– Пять минут, – пообещала Клэр. – Тогда я уйду. Пожалуйста. Я никогда не делала ничего, чтобы причинить вам вред, не так ли? "
Он холодно смотрел на нее в течение нескольких секунд, а затем отступил на шаг и распахнул дверь. – Вы тоже детектив. Терпеть не могу оставлять кого-либо с пульсом снаружи сегодня вечером.
Бьюсь об заклад, подумала она. Хиппи Оливера мир-и-любовь уже не действовали на нее. У Эмили было какое-то благородное достоинство, что помогало ей создать вид обеспокоенности; Оливер был иным. Он старался быть похожим на Эмили, но у него не совсем получалось.
И я держу пари, что это достает его, тоже.
Хесс настоятельно подтолкнул ее через порог и последовал за ней внутрь. Оливер закрылся, подошел к кафе, и, не спросив, начали собирать три напитка – какао для Клэр, крепкий черный кофе для детектива Хесса и бледный чай себе. Его руки были спокойны и уверены, а действия такими обычными, что убаюкали Клэр и заставили немного расслабиться, она села за стол. Все тело болело от усталости и напряжения, которое пробежало по ее телу от Эмили.
– Мили, прежде чем ты сможешь поспать, – сказал Оливер, когда мешал какао. – Вот. Паровое молоко и пряное какао. Горячие перцы. У них удивительный эффект.
Он принес его к столу и передал ней, поставил кофе Хесса, и взял свою чашку заваренного чая перед заседанием. Все что происходит в нормальной жизни.
– Ты здесь ради мальчика, я предполагаю, – сказал Оливер. Он макал свой пакетик чая и критически всматривался в результат. – Я действительно должен получить нового поставщика. Этот чай жалкий. Америка просто вообще не понимает чай.
– Он не мальчик. Его зовут Шейн, – сказала Клэр. – И он не виноват. Даже Эмили знает это.
– Да, она так думает? – Оливер поднял взгляд и посмотрел на нее в упор. – Как интересно, потому что я точно не знаю. Брэндона пытали ужасно и жестоко, потом его убили… у него может были свои недостатки…
Как насчёт растления малолетних?
– но он родился в другое время Клер и некоторые его привычки было трудно изменить.У него была и светлая сторона Клер,как у нас всех.И теперь это пропало ,вместе со всем ущербом ,что он мог приченитью.Оливер не позволил ей отвести взгляд.Сотни лет памяти и опыта, пролились как вода.Растрачено по напрасну.Думаеш ето так легко забыть такие вещи для меня?Для каждого из нас?Когда мы смотрим на тело Брэндона, мы видим себя , отданных на милость людей людей.На твою милость Клер.Он бросил взгляд на детектива Хесса,или на твою милость Джо.И ты должен признать что это страшная перспектива.
Так ты просто убиваеш тех кто тебя пугает.Кто может ранить тебя.
– Ну… да. – Оливер взял пакетик чая из своей чашки и отложил ее в сторону на блюдце, потом отпил – Привычку эту мы на самом деле переняли от вас. Люди с такой готовностью убивают невинных вместе с виновными, и если бы ты Клэр была постарше, ты бы это знала. Я уверен, Джо не так наивен.
Хесс чуть улыбался и пил кофе.Не говори со мной.Я только шофёр.
– Ах, – сказал Оливер. – Как великодушно с твоей стороны. – Они обменивались каким-то взглядом, который Клер не знала, как интерпретировать. Был это гнев? Удовольствие? Готовность в любой момент встать и выбить дерьмо друг из друга? Она даже не могла понять, что думали Шейн и Майкл, а она знала их. – Знает ли она тогда цену на ваши услуги?
Он пытается сбить тебя с толку,Клер ,нет никакой цены.
– Как интересно. А что насчет ухода. – Оливер отклонил Хесса и вернулся к Клэр, которая поспешно глотала ее какао. Oххх… оно словно взорвалось во рту, густое какао, теплое молоко, и острота, которой она не ожидала. Вау. Она моргнула и сделала еще один глоток, аккуратно. – Я вижу, тебе нравится какао.
– Гм… да. Да, сэр. – Когда Оливер был цивилизованным, она до сих пор была вынуждена называть его сэр. Мама и папа много за что ответят, решила она. Она даже не может быть грубой со злыми вампирами, которые держали в клетке ее бой-френда и готовились сжарить его заживо. – А Шейн?
Оливер откинулась назад, веки на половину опущены. – Мы рассмотрели этот вопрос, Клэр. Очень тщательно. Я верю, возможно, даже синяки напомнить тебе мое мнение.
"Он этого не делал"
Остановимся на фактах.Факт,мальчик вернулся в Морганвиль с явным намереньим потревожить покой этого места,а ещё лучше убить вампиров,что автоматически означает смертный приговор.Фактически, он скрылся от нас, наряду с его намерениями. Факт,что он общался и со своим отцом и с его друзьями ,до своего прибытия в Морганилль как и после.Факт что он был на месте преступления.Факт ,что он сопротивлялся немного .Мне продолжить?
Но-"
Клер,Оливер звучал грустно и огорчонно.Он наклонился вперёд,облокотившись локтями о стол,упёр подбородок о скрещенные руки.Ты молода,я понимаю ,у тебя к нему есть чувства,но не будь дурочкой.Он может потянуть тебя с собой.Если ты заставиш меня, я могу найти доказательства,что ты знала о присутствии отца Шейна и о его рланах в Морганвилле.И это ,моя дорогая девочка будет означать конец твоей дорогой Защите,и посадит тебя в клетку к твоему бойфренду.Это то чего ты хочеш?
Хесс положил, предостерегая, руку ей на плечо. – Достаточно, Оливер.
– Не достаточно. Если вы пришли на сделку, я думаю, вам нечего предложить мне что я не могу получить в другом месте, – сказал Оливер. – Поэтому, пожалуйста, сами…
– Я подпишу все, что вы хотите, – выпалила Клэр. – Вы знаете, я присягну вам. Взамен Эмили. Если вы хотите. Просто дайте Шейн идти.
Она не собиралась это делать, но, когда он упомянул сделку, это словно начало жить своей собственной жизнью и выпрыгнуло прямо из ее уст. Хесс застонал и провел рукой по волосам, потом закрыл рот, по-видимому, чтобы остановить готовую вырваться речь, что она идиотка.
Оливер продолжал смотреть на нее с теми неизменными, добрыми глазами.
– Я вижу, – сказал он. – Это любовь, в таком случае. За любовь к этому мальчику, ты бы связала себя со мной на всю жизнь. Дала бы мне право использовать тебя, как я посчитают нужным. У тебя есть идеи, что ты предлагаешь? Потому что я не буду предлагать тебе условия контракта, которые чаще всего подписываются в Морганвилле, Клэр. Нет, для тебя не может быть старого способа. Жесткий способом. Я хотел бы владеть тобой, душой и телом. Я хочу указывать тебе, когда вступать в брак и с кем, а также владеть твоими детьми и всем их потомство. Я родился в то время, когда это было обычаем, ты видишь, я не в настроении быть милосердным сейчас. Это то, что ты хочешь?
"Не надо!" Гесс сказал резко. Он схватил предплечье Клэр и поднял ее на ноги. "Мы собираемся, Оливер. Прямо сейчас. "
"Она имеет право делать свой собственный выбор, детектив".
"Она ребенок! Оливер, ей 16 лет! "
– Она была достаточно взрослой, чтобы заговоры со мной, – сказал он. – Достаточно взрослой, чтобы найти книгу, за поисками которой я провел полсотни лет. Достаточно взрослой, чтобы отрезать мой единственный шанс спасти мой народ от невыносимого железного захвата Эмили. Как вы думаете, я забочусь о ее возрасте? – Дружелюбная любезность Оливера исчезла, и то, что осталось было похоже на человека-змею, с жестоким мерцающим светом в глазах и клыками, высунувшимися в предупреждении. Клэр позволила Хессу вытащить ее из-за стола, направляясь к двери. Он выхватил пистолет.
"Я могу не позволить тебе уйти", сказал Оливер. "Ты понимаешь это?"
Хесс обернулся и поднял пистолет, направил его прямо в грудь Оливера. – Серебряные пули, омытые святой водой, отлитые здесь из креста . – Он взвел курок. – Вы хотите, проверить, Оливер? Потому что именно в эту минуту. Вы стоите на нем. Я выбью много дерьма из вас, но не этим. Не таким способом и не при ребенке.
Оливер даже не потрудился встать.
– Я полагаю, вы не хотите, чтобы ваше кофе пролилось? Жаль. Следите за своей спиной, детектив. Вас и меня ждет разговор на днях. И Клэр… можешь вернуться в любое время. Время запущено, и если ты захочешь подписать эту сделку, я выслушаю.
– Даже не думай об этом, – сказал Хесс. – Клэр, открой дверь. – Он держал свой пистолет, направленным на вампира, невозмутимый, Клэр отперла три неподвижных засова и кочнувшись открыла. – В машину. Живо. – Он попятился назад за ней, когда она побежала к машине и нырнула внутрь. Хесс захлопнул дверь Точки Сбора, достаточно сильно, образовав трещину на стекле, и скользнул за капот машины, движение, которое она видела когда-либо только в боевиках, и оказался в машине, запустил ее, прежде чем она могла бы издать вздох.
Они умчались в ночь. Клэр проверила заднее сиденье, испугавшись что, обернувшись, увидит улыбку Оливера, но там было пусто.
Хесс вспотел. Он вытер капли тыльной стороной ладони. – Ты не будешь валять дурака, когда ты сама в беде, я признаюсь тебе, что, – сказал он. – Я живу здесь всю свою жизнь, и я никогда не видел, чтобы кто-нибудь получал что-нибудь от Оливера. Когда-либо ".
"Гм … спасибо?"
– Это не комплимент. Слушай, ни при каких обстоятельствах, ты не возвращалась когда-либо к Точке Сбоа, поняла? Избегай Оливера любой ценой. И что бы ни случилось, не заключай этой сделки. Шейн бы не хотел этого, и ты хочешь жить, жалея об этом. Ты бы жила долго, и ты бы возненавидела каждую секунду жизни.- Хесс покачал головой и сделал глубокий вдох. – Правильно. Это конец строки для тебя сегодня. Ты идешь домой, я вижу тебе безопасней внутри, а я иду домой, чтобы спрятаться в шкафу, пока это не уляжется. Я предлагаю вам сделать то же самое.
"Но Шейн…"
– Шейн мертв, – сказал Хесс, так спокойно и обычно, что она подумала, что это означает, словно кто-то поскользнулся и убил его, и она даже не знала… но потом он продолжил. – Ты не можешь его спасти. Никто не может спасти его сейчас. Просто отпусти и заботься о себе, Клэр. Это все, что ты можешь сделать. Тебя послали и Эмили, и Оливер за одну ночь. Хватит уже. Получить от тебя немного здравого смысла было бы желательно прямо теперь.
Она сидела в унылом, мрачном молчании остаток пути до дома.
Хесс был добрым, как и его слова. Он проводил ее из машины на крыльцо, посмотрел на открытую переднюю дверь и устало кивнул, когда она шагнула внутрь. – Запри ее, – сказал он. – И ради бога, иди отдохни.
Майкл был тут, теплый и утешительный, когда она закрыла дверь. Он держал гитару, которая висела на шее, так что он явно играл, глаза покраснели, лицо напряженное. – Ну как? – Спросил он.
– Привет, Клэр, как ты? – Клэр спросила пространство. – Нет угрозы убийства, не так ли? Спасибо за выход в темноту, чтобы торговаться с двумя из самых страшных людей на земле.
Он как минимум имел хорошие манеры, чтобы выглядеть смущенным этим. – Извини. Ты в порядке?
– А то. Не отмечена клыками, в любом случае. – Она вздрогнула. – Я не люблю этих людей.
– Вампиров?
– Вампиров.
– Технически, не люди, однако, с другой стороны также есть я, теперь, когда я думаю об этом. Так что не беспокойся. – Майкл обнял ее и направил в сторону гостиной, где он посадил ее, и положил одеяло ей на плечи. – Я угадаю, это не хорошо.
"Это не сработало" ей было больна понимать это, но говорить об этом было еще хуже " Они не позволяют ему уйти".
Майкл ничего не сказал, но свет погас в его глазах. Он опустился на одно колено рядом с ней и возился с одеялом, заправляя его плотнее вокруг нее. – Клэр. Ты в порядке? Ты дрожишь.
– Они бесчувственные, ты знаешь, – сказала она. – Они удручают меня, тоже.
Он медленно кивнул. – Ты сделала то, что ты могла. Отдыхай.
"А как насчет Евы? А она все еще здесь? "
Он посмотрел на потолок, как если бы он мог видеть сквозь него. Может быть, он мог. Клэр действительно не знала, что Майкл может и не может делать, в конце концов, он был мертв пару раз уже. Не надо недооценивать кого-нибудь таким образом. – Она спит, – сказал он. – Я… говорил с ней. Она поняла. Она не будет делать глупостей. – Он не смотрел на Клэр, когда сказал это, ей стало интересно, какие такие разговоры это могли быть.
Ее мама всегда говорила: если вы сомневаетесь, спросите. – Был ли такой разговор, где ты дал ей что-то, чтобы жить? Как может быть, мм, ты? "
– Разве я… что, черт возьми, о чем ты говоришь?
– Я, просто подумала, может быть ты и она…
– Клер, Боже! – Сказал Майкл. Она на самом деле заставила его вздрогнуть. Вау. Это было ново. – Ты думаешь, ударив меня, она забудет о совершении хладнокровного убийства вампиров? Я не знаю, какие взгляды у тебя о сексе, но они довольно высоки. Кроме того, отношения между мной и Евой… ну, это между мной и Евой. – Пока она не расскажет мне об этом позже, подумала Клэр. – В любом случае, это не то, что я имел в виду. Я… убедил ее. Вот и все.
Убеждена. Возможно. Но настроение Еви было ужасно когда Клэр оставила ее. Не слишком вероятно…
А потом клер вспомнила о тех голоса в переулке и о ее уверенности в безопасности. Майкл мог это делать? Он стал бы ?
"Вы не…" Она дотронулась до ее виска пальцем.
"Что?"
"Голоса в ее голове? Они могут так"?
Он ничего не ответил. Еще повозился с одеялом на плечах, принес ей подушку, и сказал: – Ложись. Отдыхай. Всего лишь несколько часов до рассвета, и ты будешь нужна мне.
– Боже мой, Майкл, ты не сделал этого. Ты не сделал! Она никогда не простит тебя!
– До тех пор она жива, чтобы возненавидеть меня позже, – сказал он. – Отдыхай. Я это имею в виду.
Она не намеревалась спать; ее мозг кружился подобно оправе шины, очищающей тротуар, стреляя от искр в каждом направлении. Большое количество израсходуемой энергии, но она не шла где-нибудь быстро. Должна думать о кое-чем. Должна …
Майкл начал играть, кое-что мягкое, что звучало меланхолично, все в минорных ключах, и она почувствовала, что начала плыть по течению…
… и затем, без любого смысла продвижения, она уснула.
Одеяло вокруг нее пахло Шейном.
Клэр зарылась глубже в его тепло, бормоча что-то, когда проснулась, может, это было его имя. Ей было хорошо, спокойно, безопасно в его объятиях. Как в тот вечер, когда они проводили время здесь, на диване, целовались…
Все это было быстро утрачено, когда события прошедшего дня затопили ее, сдирая комфорт и оставив холод и страх. Клэр села, сжимая одеяло, и огляделась. Гитара Майкла вернулась в свой футляр, а солнце было над горизонтом. Таким образом, он исчез, а она и Ева… она и Ева были сами по себе.
– Да, – прошептала она. – Время работать. – Ей по-прежнему необходимо найти какую-то жизнеспособную стратегию, что бы вырвать Шейна из этой клетки на площади Основателя. Это означало, исследования… может быть, детектив Хесс может сказать ей что-нибудь о том, сколько есть охранников, и где. Очевидно, что существует какой-то процесс обеспечения безопасности для того, чтобы отсеивать проигравших, как она, но любая безопасность может быть нарушена, не так ли? По крайней мере, она всегда будет услышана. Может быть, Ева что-то знает, что может помочь.
Если Ева не вернется к самоубийству сегодня утром, в любом случае. Клэр мысли тосковали по горячему душу, но она решила, что может быть, он может подождать, и забралась на кухню, что бы поставить кофе. Ева не будет счастлива, но она была бы еще менее счастливой без кофеина. Клэр подождал, пока кружка заполнится, затем аккуратно понесла черную полную кружку по лестнице. Ключ от двери Евы висел на крючке, с запиской, приклеенной к нему. Почерк Майкла. Она читала, не позволяй ей уйти из дома. Подразумевается, конечно, что Клэр тоже должна остаться здесь.
Как будто она могла даже подумать об этом, когда последние часы Шейна заканчиваются. И кто знает, что происходит с ним там? Она думала о холодной ярости Оливера, равнодушии Эмили, ей скрутило живот. Она схватила ключ, повернула его в замке, и открыла дверь спальни Евы.
Ева сидела, одетая и покрашенная в зомби-подобный макияж, на краю постели. Она заплела свои волосы в две косички, по одной на каждой стороне, и сделала макияж с большой осторожностью. Она была похожа на страшную фарфоровую куклу.
Сердитая страшная фарфоровая кукла. Типа, как в фильмах ужасов, с ударами ножа.
– Кофе? – спросила слабо Клэр. Ева смотрела на нее секунду, взяла кофе, встала и вышла из спальни и направилась к лестнице. – О ребята.
К тому времени, как Клэр спустилась вниз, Ева стояла в центре гостиной, глядя в пустоту. Она поставила кофе, а ее руки лежали на бедрах. Клэр остановилась, одна рука все еще сжимала перила и смотрела, как Ева в свою очередь, медленно оглядывалась, как будто она искала чего-то.
– Я знаю, ты здесь, ты трус, – сказала она. – Теперь слушай, сумасшедший сверхъестественный мальчик. Если ты когда-нибудь будешь опять брать меня, я клянусь, я выйду в эту дверь и никогда не вернусь. Ты меня понял? Один за да, два нет.
Должно быть, он сказал «да», потому что некоторая напряженность сошла с плеч Евы. Она все еще была сумасшедшая, однако. – Я не знаю, что ниже, то, что ты используешь вамп-трюки на мне, или замок в моей комнате, но в любом случае, ты схвачен с поличным, чувак. Даже смерть не сможет тебя спасти. Когда ты вернешься вечером, я сполна отпинаю твою задницу.
– Ему было жаль, – сказала Клэр. Она села на первую ступеньку, когда Ева обратила свой праведный гнева в ее сторону. – Он знал, что ты обезумеешь, но он не мог… он заботится о тебе, Ева. Не мог же он отпустит тебя и позволить убить себя.
– В последний раз я струсила, когда мне было 18, и я не чье-либо имущество! – Ева кричала и топала ногой. – Мне все равно, если тебе жаль, Майкл… ты должен будешь очень сильно стараться что бы сгладить это! Действительно сильно!
Клэр увидела рябь на волосах Евы от ветра. Ева закрыла глаза на секунду, покачиваясь, рот открыт в круглой красной О.
– Хорошо, – сказала она слабо. – Это было необычно.
"Что?" спросила Клэр, и вскочил на ноги.