Имущество экспедиции и составные части буера перетаскивали к месту подъема в несколько ходок. Идти, сгибаясь под тяжестью ноши, приходилось через всю котловину, и всякий раз Майк опасался нападения зверья. Чертовы пингвины оказались очень любопытными, они приближались к медленно идущим людям довольно близко и заинтересованно разглядывали диковинных с их точки зрения существ. Вероятно, факт хождения незнакомцев на двух ногах вызывал у тварей какие-то ассоциации, и Майк был очень рад, что любопытство проявили только пингвины, а не те здоровенные ластоногие твари с бивнями длиной и толщиной чуть ли не в руку. Особенно страшно становилось во время коротких привалов, которые требовались выдохшемуся от нагрузки Майку. В эти моменты жуткие пингвины подходили вплотную и пытались то ли обнюхать, то ли клюнуть его. Единственное, что удерживало Майка от удара ледорубом по внушающей ужас твари, так это количество зверья. Нельзя демонстрировать агрессию, иначе они набросятся на него толпой! И вообще, почему здесь соленая вода, ледник же из снега, а снег пресный! Этих тварей тут вообще быть не должно!
Особенно бесило то, что варвара всё это дело, похоже, откровенно забавляло. В общем, спокойно вздохнуть Майк смог только к исходу дня, когда перетаскивание груза наконец-то завершилось. К тому моменту солнца уже не было видно из-за взметнувшихся в небо стен ледника, и котловина погрузилась в тень. Измученный Майк улегся отдыхать прямо на снег и с облегчением отметил, что зверьё ходит слишком медленно и не испытывает желания топать до человеческого лагеря. Тем временем головорез сложил мешки возле крупного обломка ледяной скалы, рухнувшего сверху много лет назад, и укрыл их полозьями. Ночевать он предложил в кузове, для чего постелил туда пару шкур и меховые одеяла, после чего принялся готовить горячий ужин. Пока громила возился с котелком и мороженой кашей, Майк решил осмотреть полозья более тщательно.
Металл, из которого они были изготовлены, сразу вызвал у него подозрения. Слишком легкий для обычного железа или стали, и в то же время слишком прочный для примитивного сплава. Что может быть доступно примитивным варварам? Он точно не помнил школьную программу, вроде медь или латунь, или ещё что-то… В любом случае, всё это было относительно мягким и никак не могло избежать деформации от такого падения, которое Майку посчастливилось пережить. А эти полозья даже не поцарапались. Кузов тоже не помялся, а если и помялся, то в сумерках Майку заметить место деформации не удавалось. Вне всяких сомнений, подобных высоких технологий у диких головорезов быть не может. Вывод напрашивается всё тот же, и он подтверждает наблюдения Майка: варварам достался некий склад или хранилище, содержащее артефакты погибшей в ледяном коллапсе цивилизации русских. Оттуда и устройства-переводчики, и медицинские приборы, и зарядное устройство повышенной мощности, и этот сплав. Отдельно стоит выяснить, как они получают нужную для его плавления температуру, ведь она наверняка должна быть колоссальной, но это уже дело техники. Или печь есть на складе, или температура требуется не столь и высокая, сплав-то высокотехнологичный, может, и технология плавления какая-нибудь инновационная и низкотемпературная. Кстати! Косматый остолоп опять проболтался, заявив, что полозья изготавливали некие уникальные мастера. Значит, секрет обработки металла, или конкретно этого сплава, скорее всего первое, тоже узурпирован узкой группой лиц. Что там стервозная дикарка лопотала про касты?! Всё сходится, русские дикари используют кастовую систему, и каждая каста стережет свой секрет, за счет которого и выживает.
Позже, как только представится возможность, стоит изучить внимательнее, из чего сделаны тросы, удерживающие мачту, парус и сама мачта. Каким образом обычная веревка, тряпка и совсем не толстая деревяшка при температуре около минус ста десяти градусов ниже ноля по Цельсию выдерживают ураганный ветер, дующий со скоростью под двести миль в час, если не больше, и при этом не лопаются?! Не то что не лопаются – не раскалываются на мелкие кусочки, в то время как в Реакторе не выдерживают узлы из высокотехнологичных материалов?! Металлы меняют свои свойства, пластмассы раскалываются, словно стекло, углепластик и синтетическое волокно деревенеют! Да любая, абсолютно любая веревка или деревяшка бы просто взорвались при такой температуре под ударами урагана такой силы! А буер дикарей только звенел на все лады и увеличивал скорость. В том, что тут что-то не так, нет никаких сомнений. Они скрывают от него ценные артефакты, что, впрочем, совершенно неудивительно. На их месте он бы тоже скрывал.
– Человече, поди к костру, кашка поспела да отвар целебный! – окликнул его варвар.
Майк сделал вид, что просто задумался о своём возле сложенных запчастей и совершенно не смотрит ни на что конкретно. Он постоял так пару секунд, потом спохватился, будто до него дошло, что его зовут, и побежал к костру, широко улыбаясь.
– Ваша походная каша в горячем виде абсолютно отличается от замороженной! – Майк счел нужным польстить головорезу, чтобы тот ничего не заподозрил. – И этот отвар, он очень сильно мне помог! – Майк с готовностью потянулся за кружкой и невзначай добавил: – Из чего вы его сделали?
– Из трав да кореньев целебных, – ответил косматый громила. – Весняна в дорогу собрала, они с Дарьяной в делах целительских отменные мастерицы, в их огороде чего только не растет. Вот и приготовили нам с тобой сбор, дабы в тяжелом походе силы восстанавливать да немощь изгонять.
– То есть вы не знаете точного состава этой смеси? – уточнил Майк будто мимоходом.
– Травы да коренья можно и по вкусу определить, – пожал плечами тот. – Чего-то, может, и не знаю, да тут ведь ещё ведать надобно, в каком количестве что добавлять. То целителям виднее, на то они и целители, у них свои премудрости, коим с детства обучение ведётся.
– Кузнецов, которые изготовили наш замечательный буер, тоже обучают отдельно от всех? – ненавязчиво спросил Майк, исподволь наблюдая за реакцией варвара. Нельзя вызвать у него подозрений! – Их квалификация очень впечатляет! Когда вы переносили полозья, я обратил внимание, что они почти не пострадали в результате крушения, хорошая работа!
– Полозья вообще не пострадали, – поправил его варвар. – Мастера дело своё знают, их умения от дедов внукам передаются, за металл можно не переживать, он выдержит. Это нам с тобой повезло, что всё так сложилось и удар не силён вышел. Иначе мы бы не выдержали, – косматый громила улыбнулся, бросая взгляд куда-то в сгущающиеся сумерки. – Не оставили в беде Пращуры.
Он умолк, и Майк принялся доедать горячую кашу. Всё обстоит именно так, как он просчитал. Касты хранят какие-то осколки технологий и тщательно скрывают их друг от друга. Варвар не знает состава лечебной смеси, потому что кастовое табу запрещает молодой дикарке раскрывать «священный секрет» не члену касты, даже если это её будущий муж. И все вместе косматые русские варвары дружно прячут свои секреты от Майка, наивно полагая, что представитель высокоразвитой американской цивилизации не видит их примитивных уловок и ни о чем не догадывается. Забавно!
Закончив ужин, Майк поблагодарил варвара и отправился готовиться ко сну. Спать посреди местности, набитой диким зверьём, да ещё и любопытным, очень опасно, даже если для этого приспособлен кузов от буера. Мало ли что взбредет в башку этим пингвинам ночью? Набросятся огромной стаей на спящих людей и сожрут прежде, чем успеешь проснуться! А головорез даже не предложил поочередно нести караул. Похоже, он совершенно не опасается зверья. Но у Майка хватает здравого смысла не испытывать судьбу чаще, чем это получается само по себе. Поэтому он решил принять меры для собственной безопасности. Майк забрал из буера свою шкуру и одеяло, взобрался на ледяную глыбу, у подножия которой был разбит их лагерь, и устроился там. Варвар пусть ночует где пожелает, а ему, Майку, так будет спокойнее. Он улегся, закутался в одеяло понадежнее и приготовил ледоруб на крайний случай.
Даже с поверхности трехметровой глыбы погруженная в ночной мрак долина гейзеров, так Майк для себя обозначил это место, никак не была видна. Единственное, что притягивало глаз, был маленький огонёк костерка, наполовину высвечивающий сидящего пред ним двухметрового головореза, и Майк разглядывал его сверху, делая вид, что уже спит. Варвар вёл себя несколько странно – сидел пред костром с закрытыми глазами и что-то тихо бормотал. Понять, что он там нашёптывает, Майку не удавалось, но в неслышном шевелении губ варвара угадывались паузы разной продолжительности, словно тот вел разговор с кем-то невидимым. Остается надеяться, что столь странное поведение есть нормальная ситуация для примитивного головореза, а не яркий симптом помутившегося рассудка. Скорее всего, он молится. Или как там у варваров – «с Предками разговаривает». Косматый громила просидел так минут десять, после чего погасил костер, и тьма поглотила долину гейзеров целиком.
Даже с поверхности трехметровой глыбы погруженная в ночной мрак долина гейзеров, так Майк для себя обозначил это место, никак не была видна. Единственное, что притягивало глаз, был маленький огонёк костерка, наполовину высвечивающий сидящего пред ним двухметрового головореза, и Майк разглядывал его сверху, делая вид, что уже спит. Варвар вёл себя несколько странно – сидел пред костром с закрытыми глазами и что-то тихо бормотал. Понять, что он там нашёптывает, Майку не удавалось, но в неслышном шевелении губ варвара угадывались паузы разной продолжительности, словно тот вел разговор с кем-то невидимым. Остается надеяться, что столь странное поведение есть нормальная ситуация для примитивного головореза, а не яркий симптом помутившегося рассудка. Скорее всего, он молится. Или как там у варваров – «с Предками разговаривает». Косматый громила просидел так минут десять, после чего погасил костер, и тьма поглотила долину гейзеров целиком.
Утром головорез изрядно напугал его. Проснувшись, Майк не обнаружил жлоба поблизости, и в результате наспех проведенного осмотра выяснилось, что исчез один из мешков. От глыбы, на которой спал Майк, к стене ледника вела цепочка следов, которая обрывалась у начала трещины. Из самой трещины свисала веревка, уходящая куда-то в полусумрак ледяного разлома. Поначалу Майк решил, что варвар бросил его, выбрался из долины гейзеров и ушёл, и эта догадка привела его в ужас. Он влез обратно на глыбу и полчаса сидел на ней в молчаливом шоке, не сводя глаз с заполонившего льдины зверья, не понимая, что же теперь делать. Потом появился варвар. Он вылез из трещины, держась за веревку, и мешка за его спиной не было.
– Где вы были, мистер Свитогоа?! – полуживой от страха Майк соскочил с глыбы. – Я боялся, что с вами что-нибудь случилось! Вы в порядке? Эти монстры, они не тронули вас?
Громила бросил на него свой фирменно-дебиловатый взгляд и ответил с небольшой заминкой:
– Зверушкам до меня дела не было. Наверх я взбирался, хотел, покуда ты спишь, дорогу разведать, да заодно отнести туда груз какой небольшой. Всё одно за раз нам всего не затащить. – Он перестал таращиться на Майка и смерил взглядом кучу из тюков и частей буера. – Первые полкруга саженей подъем шибко крутоват, не влезешь ты, что с мешком, что без мешка… Придется втащить тебя на веревке. Дальше путь сносный, поднимешься. Только у самой вершины вновь загвоздка будет в две сажени, но зато там место ровное, аккурат для сборки саней сгодится, чтоб на поверхности под бураном-то не собирать. Коли подсобишь мне, так с двух саженей сани веревкой вытянем… – Головорез задумался, с сомнением разглядывая Майка. – Ежели сдюжишь…
– Я сожалею, но не понял, о какой глубине идет речь, – Майк постарался прозрачно и одновременно вежливо намекнуть жлобу, что цивилизованный человек не разбирается в примитивных единицах измерения. Если две саше… жаже… короче, если это дикарское обозначение метрической системы, то тянуть веревками собранный буер с такой глубины, стоя на скользкой поверхности ледника, да ещё и под сильным ветром, – это либо суицидальный мазохизм, либо идиотизм, иначе и не скажешь.
– Сажень суть два метра и тринадцать сантиметров с малым лишком, – варвар направился к полозьям буера. – Или что там у вас, гигантов цивилизации… сам посчитай, человече, ты же умеешь.
Майк спрятал улыбку. Примитивный дикарь понемногу осознаёт превосходство интеллекта над тупой грубой силой. Даже не попытался считать, сразу признал, что для его мозга это слишком обременительно. Это прогресс, на самом деле! Если один примитивный начал понимать своё истинное место в этом мире, то и другие со временем поймут, надо только создать им для этого надлежащие условия. Вообще у русских неплохой потенциал, из них получится отличная рабочая сила: говорят мало, думают ещё меньше, здоровья хоть отбавляй, Холода не боятся и к пище неприхотливы. И на наркоте сидят плотно, а это ещё один рычаг влияния.
– Хватай мешок, – варвар указал Майку на один из тюков и взвалил на себя полозья. – Перенесем всё к трещине да у самой стены сложим. Я влезу туда, где крутой подъем заканчивается, и веревку тебе сброшу. Будешь поклажу к ней привязывать, а я наверх затаскивать. Потом и тебя подниму.
Некоторое время они перетаскивали груз вплотную к ледовой стене, потом громила полез вверх и исчез в полумраке трещины. Минут через десять сверху донесся его голос, и из трещины вылетел трос. Майк прицепил к нему пару тюков и крикнул головорезу, что можно поднимать. Груз пополз вверх и скрылся в ледяном разломе. Стоило признать, что варвар поднимал поклажу весьма бодро. За полчаса он успел затащить почти всё, проблема возникла только с полозьями, которые развернуло поперек трещины, они уперлись в её края и застряли. Майку пришлось несколько раз освобождать их из ледового плена, но стоило громиле вновь потянуть за трос, полозья опять разворачивало. В конце концов жлоб спустился к Майку разбираться с проблемой.
– Что ж ты, человече, веревку-то за середину полоза привязал? – укоризненно покачал головой варвар, разглядывая расклинившуюся в трещине деталь буера. – Мы его так никогда не затащим. У самого острия вязать надобно, тут и шейка для этого специально мастеровыми придумана.
Он принялся развязывать трос и завязывать его заново. Майк лишь пожал плечами и ничего не сказал. Не устраивает – завязывай сам! Надо было предупреждать сразу, как привязывать, откуда он знал, что слабозаметная проточина в концевой части полозьев – именно то место, куда нужно веревку заводить?! В учебных заведениях Новой Америки не обучают ползанью по ледникам!
Варвар перевязал тросы, как хотел, и полез обратно наверх. Через какое-то время полоз дрогнул и начал подниматься. У ног Майка остались только второй полоз и кузов, который является самой объемной и, пожалуй, самой неудобной частью всего груза. Поднимать его будет сложнее всего. Майк принялся осматривать металлическую гондолу в поисках какой-нибудь «шейки», раз до нормального крюка или петли ремесленники косматых дикарей ещё не додумались. Едва он склонился над кузовом, как на заполненных зверьём льдинах разразилась настоящая какофония воплей. Майк мгновенно обернулся и невольно замер, в тот же миг узнавая чудовищного монстра. Жуткий белый медведь, такой же, как тот, которого Майк выкопал из снега в процессе очистки Завесы, только живой, голодный и пылающий жаждой крови! Монстр, похоже, только что вынырнул из воды, потому что был мокрый, и теперь мчался по ближайшей льдине, стремясь сожрать кого-нибудь из пингвинов и ластоногих. Вопящее зверьё в ужасе разбегалось в разные стороны и ныряло в воду в поисках спасения. За несколько секунд льдина опустела полностью, и голодный монстр остановился, озадаченно озираясь. Он уже хотел было плыть к другой льдине, как вдруг его взгляд упал на Майка. Смертельно опасная тварь сравнила расстояние до льдины и свои шансы поймать там кого-нибудь с шансами прижатого к стене человека убежать и ринулась в атаку на Майка.
– Помогите!!! – завопил Майк и бросился к трещине в надежде спастись, но без веревки не смог преодолеть подъем. Он дважды срывался с крутого уклона и соскальзывал по трещине обратно вниз, не переставая взывать о помощи, но то ли варвар его не слышал, то ли не успевал сбросить ему веревку – помощи не было. Майк понял, что ещё несколько секунд и чудовищная тварь разорвет его на части, и рванулся к ледяной глыбе, на которой провел ночь. Он буквально взлетел на её поверхность, карабкаясь по толстым наростам с помощью ледоруба, и в ужасе замер в самом центре, не сводя глаз с медведя. Жуткие клыки монстра разминулись с человеческим телом на какие-то футы, и теперь голодная тварь пыталась карабкаться следом. Источающая кровожадность зверюга оказалась слишком здоровенной и срывалась с наростов, вспарывая огромными когтями в ледяной поверхности глубокие борозды.
– Помогите мне!!! – не переставал орать Майк, панически озираясь на трещину в леднике.
Тем временем монстру стало ясно, что он не в силах залезть на скользкую скалу, и чудовище принялось ходить вокруг ледяной глыбы кругами, буравя добычу злобным голодным взглядом. Майк понял, что тварь решила взять его измором и не уйдет отсюда до тех пор, пока голод или жажда сами не сгонят жертву вниз. Больные связки опять засипели, и голос пропал. В этот момент чудовище пошло на второй штурм и снова полезло на глыбу.
– Чего шумишь, человече? – из сумрака ледовой трещины выпрыгнул косматый громила. Конечно же, именно сейчас у него не имелось с собой никакого оружия. Он увидел скользящего по отвесному склону глыбы медведя и улыбнулся: – Ух ты ж, мать честная! Ты откуда взялся, косолапый?!
Гениальный вопрос! Майк чуть не взвыл от злости. Ничего полезнее, кроме как ляпнуть тупость, косматый дикарь сделать не мог! Какой смысл в том, чтобы круглосуточно бряцать своим дикарским оружием, даже спать с ним, а именно тогда, когда оно действительно требуется, не иметь его при себе?!! Монстра нечем остановить! Если даже чудовище не доберется до Майка и сожрет тупого варвара, он всё равно обречен, одному ему отсюда не выбраться!