Я скользнул в свое тело и стал цельным, а Ловик в это время пошатнулся и замахал руками, пытаясь обрести равновесие. Уже в своем теле я поддержал его за плечи, дождался, пока он полностью придет в себя, затем осмотрел рану, которая уже практически затянулась, и дырку в ноге, отметив, что она также стала стремительно заживать, и прислушался к себе. Чувствовалось, что то удобство, которое я испытываю, находясь в одном месте, было гораздо приятнее, чем ощущения в момент управления сразу двумя телами. Все-таки такое действие не дает возможность полноценно чувствовать каждое из них, а значит, и эффективность такого действия падает. В общем, я пришел к выводу, что такое можно использовать, но только в крайних случаях.
— Что со мной было? — спросил Ловик.
— Ты потерял сознание от боли, — пояснил я. — А я сначала просто вывел твое тело из-под стрел кочевников, ну а потом немного повеселился, уж прости. Если хочешь подробностей, тебе парни расскажут, — кивнул я на Рина.
Посчитав проблему решенной, я нашел глазами Даркина и обратился к нему:
— В этой ратуше восемь твоих друзей, я им приказал защитить женщин от кочевников. Пойди, глянь, что там с ними.
Лицо бывшего наемника озарилось радостью и он кинулся ко входу в ратушу. Приятно видеть командира, который так переживает за своих подчиненных.
— Только осторожнее там, не нарвись на меч, у нас лимэля мало! — крикнул я ему вдогонку, отмечая, что почти все наемники смотрят на меня умоляюще.
— Да идите уже, нечего на меня смотреть, — с улыбкой махнул я им рукой.
Сцена встречи в ратуше была весьма бурной, восторженный крики доносились до нас, стоящих на улице и проверяющих царапины, полученные в ходе битвы. Только две из них оказались серьезными, а на остальные хватило несколько капель лимэля. Оставлять их без внимания я не стал, потому что по такой жаре и в условиях антисанитарии очень опасался заражения. Поэтому решил пожертвовать одной флягой неприкосновенного запаса, но быть абсолютно спокойным. Проверив запас целебной жидкости, я убедился, что с такими темпами надолго её не хватит. Осталось всего две полные фляги и четвертинка. На полсотни человек, если они не будут лезть в самое пекло, должно хватить, но дело в том, что без этого как раз и не обойтись.
Закончив с лечением, я дождался, пока из ратуши вывалят наемники в увеличенном составе. За ними следовали женщины, уже одетые и в более-менее вменяемом состоянии, видимо, общество наемников помогло им прийти в себя. Первым делом я обратился к Дареку:
— Ты не возражаешь, если я задам твоим друзьям пару вопросов?
— Нет, конечно, — ответил мой сержант и попросил освобожденных наемников подойти ко мне.
Окружив меня, все восемь человек представились и попытались выразить свою благодарность за спасение, но я жестом остановил их и начал допрос:
— Что вы делали здесь для степняков?
— Обучали их бою на городских улицах, — ответил наемник, представившийся Вишоном.
— Как вы оцениваете их успехи?
— То есть? — не понял он.
— Я хочу понять, чему вы их успели обучить?
— Да так, конкретно ничему особому, просто основам… Ну, как правильно двигаться отрядами, как нападать на укрепления, тактике продвижения по городу… Всему понемногу. Многое они схватывали буквально на лету, поэтому их уровень был довольно приемлемым.
— То есть уже сейчас они представляли собой немалую силу?
— Да, я бы сказал, что с такой армией они могли взять любой приграничный город, особо не пострадав, но мне показалось…
— Что? — приободрил его я.
— Мне думается, их собрали здесь для чего-то большего. Столько хороших воинов, причем не просто хороших, а превосходных… Если бы им еще дать месяц на подготовку, они смогли бы взять любой средний город без магической защиты…
Вишон еще продолжал расписывать достоинства уничтоженных нами степняков, а я понял, что мои догадки верны. Если на остальные лагеря наемников распределяли просто для того, чтобы хоть как-то занять такую массу народа, то здесь действительно велась серьезная подготовка. Подозреваю, что мы только что разгромили отряд, который должен был штурмовать столицу. Я, конечно, могу ошибаться, но уж больно хорошие тут были вояки, да и научиться они успели немалому. Я вспомнил, как грамотно обходили меня стрелки, как слаженно действовали попадающиеся мне по пути отряды. Если бы здесь была регулярная армия Мардинана, все они были бы мертвы, хотя и потрепав степняков напоследок. Но мои бойцы, обладающие рассветной техникой, эльфийским умением передвигаться бесшумно, стрелять метко и моей интуицией, естественно превосходили этих кочевников в разы.
Так, теперь нужно решить, что делать дальше. Как я и собирался, отправиться в Мараху, или продолжать давить остальные лагеря поодиночке? Но ведь моя удача продлиться до первого незамеченного мной мага, который играючи перебьет всех моих парней, как я степняков. А стоит лишь одному из них умереть, как меня тут же скрутит боль. Это сегодня я почувствовал все прелести попадания стрелы в тело, но ведь это еще цветочки, по сравнению с тем, что мне доведется пережить тогда, когда одного из моих убьют. В книге, которую я читал, целая страница была посвящена этому недостатку плетения клятвы, где красочно расписывались ощущения свидетелей, переживших такое.
Значит, выход только один — сначала разведать обстановку, затем попытаться прикончить магов и только тогда заниматься всем остальным. Заодно и войско подоспеет, не все же одному нашему отряду горбатиться. Задумавшись, я не заметил, что Вишон перестал говорить, а все вокруг почтительно молчат, не рискуя нарушить течение моих мыслей. Ладно, тянуть нельзя, решил я и сказал:
— Все подойдите ко мне, объясню план будущих действий.
Дождавшись, пока парни и наемники подойдут поближе и образуют кружок, я начал говорить:
— Теперь нам придется на какое-то время расстаться. Я отправлюсь в Мараху на разведку и постараюсь выяснить общее положение дел, вы же в этот момент отправляетесь уничтожать последний известный мне лагерь на севере. Он небольшой, поэтому без меня вы должны справиться. (Если там магов не будет, подумал я про себя.) Там еще должны оставаться ваши друзья, кивнул я Даркину с наемниками, в количестве… семи человек, если я правильно посчитал.
— Четырех, — поправил меня Даркин.
Я еще раз пересчитал в уме, но у меня вновь вышло семь, поэтому я непонимающе уставился на него.
— Трое умерли в этом городе, — глухо пояснил мне Вишон. — Вчера мы похоронили двоих, Сиплого и Шуху. Сиплый не выдержал боли, а Шуха просто не проснулся. Двумя днями раньше Рорк попытался проверить, действует ли еще запрет на выход из города…
Он замолчал, не договорив, хотя все было понятно и так.
— Тогда вам придется поспешить, — ответил я. — До последнего лагеря отсюда почти два дня пути.
Я же не мог им сказать, что так и так, ребята, можете расслабиться, вы все равно не успеете. За два дня могу гарантированно предсказать, что ваши друзья погибнут. Я же видел, что и этим парням, которых я избавил от паразита, жить оставалось не больше суток, но все же предпочел им дать надежду. Видя, как сжались кулаки у Даркина, а лица бывших наемников посуровели, я понял, что они будут пытаться успеть всеми силами. Что ж, не буду отбирать у них эту возможность, иначе меня просто не поймут.
— Даркин, я понимаю, что ты и твои люди долго думали, прежде чем принести мне клятву… Я отправлюсь через час, если твои друзья решат, что для них так будет лучше, я успею сделать их воинами нашего отряда. Если нет, такой возможности больше не будет… Теперь текущие дела. На этот раз возьмите всех бывших невольников с собой, здесь неподалеку располагаются несколько стойбищ, поэтому лучше им быть под вашей охраной. Лошадей заберите всех, будут вам заводные, если решите скакать без перерыва. Хотя я понимаю, что время не ждет, но нужно собрать все железо степняков и спрятать, а луки уничтожить. Все-таки лагерь слишком близко от Марахи, не стоит оставлять кочевникам оружие. Когда я уеду, за старшего остается Крот, в помощники ему назначается Даркин, если что-то случится, сразу вызывайте меня… Вроде все. А теперь, кто хочет есть, пошли со мной, надеюсь, что там уже все готово.
Есть хотели все, но несколько бывших наемников и Даркин все же остались с освобожденными, пересилив зов желудков. Им было о чем поговорить. В принципе, мне уже были не нужны особо эти восемь человек, но не разлучать же товарищей. В конце концов, я им дал выбор, пускай думают сами, неволить никого не буду. За поздним ужином или ранним завтраком, приготовленным нам бывшими рабами, я размышлял, а не поехать ли мне в Мараху всем отрядом, так сказать, раздавить осиное гнездо и решить сразу все проблемы, но потом понял, что я начинаю страдать манией величия. Мараха очень большой город, так просто его не захватить. Да и стоит ли вообще его захватывать, если можно всего лишь отрубить змее голову — убить Викерна, его приспешников и магов… А вот тут скрывается гвоздь проблемы. Маги представляли для меня один громадный знак вопроса, я не знал ни их силы, ни их количества, а это было очень плохо.
Дожевав последнюю хрустящую лепешку, я так ничего лучшего и не придумал, чем просто следовать намеченному плану — отправиться в Мараху одному. Тем более, что мне так будет проще, быстрее и незаметнее узнать все, что я хочу. Отряд, конечно, сила, причем немалая, но пока не нужно лупить со всей дури, а стоит только наметить место удара. Поднявшись, я попросил одного из бывших рабов собрать мне в дорогу еды и воды, так как ехать мне предстояло долго, а потом отправился обратно к ратуше узнавать, чем дело кончилось с совещанием.
Подходя, я навострил свои длинные уши, и понял, что диспуты еще были в самом разгаре. Уже издали я услышал голос Даркина, обращавшегося к одному из своих:
— Да пойми ты, это будет самым лучшим выходом, иначе ты не сможешь быть вместе с отрядом. Разве ты этого хочешь? Тогда Алекс прямо сказал, что силой принуждать не будет.
— Но я не хочу давать клятву верности, только что получив освобождение от одной. Это то же самое рабство! — по голосу я понял, что это Орхен.
— Нет, это не так, я же тебе говорил, что его клятва другая. Благодаря ней он сегодня смог спасти Ловика…
— Да, заняв его тело, я уже слышал. Но именно это мне не нравится, что кто-то будет иметь возможность распоряжаться моим телом. Ведь я стану словно кукла в балагане, и даже не буду иметь возможности сопротивляться!
Даркин вздохнул:
— Это спасло ему жизнь, так разве это плохо, когда тебе помогут, когда ты будешь сам не в состоянии сражаться?
— Что ему до наших жизней? — недовольно ответил Орхен. — Он же колдун! Ему на всех наплевать, как и всем им.
Я остановился и спрятался за углом дома, не выходя на площадь. Хоть подслушивать нехорошо, но мне ужасно интересно было узнать, что скажет на это Даркин.
— Нет, Алекс не такой. Вчера он спас жизнь маленькой девочке, потратив на это весь свой целебный напиток. Он заботится о своих парнях, как о себе самом и поверь, они платят ему только уважением, а не страхом клятвы. Знаешь, я действительно верю в то, что это лучший отряд Мардинана, да что там, лучший отряд, какой я видел в своей жизни. А по поводу того, что он не ценит жизни своих, я скажу так. Когда я впервые познакомился с ним, то еще не знал, что та дрянь, которой наградил нас проклятый маг, вовсе не была клятвой верности. Да и Крот, один из наших сержантов, также этого не знал и спросил его про это… Знаешь, меня очень поразила реакция на недоверие. Он был ошеломлен и просто не верил, что о нем могли так подумать. Но мне запомнились сказанные им тогда слова "если вы умрете, я буду умирать вместе с вами", и я сегодня узнал, что это чистая правда.
— Почему? — удивился Орхен.
— Потому что я видел, что когда он вытаскивал стрелу из плеча Ловика, то ему самому было очень больно. Все это видели. И еще, все в отряде Кэльвов друзья и братья, у них нет между собой недоверия, обид и вражды. Я не жалею, что теперь являюсь воином этого отряда.
Все замолчали, а я понял, что пора и мне выдвигаться на сцену. Подумаешь, один откажется, невелика потеря, тем более что такой настрой может только повредить общему делу. Отойдя немного подальше, чтобы не было впечатления, что я подслушивал и просто появился в нужный момент, я пошел к ратуше, намеренно не стараясь идти бесшумно. При моем появлении вся группа спорщиков развернулась ко мне.
— Ну что решили? — обратился я к ним, подойдя поближе.
— Мы отказываемся приносить клятву, — сказал Орхен.
Я постарался, чтобы на моем лице не дрогнул ни один мускул, выдавая мое удивление, и спокойно ответил:
— Это ваше право. Как я уже говорил, заставлять я никого не буду. Даркин, бери своих и отправляйся перекусить, там ребята вам оставили немного горячего, а я пошел к лошадям. И присмотри, пожалуйста, за Кротом, пока меня не будет. Хоть голова у него варит, но ни тактике, ни стратегии он не обучался, поэтому проконтролируй план будущей операции, ну а если что не выйдет, тогда связывайся со мной.
Я махнул всем рукой на прощание и добавил:
— Я в Мараху, всем удачи.
Повернувшись, я пошел прочь. Теперь нужно было найти коня повыносливее и забрать продукты в дорогу, а также навестить мою оставленную кобылку, чтобы снять с неё сумку с золотом. Оно мне пригодится… Нет, все-таки странно, что все отказались, ведь я заметил, с каким вниманием они слушали Даркина…
— Алекс! — раздался крик сзади.
Я обернулся и с недоумением посмотрел на подходящих наемников. На их лицах были улыбки, и только Орхен выглядел немного расстроенным.
— Прости, Алекс, но ребята попросили устроить проверку, — повинился Даркин. — Они сказали, что если ты будешь их уговаривать, значит, тут дело нечисто и твое предложение попахивает обманом. Мне так и не удалось их переубедить, не сердись.
— Разумно, — пожал плечами я. — Сердится здесь не за что, я и сам бы наверняка поступил бы подобным образом. Но сейчас озвучьте, пожалуйста, ваше настоящее решение, у меня времени осталось очень мало.
— Мы согласны, — недовольно произнес Орхен. — Если все, что рассказал Даркин правда, то лучшего для нас выхода не найти.
— Почему же? — удивился я. — Вы можете отправиться сами куда захотите и заниматься, чем пожелаете, разве вас что-то удерживает?
— Кодекс, — твердо ответил Орхен. — Я лучше умру, чем потеряю свою честь!
Наемники, стоящие рядом, только кивнули головой, подтверждая сказанное, а я в который раз подумал, что эта Гильдия намного серьезнее, чем её подобие в Мардинане. Тем наемникам можно и убийцами поработать, никто их не осудит, а эти ставят честь выше жизни. Эх, сказал бы я им, что можно и жизнь сохранить, и честь потерянную найти, купить или украсть, или ее же запятнанную потом оттереть до блеска, но не стоит выбиваться из роли белого и пушистого отца-командира, которого тут нарисовал Даркин.
— Тогда приступим, — сказал я.
Первым делом я отправил одного из бывших наемников взять из загона скакуна получше, а затем на нем отправиться к тому месту, где мы оставили лошадей, за моей сумкой, а второго попросил забрать припасы, собранные мне в дорогу. Только тогда я начал процедуру клятвы. Она прошла как по маслу, только под конец появился взволнованный Крот и уже издали закричал мне:
— Ты что делаешь, дурья башка! Кто только вчера чуть не окочурился? А нет, глядите — снова за свое взялся.
В моей руке разворачивалось плетение. Улыбнувшись Кроту, я сказал:
— Надо, брат, надо.
А затем я произнес свой текст клятвы и отпустил плетение на волю. В этот раз боль была терпимой. Мне даже удалось не рухнуть на землю, хотя и во многом благодаря поддержке Крота. Отдышавшись, я хрипло произнес ничего не понимающим наемникам:
— Добро пожаловать в Королевские Кэльвы.
После этого я с облегчением сел на землю и пригласил их последовать моему примеру, а потом начал передачу информации. Завершив её, я встал и обнаружил, что парни уже доставили великолепного скакуна, на седле которого висело две сумки. Отдав последние советы, я попрощался с парнями, а Крот даже обнял меня напоследок, шепнув на ухо, чтобы я не вздумал где-нибудь потеряться. Хмыкнув, я подумал, что это как раз таки мне не грозит, и махнул рукой, трогая четвероногое с места. Вскоре я уже скакал на всех парах прочь из разрушенного города.
Наступал рассвет, степь выглядела хмурой и неприветливой. Вздохнув, я наконец сделал то, что так долго оттягивал — накинул на скакуна свое плетение. Его дикое ржание и внезапно ускорившийся бег показали мне, что плетение начало свою жестокую работу. Теперь я смогу достичь Марахи где-то за сутки, сэкономив кучу времени, но уничтожив этим прекрасное животное, которое сейчас под моим седлом испытывало невыносимые муки. Да, это было именно то плетение, о котором я вскользь упоминал. Именно поэтому я поменял свою флегматичную кобылку на этого скакуна, испытывая к ней некую симпатию и не желая причинять ей страдания за её безукоризненную службу. А к этому жеребцу я никаких чувств не испытывал, хотя и жалел этот великолепный экземпляр четвероногого. Но, как известно, цель оправдывает средства, хотя и не все это понимают.
Спустя два часа быстрой скачки я внезапно поймал себя на мысли, что начинаю задремывать. Это было довольно неприятно, так как остановиться я не мог по понятным причинам, ведь после снятия плетения жеребца под седлом ожидала бы мучительная смерть, а другого поблизости я вряд ли смогу быстро найти. Поэтому я начал отгонять сонливость размышлениями над усовершенствованием плетения, которое мне досталось в наследство от преждевременно почившего экспериментатора. Я понял, что в него нужно добавить несколько элементов еще тогда, когда переживал первые впечатления от вживления сафруса в тело. Именно тогда мне пришла в голову мысль добавить к этой магической маскировке еще и визуальную.
Да, это было вполне естественно и логично. Странно, что сам маг не подумал об этом. Его творение скрывало ауру и передавало в ментальном плане образ обычного воздуха, так почему бы не изменить его, чтобы вместо воздуха появился образ ауры обычного среднестатистического человека? Но кроме этого я задумал подвесить еще один слой к плетению, который бы накладывал еще и визуальную личину. Плетения такого рода мне были прекрасно знакомы, правда, до этого я никогда их не применял в таком качестве. Помню, мы частенько с учителем подшучивали друг над другом, используя иллюзии, расположенные в самых неожиданных местах. Особенно удачной оказалась моя шутка с иллюзией ягодной настойки, с изрядным постоянством появлявшаяся на столе учителя. Каково же было его удивление, когда после привычного развеивания, бутылка с настойкой осталась на месте. Я едва смог сдержать смех, глядя из засады на ошарашенное лицо наставника, который еще несколько раз пытался развеять настоящую бутыль. Кончилось дело тем, что он помянул меня нехорошим словцом и достал из шкафа пустой бокал…