- Как будто я сам мог забыть про эту подлую зверюгу, - оскорбленно буркнул Монрат, отправляясь наверх, - а вот зачем нам эти девицы нужны, это мне непонятно.
Операция по переселению на баркас прошла удачно. Пока принцесса, жмурившаяся в мстительной ухмылке, важно поднималась на второй этаж по лестнице правого борта, вереница слуг торопливо спускала багаж по лестнице левой стороны. Еще бледная Риселла, под ручку с заботливой Милли, послушно топали вслед за камердинером, грозно приказавшим девушкам немедленно одеться и собрать вещи.
- Наверное, решил и нас… оставить в какой-нибудь деревне, - помогая подруге застегнуть плащ, успела шепнуть Милли, - и я его очень понимаю. Хоть и обидно… да что поделаешь?! У тебя денег хватит, если придется самим нанимать каюту? Ценные вещицы показывать в деревне, я думаю, не стоит.
Риселла только сосредоточенно кивала, прикусив губу, пока она лежала в удобной постели, казалась себе совершенно здоровой. Но стоило встать и начать одеваться, как силы куда-то исчезли. Вот и пришлось скрепя сердце принять помощь страшно торопившегося герцогского камердинера, до самой лестницы тащившего за собой бедную девушку с таким напором, что она поверила в самые неприглядные подозрения подруги.
Однако, обнаружив, что вместе с ними куда-то торопливо шагают и остальные герцогские слуги, причем еще и тащат с собой чемоданы, корзины, тюки и даже вкусно пахнущие котлы, насторожилась и, незаметно ущипнув травницу за локоть, послала ей тревожный взгляд.
- Не нравится мне все это, - на миг задержавшись возле нижней ступеньки, якобы чтоб помочь подруге, обеспокоенно шепнула Милли, и Риселла ответила утвердительным кивком.
Ей тоже казалось все это очень подозрительным, но выбирать не приходилось. Их мнения никто и не подумал спрашивать, а слуги действовали так уверенно, словно получили точные указания. И в таком случае начинать задавать вопросы и ставить условия было просто глупо, хотя Сел знала немала знатных леди, которые непременно поступили бы именно так. Да не просто вопросы бы задавали, а разразились бурной истерикой и самыми нелепыми обвиненьями.
Именно из-за глупого женского упрямства когда-то погибли в одну проклятую ночь ее отец с мачехой. Взбалмошная и глуповатая женщина спросонья устроила посреди ночи яростный скандал, когда почуявший запах дыма муж попытался заставить ее спустится из окна на связанных шторах. Пока она возмущалась и обвиняла отца Сел во всех грехах, огонь ворвался в спальню. В тот, последний свой миг, отец сумел таки выбросить упрямую жену вниз, но было поздно, она успела наглотаться ядовито дыма и получить тяжелые ожоги. Сам он так и остался там, и маленькая Сел, которую рыдающая нянька прижимала лицом к своему мягко подрагивающему животу, всё пыталась вывернуть голову, чтоб посмотреть, как прыгнет папа. Девушку до сих пор трясет от любого возмущенного женского визга, много лет этот звук сопровождал её в ночных кошмарах.
Риселла дернула головой, отгоняя старую боль, слегка качнулась в сторону, глянуть, куда ведут их слуги и тут же торопливо опустила голову, позволяя капюшону плаща почти полностью закрыть лицо.
- Эм, тут Брант, - в следующий миг торопливо шептала она подруге, прижавшись губами к её капюшону, - мы влипли.
- Не трясись… - сквозь зубы рыкнула травница, и сильнее стиснула ладонь подруги, - все будет хорошо. Ты вообще болеешь… а я никого и близко не подпущу.
Дорд стоял на капитанском мостике, совмещенном на баркасе с местом для рулевого, и защищенном толстыми стеклами и магическими щитами.
Впереди него, заняв, по праву герцога, лучшее место, замер рядом с офицером Райт, сбоку устроился Гизелиус. Пропустить греющее душу зрелище одураченной Маркатской принцессы не пожелал ни один из мужчин.
Последние слуги торопливо перебирались на баркас по сходням и среди них понуро брели две женские фигурки в невзрачных плащах с глубоко надвинутыми на лица капюшонами.
- Ученицы? - пристально вглядываясь в них, нарочито равнодушно поинтересовался Брантер, и герцог с магистром одновременно напряглись.
Хоть и был Дрезорт командиром специального гвардейского батальона, подчиняющегося только королю, и частенько выполнял самые секретные и непростые задания, но по части интуиции и знания психологии далеко уступал старому магистру, которого вовсе не обмануло его равнодушие. А Дорда насторожило непривычно посерьезневшее лицо командира, выражение которого он отлично видел сбоку.
Никогда раньше офицер так не напрягался при встрече с дамами. Наоборот, сразу становился безудержно говорливым и шальновато-веселым, словно торопился вознаградить себя за все трудности походной жизни и холод одиноких ночей. Хотя… утверждать, что это было правилом, Дорд бы не решился, не так их и много было, тех совместных похождений. А вот теперь и вовсе всплыло подозрение, что далеко не по своей воле бравый офицер каждый раз оказывался на пути юного королевского племянника, когда тот прибывал в королевскую резиденцию на обязательные торжества. Отец последние годы от посещений столицы старался увильнуть всеми правдами и неправдами, отговариваясь болезнью жены или собственным крошечным ушибом, а то и вовсе несуществующими проблемами.
- Они самые, - сокрушенно вздохнул магистр, - пусть ваши люди проводят их в каюту, одна вчера серьезно отравилась.
- Виновного нашли? - тут же сделал стойку Брантер, - где он?
- Какой виновный, - досадливо взмахнул руками магистр, - сама траву перепутала, когда зелье заваривала от морской болезни. Один ветер в головах этих девчонок.
- Понятно, - успокоился офицер и огорченно проводил взглядом шмыгнувшие в дверцу фигуры, - Загис, давай команду отчаливать.
- Есть отчаливать, - дернул какую-то ручку стоящий у руля парень в мундире гвардейца, и дежурившие у сходней воины ловко произвели все необходимые манипуляции.
Всего несколько секунд понадобилось юркому судну, чтоб набрать скорость и обогнуть стоящую на якоре тохану. Взоры всех мужчин невольно обратились назад, когда мимо проплывала площадка верхней палубы, и их ожидания были вознаграждены сполна.
Выскочившая из герцогской каюты Церцилия хорошо выделялась в серой пелене дождя своей алой блузкой и развевающимися от ветра волосами.
Она что-то яростно кричала вслед баркасу, взбешено потрясая кулаками, но услышать ее крики мог только испуганно втянувший голову в плечи торговец, лишь теперь начинавший понимать, как мудр был его прежний пассажир.
Глава 8
Баркас домчал путешественников до небольшого портового городка Эристы за два дня, и это не могло не удручать герцога. Слишком быстро приблизилась так ненавистная ему процедура смотрин, и не радовало даже то обстоятельство, что весь свой пыл невесты обрушат не на него, а на Райта. Жениться-то, в конце концов придется вовсе не брату.
Единственная мысль немного утешала Дорда - Маркатской принцессе предстояло плыть до Эристы на тихоходной тохане еще не менее четырех дней. А если вспомнить про гнавшуюся по пятам за баркасом непогоду, то и больше.
Выйдя на причал вслед за небольшим отрядом гвардейцев, сразу же очистивших от любопытных гуляк и пронырливых торговцев довольно большую площадку, друзья с интересом рассматривали вскарабкавшиеся на склон холма постройки. Никто из них еще ни разу тут не был, Райт вообще впервые ехал на воды, а Дорда брали пару раз в далеком детстве, но тогда отец предпочитал добираться напрямую, через перевалы Сантайского хребта. Путь трудный, зато более короткий и безопасный, если двигаться с крупным отрядом надежных бойцов.
Однако в настоящее время, когда с объединенными кагалами, занимающими пустынные земли за Желтой рекой, заключен взаимовыгодный договор, все путешественники, едущие с северо-востока, предпочитают добираться по воде. Хотя главной причиной, заставившей герцога выбрать водный путь, было не столько желание добираться как можно дольше, сколько тревога за оставленное герцогство. Очень уж не хотелось ему забирать с собой большую часть защитников земель и замка.
- Спасибо, метр, - услышал герцог за спиной тихий голосок "ученицы" и немедленно обернулся.
Если бы он своими глазами не видел в ту ночь Риселлу и ее подругу в собственных покоях, никогда бы не поверил, что это те самые девицы, которые придумали и провернули такой рискованный и отчаянный план. В течении последних двух суток спутницы вели себя как напуганные монашки. Тихо, как мышки, сидели в своей каюте, одной из двух, имеющих крошечную мыльню. Вторую заняли "герцог" и его друзья, остальные довольствовались матросской мыльней, не испытывая от этого никаких неудобств, других женщин, кроме лазутчиц, на баркасе не было.
Разумеется, внезапное появление девушек вызвало у скучающих без дела воинов вполне объяснимый ажиотаж. Быстро выяснив, что ни герцог, но его свита никаких личных планов на спутниц не имеют, и вообще их практически не замечают, самые горячие ловеласы предприняли просто невероятное количество попыток познакомиться поближе.
Однако никому из них это не удалось. Напрасно бравые гвардейцы осаждали двери каюты, предлагая девушкам свои услуги, и приносили соболезнования отравившейся ученице, выражая при этом твердую уверенность, что ей сразу станет легче, если она услышит, как поет Бежан, или посмотрит фокусы Тимаса.
Непонятно, откуда парни доставали кучу совершенно невероятных вещей, от различных сладостей и игрушек, до украшений и слегка привядших цветочков.
Все это они складывали на поднос Монрата, когда старый лакей нес девушкам обед, и смотрели на него умоляющими глазами, заклиная не отказать в такой малости, передать недотрогам знаки внимания.
Но девушки все посторонние предметы вычисляли сразу и бесповоротно отказывались их принимать. Неизвестно, как они объясняли свои отказы камердинеру, но как-то так получилось, что к концу путешествия суровый лакей был полностью на их стороне. И когда выносил из каюты поднос с нетронутыми подношениями, смотрел на ожидающих под дверью ловеласов так победно, словно это он был предметом вожделения тридцати раззадоренных парней.
Уже утром второго дня обнаружилось, что по поводу каждого подарка заключается множество пари, и из гвардейских рюкзаков были извлечены самые ценные вещи. Магические безделушки и достойные внимания принцесс драгоценности, фиалы с редкими маслами и зельями, защитные амулеты и даже огромная друза барита редкого розового цвета.
И все это вернулось назад, даже не удостоившись прикосновения девичьих пальчиков. О том, что это было известно достоверно, позаботился Таргель, судовой маг, и именно такое равнодушие обижало почитателей сильнее всего.
Гизелиус, исподтишка наблюдавший за этой возней, чтобы в любую минуту прекратить назойливые ухаживания, если понадобится его помощь, в первое же утро удостоился по этому поводу визита Таргеля, довольно сильного, несмотря на молодость, боевого мага.
- Желал узнать, нет ли у моих "учениц" женихов или мужей, чтоб не получить замечание ковена за недостойные действия, - кратко объяснил магистр Дорду, когда тот поинтересовался, что хочет от них маг Таргель.
- А какие именно действия он производит?! - похоже, Райт наконец-то начинал интересоваться магией.
- Накладывает на каждый подарок поклонников безобидную сторожку. Если девушки хотя бы потрогают вещицу из простого любопытства, дарителю это станет известно, когда Монрат вынесет поднос из каюты.
- И что, ни разу не прикоснулись? - В глазах кузена герцог рассмотрел жаркий всплеск азарта и поспешил погасить его скептическим замечанием о том, что Милли наверняка видит эти сторожки.
- Нет, - категорически опроверг такое подозрение магистр, - у нее очень слабый дар, даже у Райта сильнее, а Таргель уже имеет первый класс, сильнее только магистр. Поэтому ей никогда не увидеть его чар. Да и Монрат говорит, что своими руками переставляет еду на стол, наши спутницы даже не прикасаются.
- Тогда нужно посоветовать парням приготовить что-нибудь вкусненькое… - едко пробормотал Дорд, с досадой обнаруживший, что не он один втихомолку развлекается этим бесплатным аттракционом.
- Пробовали, - довольно хмыкнул Гизелиус, - нет ничего, что бы они ни придумали. Даже вашего щенка пытались подсунуть, на бархатной подушечке и с бантиком на шее.
- И что, Монрат им разрешил его взять? - насторожился, почувствовав непонятную ревность, герцог.
- Ну, они же не дураки, впутывать в это Монрата. Уговорили поваренка, который забирал посуду после ужина, - насмешливо фыркнул магистр, несказанно довольный собой.
Как выясняется, Тренна просила его вовсе не за взбалмошных искательниц большого сундука, к которому, по досадному недоразумению, непременно прилагается бестолковое существо противоположного пола, и не за обычных учениц, попавших в трудное положение.
Все было намного сложнее и потому полностью оправдывало жену в глазах магистра. Он и сам слишком часто оказывался в сложных и двусмысленных положениях, чтобы не понять, Тренна ведет какую-то очень сложную игру, и, судя по поведению девушек, союзники, как и враги, у нее очень серьезные.
И только одно обстоятельство не позволяло ему пока окончательно простить жену за прошлую шутку, несмотря на все, что магистр наговорил друзьям, в глубине сердца он затаил на нее горькую обиду. Вполне могла бы ему довериться, влезая в какую-то очередную интригу, сложно было не понять за несколько лет совместной жизни, что он, Гизелиус, по натуре очень честный и преданный человек.
- И что они сделали со щенком?! - нетерпеливо одернул задумавшегося учителя Райт, - неужели даже не погладили?
- Нет. Милли сразу спросила, знает ли герцог, что им принесли в подарок его любимца, или воины дарят ворованную собачку?! Поваренок так перепугался, что опрометью выскочил из каюты, и, чуть не плача, ринулся к Монрату, относить щенка. Пришлось Дрезорту извиняться перед камердинером за своих оболтусов.
- Ну, надо же, - зло восхитился Дорд, возмущенный укрывательством Бранта своих подчиненных, - а нам этот хитрец даже словом не обмолвился!
- Ну а что он мог сказать? - вступился за нового приятеля Райт, - извини друг, но мои парни пытались украсть твою собачку, чтоб подарить твоим же спутницам? Мне бы пришлось потребовать их наказать… а он наверняка и так уже всыпал виновным по первое число. Ведь отлично понимает, так поступить парней вынудило необычайное упрямство пассажирок, отвергающих всех почитателей. И не может им не сочувствовать.
- Тем более что Брант и сам пытался напроситься к девушкам в гости, - не без умысла сдал Дрезорта маг, - и тоже получил отказ.
- Вот теперь я его узнаю, - еще сердито фыркнул Дорд, - он всегда был знатным волокитой, если позволяли служебные обязанности. Мне непонятно другое, откуда ты-то так хорошо обо всем этом осведомлен?!
- Просто повесил на дверь каюты свои сторожки и следилки сразу, как девушкам выделили эту каюту, - небрежно пожал плечами магистр, - и не смотрите так укоризненно, с наружной стороны, а не с внутренней. Должен же я как-то дать магу понять, что забочусь об защите своих подопечных. Именно поэтому сторожки довольно простые и Таргель их видит… не хочу, чтоб они знали мои истинные возможности. А повесил специально, чтоб его предупредить… иногда маги ради дружбы готовы пойти на небольшие нарушения законов.
И вот теперь Милли стояла перед магистром, протягивая ему фолиант и весь ее вид говорил о том, что девушка намерена поблагодарить всех спутников за оказанную милость и немедленно исчезнуть с их глаз.
И это почему-то неприятно задевало самолюбие герцога, хотя раньше он считал, что именно так они и должны распрощаться. Однако не догадывался, что это будет происходить под заинтересованными взглядами более чем полусотни мужчин. Воины Бранта и его собственные слуги и охранники слишком втянулись за эти дни в азартную игру - "покори женщину", чтоб так просто от нее отказаться.
- Положи сюда, - открыл магистр сундучок, и когда травница склонилась над ним, сердито прошипел ей в затылок несколько слов, не забыв поставить защиту от подслушивания.
Милли только на миг застыла, услышав гневный шепот, потом, подняв на мага покорный взгляд, согласно махнула ресницами и молча вернулась к недоуменно взглянувшей на нее Риселле.
- Метр сам всё устроит… - тихо пробормотала она позже, когда убедилась, что никто не расслышит ее слов, - молчи.
Воины и слуги быстро загрузили вещами нанятые тут же, на пристани, повозки и кареты и никого из них не удивило, что магистр устроился вместе с ученицами. Добираться до Дивноводска почти четыре часа, и ежу понятно, что старый лекарь не мог доверить девушек на такой долгий срок никому из сопровождающих.
И только поздно вечером, прибыв в королевскую резиденцию, Дорд с досадой и невольным восхищением узнал, что в карете, которую все мужчины бдительно опекали всю дорогу, никого нет.
- Наденьте, - едва слуги захлопнули за ними дверцу кареты, Гизелиус торопливо сунул в руки спутниц загодя приготовленные браслеты, - да не вздумайте бежать.
- Что мы - самоубийцы? - Хмуро сострила Риселла и защелкнула на руке браслет.
Чтобы в тот же миг тихонько ахнуть, спутники исчезли. Остались только смятые под невидимыми телами подушки сидений да звуки, казавшиеся неестественно громкими в абсолютно пустой на вид карете.
- Возьмите свои саквояжи и быстро вылезайте в другую дверцу, - скомандовал сердитый шепот магистра - и сразу отходите к той старухе, что торгует рыбой, да не забудьте, что лошади вас тоже не видят, не лезьте им под копыта!
Сам он в это время, приоткрыв занавеску, внушал дежурившему у кареты гвардейцу, что нужно срочно проверить упряжь. Парень послушно рванул вперед, всего на полминутки оставив дверцу без присмотра. А вернувшись, и убедившись, что она плотно прикрыта, больше ни на миг не сводил с нее взгляда.
Оказавшись на пристани, Милли на миг замешкалась, пытаясь определить, в какой стороне торгуют рыбой, и тут на нее налетело чье-то невидимое тело. Девушки дружно тихонько ойкнули, почти сразу сообразили, с кем довелось столкнуться, вцепились друг в друга и осторожно побрели в сторону торговцев рыбой.