил, что просто испугался.
– Звучит правдоподобно, – заметила Амалия.
Рудольф внимательно поглядел на нее.
– Что у вас в руках, кузина?
Амалия смешалась.
– Это… это… Словом, я кое-что тут прикинула… – Она протянула листок Рудольфу, который быстро пробежал глазами следующие строки, написанные на французском языке:
Что мы знаем о Леонаре Терноне?
Мужчина тридцати трех лет, который воевал в Африке. Глаза (если верить надежному свидетелю) серые, иногда кажутся голубыми. Цвет волос темный, что можно не принимать в расчет, потому что его легко изменить. Особая примета – треугольник из родинок на левой руке, чуть ниже локтя.
Кроме того:
1. Он находится на корабле «Мечта».
2. Он задался целью отомстить семье Эрмелин.
3. Он имел возможность подложить яд в еду мадам Эрмелин и остаться незамеченным.
4. Он имел возможность пробраться ко мне в каюту и взять мой нож для разрезания страниц, которым позже убил адвоката Боваллона, и опять-таки остаться незамеченным.
5. Он хорошо знаком с оружием и знает, что при выстреле сквозь подушку почти не будет шума.
6. Он способен удушить женщину.
Рудольф вынул сигару изо рта и расплылся в улыбке.
– Кузина, не хотел бы вас разочаровывать, но полчаса назад ко мне приходил Деламар и показывал мне почти такой же списочек.
– Такая сообразительность делает ему честь, – тут же нашлась Амалия.
– Да ну? Строго между нами: я начинаю проникаться уважением к французской полиции.
– Не торопитесь с выводами, кузен, – осадила его Амалия. – Пока наш доблестный сыщик еще ничего не обнаружил. Я вообще склонна считать, что это дело ему не по зубам.