– Смотри, осторожно, – прошептал Пашка.
– Стоят как привязанные. Думаю, что наша прежняя затея вряд ли бы удалась. Они разглядывают всех, кто выходит из любого подъезда. Тем более в джипе сидит Вован, уж он-то меня ни с кем не спутает, – сделала я заключение.
Пашка заметно занервничал.
– Ну что она там телится! Такое впечатление, будто твоя подруга засела чаи гонять, – недовольно сказал он. – Какая-то она у тебя мутная. Сыкливая, одним словом.
– А какой она должна быть? Человек никогда в таких ситуациях не был.
Жил себе спокойно. А тут на голову свалилась подруга студенческой молодости, на которую объявлен розыск, и ее дружок киллер! – заступилась я за Маринку. – Какая она, по-твоему, должна быть?!
– Ты что, сказала ей, что я киллер?
– Нет, конечно. Это я так, образно. Знаешь, даже не верится, что всего каких-то несколько недель назад я была такой же, как она. Даже еще хуже.
– Это я уже слышал. До сих пор не могу понять, кто тебя смог запугать?
Запуганная – прямо на глазах меняешься!
– Чья школа! – усмехнулась я.
– Ты хочешь сказать, что моя?
– Конечно, а чья ж еще!
– Верно говорят, что ученик превосходит своего учителя.
В подъезд зашел какой-то мужчина и подозрительно покосился на нас.
Порывшись в почтовом ящике, он поднялся наверх.
– Ну где там она! – не выдержал Пашка.
– Сейчас придет. Успокойся, это кто-то из жильцов.
Дверь открылась, и на пороге появилась Маринка.
– Пойдемте, окно открыто.
Мы зашли в квартиру, поздоровались с хозяйкой и, не говоря ни слова, подошли к окну. Первым прыгнул Пашка, оглядевшись по сторонам, он поймал меня, Маринка, попрощавшись с приятельницей, прыгнула вслед за нами. Не теряя времени даром, мы прошли небольшой квартал и стали ловить машину.
– Может, на метро? Все ж спокойнее, – предложила я Пашке.
– В метро, между прочим, документы могут проверить. Я думаю, что тебе это крайне нежелательно, – сурово отрезал он. Посмотрев на растерянную Маринку, Пашка язвительно произнес:
– Ты там что, чаи распивала. что ли?
– Ну не могу же я с порога попросить, чтобы нас впустили в квартиру для того, чтобы перелезть через окно. Нужно было придумать что-то, поговорить.
– Ни хрена ты разговариваешь, – усмехнулся Пашка. – Нас бы уже десять раз могли уложить.
Маринка посмотрела на меня и обиженно сказала:
– Жанка! Ты же сама говорила, что нужно сыграть, как в театре. Вот я и старалась.
– Это верно. Только ты сыграла целый спектакль, а нужно было всего лишь одну сценку, – вздохнула я.
Наконец рядом с нами остановилось такси.
– Куда мы едем? – поинтересовалась я у Пашки.
– Есть одно местечко.
Я поняла, что в данный момент он совершенно не настроен на разговор, и не стала докучать ему лишними вопросами. Мы подъехали к гостинице «Космос» и вышли из машины.
– Ты что, совсем спятил, в гостиницу решил пойти. Здесь же документы надо показывать, а я что, по-твоему, должна показать? !
– Мы не к гостинице идем, а к соседнему дому. Я специально здесь притормозил, чтобы водила подумал, что нам в гостиницу надо, – успокоил меня Пашка.
– Страхуешься?
– А то как же.
Мы дошли до нужного дома и зашли в подъезд. Пашка достал ключи и открыл дверь. В квартире было три комнаты. Отдаленно она напоминала теплую и уютную квартирку моей матери.
– Это что, одна из твоих съемных хат? – поинтересовалась я.
– Нет. Это мой дом.
– В смысле?
– Я здесь родился и вырос.
– Ты хочешь сказать, что это квартира твоей матери?
– Совершенно верно.
– А где же твоя мать?
– Она живет у брата в Испании, уже пять лет. Сюда приезжает редко.
– А отец?
– Отец давно умер.
– Извини. Я так сильно тебя люблю, но почти ничего о тебе не знаю.
Значит, на этой лестничной площадке жила твоя любимая девушка?
– Да, дверь напротив, – тяжело вздохнул он.
– Ты здесь часто бываешь?
– Нет, крайне редко. Просто иногда захожу что-нибудь взять. Мне не положено показывать кому-либо свое жилье.
– Нам можно, в порядке исключения, – улыбнулась я.
– Я не люблю эту квартиру. Она напоминает мне о моей первой любви. А сейчас к тому же подросла ее родная сестра. Они очень похожи. Ладно, что мы все о грустном. Располагайтесь, будьте как дома.
– Послушай, Пашка! Нам нельзя терять время. Нужно срочно выяснить, где можно найти Гавриила Графова, и найти к нему подходы. И причем чем быстрее, тем лучше.
– Ты все-таки решила сделать задуманное?
– Конечно. Ты же знаешь, что я не отступлюсь.
Пашка пошел в коридор и стал обуваться.
– Ты куда?
– Пошел получать информацию из своих источников. Тебя же не переубедишь. Надо действовать самому, пока ты не натворила очередных глупостей.
– Пашка, ты золото! Только давай недолго. Хорошо?
– Хорошо. Как все узнаю, сразу вернусь. У меня просьба – к телефону не подходить. Да и в холодильнике пусто. Я по дороге что-нибудь куплю.
– Я могу спуститься в магазин – торжественным голосом произнесла Маринка.
– Ради Бога, никакой самодеятельности! Из квартиры не выходить, я сам все куплю. И, еще, мне придется закрыть вас с обратной стороны на замок.
Только в этом случае я буду спокоен, что вы на месте. Потому что Жанка жуткая авантюристка, и ей доверять я не могу. – С этими словами он вышел и закрыл дверь на ключ.
– Он тебя любит, – сделала заключение Маринка.
– Ты думаешь?
– Я в этом уверена. Смотрит на тебя и трясется от страха, что с тобой может что-нибудь случиться. А вообще, знаешь, он ничего, даже нравиться мне стал. И на его специальность я спокойно смотреть стала. Он же не всю жизнь убивать будет. Вот поженитесь. Ты ему ребеночка родишь, и все забудется как страшный сон.
– Он хочет увезти меня в Испанию.
– Господи, кто ж тебя с такой репутацией выпустит!
– Говорит, что выпустят.
– Брешет. Это невозможно.
– А вдруг… Я ему верю.
– А как же я?
– И тебя заберем. Найдем там тебе знатного испанца.
– Нет, Жанка, я не могу. Моя родина здесь. Я хочу в театре играть.
Сама сказала, что можно взятку сунуть. –Ее надо не просто сунуть, а уметь преподнести. Это две разные вещи.
Если ты ее «сунешь», то ее могут и не взять. Улавливаешь?
– Я знаю. А насчет замужества… Такого бурного романа, как у тебя, у меня нет. Замужем я уже побыла, больше не хочется.
Мы решили выйти на балкон и погреться на солнышке.
– Вид какой хороший – прямо на ВДНХ. Ты когда в последний раз там была?
– спросила Маринка.
– Я уже не помню. Давно. Там еще выставка крупного рогатого скота была.
– Теперь там ничего нет. Один большой базар. Там, где раньше ты на коров любовалась, машинами торгуют.
– А как же выставка?
– Выставлять больше нечего, отвыставлялись. Какие могут быть достижения, если в нашей стране уже давным-давно никаких достижений нет.
Правда, осталось одно достижение – это торговля. Это достижение теперь в каждом павильоне выставляют.
Неожиданно на соседний балкон вышла молодая симпатичная девчушка лет восемнадцати. Достав сигаретку, она окинула нас оценивающим взглядом.
– Во молодежь наглая пошла, – прошептала мне на ухо Маринка, – осматривает нас так, словно мы одногодки, и к тому же соперницы.
– Насколько я поняла, эта девочка – сестра первой Пашкиной любви.
– А где теперь его первая любовь?
– Умерла.
Девчушка улыбнулась и лукаво спросила:
– Паша дома?
– Нет, – ответили мы в один голос.
– А когда будет?
– Скоро.
– А вы гости?
– Да, что-то в этом роде, – ответила я, повернулась и ушла в комнату.
– Наглая девица, – Маринка пошла следом за мной, – говорит о твоем Пашке как о своей собственности. Может, он с ней того…
– Не мели ерунды, – разозлилась я.
– Между прочим, ты и сама почувствовала. Вон как занервничала.
Послушай, Жанка, я воспользуюсь случаем и позвоню на работу. Предупрежу, что заболела. У меня подружка на участке сидит. Потом больничный возьму, и все.
– Звони.
Пока Маринка звонила, я снова вышла на балкон и посмотрела на соседний.
Там никого не было. Тяжело вздохнув, я вернулась в комнату. Маринка положила телефонную трубку и сурово взглянула на меня:
– Не суетись. Она его не уведет. Молодая больно. Это ты, имея определенный жизненный опыт, можешь его специальность понять, а она ни за что не поймет. В этом твое преимущество. Странен все-таки человеческий организм – висишь на волоске от смерти, а еще умудряешься любить, ревновать страдать.
***
Маринка села на диван и включила телевизор, а я легла рядом и положила голову ей на колени. Вскоре задремала.
Глава 11
Проснулась я от того, что хлопнула входная дверь. На пороге стоял Пашка. В руках он держал пакет с продуктами и букет алых роз. Маринка так крепко уснула, что даже не услышала Пашкиного возвращения. Пусть спит. Все-таки пережить подобное потрясение – не шуточки для женщины с такой ранимой психикой, как у Маринки. Я тихонько встала, стараясь не разбудить подругу, укрыла ее пледом и подошла к Пашке.
– Это кому? – показала на роскошный букет цветов.
– Тебе, конечно, кому же еще.
– И за что я удостоена таким вниманием?
– Просто я тебя люблю. Ты разве не знаешь?
– Знаю.
– Никогда не дарил тебе цветов. Захотелось подарить. Ну что ты стоишь как вкопанная? Ставь цветы в вазу и возьми сумку с продуктами.
Я взяла цветы и поставила в вазу. Затем положила сумку с продуктами на стол. После чего взяла Пашку за руку и потащила в спальню.
– Ты чего?
– Тише. Пусть Маринка поспит. Она и так умоталась.
Быстро раздевшись, я с жадностью накинулась на своего ненаглядного.
– Ты сумасшедшая… – застонал он. – Почему так с ходу-то?
– А я по-другому не умею. Я же тебя люблю. Разве ты не знаешь?
– Знаю, – прошептал он. Насладившись друг другом, мы тихо лежали и разговаривали.
– Паш, а я ее видела, – честно призналась я.
– Кого?
– Ну сестру твоей погибшей девушки.
– Где? Она что, приходила?
– Нет. Она курила на балконе. Молоденькая такая.
– Да, ей семнадцать лет исполнилось. Она сейчас в университет поступает.
– Она про тебя спрашивала.
– Она иногда ко мне заходит. Так, сигаретку выкурить, денег попросить или просто кофейку попить.
Я отвернулась и надула губки.
– Ты что? – Пашка удивленно просмотрел на меня.
– Паша, скажи честно. У тебя с ней что-нибудь было?
– Ты что, с ума сошла? – Пашка покрутил пальцем у виска.
– Значит, будет.
– Что ты несешь. Она еще совсем ребенок.
– Довольно развитый ребенок. И мне показалось, что она к тебе неровно дышит.
– Ты что, ревнуешь, что ли? – засмеялся Пашка.
– Да хотя бы и так.
– К прошлому ревновать нельзя. На то оно и прошлое. Это все равно, что я тебя к Матвею ревновать буду. А к настоящему – нет смысла. В настоящем у меня только ты. Это равносильно тому, что ты меня будешь ревновать к самой себе.
Такой ответ меня вполне удовлетворил. Я оделась и села на краешек кровати.
– Ты узнал то, что я тебя просила?
– Узнал. Этот твой Гавриил очень часто бывает в «Сафрансе». В бильярд играет.
– Это я и без тебя знаю. Мне туда нельзя. Я там совсем недавно пальбу устроила. Тем более что там очень много ребят из Серегиной команды. Весь персонал меня в лицо запомнил. Там про мою пальбу еще год говорить будут.
– Еще по средам он парится в сауне на Преображенке.
– Вот это другое дело. А сегодня какой день?
– Вторник.
– Чудненько. Значит, завтра среда.
– Это понятно. Только как ты туда проберешься? Тебя туда не пустят.
– Во сколько он парится?
– К девяти вечера подъезжает. Да не один, а с пацанами из своей команды.
– Все ясно. Значит, нам придется потерпеть совсем немного.
– Что ты задумала?
– Завтра мы с тобой поедем в эту сауну. Встретимся с банщицей. Дадим ей денег, и она устроит так, чтобы в тот момент, когда Гаврюша приедет, я была в сауне.
– В качестве кого?
– Ну, например, барменши или уборщицы. Я думаю, что здесь ничего такого нет, банщица согласится. Можно, конечно, было бы сыграть роль проститутки, а ты бы изобразил сутенера. Они-то в любом случае себе в сауну кого-нибудь закажут, но это может повлечь за собой нежелательные последствия…
– Еще чего не хватало! Мне вообще не нравится вся эта затея.
– Тем не менее тебе придется с ней смириться. У нас нет другого выхода.
– А если я тебя не пущу?
– Пустишь, куда ты денешься.
– Ты хочешь сказать, что тебе вообще наплевать на мое мнение?
– Нет, что ты, любимый! Я всегда буду слушаться тебя, клянусь! Но только не в этот раз. Я должна это сделать. Ради Маринки, ради нас с тобой.
Когда все закончится, я обязательно буду ласковой, милой, послушной. Обещаю.
– А когда все это закончится?
– Скоро. Очень скоро, поверь.
– А если ты не вернешься?
– Вернусь. Как я могу не вернуться, если я знаю, что ты меня ждешь!
– Если ты хочешь, чтобы я тебя отпустил, ты должна выполнить одно мое условие.
– Какое?
– Я тоже должен быть в сауне.
– В качестве кого?
– Ну, кого? Например, чернорабочего.
– Нет, это будет очень подозрительно. Ты все испортишь.
– Чем? Я буду просто подстраховывать тебя, только и всего.
– Только не это! Я не могу согласиться с твоим условием. Во-первых, ни одна банщица на это не пойдет. Ладно меня пустить, что тут такого, а вот пустить мужчину – это уже слишком рискованно. Во-вторых, я не смогу при тебе сыграть так, как сыграю без тебя.
– А еще артисткой хотела быть, – надулся Пашка.
– Дело даже не в этом. Пойми, ты у той же братвы можешь вызвать подозрения. Не надо, прошу тебя. Пашка совсем сник и тихо спросил:
– Хорошо. Ты ушла в сауну. Как мы с тобой встретимся?
– Ты будешь ждать меня в машине у сауны. Теперь надо найти машину.
Может, съездишь на стоянку и возьмешь мой «ягуар»?
– Нет. Это рискованно. Ты же в розыске машину могут остановить. За это не переживай. Тачку я у кого-нибудь из пацанов возьму. Проблем здесь нет.
– Ну тогда вообще здорово. Ладно. Теперь самое главное – дожить до завтра. Вставай, хватит валяться. Пойдем на кухню. Есть хочется.
***
Пашка заметно погрустнел. Мне даже стало не по себе. Уж больно жалкий у него был вид. Он не спеша встал, оделся и вышел из комнаты. Я тяжело вздохнула и поплелась следом. Маринка лежала с открытыми глазами и вовсю зевала. Я раскрыла пакет с продуктами и стала накрывать на стол.
– Боже мой, какие запахи! – Маринка мигом забыла про сон. – Копченая курица, буженина, ребрышки! Ай да Паша!
– Ты лучше посмотри, что мы сейчас будем пить! – просияла я и показала Маринке бутылку.
– «Джокер» – напиток богов! Обожаю! Я уже целую вечность не пила такого! – Маринка подпрыгнула и захлопала в ладоши. Затем она обняла меня за шею и тихо спросила:
– А что он у тебя такой поникший, словно его чем-то тяжеленьким по голове ударили?
– Пройдет. – Я махнула рукой и на всякий случай заглянула в комнату.
Пашка сидел на диване, тупо уставившись в телевизор.
Когда стол был накрыт, раздался звонок в дверь.
– Кто это может быть?! – произнесли мы в один голос с Маринкой. Пашка озадаченно поплелся к двери. Заглянув в глазок, он открыл дверь. На пороге появилась молоденькая соседка.
– Паша, привет! Я на полчасика.
– Заходи. У нас здесь как раз стол накрыт.
Девчушка зашла в комнату и бросила на нас оценивающий взгляд.
– Познакомьтесь, это Люба, моя соседка – галантно представил ее Павел и поставил еще один стул. – А это мои хорошие знакомые – Жанна и Марина.
Мы сели за стол. Пашка открыл бутылку «Джокера» и разлил по стопкам.
– За милых дам! – многозначительно! сказал он и улыбнулся.
– Паш, курить здесь можно или на балкон надо выходить? – спросила девчушка.
– Кури. А лучше пойдем на балкон, я тоже хочу.
***
Люба с Пашкой ушли. Мы с Маринкой переглянулись, и та со злостью заметила:
– Смотри, Жанка, из-под носа уведет!
– Да пусть хоть трахнет ее на балконе! Мне без разницы! – разозлилась я. – Давай лучше выпьем еще по стопочке.
Маринка слегка опьянела. Положив руку мне на плечо, она в сердцах произнесла:
– Да на кой черт он тебе сдался! Таких Паш – полные тиры! Ликвидатор хренов! Вроде пока не старый, а уже на молодежь тянет! Представь, что с ним дальше будет! Знаешь, на хрен вообще нужны эти мужики! От них одни проблемы!
Вот я замужем побывала, так теперь меня туда не затащишь! Как прислуга, ей-богу. С утра беги, есть готовь, носки стирай, ублажи, развесели и так целыми днями, как гончая. И это учитывая то, что я больше его зарабатываю. На работе напашешься, домой придешь, он на диване с газетой развалится, а тебе пахать и пахать. На хрен мне это нужно! Это равносильно, что в три смены работать!
Мужики все равно никогда ничего не оценят! Они воспринимают все как должное.
Затем он решил себе карьеру делать и притом на моем горбу! Зачем делать карьеру мужику, когда лучше сделать ее себе? Это более надежно и результативно. Сам себя ты всегда сумеешь оценить. Живой пример – Хиллари и Клинтон. Горбатила Хиллари как прокаженная, тащила на себе этот мешок. Боролась со всеми его депрессиями, женскими увлечениями и добилась для него места президента. Ведь все психологи считают, что на выборах победил не Клинтон, а Хиллари. Не было бы этой целеустремленной женщины, не было бы такого президента. Сделала ему карьеру на свою голову. И какой монетой он ей отплатил, скажи на милость?! Вот тебе и мужская благодарность! Да эти чурбаны вообще не умеют благодарить! Я терпела, терпела и пнула его ногой под задницу. Осталась одна, и знаешь, что почувствовала – вкус жизни и собственную значимость. Я стала сама себя уважать, а это очень важно, понимаешь. Когда ты живешь с Мужчиной, ты уделяешь время ему и не думаешь о себе. А теперь я живу для себя. Мне нравится все, что я делаю. Я сплю сколько чу, ем сколько хочу, гуляю где хочу. Женщины в основном стараются удержать мужчину ради секса, хотя они зачастую боятся в этом признаться даже самой себе. Какой-никакой, а все же сексуальный партнер, причем постоянный, даже если в постели он жуткий лентяй и секс с ним не приносит прежней радости.