— Он и на твоем месте остался бы таким же пунктуальным, — возразила жена.
— Приехали! — раскраснелся от возмущения Беляев — старший. — Выходит, он хороший, а я плохой!
— Боренька, ты не так меня понял, — примиряюще улыбнулась Нина Ивановна. — Вы оба очень хорошие. Просто совершенно разные.
— Так бы сразу и сказала, — мигом остыл Борис Олегович. — Но куда же он делся-то, а?
— Может, похитили? — высказал предположение Олег.
— Типун тебе на язык! — замахала руками Нина Ивановна.
— У него один криминал на уме, — пытливо уставился на сына Борис Олегович. — Опять вместе со своими оболтусами влез в какое-нибудь дело?
— Что ты, папа! — поторопился уйти от опасной темы Олег. — Нам вообще сейчас некогда.
— Чем же это, интересно, вы так заняты? — полюбопытствовал Беляев — старший.
— Уроками, — со всей серьезностью, на которую только был способен, отозвался Олег.
— Что-то не замечаю, — не оставляла подозрительность отца.
— Но, папа, — кротко продолжал мальчик, — ты же сам мне все время говоришь, что я уже в десятом классе и всего через полтора года нужно будет поступать в институт.
— Вот именно, Боренька, — вступилась Нина Ивановна за сына. — Олежка старается.
— В прошлом месяце он тоже старался, — не успокоили Бориса Олеговича слова жены.
Олег ничего не ответил. В прошлом месяце он и шестеро его друзей-одноклассников провели одно из самых рискованных своих расследований.
— Папа, а машина-то у тебя теперь хорошо работает? — срочно перевел разговор на другое Олег.
— Зверь! — с довольным видом кивнул отец. — Кстати, в этом сервисе, — увлеченно продолжал он, — клиентам предоставляют месячную гарантию. Так что, если опять начнет глохнуть, мне сделают ремонт бесплатно.
— Замечательно, Боренька! — обрадовалась Нина Ивановна. — Только вот что же все-таки с Аликом? — совсем другим тоном добавила она. — Только бы не попал в какую-нибудь аварию.
— Надеюсь, что обойдется, — ответил муж. — Хотя, — посмотрел он на часы, — уже одиннадцать, а он все не звонит. Значит, еще не вернулся.
— На семь часов опаздывает, — охнула Нина Ивановна. — Нет, Боренька, боюсь, тут что-то не так.
— Вечно ты, Нина, разводишь панику раньше времени, — возразил Борис Олегович, хотя и сам уже не на шутку тревожился за старого друга.
— Ничего себе, раньше времени, — заспорила Нина Ивановна. — Алик обычно, даже когда на десять минут опаздывает, обязательно предупреждает. А тут семь часов — и ни единого звонка домой. Кстати, зачем им на дачу сегодня понадобилось? Ведь будний день.
— Тещу в город перевезти, — пояснил муж. — Ей завтра надо к врачу. Ленка с ней заранее договорилась.
— Тем более непонятно, — воскликнула Нина Ивановна. — Выходит, Алик знал, что их на даче ждут.
— Выходит, — помрачнел папа Олега.
— Я бы Леночке посоветовала заявить в милицию, — сказала Нина Ивановна.
— Я бы тоже, — вырвалось у Олега.
— Ну, естественно, — повернулся к нему отец. — У тебя большой опыт в таких делах.
— Кое-какой есть, — не было смысла скрывать Олегу.
— И большие связи, — добавил отец.
Связи и впрямь были. С майором милиции Владимиром Ивановичем Василенко, который неоднократно приходил на помощь Олегу и его друзьям в критических ситуациях.
— Могу позвонить Владимиру Ивановичу, — предложил мальчик.
— Этого еще не хватало! — воскликнул отец. — Без вас с вашим Владимиром Ивановичем разберутся. И вообще, я не собираюсь Ленку пугать на ночь глядя. Тем более что думаю, что Алик скоро вернется. А ты, Олег, вообще отправляйся спать.
— Действительно, — поддержала мужа Нина Ивановна. — Тебе ведь, Олег, завтра в школу.
Мальчик нехотя поднялся на ноги. Вульф, наоборот, очень бодро засеменил в комнату любимого хозяина.
Когда Олег вошел, пес уже с комфортом расположился на коврике возле кровати. Мальчик быстро разделся и лег. Из кухни доносились приглушенные голоса родителей. Насколько мог понять Олег, папа хотел созвониться с Аликом, но Нина Ивановна отговаривала его. Наконец родители тоже отправились спать. «А ведь Алик предку так и не перезвонил», — уже засыпая, отметил Олег.
Впрочем, спать ему пришлось недолго. Телефонный звонок разбудил Олега как раз в тот момент, когда он во сне вызволял Таню из бандитского логова.
— Танька, ты? — еще не совсем проснувшись, схватил трубку мальчик.
— Это не Таня, а Лена, — пролепетали на том конце провода.
— Не знаю никакой Лены, — решительно заявил Олег.
— Вернее, Елена Викентьевна, — поправилась собеседница. — Я жена Александра Евгеньевича.
— Он вернулся? — тут же спросил Олег.
— В том-то и дело, что нет, — с грустью проговорила Елена Викентьевна. — Позови, пожалуйста, папу или маму.
— Сейчас.
Едва не наступив в темноте на спящего Вульфа, Олег бросился в спальню родителей.
— Вас к телефону!
— Нина! Опоздали! — взвился на кровати Борис Олегович.
— Куда, Боренька? — приподняв голову с подушки, осведомилась жена.
— Ты еще спрашиваешь! — воскликнул отец семейства. — У нас сегодня с утра итальянцы!
— Именно что с утра, — успокоилась Нина Ивановна. — А сейчас три часа ночи.
— Три часа? — возопил Борис Олегович. — Тогда на кой черт ты нас будишь? — повернулся он к сыну.
— Вас к телефону, — объяснил тот. — Тебя или маму.
— Пусть позвонят позже. А то совсем народ охамел, — возмутился Беляев — старший.
— Это не народ, — внес ясность Олег, — а Елена Викентьевна.
— Что же ты раньше молчал? — кинулся босиком в гостиную Борис Олегович. — Лена? — немедленно послышалось оттуда. — Ну, что, нашелся? Как, все еще нет? Где же он? Почему не знаешь?
Поняв по репликам мужа, что дело плохо, мама Олега тоже поспешила в гостиную.
— Леночка! — выхватила она трубку у Бориса Олеговича. — Ты погоди пороть горячку. Давай лучше подумаем, что делать. Ты в милицию… Ах, уже звонила. И в аварию он ни в какую не попадал?.. Значит, сведений нет. Вот Боренька вечером говорил: может, Алик где-нибудь заглох и стоит?.. Ну, вообще-то, конечно, слишком уж много времени прошло.
— Настолько много, — пробубнил себе под нос Олег, — что сто раз можно было пешком добраться до какого-нибудь населенного пункта, где есть телефон.
Разговор в гостиной тем временем продолжался. Олег ловил каждое слово. По репликам матери легко было понять, что говорила Елена Викентьевна. Куда отправился Алик после работы, никто из его подчиненных не знал. Лена успела обзвонить буквально всех. Оказалось, подчиненные были уверены, что шеф поехал сразу домой. Похоже, у него было какое-то дело, о котором он, в силу неизвестных причин, ничего никому не сказал.
Далее мама Олега начала советовать Елене Викентьевне, куда еще нужно обратиться. Но оказалось, что та уже приняла все меры.
— Тогда даже не знаю, что еще тебе посоветовать, — растерянно произнесла Нина Ивановна. — Да… наверное, Леночка, ты права… Утро вечера мудренее… Конечно, будем надеяться на лучшее. Вот Боренька спрашивает: тебе ничего не надо? На нем прямо лица нет. Может, мы сейчас вместе к тебе приедем? Ах, приняла снотворное. Ну, тогда ложись. А завтра, как проснешься, звони нам… Ну, как всегда. Или домой. Или если позже — то на фирму.
— Скажи ей, что я завтра по своим каналам наведу справки! — крикнул Борис Олегович.
Нина Ивановна повторила. Затем попрощалась с Леной.
— Так, — выждав, когда она повесила трубку, сумрачно произнес Борис Олегович. — Боюсь, с Аликом произошла беда. Просто не знаю, что делать.
Глава II
КОМПАНИЯ С БОЛЬШОЙ СПАССКОЙ
Когда на следующее утро зазвонил будильник, Олег едва смог подняться с постели. Он совершенно не выспался. Телефонные переговоры Елены Викентьевны и родителей продолжались с небольшими перерывами почти всю ночь, и Олег уснул лишь на рассвете.
Нашарив тапочки, мальчик прошел на кухню. Там завтракали Беляевы-старшие. Вид у них был подавленный.
— Не нашелся? — спросил Олег. Борис Олегович покачал головой.
— Ни слуху, ни духу.
— Просто ужас, — вздохнула Нина Ивановна.
— Нам пора, — поглядел на часы Борис Олегович.
Родители поспешили в переднюю.
— Скорей, скорей, — торопил жену Беляев — старший. — Через полчаса итальянцы прибудут. А ты, — повернулся он к сыну, — не забудь погулять с Вульфом.
Родители отбыли к себе на фирму. Олег, выпив стакан сока, быстро выгулял пса и отправился в школу.
Идти ему было недалеко. Родная две тысячи первая стояла сразу за его домом. Едва миновав собственный двор, за которым начинался Портняжный переулок, Олег увидал четверых близких друзей — Женьку, Темыча, Катю и Таню. Они стояли возле металлических ворот, отделяющих дом и двор Олега от улицы.
Компания их, которую теперь чаще всего называли Компанией с Большой Спасской, сложилась еще в младшей группе детского сада. Затем всех пятерых определили в первый класс «В» школы номер две тысячи один, и вот теперь они уже благополучно учились в десятом. Правда, теперь он уже назывался не «В», а «Б». Ибо из оставшихся учеников трех бывших девятых классов в этом году сделали два. Но самое главное, что пятеро друзей уже два года подряд умудрялись самостоятельно раскрывать самые настоящие преступления. Как говорил по этому поводу классный руководитель Андрей Станиславович, «они словно притягивают к себе криминал». Так это было или не так, но всего каких-нибудь две недели назад Компания с Большой Спасской завершила свое четырнадцатое расследование.
— Ты чего такой мрачный? — первой двинулась навстречу Олегу голубоглазая, светловолосая Таня.
— Не выспался, — объяснил тот. — Предкам всю ночь звонили.
— Кто? — немедленно заинтересовался долговязый Женька.
— Жена друга, — был краток Олег.
— Понятно, — захохотал Женька.
— Зря смеешься, — не разделил его веселья Олег. — У нее муж пропал.
— Ясненько, ясненько, — откинув со лба прядь черных, как смоль, волос, фыркнула Катя. — Слышали мы такие трагические истории. Полагаю, у этой жены вашего друга муж вышел вечером за кефирчиком или за минеральной водичкой. И так далеко ходил, что вернулся только под утро.
— Он совсем не вернулся, — покачал головой Олег.
— Бывает, что и совсем, — ничуть не обескуражило его заявление Катю.
— Привет, мальчики-девочки! — раздался в это время бодрый возглас их одноклассницы Маши Школьниковой. — Чей это там мужик не вернулся?
— Друг Олеговых предков, — услужливо пояснил Женька. — За кефиром пошел…
— Причем тут кефир? — уже охватывало раздражение Олега.
— Ну не за кефиром, какая разница, — никогда не волновали подобные мелочи Женьку. — Главное, что из дома ушел, и жена всю ночь его у разных друзей искала.
— Мужик-то крутой? — по-деловому осведомилась Школьникова.
— Бизнесмен, — начал объяснять Олег. Он хотел к этому добавить, что Александр Евгеньевич Волков ушел совсем не за кефиром. Но тут Школьникова перебила:
— Раз бизнесмен, то все ясно. В баню поехал париться.
— А почему жену не предупредил? — глянул исподлобья на Школьникову низенький, щуплый Темыч.
— Тебе не понять, — глянула на него сверху вниз Школьникова.
— Почему это не понять? — возмутился Темыч.
— Потому что опыта в личной жизни маловато, — процедила сквозь зубы Машка. — Вон у матери один друг в бане целых три дня с компанией парился. А домашние искали. Но ничего. Потом вернулся как миленький.
— Александр Евгеньевич не такой, — убежденно произнес Олег. — Он любит свою жену.
— Это когда с ней, то любит, — с бывалым видом отозвалась Школьникова. А когда без нее… — и она выдержала выразительную паузу.
— Ничего подобного, — вновь возразил Олег. — Александр Евгеньевич совершенно другой.
— Где же он тогда всю ночь ошивался? — спросил Женька.
— Если бы вы меня не перебивали, — с упреком ответил Олег, — то я бы успел вам сказать, что Александр Евгеньевич до сих пор не появился. И ушел он не вечером за кефиром, а выехал днем с работы домой.
— Значит, одно из трех, — снова вмешалась Школьникова. — Или попал в аварию. Или украли. Или вообще шлепнули.
— Есть и четвертое, — с важным видом изрек маленький, щуплый Темыч. — На него могли конкуренты наехать. Вот он и лег на дно.
— Ну до чего же у нас умный Темочка! — просюсюкала Катя.
— Не глупее некоторых, — обиженно засопел тот.
Он давно уже был влюблен в Катю. Та это прекрасно знала и постоянно над ним подтрунивала. Темычу было очень обидно. Однако он терпел и надеялся на лучшее. Хотя пока личная жизнь у него продвигалась плохо. Темычу мешал рост. Вернее, почти полное его отсутствие. В свои пятнадцать лет он выглядел так, словно ему было всего двенадцать, а лицом больше смахивал на девочку. Правда, Темин отец, Никита Владимирович, тоже то ли до пятнадцати, то ли до шестнадцати лет никак не рос. Зато потом всего за каких-нибудь несколько месяцев резко вытянулся и возмужал. Словом, перспективы у Темыча были. Однако пока ему приходилось нелегко.
— Может, ты и не глупее некоторых, — продолжала Катя. — Но только Машка права. Опыта у тебя в личной жизни пока маловато.
— Откуда у этой микроспоры может быть личный опыт, — никогда не воспринимала Темыча всерьез Школьникова.
Темыч, покраснев, словно помидор, сжал кулаки и с громким сопением двинулся на Машку.
— А ну, прекрати! — вклинился между ними очень вовремя подоспевший Лешка Пашков.
— Сгинь, Ребенок, — легко отодвинула Школьникова мощной дланью Лешку. — Я с ним сама разберусь.
— Чего случилось-то, а? — решил выяснить Лешка.
— Моя Длина… — начал было Темыч.
— Как ты меня назвал? — взвыла Школьникова.
Пухлую блондинку Машу Школьникову ребята чаще всего называли Моей Длиной. Прозвище это она заработала несколько лет назад за крайне экстравагантную манеру одеваться. Однажды она явилась в класс в ярко-красной юбке из какой-то блестящей синтетики. Впрочем, юбкой это можно было назвать лишь символически. Класс изумленно охнул. Нижняя часть Маши Школьниковой особым изяществом не отличалась.
— Ну, ты, Машка, даешь! — вырвалось тогда у непосредственного Пашкова. — Все прямо наружу! Как у настоящей фотомодели.
— Много ты понимаешь, Ребенок, — подбоченилась Школьникова. — Это просто теперь моя длина и мой стиль.
С той поры прозвище Моя Длина прочно прилипло к Маше. Правда, звали ее так за глаза. Школьникова обладала крепким телосложением и могла с ходу врезать. В чем сейчас лишний раз убедился допустивший оплошность Темыч.
— Еще раз, шмакодявка, вякнешь — пеняй на себя, — погрозила ему кулаком Школьникова.
Темыч собрался достойно ответить на «шмакодявку», но тут Катя быстро перевела разговор:
— Слушай, Олег, расскажи скорей, чем с этим вашим Аликом-то кончилось? А то скоро уроки начнутся.
— Какой Алик? Чем кончилось? — мигом встрепенулся Пашков. — Опять что-то нарыли?
— Ничего мы пока не нарыли, — покачал головой Олег. — Просто у моих предков старый друг пропал.
— Совсем пропал? — заблестели глаза у Пешки.
— Пока совсем, — подтвердил Олег. — Жена ждала его вчера всю вторую половину
|дня. И целую ночь. И к утру, он не появился. А обычно предупреждает, даже если где-нибудь задерживается на несколько минут.
— И он еще говорит, что ничего не нарыли! — возмутился Пашков, принимавший вместе с Моей Длиной участие в нескольких последних расследованиях Компании с Большой Спасской. — По-моему, — он потер руки, — нам пора приниматься за дело.
— Разбежался, Ребенок, — процедила сквозь зубы Моя Длина. — Неопытные вы люди, — окинула она покровительственным взглядом всю компанию. — Говорю же, в наших кругах это обычное дело. Убеждена, что к вечеру, как ни в чем не бывало, появится. Естественно, с ценным подарком жене.
— Машка знает, — с восхищением посмотрел Пашков на Мою Длину.
— Уж как-нибудь, — подтвердила она.
Мать у Школьниковой была официальным дилером одной крупной французской фармацевтической фирмы, держала аптеку у Красных ворот, а также вела торговлю парфюмерией и цветами. На этом основании Моя Длина причисляла себя к «современной российской буржуазии», одевалась только в крутых бутиках и вообще старалась держаться соответственно. В классе над ней посмеивались. Один лишь Пашков относился к Школьниковой с полным восторгом. Однако его положение было не лучше, чем у Темыча. Ибо для Моей Длины существовал лишь один мужчина на свете — их классный руководитель Андрей Станиславович. Лешку же она покровительственно называла Ребенком.
— В общем, не берите в голову, — добавила Моя Длина. — Вернется ваш Алик.
— Хотелось бы верить, — вздохнул Олег. — А то предки у меня просто сами не свои. И вообще, Александр Евгеньевич — отличный мужик.
— Слушай, Олег, — не унимался Пашков. — А тачка-то у Александра Евгеньевича хорошая?
— Ничего особенного, — внес ясность тот. — «БМВ», но подержанный.
— А ты говорил, что он у вас крутой, — разочарованно протянула Моя Длина.
— Крутой, — подтвердил мальчик в очках. — Просто не любит привлекать к себе внимание. И вообще, у него на фирме куча машин. Когда всякие официальные мероприятия, он ездит с шофером на действительно шикарной тачке. А для семейного пользования предпочитает что-нибудь попроще.
— Значит, есть, что скрывать, — немедленно заявила Моя Длина. — Тогда он может оказаться даже гораздо круче, чем кажется.
— Тебя не поймешь, — проворчал Темыч. — То если старая тачка — то не крутой. А то — совершенно наоборот.