30 июня, пятница. Проводил французских гостей. Два дня разговорами жил. Вот, наверное, мое: жить вербальным, создавать тексты и не утруждать себя записыванием. Тоже: вечный вопрос. Все-таки записываю: избываю свое.
Упомяну о дежурстве, о смене погоды (после жары - прохлада).
Сцены с голубчиком из-за пустяков.
( ( (
Дача в Разливе. 3 июля. Вечером один одинешенек. Красота неволит. Грусть же утешает без него.
Днем произошли события: вместе обедали. Поехали гулять в Летний сад. Болтали обо всем пустячном. Он о немыслимом мечтал: быть усыновленным миллионером и увезенным в Италию. Подлый, меня захотел оставить, укоряю. Потом смеемся. Он вспоминает, что хорошая погода и надо ехать загорать на Острова. Я не скрываю своего раздражения: тебе не терпится меня бросить? Смотреть на мальчиков! что ж поезжай. Я резко встаю и ухожу. (эта сцена происходит недалеко от остановки) Он успевает лишь крикнуть: завтра полпятого. На службе мне нет покоя. Надо ехать на Острова и искать его там.
Я обошел все Острова, а Сашеньки не нашел. Расстроенный поехал на дачу, где провел вечер в высоком одиночестве. (франц. пер.) Записано по-русски.
Третья часть пишется. Пока без слов.
Грустно и светло.
В Разливе вспоминаю прожитые дни.
Философ Фредерик Неф рассказал мне о прекрасном писателе Русселе (вот что делает привыкший к полусумраку обскурантизма: зажмуривает глаза как только непривычный свет Просвещенья чуть забрезжит) - тот посылал слугу за первой клубникой в Канны на ролс-ройсе. Еще: у него была секретарь-сиделка. Однажды она нашла его в комнате гостиницы мертвым. Он был богат и одарен (как Пруст), словом прекрасный Писатель.
( ( (
Опять о сцене в Летнем саду: мои слова и мечты об Италии: Поезжай в Италию. Тебе только там и место, голубчик (нем.)
Иль мрачные порочные услады?
Майн Готт (нем.)
Хожу в присутствие. На мансарде без перемен. Начальник с сократическим лицом ушел в отпуск. Но жду перемен: т.к. служба дошла до абсурда. Ведь вечно служить не возможно. А так не стоит труда.
Двадцать один час: солнце еще высоко. Спать рано. Работать поздно. Тоска!
Равнодушная природа.
На Островах искал голубчика. Ау! Во бист ду тойбхен? (нем.)
Хоть так! - заповедь Мэтра.
Думаю, что это должен быть роман о любви: о П., о К. и Мэтре...
Когда же ночь? Солнце еще высоко. Ничего, наверное настанет... Философ Ф.Неф назвал меня греческим мудрецом (фр.)
Вот выйду с веранды полюбоваться закатом. О романе: город художественно принадлежит Мэтру (таково впечатление после книги День Зверя . Абориген живет в руинах. Но он не парвеню! он у себя дома (пусть в руинах). На даче: желтые занавески, голубые обои. Кочую: там-здесь. Везде комнаты, всюду веранды. Амор (итал.)
Нет сил снять одежду чтобы лечь... Иль выйти полюбоваться закатом. Отвращение к движению. К письму. К чтению. Майн Готт! (нем.) Солнце светит сквозь листву. На моей маленькой веранде сижу и пишу. И дышу: довольно и того. Хорошо. (по-русски записано) Сашенька, наверное, читает Идиота . О чем думает? Я сейчас думаю о мужчинах в его жизни (21 год!) О юном карусельщике, майоре, артисте. О безымянных!
А пропо: Василь - читатель Уайльда. У него на этажерке лежала книжечка Пристер энд ... не помню . Василь сказал, что три раза за ночь прочел. До слез растрогался.
Шумит листва, голоса соседей.
Разделся, лег в постель. Сочиняю. Одиночество: дача, усталость - еле хватило сил раздеться и лечь, обиды.
Когда бы не Елена (причем она?)
Шум листвы, тени в комнате - на занавесках... Доносятся: смех и голоса. Разве это классическое и каноническое одиночество? Да... Хорошо сочинять одиночество на даче в постели. В закатные часы. Когда подлинно одиноко. Грустно и светло: скулит собака. Завтра должно быть новый день (фин.)
( ( (
Мой Мемориал - изучение языка - мой сад.
Того и гляди усну.
На месте третьей части (романа) - пустота.
В пустоте-вечности я влюбленный до ревности ищу на Островах.
( ( (
Записано по-французски.
5 июля. У себя дома (на набережной). Приехал взять кое-какие вещи и возвратиться к финбану на дежурство. Не рыдаю.
Он уехал утром рассерженный (раскаленный даже). До этого была сцена: за завтраком он заявляет, что терпеть не может омлет с брынзой. Я (снаружи невозмутимый): не нравится - не ешь. Он обижается ет сетера.
Пиаф поет, а у меня сухие глаза. На столе его фотография: мальчик пятнадцати лет. Ах злой голубчик! Приезжай скорее. Не знаю: будет ли спокойнее когда он вернется. Пожалуй нет. Определенно: нет. Но без несчастного я совсем несчастлив. Все постыло без него. Неужели это была последняя ночь? После душа у него такое свежее тело.
Чтобы снять раздражение последних дней (его не было рядом), решил заняться уборкой. Стало легче.
Жалко голубчика. Но куда же он пропал?
( ( (
Взял синие трусы и ушел сказав: адьо, голубчик.
Навсегда?
( ( (
Слез нет. Будто придавлен: чугунным или каменным.
На службе провел день. Был у одной гранд дамы с визитом. К вечеру опять воронка пустоты образовалась. И затягивает.
( ( (
Записано по франц.
На моей веранде в Разливе. Лежу в постели, солнце уже закатилось куда-то. Как озеро красиво в этот час. Как все кругом прекрасно. Что тут скажешь. Не в экстазе пишу (экзальтация мешает видеть и писать): покой на душе. Мир.
Сплю один. Мечтаю целомудренно. Цит. про себя мэтра: утром труд. Облачко набежало: страдает ли он без меня? Как я? Ах гордыня, или желание чтоб и он страдал. Как нехорошо. Дурно. Днем ездил с П.Н. (профессором из романа) на дачу к одному приятелю П.Н. по прозвищу вице-профессор . Как французы говорят: визит удался. Из Комарова возвращались вместе, а на ст. Белоостров расстались: я пересел на электричку, след. в Разлив, он же поехал до Ленинграда.
( ( (
Воспоминание о вице-проф. даче (записано по франц.)
Не могу без улыбки вспоминать о визите к вице-профессору. Что стоит одно его появление: мы подходили к дому, а он кричит с крыши: сидел и ждал нас на балкончике в красном халате как римский патриций.
( ( (
маленькое отступление: пишу с трудом, закрываются глаза. Сейчас засну. День выдался неожиданно анальгезический. Т.е. вспоминал о нем без боли: такая была атмосфера на даче и в дороге. Была искренняя радость от солнечного дня и мельканья сосен в окне. Слова же прыгают как блохи и мешают любоваться и воспринимать все в чистоте (жалобы чухонца, не умеющего чисто писать).
7 июля. Выхожу из калитки прямо к озеру и делаю экзерсайзы. (в китайском стиле: медленно-лениво) Пейзаж: сосны, озеро в рассветный час. Потом теченье часов в прохладном оффисе. Кровь течет, часы текут: это, кажется, неиллюзорное движение жизни. Опять же: хоть так.
Радость (или восторг), испытанные в тот день, кажется были знаком жизнь продолжается несмотря... Так думаю, засыпая один в дачной кровати. Немного неуютно-прохладно, а так ничего.
(по-франц. записано)
( ( (
о даче вице-профессора (продолж. по-русски)
Он как русский интеллигент любит материться. Халат распахнут и видно тельняшку и волосатую грудь. Потчует нас немецким пивом. Потом с П.Н., профессором , выходим подышать воздухом в лесочек, что совсем рядом. Собираем там черничку. В металлическую баночку: для бабушки и мамы профессора.
Говорим о пустяках в трех соснах. Он меня про Сашеньку расспрашивает из любопытства. П.Н. - мой конфидент. Кому еще расскажешь? Да и знакомы мы пятнадцать лет.
Возвращаемся на дачу. В.-профессор встречает нас у входа, в красном халате.
А пропо: в лесу когда собирали ягоды в кружечку, я сказал (ел чернику одновременно) а что, -- " ё " АБВГДЕЖЗИ ЙТСМНОПРнмУ ФХЦЧШЩЪЫЬЭ ЮЯабвгдежзи йклрюяяяоюяяяэяяястуф хцчшщъыьэюя Паша, вице-профессор премилый человек, ты не находишь? Нет в нем занудства, он не педант. Никакой чопорности и жеманства... Носит тельняшку, матерится.
П.Н.: - но педераст!
Смеемся с Павлом Николаевичем на весь лес.
( ( (
Вице-профессору сказал комплиментарно: хорошо Вам здесь. Ванна! Кабинет! Спальня! О спасительное одиночество! В.-профессор: - ничего, хорошо. Иногда и постель согревают: заезжают.
( ( (
небольшое отступление (по-русски написано): Апостол Павел насчет женитьбы высказывался императивно и определенно. Лучше не жениться! Блюсти девственность! Но: кто не может: женитесь! Так же и с писательством. Я считаю: лучше б не писать! Но кто не может: пишите.
( ( (
Вице-профессор с мощным торсом, крепкими голыми ногами - красный халат нараспашку - рисуется римлянином. Из учтивости делаю в.-профессору комплимент. Все мы сидим на диване (трое). Мы с В.-проф. говорим по-французски и иногда по-немецки. П.Н.мурлыкает и жмурится. В.-профессор нет-нет да и выругается. В нем есть все, чтобы называться матерым человечищем но: нет бороды (и голые ноги и тельняшка). П.Н. интересуется племянниками , особенно Игорем. Тот, оказывается, непорядочно поступил с папой (общий знакомый из культуры), оставил того и уехал в Польшу-Германию по вызову любовника (выраж. профессора) немца, военного врача. В.-профессор заметил: вот каков! Папа тоже хорош, позволяет мальчишке так обращаться с собой, он бы (вице-проф.) не позволил бы так с собой обходиться. Ет сетера.
Смех на весь дом: нервный. Оттого, что вице-проф. щекочет меня. Крепкие у него руки. Вот удивительно. И в то же время не грубые.
( ( (
Написать бы что-нибудь подражательное. Роман без вранья.
( ( (
П.Н. представил меня вице-профессору как офицера и литератора. Мне было очень лестно. На вопрос: о чем же я пишу - я ответил: ни о чем. Пишу я в основном для моих гранд дам, подруг и меценатов. На вопрос: можно почитать что-нибудь? я ответил: нельзя Вам себя утруждать ет сетера.
В.-профессор напевал: Летают в небе эропланы
А я весь ранетый лежу
Как весело было!
В.-профессор живет в городе с мамой, бывшей вологодской крестьянкой.
( ( (
Переживаю сцену ухода:
вспоминаю детали, восстанавливаю все до мелочей.
А, омлет с брынзой. Терпеть не могу! Гадость. Жарить вредно (выбрал позу гигиениста и аристократа). Я веду себя как сноб (пример в.-профессора, он тоже простой человек как и я, моя мама из северно-русских крестьянок, из костромских или ветлужских, пар экзампль). Сдержанно говорю: ешь, вкусно. А что до вредности (а пропозито!) то и дышать вредно: процесс окисления ведет к смерти (в таком духе). Он злится. Ищет что сказать обидного, уничтожающего. Не находит: насупился и молчит, водит вилкой по тарелке. Раб желудка! - говорю. Не нравится - оставь. Предпочти остаться голодным. Играй благородного до конца! Тойбхен. Он еле сдерживает слезы: ты обидел меня... Я бедный человек... Ет сетера.
Возьму и уйду! - уходит в комнату.
Я иду бриться в ванну. Дверь открывается и он говорит мне просто, без патетики, даже с жалостью ко мне: адьо, голубчик.
-- Прощай! - говорю и не верю. Верю-не верю (а если навсегда?) Хватает сил остаться, не бегу следом.
( ( (
на даче вице-профессора: сидим все на диване. В.-проф. пристает ко мне. Я замечаю по-французски: мне щекотно! оставьте меня. У меня нервы оголены не касайтесь, мон шер. Смеюсь от досады. П.Н. перебирает ягоды на кухне и слышит смех. Думает наверное: началось. В.-профессор: тише-тише! Там внизу. Показывает пальцем в пол. Я не могу: душит смех. Сквозь смех говорю: помните Коробочки слова дело, сударь, новое. Неизвестное. Боязно как-то ет сетера. П.Н. вернулся с кухни, пересыпав ягоды из кружки в бутылку, уселся на диване. Как бы не продешевить! приступ смеха. П.Н. тоже трясется от смеха. Вице-профессор замечает: у него комплекс Коробочки. П.Н., исследуй его, по твоей части (П.Н. - известный психолог). Я бью в-профессора по гладкой спине: Вы не учтивы и развязны, профессор! А П.Н. самого лечить надо. (смех).
Когда П.Н. сидел рядом с в.-профессором, тот старался погладить его по глупостям и даже расстегнуть пуговицы. ( Глупости - пример эвфемизма из языка моей кузины, когда ей было 4 года). Когда в.-профессор встал, чтобы заварить чай, П.Н. быстро поменял место: я оказался между в.-профессором и П.Н.
Уйду в монастырь , говорю. Какой разврат! , бросает по-франц. вице-профессор.
( ( (
Писать следует короче. Еще короче! Читатель умный, поймет, схватит на лету. Достаточно аллюзий.
( ( (
Мэтр написал: у меня нет учеников. Одни ученицы.
Не хотел ли Мэтр сказать: ученицы де не в счет. Не хотел ли Мэтр избежать злорадного глумления.
Не я ли, Равви?
( ( (
В постели рассуждал о Прусте и Мэтре.
( ( (
Воскресенье (число не важное). Ездил к моей гранд даме в Вырицу. Там купался, наслаждался беседой на веранде. Вы - философ, а Вырица - настоящий Ферней, сказал искренне моей гранд даме.
(а пропо: моя гранд дама - тетя Капитана, героя из Аборигена и Прекрасной туалетчицы). С героями романа и их родственниками меня связывают дружеские отношения. Даже иногда более того. С гранд дамой из Вырицы у меня самая высокая дружба).
( ( (
Сашенька объявился! Приехал в пятницу и ночевал. Я ему все простил (до следующего раза). В субботу мы ездили загорать и купаться в лесопарк на Неве (типа Буа де Венсенн или Буа де Булонь). Пока я купался он обиженно сидел в тени на горе (плавать не умеет и стесняется). Потом пошли загорать на огромную поляну, окруженную деревьями и густыми зарослями бузины и калины. Там мы вели себя как дети (или меджнун), т.е. мы совершенно забылись: мы любили друг друга. Место было тихое на самом краю поляны, а точнее уже за поляной, там где начинались заросли. Совсем недалеко, между деревьями - тропинка, ведущая вниз к водоему. Рядом не было никого: я разделся, набросив полотенце для приличия. Он поступил так же. Лежали мы на широком покрывале, на некошенной траве. Пели, как принято, птицы. Солнце не палило а ласково грело, от леса шла прохлада. В таком роде. Апофеоз любви: на поляне в солнечный день. Сначала: робкие ласки, как будто мы знали друг друга первый день. Откуда эта нежность первых дней? Как будто ничего раньше не было! Потом сдерживать себя было уже невозможно... Потом лежали и смотрели в небо. (Такой стремительный переход: от ласк до приятного расслабленного состояния, до полного релакса-может вызвать досаду: почему не припомнить подробностей. Ну хоть одну! Такую например: Саша разгоряченный скользит все ниже и ниже, у меня не хватает сил (от желания, от страсти) остановить его: мол мы же не дома, здесь на поляне... Люди... ( мысль не рождается в слове, а где-то мелькает слабо-слабо за шумом страсти: как будто оглох, не слышу и внутренней речи)
Лежим на поляне, на мягкой траве и смотрим в небо.
( ( (
Записано по-французски. Вечером в субботу (не помню числа) приезжал С., говорили о Клюеве, отношениях: Гумилев - Кузмин. Сашенька сидел в малиновом кресле и обмахивался открыткой - вместо веера.
Кстати: Славу уволили с работы, заменив собакой (буквально!). Там же остались четыре кошки. Он свеж и юн. Если не удастся найти работу поедет на Украину к о.Иоанну.
( ( (
В вагоне электрички писать неудобно: трясет тетрадь, буквы прыгают. И подумают: хочет быть как Розанов.
( ( (
10 июля (совершенно точно: понедельник). Записано по-франц. Один: раньше не замечал, что бываю один. Теперь вижу и слышу, телом ощущаю: один. Жду, когда придет.
( ( (
Вот новость, которая потрясла меня: Чечин, полковник, прекрасный хореограф, умер. Искренне печалюсь и недоумеваю: вчера еще кажется встретил во дворе и подумал какой у него усталый вид .
Июль еще не кончился. (записи сделаны по франц.)
Во время обеденного перерыва ездил купаться в Приморский парк (на Острова). Там меня ждал Саша. Пока я купался собрались тучи и хлынул ливень. Вот событие дня.
Дождь. Радость людей в подворотне, ожидающих, когда он кончится. Они жмутся друг к другу от тесноты и радуются наверное этой возможности прижаться друг к другу и ощутить тепло: тут и пары влюбленных и просто одинокие люди.
Такие же сцены всеобщего единения я наблюдаю в метро. Злость тает на глазах: когда вагон резко качает или дергает все хором произносят: ах! Нечто подобное наблюдал Толстой перед нашествием Наполеона (глазами Наташи в церкви).
( ( (
Ничего особенного не происходит и слава Богу.
Этим летом у меня две резиденции: Мон репо (Вырица) и Сан суси (Разлив). Эти строки пишу в моем доме на Неве.
Как я борюсь с бесами (русск.)
Вот тема, вот сюжет. Прилежнее борись (я - себе императив даю как Кант человечеству). Праздность не только оказывается необходимое условие для счастья, но и мать всех пороков (французская псевдонародная глупомудрость).
как Москва всех городов (нет, кажется Киев)
Я тайно и безнадежно влюблен в Андрюшу, ст.лейтенанта с судебной медицины ( о том, что он с суд. медицины узнал случайно, как впрочем и то обстоятельство, что он из Медико-хирургической. До этого я видел его в некоторых публичных местах.)
Влюбленность в Андрюшу - жест куртуазной средневековой культуры. Т.е. это рыцарская возвышенная влюбленность. Не путать с любовью иной, которая сводит с ума и возвышает до небес.
Суета сует и томление духа.
Не сумасбродство ли писать? Ответ очевиден. А впрочем ничего не поделать вот успокоительное.
Плыл сегодня в прохладной воде: потом ливень, потом - одиночество. Ответственность (Достоевский): необходимость ответа.
Пар экз.: на Страшном судище!
За все. За неверие в благодать, в том числе. Русская тема. Вечная. Непонятная. Только верить (вот императив!) Мерси (фр.)
( ( (
Митя сердится на меня. Будирует. Но я не тютчевская волна.
( ( (
К счастью от многих вещей удерживает возраст. Иначе: сумасбродство. Хотя это все двусмысленно и крайне сомнительно. К несчастью ет сетера. В парадоксе - все решение.
Каждой вещи свой срок (потерянный!) Амен.