Марио подошел к стене с сигаретой и крепко затянулся. Он забыл о Сасе, наручниках, которые на некоторое время лишили его всех прав и поставили в иерархии ниже самой последней псины в подразделении. Он думал о Марате. Стоя перед стеной, капитан курил до тех пор, пока не осознал, что по меньшей мере дважды превысил лимит затяжек. Иронично улыбнувшись, он вдохнул еще раз и отпустил мундштук. Хорошая сигарета для хорошего офицера.
— И что же нам делать? — Терек Каломер посмотрел на Марата.
— Доложи кому-нибудь, — Марат запнулся. — Нет, это бессмысленно. Никто тебе не поверит. Ты далеко едешь?
— Еще два километра. Там есть телефон, — Терек почесал подбородок, открыл ящик и вынул термос. Он открутил колпачок и налил в него пенящийся кофе. Уголком глаза Терек разглядел, как Марат с интересом наблюдает за ним. Не видит термоса, что ли? — На, глотни, — он протянул колпачок Марату.
Тот покачал головой и смущенно улыбнулся.
— Он для меня не существует, как и твой автомобиль. Не понимаю, в чем дело, но так оно и есть. — Поймав удивленный взгляд Терека, Марат осторожно просунул свой палец между его расставленными пальцами, которые держали колпачок. Рука прошла сквозь колпачок, на некоторое время закрыв часть стенки посудины и поверхности светло-коричневой жидкости. Терек тряхнул головой.
— Жуткая история. Свихнуться можно!
Марат подошел ближе и тронул его за плечо.
— Не спеши. Как оказалось, человек быстро сходит с ума. Я — лучшее тому доказательство. Выпей это… — он указал на руку Каломера. — И в путь. Если будешь ехать медленно, то я успею за тобой.
Терек быстро глотнул кофе. Вкус был паршивый — то ли палец Марата в колпачке, то ли просто дешевый сорт заставили Терека после первого глотка вылить напиток на дорогу. Он закрыл термос и завел машину. Терек ехал медленно, Марат шел с левой стороны. Возникли некоторые проблемы с синхронизацией скоростей движения, но через пару минут все как-то уладилось, и они дружно преодолевали метр за метром, пока через полчаса не прибыли на пост.
Терек выпрыгнул из автомобиля, подошел к воротам и набрал входной код. По дороге он договорился с Маратом, что не будет здесь рассказывать о невидимом человеке, разве что кто-то еще увидит пилота «Лошадки». Ворота открылись, и они вошли во двор.
Терек отдал честь капралу Оунду и сказал:
— Мне нужно немедленно доложить в штаб. Разрешите упростить служебную процедуру.
Оунд удивленно взглянул на него, но махнул рукой. Терек вбежал в здание диспетчерской, прошел в комнату, где стояли телефоны, и крикнул:
— Убирайтесь отсюда! Приказ капрала, быстро!
Когда комната опустела, он уселся перед монитором. Тут только до него дошло, что он оставил диспетчерскую без обслуживания. Диспетчерскую поста! Если этот Марат врет или что-то пойдет не так, то он до конца своей никчемной жизни уже не выйдет из ракетной шахты. Он проглотил слюну и нажал клавишу аварийного вызова.
Во дворе Марат сделал несколько шагов в сторону и уселся на землю. Он подумал, что в иной ситуации рассмеялся бы, увидев Терека, отдающего честь посреди пустой стеклянной плоскости, бегущего по воздушным ступенькам, сидящего в не слишком свободной позе и говорящего что-то в несуществующий микрофон.
Треск монитора оторвал Марио от сигареты, которой он угощался, потеряв чувство меры. Он как раз докуривал паек, которого обычно хватало на два дня. Выпустив мундштук, он бросился к монитору. На экране появилось лицо дежурного.
— Курсант Терек Каломер с поста номер семь только что подал очень странный рапорт. Я выслал бы к нему карету «скорой помощи», но он говорит что-то о пропавшем пилоте Марате Буле. Переключаю, — дежурный протянул руку, и на экране монитора Марио возник взволнованный Терек. Увидев капитана, он вскочил с кресла.
— Сиди! Говори быстро, что ты знаешь о Марате Буле? — крикнул Марио.
— Час назад я встретил на шоссе какого-то человека в сером комбинезоне. Я хотел его задержать, потому что он находился на военной территории, но оказалось, что он не совсем нормальный, то есть… В общем, он проходит через мой автомобиль, как будто машины нет и в помине. Никто, кроме меня, его не видит, а он, в свою очередь, не видит никого, лишь меня. Он не способен увидеть даже зданий поста… Я никому о нем не рассказал, докладываю и прошу инструкций… Он не может даже пить из моего термоса — для него этот термос не существует. Вот, примерно все… — он закончил доклад, как гражданское лицо.
Марио почувствовал, что его мозг набирает высокие обороты. В голове мелькнуло несколько вариантов действий. Это было приятно: ясный ум, интересное дело. Эльт подумал и наклонился над экраном.
— Послушай меня. Через десять минут я приземлюсь на шоссе на расстоянии полукилометра от твоего поста. Ты выйдешь с Маратом, там и встретимся. Постарайся, чтобы никто не заметил, что с тобой кто-то есть, понимаешь? Не разговаривай с ним прилюдно. Позови сюда своего капрала, я скажу, чтобы он освободил тебя от всех обязанностей.
Терек вскочил и отдал честь, прежде чем камера передвинулась вверх. Марио увидел только живот, а через мгновение в поле зрения вошло лицо капрала Оунда. Когда он узрел капитана, его коротко остриженные волосы встали по стойке «смирно». Однако Марио не интересовал круглый череп капрала. Он быстро отдал приказ об освобождении курсанта Терека от всех обязанностей и выскочил из комнаты. Через минуту Марио уже сидел в кабине флаера и на полной скорости мчался в направлении поста номер семь.
Терек вышел из диспетчерской и огляделся. Он увидел Бузо, Черсефа и Урва, которые стояли под забором и с любопытством смотрели на него. Он увидел три танка со стволами, направленными в разные стороны, хорошо знакомый двор, на котором не было места странным и ненормальным вещам и где таких вещей действительно не имелось. Марат исчез.
На долю секунды Терек вообразил масштаб скандала, виновником которого он стал, представил все последствия, хотя в каком-то проблеске здравого смысла понимал, что всех последствий он предвидеть не в состоянии. Терек снял фуражку, вытер орошенный холодным потом лоб и тут заметил, как из танка, из этой скалы крепчайшей стали, появляется Марат и направляется к нему. Терек сделал несколько шагов, опустился на низкую ступеньку и, прежде чем Марат приблизился, почти восстановил контроль над своим сознанием.
— Нам нужно выйти отсюда так, чтобы тебя никто не обнаружил, — прошипел он сквозь зубы, когда Марат приблизился на достаточное расстояние.
— А кто здесь? — спросил Буль.
— Давай. Иди за мной, — Терек поднялся и двинулся к воротам. Он набрал выходной код, прошел через широкие створки и, не ожидая Марата, быстро зашагал по шоссе. Флаер, покрытый желто-коричневыми пятнами, как раз садился в каких-то трех сотнях метров перед ними.
Капрал Оунд выполнил приказ капитана из командного пункта группы Дракона, но никто не запрещал ему думать и смотреть, поэтому он поднялся на наблюдательную площадку и направил полевой бинокль в спину удаляющемуся Тереку. Некоторое время капрал следил за подчиненным, которого неожиданно вырвали из-под его контроля, а затем направил бинокль на флаер. Из него вышел тот самый капитан с командного пункта. Оунд отметил его номер и на всякий случай продиктовал в небольшой магнитофон на левом плече. Он наблюдал, как Терек приближается к капитану и как тот, стоя боком к Каломеру, смотрит куда-то вдаль, а затем протягивает руку и хватает что-то. Капрал Оунд был уверен, что капитан ловил какое-то пролетающее насекомое, но тот слишком долго держал руку вытянутой и тряс ею, будто хотел эту муху раздавить, и лишь затем повернулся к курсанту Каломеру и задал какой-то вопрос.
Капрал тихо чертыхнулся и приказал немедленно принести на площадку микрофон направленного действия. Он опять глянул в бинокль. Терек что-то рассказывал, капитан слушал, время от времени поворачивая голову в сторону, будто у него было сильное косоглазие, и даже говорил, отвернувшись. Каломер вдруг что-то выдернул из-за ремня, и капрал застыл, предчувствуя, что сейчас станет свидетелем убийства капитана, но это был лишь обычный термос, который Каломер перед уходом с поста взял из своего «гаррета». Курсант вытянул руку и некоторое время держал термос перед собой, а потом передал его капитану. Тот тоже подержал его, раскрыв рот и не шевелясь, потом снял фуражку и вытер лоб.
— Где этот микрофон? Вы что, хотите, чтобы я вам задницы законопатил? — рявкнул капрал, в высшей степени возбужденный. Два курсанта рванули через двор с длинной трубой и небольшим ящиком в руках. Капрал прильнул к окулярам.
Двое на шоссе некоторое время разговаривали тем же странным способом, они вертели шеями во все стороны, будто боялись, что за ними подглядывают. Вскоре Оунд услышал сопение курсантов и почувствовал, как ему в руку суют микрофон. Он направил его в сторону Каломера и капитана.
— … если видишь флаер, то сможешь на нем лететь. Так или нет? — услышал Оунд голос капитана.
Ответа не было. Капрал грязно выругался и подкрутил до упора регулятор. В бинокль он видел, как курсант Каломер и незнакомый капитан смотрят на флаер, потом вдруг радостно кивают и входят в открытую дверь. Стократно усиленный рев двигателя взорвался в ушах Оунда и свалил его с ног. Прежде чем подчиненные сообразили снять с ушей капрала наушники, его органы слуха были необратимо повреждены. Капрал очутился в госпитале, а вскоре после этого оказался на некоем довольно хорошо охраняемом объекте в совершенно не известной ему местности. Оунд с маниакальным упрямством повторял какую-то глупую историю и получил место в палате для так называемых неагрессивных. Там уже находился один фетишист. И копрофаг.
— И на посту ты никого не видел? — Марио задал курс автопилоту и повернулся к Марату.
— Никого и ничего, — ответил тот измученным голосом.
— Он прошел сквозь танк, даже не заметив его, — вмешался Терек.
Марио покачал головой. Необычное дело — хотя это, возможно, не самое подходящее определение.
— Невидимый и одновременно невидящий, да? — он повернулся к Марату, протянул руку и ухватил пилота за плечо. — Не беспокойся. Ничего другого пока не могу посоветовать. Тебе придется немного потерпеть. Может, все уладится. — Он, правда, не очень в это верил. — Я хорошо изучил твое дело. Единственное, что мне приходит в голову, так это то, что на протяжении тех восьмидесяти четырех секунд ты находился в каком-то поле неизвестной нам структуры, и оно… немного тебя переделало. Во всяком случае, ты вышел из него несколько иным. Но раз ты видишь меня, курсанта и этот флаер, то дела не так уж плохи, — Эльт широко улыбнулся Марату. — Эй! Может, хочешь пить? Или съесть что-нибудь? Вот термос. Утром в него заливают свежий кофе, а вечером, если его не выпьют, он попадает в котел для нижних чинов, — Марио открыл ящик и вынул большой черный термос.
Терек вспомнил вкус вечернего кофе, каждый раз другой, и теперь понял причину. Он взглянул на Марата и увидел злость на его лице. Марио вначале не понял, в чем дело, он удивленно смотрел на пилота. Курсант протянул руку и коснулся плеча капитана.
— Он его не видит, — объяснил Терек.
Марио посмотрел на курсанта как на сумасшедшего.
— Но ведь он видит флаер, почему же не должен видеть термос? — Марио повернулся к Марату и добавил: — Возьми термос, пожалуйста.
Марат открыл глаза и протянул руку. Марио подался вперед и вложил термос в его ладонь. Через секунду они услышали стук упавшего на пол термоса и смотрели на сжатый кулак Буля.
— Извини, — сказал Марио. — Трудно вот так сразу уловить все нюансы.
На горизонте появились низкие здания базы, хотя «появились» — не то слово. Просто в окрестные холмы и холмики вписывалась пара десятков бетонных сводчатых грибов неправильной формы, под которыми находился командный пункт группы Дракона.
— Марат, видишь что-нибудь внизу? — спросил Марио.
Тот подался вперед, посмотрел вниз и, покачав головой, повернулся к Эльту. Но вдруг вновь метнулся к левому окну кабины.
— Поверни! Быстро! — воскликнул он.
Марио бросился к панели управления, ударом кулака выключил автопилот и сделал разворот. Через пару секунд они вернулись на прежнее место. Голос в динамиках верещал что-то о запрещенных маневрах.
— Здесь! — крикнул Марат и указал куда-то вниз.
Капитан установил курс, теперь флаер кружил над указанным Маратом местом.
— Вижу часть коридора! Какая-то дверь в помещение, но все это довольно глубоко. Вот здесь! — он направил палец в купол F.
— Купол не видишь? — спросил возбужденный Марио.
— Какой там купол! — Марат не отрывал взгляда от места, где наконец что-то разглядел. — От поверхности — метров двадцать с гаком. Там коридор выкрашен в желтый цвет, а дверь белая.
— Шестой, предпоследний уровень, — буркнул Марио. — В тридцати метрах от поверхности. Самое глубокое убежище. Черт… Ладно, садимся!
Он взял управление на себя и завис над посадочным полем. Не дожидаясь остановки огромных горизонтальных лопастей флаера, они выскочили на бетонную поверхность и, преодолевая порывы ветра, устремились в направлении открытого шлюза. Марат бежал первым, Марио намеренно пропустил его вперед, но вдруг прямо перед дверью пилот отпрыгнул в сторону и наткнулся на бетонную стену. Собственно говоря, должен был наткнуться, но когда его тело коснулось бетона, тот будто расступился, полностью поглотив его. Ни Терек, ни Эльт не успели даже дотронуться до лазеров, тем более не успел это сделать часовой, который вообще никого, кроме капитана и незнакомого курсанта, не видел.
— Полковник Сас. Слушаю… — Сас стал по стойке «смирно» перед монитором.
— Ладно-ладно. — У генерала Ракоди не было времени на формальности. — Помнишь, о чем мы говорили вчера?
Сас кивнул.
— Так вот, это дело по-прежнему на первом месте. Сроков пока не знаю. Полная боевая готовность в группе. Отмени все пропуска, кроме самых необходимых, убери больных из госпиталя, собери весь состав и проверь кухню. Соблюдать полную секретность. У меня есть свои информаторы на этой территории, и если они что-то пронюхают, считай, ты запорол дело. Мы понимаем друг друга, не так ли?
Лицо генерала исчезло с экрана, и Сас даже не успел доложить, что разыскиваемый Марат Буль уже находится в бункере F группы командования, что он сбежал от единственных двух человек, способных его видеть, а потом оказалось, что он просто прошел через толстый слой бетона и появился на шестом уровне, точнее — на складе шестого уровня. Он допивал пятую чашку сока, когда Каломер обнаружил его.
Сас как раз собирался поговорить с Маратом, но в этой ситуации должен был пересмотреть план действий на сегодня. Он развалился в кресле и погрузился в обдумывание хитрых приготовлений к приему на базе столь важных гостей. Через полчаса он решил, что ничего не добьется, если будет действовать тихо. Сас поднялся и подошел к стене, усеянной экранами мониторов. Он открыл кассету в нижнем ряду и дернул рычаг с желтой рукояткой. Тем самым он объявил тревогу второго уровня, надеясь, что в шуме и суматохе, которые всегда сопровождали учебную тревогу, сможет кое-что сделать.
— Что-то не видно Саса, — сказал Марио сияющему от счастья Марату.
Наевшись, приняв душ и выкурив три сигареты, Марат чувствовал себя как в раю. Его даже не беспокоило, что по-прежнему никто, помимо Марио и Каломера, его не замечает, и он не видит ничего, кроме части шестого и всего седьмого уровня.
Эти уровни находились в полном распоряжении тесной компании, даже только что объявленная тревога к ней не относилась. Единственными вещами — по крайней мере, пока, — которыми Марат не мог пользоваться, были телефон и телевизор. Экраны оставались для него темными и глухими независимо от того, разговаривал ли Марио с Сасом или вместе с Тереком наблюдал за суматохой на верхних уровнях.
— Это довольно просто, — сказал Марат после первой сигареты. — Поскольку верх для меня не существует, так как я вижу только большую нишу, заканчивающуюся коридором, то как же я могу смотреть программу, которую передают из несуществующей для меня студии? Железная логика. — Он ухватил мундштук зубами и сделал мощную затяжку.
Они сидели в разных углах большого помещения, которое изредка использовалось для секретных учебных занятий. Неизвестно почему, но считалось, что все, что пахнет тайной, должно быть покрыто особой оболочкой, солнечный свет за окном как-то не подходил для специальных занятий. Сейчас помещение пустовало, кресла вынесли еще перед сверхъестественным спуском Марата на шестой уровень. Марио сидел рядом с дверью, он отдавал себе отчет в том, что напоминает сторожевого пса, но так уж он сел и теперь не хотел менять положение, суетиться. Терек устроился в дальнем углу и чувствовал себя не в своей тарелке в этой компании: он не был ровней капитану и сержанту, пилоту корабля, к тому же невидимке. Он понимал, что лишь его таинственный контакт позволил ему пребывать на самых глубоких уровнях группы командования и что эта ситуация довольно хрупкая. Терек оправился после кошмарных событий этого дня и успел осознать всю шаткость своего положения — в любой момент его выведут из игры, но это не значит, что с миром отпустят домой. Домой — к Жабель — он вовсе не стремился, просто жаль было расставаться со статусом первооткрывателя.
Марат, самый спокойный и довольный среди этой троицы, удобно развалился в кресле и пользовался всем, чего был лишен с момента посадки на Дугее. Он ел, пил и курил. Вырванный каким-то чудом из одиночества, он считал, что если бы даже пришлось провести остаток жизни в обществе двух земляков, то это все же лучше, чем подобный финал среди полной пустоты, тем более стремительный финал. Он считал, что судьба одарила его одной из своих сияющих улыбок. Наверное, поэтому легкая улыбка не сходила и с его собственных уст.