– Кассия?
– Да? – Кассия погрузилась в свои собственные болезненные воспоминания, и последние двадцать минут ее мучила тупая боль в желудке. – Что?
– Почему бы тебе не поужинать сегодня со мной у меня дома? – Она выглядела как маленькая девочка, которой пришла в голову прекрасная мысль.
– Тиффи, извини, дорогая, но я не могу. – Она должна думать о себе. Ей нужно увидеть Марка. Ей это необходимо. Ее собственное выживание на первом месте, а день и так выдался достаточно тяжелым. – Мне очень жаль.
– Ничего страшного. Не беспокойся.
Она нежно поцеловала Кассию в щеку, когда Харли остановил машину у входа в «Шерри-Недерланд». Они горячо обнялись; одной руководила страстная тоска, другой – угрызения совести.
– Береги себя, хорошо?
– Конечно.
– Позвони мне в ближайшее время.
Тиффани кивнула.
– Обещаешь?
– Обещаю.
Когда они обменялись прощальными улыбками, Тиффани снова стала выглядеть старой. Кассия помахала ей рукой и вошла в вестибюль отеля. Она подождала пять минут, потом снова вышла на улицу, остановила такси и направилась на юг, в Сохо, стараясь забыть страдание в глазах Тиффани. Тиффани же, направляясь на север, налила себе еще виски.
– Мой бог, это Золушка! Что случилось с моей рубашкой?
– Я не думала, что ты заметишь. Прости, любимый. Я оставила ее у себя дома.
– Я могу обойтись без нее. Это ведь Золушка, не так ли? Или ты опять вступила в президентскую гонку?
Он прислонился к стене, разглядывая проделанную за день работу, но его улыбка говорила, что он рад ее возвращению.
– На самом деле я претендую на кресло сенатора штата. Президентская гонка – это слишком банально. – Она улыбнулась ему и пожала плечами. – Сейчас переоденусь и схожу купить еды.
– Прежде чем вы это сделаете, Мадам Сенатор… – Он направился к ней с лукавой улыбкой.
– О? – Пиджак ее костюма был уже снят, волосы распущенны, блузка наполовину расстегнута.
– Вот именно, «о». Я скучал по тебе сегодня.
– Я даже не подозревала, что ты заметил, как я ушла. Ты выглядел таким занятым.
– Ну что ж, а сейчас я не занят.
Он подхватил ее на руки, и ее черные волосы упали ему на лицо.
– Ты выглядишь хорошенькой, когда наряжаешься. Похожа на ту девушку из газеты, но намного милее. Намного-намного милее. Она была похожа на сучку.
Кассия откинула голову назад и тихо рассмеялась.
– А я не сучка?
– Нет, Золушка, совсем нет.
– Какие ты порой питаешь иллюзии.
– Только относительно тебя.
– Дурачок. Милый, славный дурачок.
Она нежно поцеловала его в губы, и через мгновение оставшиеся предметы ее одежды оказались разбросанными на полу по пути в спальню.
Когда они собрались вылезти из постели, уже стемнело.
– Сколько времени?
– Должно быть, около десяти. – Она потянулась и зевнула. В комнате было темно. Марк приподнялся в кровати, чтобы зажечь свечу, а потом снова уютно устроился в ее объятиях. – Хочешь пойти куда-нибудь поужинать?
– Нет.
– Я тоже не хочу, но я голоден, а ты не купила никакой еды, да?
Она покачала головой.
– Я слишком спешила домой. Почему-то мне больше хотелось видеть тебя, а не Фиореллу.
– Ну, не беда. Мы можем поужинать арахисовым маслом и печеньем.
Вместо ответа она издала сдавленный звук и прижала руку к горлу. Потом она рассмеялась, и они поцеловались и направились в душ, где щедро окатили друг друга водой, прежде чем вытереться единственным фиолетовым полотенцем Марка. Без монограмм. Из дисконтного магазина.
Пока вытиралась, Кассия думала о том, что Сохо появилось в ее жизни слишком поздно. Может быть, когда ей было двадцать, ей все казалось бы здесь настоящим, возможно, тогда она верила бы в это. Сейчас это просто развлечение, особое, замечательное для Марка, но не для нее. По воле случая ей принадлежат другие места, которые ей даже не особенно нужны.
– Тебе нравится то, что ты делаешь, Кассия?
Она помолчала, прежде чем ответить, потом пожала плечами.
– Может быть, да, может быть, нет, может быть, я даже сама не знаю.
– Может, тебе стоит над этим подумать?
– Да. Может быть, я должна буду решить это до завтрашнего полудня.
Она вспомнила, что идет на обед с Уитом.
– У тебя завтра важное событие?
Он выглядел озадаченным, и она покачала головой. Они доедали печенье с остатками вина.
– Нет. Ничего важного.
– Ты так сказала это, что можно было подумать, будто это что-то важное.
– Нет. Если на то пошло, любовь моя, я только что решила, что, когда ты дорастешь до моего возраста, очень немногое будет казаться тебе важным.
Ни даже ты, ни наши занятия любовью, ни твое восхитительное юное тело, ни моя собственная распроклятая жизнь…
– Могу я процитировать тебя, Мафусаил?[2]
– Пожалуйста. Меня цитируют годами.
И внезапно в холодной осенней ночи она рассмеялась.
– Что такого смешного?
– Все. Абсолютно все.
– Мне кажется, ты пьяна.
Эта мысль развеселила его, и на мгновение ей захотелось, чтобы так оно и было.
– Может быть, немного пьяна от жизни, от твоего образа жизни.
– Почему от моего образа жизни? Разве он не может стать и твоим? Чем так отличаются моя и твоя жизнь, бога ради?
Господи. Это самое неподходящее время.
– Тем, что я баллотируюсь в сенаторы штата, разумеется!
Он повернул ее лицом к себе:
– Кассия, почему ты не можешь быть откровенной со мной? Иногда у меня такое чувство, будто я даже незнаком с тобой. – То, как он крепко сжал ее руку, потревожило ее не меньше, чем вопрос в его глазах. Но она только пожала плечами с уклончивой улыбкой. – Ладно, вот что я скажу тебе, Золушка, кем бы ты ни была, я думаю, что ты пьяна.
Они оба рассмеялись, и она пошла следом за ним в спальню, незаметно вытирая две слезинки, скатившиеся по ее щекам. Он не знает ее. Откуда бы ему знать? Она не даст ему узнать ее. Он всего лишь мальчик.
Глава 5
– Мисс Сент-Мартин, как приятно вас видеть!
– Спасибо, Билл. Мистер Хейворт уже здесь?
– Нет, но столик для вас уже приготовлен. Вас проводить?
– Нет, спасибо. Я подожду около камина.
Клуб «21» был переполнен голодными людьми. Бизнесмены, модели, известные актеры, воротилы издательского мира и с десяток престарелых дам. Настоящая Мекка. Оживленный и процветающий ресторан. Камин – единственное тихое место, где Кассия могла спокойно подождать, прежде чем влиться с Уитом в этот круговорот. «21» – приятное место, но сегодня оно таковым ей не казалось.
Она не хотела идти на обед. Странно, как со временем все становится сложнее. Может быть, она уже слишком стара для двойной жизни? Ее мысли обратились к Эдварду. Может быть, она увидит его в «21», но, скорее всего, его можно найти в «Лютеции» или «Мистрали». Его гастрономические наклонности во время обеда обычно бывали французскими.
– Как, по-вашему, дети отнесутся к тому, что мы отвезем их в Палм-Бич? Я не хочу, чтобы они думали, будто я отрываю их от отца.
Этот фрагмент разговора заставил Кассию повернуть голову. Ну и ну! Марина Уолтерс и Халперн Медли. Дела явно продвигаются. Номер один для завтрашнего выпуска колонки. Они не видели ее, незаметно устроившуюся в большом красном кресле. Все-таки есть преимущество в том, чтобы быть маленькой. И тихой.
И тут она увидела Уита, элегантного, моложавого и загорелого, в темно-сером костюме и светлой голубой рубашке. Она помахала ему, и он подошел к ее креслу.
– Ты выглядишь сегодня невероятно хорошо, мистер Хейворт.
Она протянула ему руку, и он поцеловал ее запястье и слегка сжал пальцы в своих.
– Я чувствую себя намного лучше, чем с огромной бутылью шампанского в моем желудке той ночью. Как ты это перенесла?
– Очень хорошо, спасибо. Я проспала весь день, – солгала она. – А ты?
Она улыбнулась ему, и они начали пробираться сквозь толпу в обеденный зал.
– Не заставляй меня завидовать. То, что ты можешь позволить себе спать весь день – это беспредел.
– А, мистер Хейворт! Мисс Сент-Мартин!
Метрдотель проводил их к столику, который обычно занимал Уитни. Кассия села и огляделась по сторонам. Все те же привычные лица, та же толпа. Даже модели выглядели знакомыми. Уоррен Битти сидел за угловым столиком, а в дверях показалась Бейб Пэлей.
– Чем ты занималась вчера вечером, Кассия?
Он не мог ничего понять по ее улыбке.
– Я играла в бридж.
– По тебе можно сказать, что ты выиграла.
– На самом деле так и есть. С тех пор как я вернулась домой, мне во всем везет.
– Я рад за тебя. Что касается меня, я стабильно проигрывал в нарды все последние четыре недели. Ужасно не везет.
Но он не выглядел слишком огорченным. Нежно похлопав ее по руке, он подал знак официанту. Два коктейля «Кровавая Мэри» и двойной стейк с соусом тартар. Как обычно.
– Дорогая, ты не хочешь вина?
Она покачала головой. «Кровавой Мэри» будет достаточно.
Они должны поторопиться – Уиту нужно вернуться в офис к двум часам. Теперь, когда лето закончилось, началась обычная деловая жизнь: новые завещания, новые трасты, новорожденные, новые разводы. В общем, новый сезон, означавший начало нового года. Как дети, вернувшиеся в школу с каникул, светское общество считало временными вехами сезоны, и нынешний сезон как раз начался.
Но он не выглядел слишком огорченным. Нежно похлопав ее по руке, он подал знак официанту. Два коктейля «Кровавая Мэри» и двойной стейк с соусом тартар. Как обычно.
– Дорогая, ты не хочешь вина?
Она покачала головой. «Кровавой Мэри» будет достаточно.
Они должны поторопиться – Уиту нужно вернуться в офис к двум часам. Теперь, когда лето закончилось, началась обычная деловая жизнь: новые завещания, новые трасты, новорожденные, новые разводы. В общем, новый сезон, означавший начало нового года. Как дети, вернувшиеся в школу с каникул, светское общество считало временными вехами сезоны, и нынешний сезон как раз начался.
– Ты будешь в городе в этот уик-энд, Кассия?
Он выглядел рассеянным, останавливая для нее такси.
– Нет. Забыл? У меня дела с Эдвардом.
– О, это хорошо. Отлично. Тогда я не буду чувствовать себя таким негодяем. Я уезжаю в Квог с кое-какими деловыми партнерами. Но я позвоню тебе в понедельник. С тобой все будет хорошо?
Этот вопрос позабавил ее.
– Я буду в порядке. – Она грациозно скользнула на сиденье в такси и улыбнулась, глядя ему в глаза. Деловые партнеры, дорогой? – Спасибо за обед.
– Увидимся в понедельник.
Когда такси тронулось с места, он помахал ей рукой, и она с облегчением вздохнула. С этим покончено. Ее сняли с крючка до понедельника. Но неожиданно получалось так, что вокруг нее только ложь.
* * *Уик-энд прошел безукоризненно. Яркое солнце, голубое небо, легкий бриз, почти чистый воздух, очень маленькое содержание пыльцы. Они с Марком выкрасили спальню в яркий васильковый цвет.
– Это в честь твоих глаз, – сказал он, пока она усердно красила стену вокруг окна.
Тяжелая работа, но, когда они закончили, оба были чрезвычайно довольны.
– Как насчет пикника, чтобы отпраздновать? – Настроение Марка было приподнятым, так же как и у нее.
Она помчалась к Фиорелле за едой, пока он ходил одолжить машину. Друг Джорджа предложил ему свой фургон.
– Куда мы направляемся, ваше величество?
– На Остров сокровищ. Мой собственный Остров сокровищ.
И он начал напевать отрывки из абсурдных песенок про острова вперемешку с кудахтаньем и грубым хохотом.
– Марк Вули, ты сумасшедший.
– Это круто, Золушка. До тех пор, пока ты терпишь это.
Он сказал «Золушка» безо всякого ехидства. Они чувствовали себя счастливыми в этот чудесный день.
Он привез ее на маленький остров на Ист-Ривер, безымянную жемчужину неподалеку от острова Рандалл. Они съехали с шоссе и сквозь горы мусора выехали на ухабистую узенькую дорогу, которая, казалось, ведет в никуда, пересекли небольшой мост и внезапно… чудо! Маяк и полуразрушенный замок, принадлежавшие только им.
– Это выглядит как «Падение Дома Ашеров»[3].
– Да, и это все мое. А теперь и твое. Никто никогда не приезжает сюда.
Нью-Йорк мрачно смотрел на них с другого берега реки; здание ООН, Крайслер-билдинг и Эмпайр-стейт-билдинг выглядели холеными и вежливыми, в то время как счастливая парочка лежала на траве и открывала бутылку лучшего кьянти, которое было у Фиореллы. Буксиры и паромы проплывали мимо них, и они махали капитанам и командам и громко смеялись.
– Какой чудесный день!
– Да, действительно.
Он положил голову ей на колени, она наклонилась и поцеловала его.
– Хотите еще вина, мистер Вули?
– Нет, только кусочек неба.
– К вашим услугам, сэр.
Около четырех часов начали собираться облака, а потом первая вспышка молнии осветила небо.
– Мне кажется, ты сейчас получишь тот кусочек неба, который заказывал. Минут через пять. Видишь, как я о тебе забочусь? Твое желание для меня закон.
– Детка, ты потрясающа.
Он вскочил на ноги и раскинул руки, и через пять минут дождь полил как из ведра, и молнии засверкали, и гром загрохотал, а они вместе стали бегать по острову, держась за руки, смеясь и промокнув до нитки.
Вернувшись домой, они вместе приняли душ, и горячая вода казалась колючей для их холодных тел. Обнаженные, они отправились в новую голубую спальню и мирно улеглись в объятиях друг друга.
Наутро она уехала от него в шесть часов. Он спал, как ребенок, положив голову на руки; волосы прикрывали его глаза, а его губы были такими мягкими, когда она дотронулась до них.
– До свидания, любимый, спи крепко.
Она нежно поцеловала его в висок. В полдень, когда он проснется, она будет далеко от него. В другом мире, сражаясь с драконами и делая непростые выборы.
Глава 6
– Доброе утро, мисс Сент-Мартин. Я скажу мистеру Симпсону, что вы пришли.
– Спасибо, Пэт. Как ваши дела?
– Сумасшедший дом. Такое впечатление, что у всех после лета родились идеи для новых книг. Или ищут новую рукопись, или потерянный чек за авторский гонорар.
– Да, я вас понимаю.
Кассия сочувственно улыбнулась, подумав о своих собственных планах на новую книгу.
Секретарша быстро взглянула на свой стол, взяла какие-то бумаги и исчезла за тяжелой дубовой дверью. Литературное агентство «Симпсон, Уэллс и Джонс» не сильно по виду отличалось от юридической фирмы Эдварда, или офиса Уита, или брокерского дома, который вел большинство ее дел. Это серьезный бизнес. Длинные полки с книгами, деревянные панели, бронзовые дверные ручки и толстый ковер цвета бургундского вина. Сдержанно. Внушительно. Престижно. Ее интересы представляла фирма с очень высокой репутацией. Именно поэтому она поделилась своим секретом с Джеком Симпсоном. Он знал, кто она, и только он и Эдвард знали о ее многочисленных псевдонимах. И штат Симпсона, конечно, тоже был в курсе, но все они были безупречно осторожны. Секрет охранялся очень строго.
– Мистер Симпсон примет вас сейчас, мисс Сент-Мартин.
– Спасибо, Пэт.
Он ждал ее, стоя за своим столом, приятный мужчина примерно того же возраста, что и Эдвард, лысеющий, с седыми висками, широкой отеческой улыбкой и мягкими руками. Как обычно, они поздоровались за руку. И она устроилась в кресле напротив него, помешивая ложкой чай, который принесла Пэт. Сегодня чай был мятный. Иногда это был «Инглиш Брекфаст», а в полдень всегда «Эрл Грей». Офис Джека Симпсона для нее точно рай, место, где можно расслабиться и развеяться. Место, где она испытывала возбуждение от своей работы. Она всегда чувствовала себя здесь счастливой.
– У меня для вас есть заказ, моя дорогая.
– Чудесно. Что именно?
Она выжидательно посмотрела на него поверх чашки с золотой каемкой.
– Ну, давайте сначала поговорим.
В его глазах сегодня было что-то необычное. Кассии стало интересно, что же это такое.
– Это несколько отличается от того, что вы обычно делаете.
– Порнография?
Она сделала глоток чая и с трудом сдержала улыбку. Симпсон усмехнулся.
– Так вот что вы хотите делать, не так ли? – Она рассмеялась, а он зажег сигару. Эти сигары были от «Данхилла», а не с Кубы. Она каждый месяц посылала ему коробку. – Что ж, в этом случае мне придется разочаровать вас. Это решительно не порнография. Это интервью.
Он внимательно вглядывался в ее глаза. Она так часто напоминала ему загнанную лань. В ее жизни были такие сферы, куда даже он не смел вторгаться.
– Интервью? – Ее лицо стало непроницаемым. – Ну что ж. Есть ли еще что-нибудь?
– Нет, но, я думаю, нам следует обсудить это более подробно. Вы слышали когда-нибудь о Лукасе Джонсе?
– Не уверена. Имя кажется знакомым, но я не помню, где я его слышала.
– Он очень интересный человек. Между тридцатью и сорока, провел шесть лет в тюрьме в Калифорнии за вооруженное ограбление и отбывал наказание в Фолсоме и Сан-Квентине – этих легендарных местах ужаса, которые у всех на слуху. Итак, он пробыл там шесть лет – и выжил. Он был среди первых, кто организовал профсоюзы внутри тюрем и поднял много шума о защите прав заключенных. И сейчас, когда он уже на свободе, продолжает заниматься этим. Мне кажется, он посвятил этому всю свою жизнь. Он борется за отмену тюрем вообще, а пока за улучшение содержания заключенных. Даже отказался в первый раз от условного освобождения, потому что не успел закончить то, что начал. Второй раз, когда ему предложили условное освобождение, ему не дали выбора. Они хотели отделаться от него, таким образом он оказался на свободе и начал свою работу за пределами тюрьмы. Он оказал огромное влияние на общественность, рассказав, что в действительности происходит в наших тюрьмах. Между прочим, он написал очень впечатляющую книгу на эту тему, когда вышел на волю год или два назад, сейчас точно не вспомню. Это принесло ему известность – речи, выступления по телевидению и все такое. И это особенно удивительно, потому что он все еще освобожден условно. Я полагаю, он очень рискует, продолжая так себя вести.
– Я думаю.
– Он отсидел шесть лет, но все еще не свободный человек. Насколько я знаю, в Калифорнии существует некая система, называемая «неопределенный срок заключения», что означает, что срок, к которому приговаривают, не вполне ясен. Мне помнится, что его срок был «от пяти лет до пожизненного». Он отсидел шесть. Я полагаю, он мог отсидеть и десять, и двадцать, на усмотрение руководства тюрьмы. Но я думаю, что они просто устали от него, мягко выражаясь.