– Вы уверены? – расстроенно спросила Людмила. – Вообще-то это действительно офисные ключи – все те, что вы перечислили. А этот большой – от моего кабинета.
– Но это же замечательно! – не разделяя грустного настроения собеседницы, воскликнула я. Людмила взглянула на меня как на идиотку, и я сочла нужным пояснить:
– Дело проясняется на глазах. Теперь мы точно знаем роль Алены в этом деле и попытаемся ее обезвредить. Главное – понять, что ей нужно. От чего, кроме вашего кабинета, у нее ключи?
– Не знаю, от чего. У нас в офисе ключи одного типа, поэтому трудно сказать, к каким именно она изготовила дубли. Вы уверены насчет их вида?
– Да нет, – подумав, сказала я. – Я их запомнила только потому, что все они имели что-то общее и отличались от ключей Ирины Николаевны... Хорошо. Тогда работаем с тем ключом, про который мы точно можем сказать, что он от вашего кабинета. Что ее может заинтересовать в кабинете? Сейф?
– Сейф? – переспросила Людмила и тут же решительно ответила: – Вряд ли. Сейф там, конечно, стоит, но в нем – минимум интересного, денег очень немного, иногда – вообще ни гроша. Акции там есть, но они все именные. Нет, сейф ее вряд ли заинтересует.
– Но она может не знать, что там находится, – продолжала настаивать я, чтобы как следует успокоить свою совесть.
– Я не делаю тайны из содержимого сейфа и при ней, по-моему, его открывала.
– Хорошо, значит, сейф отпадает. Идем дальше. Что у вас еще есть в кабинете? Документы какие-нибудь важные?
– Нет, документы и вообще все бумаги распиханы по соответствующим отделам. Я не люблю всю эту бумажную тягомотину. У меня все необходимые данные – в компьютере.
– В компьютере? – заинтересовалась я. – Это уже кое-что. И там есть данные, которые известны только вам? Другими словами, если Алена влезет в ваш компьютер, сможет ли она вам навредить?
– Наверное... – Людмила задумалась, причем так надолго, что я уже стала бояться, не заснула ли она с открытыми глазами. Я начала придумывать способ, как бы ее повежливее вывести из ступора, как вдруг она сказала: – Безусловно, там есть то, что принято называть коммерческой тайной. И если бы Алена туда влезла, она бы могла наделать мне кучу пакостей. Но она не сможет туда влезть: там стоит пароль. Его знаю только я.
– Замечательно. Только смею вам напомнить, что ключ от вашего кабинета вы Алене тоже не выдавали. Она подсуетилась, сделала слепки, потом по слепкам ключи. Результат – она спокойно может проникнуть в ваш кабинет. Разве не сможет она сделать то же самое с паролем в вашем компьютере? Насколько я понимаю, Алена очень неплохо разбирается в компьютерах, верно?
– Да, Таня, пожалуй, вы правы, – расстроенно ответила моя клиентка. – Как же я сама до этого не додумалась? И что же теперь делать? Господи, я была уверена, что пароль – это гарантия.
Оба вопроса были обращены ко мне. На первый я мысленно очень скромно ответила, что такая уж у меня работа, а также природные способности. Что касается второго вопроса, то на него следовало ответить вслух:
– Во-первых, скажите мне – вы хорошо разбираетесь в компьютерах?
– Разбираюсь – хорошо: я же ими торгую. Работаю на компьютере – гораздо хуже, – честно призналась Людмила.
– Тогда нам нужен человек, который и то и другое делает одинаково хорошо. И еще – он должен быть абсолютно надежен и уметь держать язык за зубами. У вас есть предложение?
– Да, в принципе у меня имеется целый отдел подходящих кандидатур, – гордо ответила Людмила.
– Нет, отдел нам не нужен. И никто из отдела – тоже. Нам нужен более-менее посторонний человек.
– Почему?
– Чтобы не дать понять раньше времени нашим противникам, что мы разгадали их игру. Теперь ясно: возможное покушение на партию товара – только прикрытие.
– Вы подозреваете моих людей?
– Я никого пока не подозреваю, но подстраховаться никогда не мешает, – назидательно изложила я свою любимую заповедь.
– Так что же нам делать? Вы, Таня, разбираетесь в компьютерах?
– Нет. Но у меня есть человек, который разбирается и сможет нам помочь. Заодно и мы ему поможем, поскольку он в этом заинтересован.
– То есть?
– Расскажу по дороге. Берите свои замечательные ключи, и едем. Если что-то необходимо делать, то именно сейчас. И я в принципе представляю, что делать, только мне надо выяснить, возможно ли это.
* * *По дороге, с помощью моего высокохудожественного рассказа, Людмиле удалось не только понять то, что происходит, но и вспомнить личность Владика. Кстати, она отнеслась к нему вполне благосклонно и согласилась на его кандидатуру в качестве нашего соратника по борьбе.
Соратника по борьбе мы нашли четко выполняющим мои инструкции. Владик, дожидаясь моих указаний, как сиротинка, спал около тумбочки, на которой стоял телефон. Указания не замедлили реализоваться:
– Владик, хватит дрыхнуть, пора браться за дело!
Владик вскочил с таким видом, как будто я подняла его по тревоге, и сразу схватился за куртку, даже успел в нее наполовину влезть.
– Стоп, стоп! Сначала поработаем головой. Сядь, выслушай нас и выскажи свои соображения. Кстати, это Людмила.
– Здравствуйте, я вас узнал. Владимир, – галантно заявил полупроснувшийся кавалер, гордо назвав свое полное имя.
– Здравствуйте, я вас тоже узнала. Татьяна посвятила меня в вашу печальную историю. Теперь, наверное, надо что-то вам объяснить?
Этот вопрос Людмила адресовала уже не столько Владику, сколько мне. Я на него и ответила:
– Объяснять особо нечего. Владик, Людмила, кажется, рискует попасть или уже попала в ту же заварушку, что и ты с друзьями. Если ты согласен нам помочь, то одновременно поможешь и себе. Ну как, согласен?
– Конечно, – отозвался Владик без особенного раздумья и полюбопытствовал: – Так вы и есть таинственный Татьянин заказчик? – Людмила кивнула, не пытаясь отрицать свою таинственность. Полностью удовлетворенный, Владик спросил: – А чем я могу помочь?
– Я же тебе говорила – компьютерная консультация. – Владик с готовностью кивнул, а я продолжала: – Ситуация: компьютер заблокирован паролем. Можно его вскрыть?
– В принципе нет ничего невозможного. Особенно если будет работать человек, хорошо в этом разбирающийся и имеющий опыт в такого рода делах, – объяснил Владик и только потом спросил: – А что, вы хотите, чтобы я вскрыл пароль?
– А ты бы смог?
– Можно, конечно, попробовать, но за результат не ручаюсь. Опыта у меня в этом деле нет.
– Не расстраивайся, – утешила его я. – Тебе этого делать и не придется. По крайней мере – в ближайшем будущем. Скорее наоборот. Второй вопрос: сколько на это требуется времени?
– Ну-у, это зависит от многих факторов: насколько хороший специалист будет этим заниматься; потом – насколько этот специалист будет знаком с владельцем компьютера...
– Это еще зачем? – перебила я нашего консультанта.
– А как же! Если хорошо знаешь человека, то легче представить, какой пароль мог он придумать: люди редко дают бессмысленные пароли – можно забыть. Это, как правило, либо какая-нибудь дата, имя, событие, какой-то особенный предмет или вещь. Да мало ли что еще! Кроме того, можно незаметно подсмотреть, что именно набирается на клавиатуре.
Я повернулась к Людмиле:
– Подсмотреть она могла?
– Наверное... В общем-то, могла. То есть я не видела, но она вполне могла быть в кабинете в этот момент... Но я над этим не задумывалась, – сбивчиво отвечала Людмила.– Господи, какая я идиотка! Можно сказать, кретинка! И ведь вы предупреждали!
– Ну а в том, что она хороший специалист, нет сомнений? – задала я вопрос, на который в принципе и не очень хотела получить ответ, поскольку была в нем уверена. Но Людмила все же кивнула, причем с очень несчастным видом.
– Отсюда вывод – надо менять пароль! – радостно заявил Владик.
– Да, да! И немедленно, – моментально оживилась Людмила, попытавшись тут же утащить нас к двери и дальше прямо к своему офису.
Владик было покорно за ней потащился, но я их затормозила:
– Стоп! В офис мы, конечно, поедем и пароль там поменяем. Но что нам это дает?
Людмила чуть не задохнулась от возмущения:
– Как это что дает?! Эта мерзавка не сможет влезть туда, куда ее не просят. Вам этого мало?
– Мало. Потому что если она не влезет сейчас – влезет потом.
– Не влезет! Я ее немедленно уволю. Завтра же.
– Замечательно. И мы останемся при своих баранах – не узнаем ни зачем им это нужно, ни кто такие «они».
– Так что же вы предлагаете? – нетерпеливо спросила Людмила.
– Ничего нового. То же, что и предлагала с самого начала: держать ее на коротком поводке, по возможности предугадывая дальнейшие действия. В конце концов, все идет очень неплохо: нам пока удается эти самые действия угадать. Сейчас главное – как следует обезопаситься от тех гадостей, которые в ближайшем будущем могут произойти.
– Засаду, что ли, устроить в моем кабинете?
– Засаду, что ли, устроить в моем кабинете?
– Ну, засаду не засаду, но камеру поставить не помешает.
– Камера у меня есть, – перебил меня Владик.
– Очень хорошо. Камера – это первый шаг. Но очень важный: это нам позволит поймать ее на месте преступления...
– И сдать в милицию? – на этот раз меня перебила Людмила. – Нет, с милицией я связываться не хочу.
– Никто про милицию и не говорит. Да и доказательства будут не такими уж вескими по нашим законам: у нас уликой считается только санкционированная видеосъемка. А поскольку мы делаем это самовольно, то доказательством наш любительский фильм не станет.
– Так зачем же он нужен? – требовательно спросил Владик.
– Пригодится, – успокоила я его. – Хотя бы для того, чтобы припугнуть милую Аленушку.
– Все ясно, – заявила Людмила и спросила: – А какой же второй шаг?
– Вот для второго шага нам и понадобятся профессиональные навыки Владика. – Владик изобразил на своем лице полную готовность к подвигам, а я продолжала: – Дело в том, что целью Алены может быть как извлечение из вашего компьютера каких-то ценных данных, так и порча этих данных. Но это на мой непрофессиональный взгляд. Конечно, возможны еще какие-то цели, но я пока вижу только эти две. Нам надо как-то обезопаситься. Владик, какие есть соображения?
– Сменить пароль, – немедленно ответил Владик.
– Ты это уже предлагал, я же сказала – не пойдет. Она не должна подозревать, что мы что-то знаем. Еще что-нибудь можно предпринять?
– То есть вы хотите устроить все так, чтобы Алена (правильно, Алена?), – мы синхронно кивнули, а Владик продолжал: – ...так вот, чтобы Алена думала, что она все сделала как нужно, вошла с помощью пароля, но при этом не сумела совершить ничего такого, что могло бы нам повредить?
– Вроде того, – ответила я. – А что, это невозможно?
– Не знаю, надо подумать.
Владик задумался, мы с Людмилой ждали, затаив дыхание.
Наконец, когда наше терпение начало подходить к концу, Владик повернулся к Людмиле и спросил:
– А у вас все данные защищены паролем?
– Нет, большая часть открыта для общего доступа. Дело в том, что в компьютер занесены многие данные из других отделов – из бухгалтерии, отдела кадров, отдела поставок... Не все, конечно, только то, что может понадобиться мне для работы. Потом, Интернет у меня стоит, электронная почта...
– Ясно. А что под паролем?
– Ну, – замялась Людмила, – вы понимаете... Там, в общем, закрытые данные... И, конечно, я бы не хотела, чтобы кто-нибудь...
Мне это бормотание надоело, я, кажется, поняла затруднение Людмилы и решила выручить ее:
– Людмила, у нас мало времени, и мы договорились, что Владик будет нам помогать, стало быть, не надо ничего скрывать от него. У вас там черная бухгалтерия?
– Да, – облегченно ответила Людмила.
– Это понятно, у кого сейчас нет этого, – заторопился Владик, явно желая успокоить ее.
– А на бумаге это есть? – поинтересовалась я.
– Нет. Зачем?
– Об этом кто-нибудь знает? – продолжала я прояснять для себя ситуацию.
– Знают. Многие. И бухгалтерия, и еще некоторые...
– Алена?
– Может быть. – Людмила задумалась, потом вспомнила: – Да, знает. Она тоже что-то делала, какой-то расчет.
– Ну вот. Теперь все более-менее ясно. Я сейчас выскажу свое мнение, а Владик его профессионально скорректирует. Возможно, Алене и не нужны данные, находящиеся под паролем. Может, ей зачем-то нужен Интернет или электронная почта – об этом подумает Владик. Но, скорее всего, наибольший вред она принесет, если проникнет именно в защищенные данные. Что она может там сделать? Опять же, по моему мнению, что-нибудь запутать, запихать туда какие-нибудь ошибки. Поскольку нет бумажного эквивалента этих данных, ее действия могут здорово испортить вам жизнь. Верно?
– Верно, – согласилась Людмила.
Я продолжала:
– Поэтому мне кажется, что она будет заниматься этим как раз в то время, когда ее сообщники станут отвлекать внимание нападением на склад, или на машины, или подстроят неприятности на таможне. Возможно, они попытаются убить двух зайцев сразу, но главная роль в этом спектакле, по-видимому, отводится Алене. Я думаю, что ее усилия принесут больший вред, чем гибель одной партии товара?
– Да, конечно, – хором ответили Людмила и Владик.
– Ну вот, я очень рада, что вы со мной соглашаетесь. И еще мне кажется, что по их плану Алена должна остаться у вас работать еще некоторое время, чтобы вести свою партизанскую подрывную работу. Ведь она уже будет знать пароль, и ей это не составит особого труда. Верно?
Мои слушатели вновь согласно кивнули.
– Ну, Владик, и что мы будем делать? Есть соображения?
– Есть, – уверенно ответил Владик, – только на это потребуется время.
– Времени у нас не много – то, что остается от этой ночи.
– Тогда поехали. Расскажу по дороге.
* * *По дороге Владик изложил нам свою идею, которую Людмила, немного подумав, одобрила. Мне, насколько я смогла понять эту идею, она тоже понравилась.
Мысль Владика была проста: закрыть черную бухгалтерию Людмилы двойным паролем, а под тот пароль, который, как мы думаем, известен Алене, поместить какие-нибудь похожие по виду данные, что-нибудь ненужное. Людмила нас заверила, что у нее найдется пара дискет, которые вполне подойдут для этой цели. Не станет же Алена внимательно просматривать все файлы, у нее будет мало времени и постоянный страх, что ее могут поймать. Стало быть, нам нужно лишь нечто, похожее на то, что интересует злоумышленников.
В этот момент я очень удачно преодолела два опасных отрезка пути (гаишный пункт и участок дороги, где уже второй месяц ремонтировали теплотрассу), и мне в голову пришла очень неплохая мысль, которой я немедленно поделилась со своими спутниками:
– А для пущей достоверности хорошо бы вставить туда расчет, который делала сама Алена. Если она что и будет проверять, так именно его.
Мое соображение было принято с восторгом и немедленно включено в план.
Еще в этот замечательный план входило наше с Владиком незаметное проникновение в офис Людмилы. Подумав, я нашла это вполне разумным: если уж мы решили держать нашу операцию в тайне, надо быть последовательными.
В связи с этим последним пунктом плана припарковалась я за квартал от офиса, и в офис мы с Владиком влезли через окно дамского туалета. Это еще счастье, что я такая стройная и изящная, а Владик – тощий и малокормленый, а то бы мы обязательно застряли.
Но вот все преграды позади, Владик орудует с компьютером, а мы с Людмилой с равным интересом наблюдаем этот процесс. Очень поучительно! Проникаешься гордостью и начинаешь верить в могущество человеческого гения.
Когда я полностью прониклась гордостью и даже завистью, мне стало скучно и я стала прогуливаться по кабинету Людмилы. Понаблюдала за ночным Тарасовом, открывающимся за окном кабинета... Посмотрела все проспекты, валяющиеся на столе Людмилы... Фотографии, стоящие у нее на столе... Молодые Людмила и Ирина Николаевна... Какой-то симпатичный улыбающийся парень...
Стоп! Не какой-то! Всю мою скуку и сонное состояние как рукой сняло.
– Людмила! Кто это? – резко спросила я.
– Мой сын, – чуточку удивленно и очень гордо ответила Людмила.
– Ясно. Не совсем, конечно, но уже гораздо более понятно.
– Таня, что вы имеете в виду? – обеспокоенно спросила Людмила.
– Дело в том, что фотографию вашего сына я вижу второй раз в жизни. Первый раз я увидела ее, когда совершенно случайно заглянула в подушку небезызвестной вам Алены. Фотография вашего сына хранится у нее внутри наволочки.
– Зачем? – обалдела Людмила.
– Не знаю. Но это очень любопытно. Вы точно не видели Алену когда-нибудь раньше? Какое она может иметь отношение к вашему сыну?
– Никакого! – взвилась Людмила. К своему сыну она явно относится очень трепетно. Затем немного подумала и добавила: – Вообще никакого. Его уже год как нет в стране, он сейчас учится в Голландии. А до этого год учился в Москве. И в течение этих двух лет ни разу не побывал в Тарасове.
– Понятно. Тогда вполне может быть, что первоначально они этого не знали и планировали внедрить Алену через вашего сына. Для чего ей и была выдана эта карточка. Потом выяснили все более подробно и решили идти другим путем.
– А почему она прячет карточку под подушкой? – требовательно спросила Людмила.
– Да очень просто: понравился ей ваш сын, романтические чувства у нее взыграли. Ну она же, в конце концов, обычная молоденькая девочка, а не Джеймс Бонд.
Людмилу, похоже, это объяснение вполне удовлетворило, потешив ее материнское чувство. Еще бы – такой красавец, любая девушка влюбится. Меня же собственная версия не устроила совершенно, и я решила как следует в этом разобраться при первой же возможности.
Пока у нас с Людмилой шел этот интересный разговор, Владик продолжал трудиться не покладая рук.
Часам к четырем утра, когда мы с Людмилой уже дремали, наш компьютерный гений закончил свою ювелирную работу и гордо произнес: