— Это верно, — что-то вертелось в ее голове по меньшей мере час, но Райли не могла ясно понять, что именно. Что-то касающееся одного из мест поджогов? Какие-то слова Джейка? Некое воспоминание?
Она понятия не имела. Что бы это ни было, оно постоянно ускользало.
«Это словно эхо чего-то, что я слышала краем уха. И как же, черт побери, понять, о чем идет речь?»
Особенно теперь, когда ее память была похожа на швейцарский сыр, а чувства всё еще не работали так, как надо.
Эш вышел из машины, заметив их, и когда они подошли к нему, спросил у Райли:
— Что ты думаешь о таинственном поджигателе?
— Боюсь, ничего существенного, — ответила она, на мгновение отбрасывая бесполезные переживания.
— Ты полагаешь, что это часть каких-то оккультных ритуалов?
— Я не могу пока точно сказать, — пожала плечами Райли. — Мне надо хорошенько осмотреться, понять, подходят ли эти случаи под известные описания.
— А как ты думаешь?
— Я полагаю, что в какой-то мере, это так. В каждой религии, в каждой системе верований есть основные составляющие. Колокола и свистки могут меняться с годами, и некоторые харизматичные лидеры могут придумать собственные ритуалы и способы их проведения, но основные каноны остаются незыблемыми.
Джейк заговорил:
— А в оккультизме какие именно существуют каноны?
— Все ритуалы черной магии связаны с призванием сверхъестественной силы, способной что-то изменить.
— Сверхъестественная сила? Как волшебство?
Его пренебрежительные замечания не удивили Райли. В обычной жизни не встретишься со сверхъестественной силой, так что она повсеместно сталкивалась с невежеством. И уже привыкла объяснять образованным людям, что термин «паранормальный» не имеет ничего общего с вампирами и оборотнями, и что волшебство может означать не только иллюзию или фокусы в передаче по телевизору.
Поэтому она терпеливо сказала:
— В этом случае, сверхъестественная сила — это энергия сил природы, ее первоначал. Ветра, воды, земли… огня. В оккультных ритуалах волшебство заключается в том, что призывается элементарная энергия и направляется на достижение определенных результатов.
Тогда Эш спросил:
— Так кто-то сжег дотла два здания, чтобы — что? — призвать энергию огня для своих целей?
— Вполне вероятно, Эш.
— По твоему голосу не скажешь, что ты в этом уверена.
Райли ясно чувствовала, что Джейк хмурится и подумала, не считает ли он снова, что она не слишком-то помогает ему вести расследование. Но она не сводила глаз с Эша.
— В оккультизме используют огонь довольно часто. Даже костер. Но поджог здания? Я бы сказала, что подобное — нечто из ряда вон. И я не могу понять, зачем кому-то понадобилось столько энергии, или почему они думали, что смогут контролировать ее. У каждого ритуала есть своя цель, а я не вижу, по какой причине стоило поджигать. Так что нет, я не уверена, как связаны и вообще связаны ли эти пожары с оккультными ритуалами, проводимыми, вероятно, в округе Хазард.
Он фыркнул:
— Ты словно показания даешь, проходя свидетелем по делу.
— Я несколько раз давала показания.
— Да, я это уже понял.
Райли посмотрела на шерифа:
— Мне надо кое-что выяснить, прежде чем сказать что-то еще, может быть, я даже свяжусь с нашими экспертами в бюро.
— В ФБР работают специалисты по оккультизму?
— Да, есть несколько экспертов, — она сама была одним из таких специалистов, но пока была вполне уверена в том, что не говорила об этом шерифу.
Вот насчет Эша она была не так уверена, но так как он ничего не сказал, решила пока не волноваться об этом.
— Вот на что идут мои налоги, — пробормотал Джейк.
— До того, как это расследование завершится, ты будешь рад их компетентности и опыту, — сказала Райли, — Потому что если кто-то убивает людей и сжигает дома, проводя оккультные ритуалы, то у тебя большие проблемы.
Вздохнув, Джейк ответил:
— У меня проблемы даже в том случае, если это никак не связано с оккультизмом.
«Можешь мне поверить, если это связано с оккультизмом, будет хуже.»
Но вслух Райли этого не сказала. Хотя и не знала, почему.
Эш обратился к ней:
— Я так понимаю, что ты отправила другу в Квантико результаты аутопсии?
Она кивнула:
— Разумеется, с разрешения Джейка. Пару часов назад.
— Твой друг быстро работает. Из зала Суда я прямиком отправился в участок, и Ли передала мне для тебя сообщение, очевидно, твой мобильный выключен или разрядился.
— Черт, — ей даже не понадобилось открывать сумку, так как она помнила, что уходя из дома, включила телефон. Значит, он разрядился намного быстрее обычного. Вот и еще один признак необычности происходящего.
А Джейку Эш сказал:
— Твой телефон, кажется, тоже выключен.
— Я оставил его в машине.
— Хорошо, что не произошло ничего такого, что потребовало бы присутствия шерифа.
— Мы в полутора кварталах от участка, Эш. Кто-то мог бы выйти за дверь и просто громко меня позвать.
Райли не собиралась выслушивать их препирания, поэтому вмешалась, спросив у Эша:
— А сообщение?
Он посмотрел на нее:
— Краткое и довольно загадочное. Цитирую: «Первый тест — человек. Второй тест, тот же тип, что и донор». Конец. Надеюсь, что для тебя это что-то значит.
Райли обхватила пальцами ремень сумки, очень надеясь, что мужчины не заметят, как дрожат ее руки. И если заметят, пусть решат, что ей просто нужны дополнительные калории. Но это было не так.
Она совершенно ясно понимала смысл сообщения. Кровь на одежде, в которой она проснулась вчера днем, принадлежала человеку. И группа совпадала с кровью, найденной в желудке жертвы.
А это значит, что тут где-то неподалеку спрятан еще один труп.
И Райли была покрыта кровью той жертвы.
— Джейку следует об этом знать? — спросил Эш Райли по дороге в кафе, где они планировали пообедать. Они оставили разочарованного шерифа, который был недоволен ее нежеланием расшифровать сообщение, полученное из Квантико.
— Он уже знает, что это важно, его судмедэксперт ему об этом сообщил. То, что кровь в желудке жертвы принадлежит человеку, но не жертве. А это значит, что вторую жертву еще просто не нашли.
— Так зачем твоему другу в Квантико надо было это проверять?
«Я не могу ничего придумать. Почему я не могу придумать?»
Ей снова нужно топливо, и поэтому она не возражала против появления Эша на месте поджога. Ей нужна была пища, и как только уровень энергии вернется в норму, тогда она сможет разобраться со всеми теми кусочками информации, разбросанными в ее разуме.
Оккультная практика: вероятно. Поджог: определенно. Убийство: определенно, даже, скорее всего, два, черт. Связь? А Бог его знает.
Наконец отвечая на вопрос Эша, она сказала:
— Только… проверил, вот и всё.
— Райли, ты чего-то не договариваешь?
Она решила рискнуть:
— Многое.
Эш, казалось, вовсе не удивился. Или он превосходно играл в покер.
— Понимаю. Из-за работы или личной жизни?
Еще раз рискнув, она честно ответила.
— Пятьдесят на пятьдесят. Извини, Эш. Просто… я привыкла работать одна. И я не привыкла завязывать личные отношения во время работы. Я тебе уже говорила.
«И я не могу тебя читать, не могу понять, что ты думаешь и чувствуешь, но я смотрю на тебя и чувствую… некое беспокойство. И даже не знаю, почему.»
— И я окружной прокурор округа Хазард.
— И это тоже. Я не могу… я не могу рассказать тебе всё, что знаю, или думаю, что знаю или подозреваю. Ведь у меня нет доказательств. А без улик, это просто бесполезные догадки. И большинство из них, скорее всего, ведут в никуда, потому что обычно в расследовании много таких «тупиковых» версий. И поэтому я и с Джейком не поделилась своими догадками.
— Потому что он схватит то, что, по его мнению, подходит, и начнет копать. Станет подозревать только одного человека или сосредоточится на одном районе, исключив всё остальное. Поспешит принять решение.
Райли обрадовалась тому, что, казалось, Эш это понимает. Она кивнула.
— Он такой, я так думаю. Он человек действия и испытывает разочарование из-за того, что ничего не может сейчас предпринять. Он ждет точных ответов. И всё бы ничего, в случае, если я права. Но я пока ни в чем не уверена. И лучше я пока буду держать свое мнение при себе.
Через мгновение Эш ответил:
— Ты в опасности из-за своей изоляции, Райли. Ты держишь всё в секрете, и если убийца подумает, что ты знаешь что-то, он также может подумать, что убив тебя, уничтожит или уменьшит угрозу.
— Знаю, — сказала она.
— Ты хочешь рискнуть?
— Обычно я рискую.
Обычно, но не всегда. Потому что Бишоп обычно знает, что происходит во время расследования, даже если она ему не сообщала. В ее жизни. Черт, в ее разуме. И другие члены команды часто знали, потому что сложно хранить секреты в группе экстрасенсов.
Но не в этот раз. Бишоп и остальные, очевидно, слишком заняты своими расследованиями и разбросаны по стране, чтобы чувствовать то единение, которое она испытывала с тех пор, как присоединилась к ООП.
Или, может, всё дело в ней, в отсутствии или приглушенности ее собственных способностей. В любом случае, ее рискованная работа становилась опасней, чем всегда.
На сей раз она чувствовала себя одинокой.
По-настоящему одинокой.
— Я не знаю, хочу ли так рисковать, — задумчиво говорил Эш. И потом сразу добавил: — Вообще-то, я совершенно уверен. Я не желаю рисковать тобой, Райли.
— Эш…
— Да, знаю, что твоя работа, независимо от обстоятельств, опасна. Для тебя это нормально. Я также знаю, что ты хорошо обучена в армии и ФБР, что значит, что ты можешь сама о себе позаботиться практически в любой ситуации. И в этой также. И я знаю, что ты прекрасно справлялась без меня около тридцати лет.
Он припарковал хаммер возле полного людей кафе, заглушил двигатель и серьезно посмотрел на нее.
— Но я прошу тебя на сей раз, во время этого расследования, нарушить несколько правил и сказать мне, что происходит.
— Так просто не бывает, — пробормотала она. — Нарушь одно правило, и вот твоя жизнь уже хаос. Ты бегаешь с ножницами, выходишь за рамки рисунка, кладешь локти на стол. Анархия.
— Перестань сваливать всё в кучу. Слушай, я могу разделять личное от профессиональных обязанностей.
— Я не уверена, что могу, — призналась она.
— Я уверен. Поверь мне, Райли.
Хотя ей не нравилось манипулировать, но она, тем не менее, воспользовалась лазейкой:
— Не честно просить меня о чем-то, когда я умираю с голоду и не могу мыслить трезво. Ты же не хочешь победить таким способом?
— Я хочу победить любым способом, — ответил Эш. — Ты этого еще не поняла?
Но он не стал настаивать на ответе, и хорошо, так как Райли не знала, что ответить. Он вышел из машины, и Райли, идя за ним, понимала, что ей придется решить, стоит ли доверять Эшу, — и решить ей придется, не имея дополнительных чувств, на которые она полагалась всю свою жизнь.
Слепо доверять.
И она не уверена, что способна на это.
глава 11
Райли решила приблизиться к дому Пирсона с пляжа. Приняв это решение, она после обеда с Эшем вернулась к себе домой, чтобы поменять сумочку на длинном ремешке на смешной, достаточно большой рюкзак, в который помещалось оружие, удостоверение личности, несколько энергетических батончиков и ключи. Затем нашла солнечные очки, за которыми она, наконец-то, могла хоть частично спрятать свою нерешительность, и вышла вроде как на обычную прогулку.
"Обычная прогулка" на пляже предполагала убрать оружие с глаз долой. Или, по крайней мере, именно это она сказала себе.
«Это вопрос здравого смысла. Иногда я ношу оружие на своем бедре, иногда я скрываю это. Это не лишено смысла. Верно?»
Ее нерешительность была ей несвойственна, непрофессиональна и страшна. Райли отмахнулась от нее, напоминая себе еще раз, что скоро все прояснится.
Со временем.
Другие люди тоже собирались на пляж. Считалось, что после двух часов дня безопаснее находиться на солнце. Несколько человек кивнули и улыбнулись, когда Райли проходила мимо, но никто не заговаривал с ней, что было для нее облегчением, так как лица были незнакомыми.
В любом случае, она больше обращала внимание на дома на берегу, мимо которых проходила. Никто точно не указал местонахождение дома Пирсона. Ну, кроме того, что он «от тебя выше по пляжу».
Джейк был настолько зол на нее, когда она ушла с места поджога вместе с Эшем, что она не хотела его спрашивать. Что касается Эша, то она была так обеспокоена, ожидая, когда он снова повторит свою просьбу о том, чтобы она доверяла ему во всем, что просто забыла спросить его.
«О, да! Какой я замечательный полицейский!»
Вместо того чтобы повторить просьбу, он говорил о совершенно обыденных вещах, и Райли пришла к очень неприятному выводу, что он просто собирался подождать, пока она сама не затронет эту тему.
Или же он знал ее достаточно хорошо, чтобы понимать, что она презирала и ультиматумы, и то, когда ее загоняют в угол. Или же он был совершенно уверен, что она рано или поздно будет доверять ему.
Обе эти возможности приводили ее в замешательство.
— Эй, Райли!
Она остановилась, но осталась на своем месте чуть выше линии прилива. Человек, махая рукой, чтобы привлечь ее внимание, быстро направлялся к ней по деревянной аллее, которая соединяла один из домов с пляжем.
Дом Пирсона? Райли не знала. Была ли она там вообще? Она не помнила. Дом, на который она смотрела, был ей не более знаком, чем остальные, стоявшие в опрятном ряду привлекательно индивидуализированных, но все же, в общем, очень похожих домов вдоль пляжа: просторные террасы, много окон, яркие пляжные полотенца, развешенные для сушки на перилах, колыхающиеся от легкого бриза. Ничто не делало этот дом запоминающимся.
Но мужчина …
«Я знаю тебя. Твое лицо в моей голове.»
Одно из лиц, по крайней мере. Симпатичное лицо, довольно худое с чуть выдающимися скулами. Это соответствовало его подтянутому телу, одетому в старую футболку с логотипом рок-группы и чуть мешковатые и слишком длинные шорты.
«По крайней мере он не носит Спидо…»[10]
Райли приложила все усилия, чтобы избавиться от неуместной мысли и обратить внимание на человека, неуклюже приближающегося к ней по глубокому песку, насыпанному у подножия лестницы.
Приблизительно сорок пять лет. Довольно высокий, с густой шевелюрой просто подстриженных темных волос и очень бледной кожей, на которой уже были видны первые розоватые признаки загара.
«Уже? Знаю ли я наверняка, что он пробыл здесь недолго, или только допускаю это со слов Эша?»
— Крем для загара, — случайно вырвалось у нее, когда он подошел.
— Вы можете сгореть еще до того, как доберетесь до пляжа. Это всё этот замечательный ветерок с воды.
Она все еще рылась в памяти, но до сих пор не нашла имени этому смутно знакомому лицу.
Он скривился:
— Да, Дженни мне тоже постоянно об этом твердит. Также она говорит, что над сгоревшим на солнце сатанистом проще шутить.
— Это резонно, — промолвила Райли. «Сатанист? Дерьмо! Но если он открыто говорит об этом…»
— Так или иначе, я намазался сегодня солнцезащитным кремом. И сейчас, подумав, могу сказать, что есть множество анекдотов на эту тему. Но это неважно. Райли, что слышно о теле, найденном вчера? Это было жертвоприношение?
— Вы должны знать, что я не уполномочена обсуждать детали с гражданскими лицами. Это текущее расследование, — «Твое имя! Черт, как тебя зовут?» — Стив. — «Так просто? Проклятие, держу пари, что ошиблась».
Но, очевидно, нет.
— Райли, если он был убит и висел прямо над алтарем в круге из соли, то мы оба знаем, что это ритуал.
Она опустила очки на нос и уставилась на него поверх них.
— Не мой ритуал, — поспешно добавил он. — Или наш, если быть точным. Перестаньте, Райли, вы же знаете, мы не занимаемся такими дерьмовыми делами. И я не знаю никого, кто бы занимался. И человеческая жертва, разумеется, это не то, чего мы ожидали, когда были приглашены туда.
«Приглашены?»
— Кстати, об этом, — сказала она, осторожно пробуя воду. — Насчет приглашения.
— Что насчет приглашения? — Стив нахмурился.
— Я рассказал вам все, когда мы обсуждали это в субботу днем.
— Много чего случилось с тех пор, — она держалась неопределенно.
Стив не нашел это странным:
— Без шуток. Я считаю, что шериф задействовал тебя в этом деле официально, да?
Райли надвинула очки на место, так что могла спрятаться за ними.
— Я уже сказала, Стив, ведется расследование.
— Ладно, ладно. Да, к вашему сведению: я бы с большим удовольствием разговаривал с вами, чем с шерифом. Он считает нас кучкой безумцев, скорее всего, опасных. Ну, вы знаете лучше.
«Правда?»
— Ну, вы не можете осуждать шерифа, — мягко сказала она. — Вы уже некоторое время разговариваете с людьми. О ваших убеждениях.
— Нам нечего скрывать, — Стив стоял на своем.
— Ммм… Нечего скрывать — это одно. А распространяться людям о том, что вы практикуете сатанизм, когда в этом районе происходят страшные вещи — значит напрашиваться на неприятности.
— Да, то же самое вы мне сказали в субботу.
Райли ждала, надеясь, что молчание с ее стороны заставит его заговорить. Это была техника, которая часто срабатывала в прошлом. И сработала сейчас.
— Я знаю, вы предупреждали меня, Райли, но, Господи, я не знал, что какого-то бедного парня собираются убить. Если бы я знал, к чему всё идет, я бы никогда не привел туда моих людей. Я уже говорил вам, что мы больше внимания уделяем ритуалам сострадания. И мы не проводим никаких ритуалов разрушения. Энергия, которую они требуют на свое выполнение, очень негативна. Мы не хотим, чтобы она вернулась к нам.