- Бум, бум, бах! - злорадно потирая руки, пробормотал король. - Ой, стреляют, убивают! Кто на нас напал? Бум, бум! Никого не видно! Тара-рах! Ой-ой! У нас отобрали хрустальную кисть! Погибаем, пропадаем! Бах-бах-бах! Ой, нас всех поубивали! Бум!
Это король представлял себе, как солдаты в колпаках-невидимках напали на Страну Голубого Поросенка.
- Эх!!! - выдохнул Министр Войны.
Он наконец решился. Он подошел к королю как можно ближе и зашептал как можно тише. Так тихо, как только мог.
- Ваша Прекрасность, неужели вы дадите колпак Цеблиону? Ведь он такой негодяй! Если у него будет колпак...
- Конечно. Ведь я дал ему свое королевское слово, - с важностью сказал король.
Министр Войны крякнул с досады.
- Но он такой проныра!!!
- Не уговаривай меня, это бесполезно.
- Ваша Сверхпрозрачность! Ведь он!..
- Это решено, не смей со мной спорить. Короли никогда не обманывают своих подданных. Но... - Король негромко рассмеялся. - Но сначала мы измерим Цеблиона и его сына аршином красоты. И если окажется, что Цеблион достаточно красив...
- Красив?! - Теперь захохотал Министр Войны. От его хохота закачались ковры. С них полетела пыль. Можно было подумать, что ковры дымятся. - Да ведь он урод, каких мало!!! Ха-ха-ха!!! Теперь ему не видать колпака как своего носа!!! Хотя его нос такой длинный, что он его, пожалуй, прекрасно видит!!! Ха-ха-ха!!!
В комнате заклубилась пыль. Кислые Щи зажал нос, чтобы не чихнуть, и в этот момент почувствовал сильный толчок в спину.
- Чего толкаешься, Нафталин? - заныл он.
Он оглянулся и увидел высокого человека, одетого в длинные белые одежды. Высокий человек со стоном раскачивался из стороны в сторону, отдирая от себя цепкие руки невидимых стражников.
Вдруг он резко рванул дверь на себя.
- Ты куда, куда? - завопил Кислые Щи.
Тут в светлом проеме двери все увидели, что это Великий Садовник. Он, шатаясь, выбежал на середину комнаты. В его глазах было отчаяние, переходящее в безумие. По впалым щекам бежали слезы.
- Ваше Прозрачное Высочество! - закричал он, протягивая вперед руки. - Несчастье! Несчастье! У меня похитили мой цветок-невидимку!
Грозовая туча, которая на самом деле была королем, сделала два шага вперед и прошипела сдавленным голосом:
- Старый безумец! Врываешься сюда и мешаешь нам решать важные государственные вопросы. Никто и не думал похищать у тебя цветок-невидимку. Его взяли по моему приказу. Нам нужны новые колпаки...
- Для нашей чудесной войны!!! - рявкнул Министр Войны.
- Для войны?! - Великий Садовник пошатнулся. Глаза его расширились от ужаса. - Для войны? Нет, мой добрый повелитель! Вы просто шутите над бедным стариком. А я на мгновение и поверил. Конечно, это просто шутка.
- Скоро увидишь, какая это шутка!!! - злобно захохотал Министр Войны.
- Нет, нет, нет! - в ужасе зашептал Великий Садовник. У него был такой вид, как будто ему снится страшный сон и он изо всех сил старается проснуться. - Нет! Не для этого я растил мой цветок. Пока еще не поздно, остановитесь. Выслушайте меня. Иначе произойдет ужасное несчастье!
- Ну! - нетерпеливо сказала грозовая туча. - Говори, я позволяю. Только покороче.
Великий Садовник поднял руку. Его прозрачные старческие глаза сверкнули стеклянным блеском.
- Вы, невидимки, прекраснее всех людей на свете. Но вы прячете от нас вашу красоту. Это великая ошибка! Нет, это преступление. Люди жаждут красоты. Она нужна им так же, как хлеб. Нет! Больше хлеба. Так пусть же все люди наслаждаются вашей красотой. Снимите колпаки! Откройте ваши ослепительные лица, подобные солнцу! А колпаки-невидимки отдайте нищим и уродам. Пусть все бедняки наденут колпаки-невидимки. Тогда в нашем королевстве останутся только богатые и красивые. Ведь только их и будет видно. Надо сломать все бедные дома! Надо срубить все кривые деревья! Тогда наше королевство станет самым счастливым. Оно станет самым счастливым, потому что оно станет самым прекрасным. Для этого я столько лет растил цветок-невидимку!
- Никогда не слыхал подобных глупцов!!! - рявкнул Министр Войны.
- Несчастный старик, что я наделал! - горестно и дико закричал Великий Садовник. В этом крике было столько отчаяния, что девочка Татти, которая в это время одна шла по дворцу, вздрогнула и на секунду остановилась. А Лесной Гном, сидевший на пороге мышиной норки, сам не зная почему, заплакал тихо и беспомощно, как малое дитя. Слезы у гномов светятся, это всем известно. Он вытирал слезы белоснежным носовым платком, который ему только сегодня утром дала госпожа Круглое Ушко.
Король со злобой посмотрел на Великого Садовника.
- Долго мне слушать бред этого безумца?
Нафталин и Кислые Щи подхватили Великого Садовника под руки и поволокли к дверям.
- Ваше Величество, опомнитесь! Остановитесь! Это же бесчеловечно... Это подло!.. - крикнул Великий Садовник, но стражники чем-то заткнули ему рот.
Король в ярости затопал ногами.
- В тюрьму его! В тюрьму! В тюрьму!
Глава 8
ЗНАКОМСТВО ПОД ЛЕСТНИЦЕЙ
Тем временем Татти с бьющимся сердцем шла по дворцу. Она переходила из одного зала в другой, с изумлением глядя по сторонам широко открытыми глазами. Она даже боялась моргнуть, чтобы не пропустить что-нибудь интересное. Она трогала пальцем гладкие мраморные колонны, рассматривала золоченые стулья и пальмы, поднимавшие неподвижные листья к самому потолку.
Ее деревянные башмаки гулко стучали по цветному паркету. Топ-топ-топ! - отдавалось во всех углах. Теперь, когда она стала невидимой, этот звук казался ей оглушительным. Он пугал ее. Татти скинула башмаки, завязала их в передник, пошла босиком.
"Славная девочка, - подумала госпожа Круглое Ушко, глядя ей вслед. Догадалась, что я не люблю, когда громко топают ногами, и сняла башмаки. Очень мило с ее стороны. Будь она поменьше ростом, я бы, пожалуй, наняла ее в служанки".
"До чего же здесь красиво! - тем временем думала Татти, переходя из зала в зал. - Даже не представляла, что где-нибудь бывает так красиво!"
Тут Татти вспомнила дом своих братьев. Ведь раньше она считала, что их дом самый лучший и красивый на свете. Но как только Татти вспомнила дом своих братьев и страшный замок, висящий на их дверях, все во дворце показалось ей отвратительным и безобразным.
Она увидела, что у золоченых стульев кривые поросячьи ножки, картины блестят, как будто намазаны каким-то жиром, а у пальм противные, волосатые стволы.
Вдруг позади нее послышались торопливые шаги и голоса. Запахло чем-то горелым. Она отскочила в сторону и прижалась спиной к холодной колонне.
- Да куда она денется. Подгорелая Каша? - сказал чей-то дрожащий, уговаривающий голос. - Ну, побегает в колпаке и бросит его. Ну, девчонка, ну, просто глупая девчонка. Что она вообще понимает в колпаках-невидимках? Поиграет и бросит, помяни мое слово. Давай никому об этом не говорить, ладно?
- Идиот! - прервал второй голос. - Да они тут же увидят, что одного колпака не хватает. Представляешь, что начнется, дурачина? Надо немедленно разыскать Министра Чистого Белья!
- Пропала моя невидимая головушка! - простонал первый.
Голоса и шаги затихли. Татти стало как-то жарко и весело. Так им и надо! Пусть, пусть поищут. А она будет ходить по дворцу до тех пор, пока не отыщет своих братьев.
Татти потянула за ручку высокую тяжелую дверь. Дверь не открывалась. Татти ухватилась покрепче, сказала сама себе: "Н-ну..." - и потянула изо всех сил. Вдруг она почувствовала, что с другой стороны кто-то тоже толкает дверь. Дверь отворилась легко, без усилий.
Татти чуть не вскрикнула от страха. Перед ней очутился высокий человек. У него было свирепое лицо и огромный нос. Из провалившихся глаз, казалось, шел дым. В этом дворце, населенном только голосами и шагами, Татти вообще не ожидала встретить человека без колпака-невидимки. Да еще такого страшного.
Татти оцепенела и задержала в груди дыхание.
Зловещий человек прошел совсем близко. Потом Татти увидела противного мальчишку. У него тоже был большой утиный нос и крошечные злые глаза. Он шел, лениво волоча ноги.
- Папка! - капризно сказал противный мальчишка. - Хочу, чтоб у меня сегодня же был колпакневидимка! Хочу, и все, слышишь?
- Ну, сыночек... - беспомощно сказал страшный человек.
- А если завтра, то я его не надену. Вот!
- Не говори так, мой милый. Ты же видел, я с утра не присел ни на минутку. Столько забот. Сегодня все решится. Ты только подумай, какое счастье, получился целый золотой котел невидимого эликсира!
- Невидимый эликсир! А колпаки?
- Ну, сыночек, что же делать? - виноватым голосом сказал страшный человек. Он с нежностью погладил противного мальчишку по нечесаным волосам. - Что же делать, мой мальчик? Они очень упрямы, эти братья. Беда в том, что только они умеют ткать материю, которая...
- Опять ждать? - взвизгнул мальчишка. Он затопал ногами и чуть не наступил на босую ногу Татти, которая, сама того не замечая, подошла к ним совсем близко. - А если эти глупые ткачи не захотят работать?
- Мы их заставим, - с мрачной угрозой сказал страшный человек. - Есть способы...
- А если они все равно откажутся?
- Тогда мы их казним, - сказал страшный человек.
- Ой! - сказала Татти.
Она совсем не хотела сказать "ой!". Просто у нее так получилось. Страшный человек и противный мальчишка замерли на месте.
- Сыночек, это ты сказал "ой!"?
- Еще чего! - проворчал противный мальчишка. - Сам говори "ой", если тебе хочется.
- Но ведь все-таки кто-то сказал "ой"... - подозрительно пробормотал страшный человек. - Ктото невидимый. И главное, тот, кто сказал "ой", совсем не пахнет!
Тут страшный человек начал поворачиваться в разные стороны, громко сопеть Носом и принюхиваться. Татти увидела его круглые черные ноздри. Каждая ноздря была как нора суслика.
- Да нет тут никого! - Мальчишка брезгливо дернул страшного человека за зеленый рукав. - Надоел, папка! Вечно ты что-то придумываешь.
- Не уверен... - с сомнением протянул страшный человек.
- Так у меня и через год не будет колпака! - злобно пискнул противный мальчишка и выбежал из зала.
Носатый человек с силой втянул в себя воздух. Татти почувствовала, что струя воздуха тащит ее за собой. Она испуганно взмахнула руками и невольно сделала несколько шагов к страшному человеку... Но тут он шумно перевел дыхание, повернулся и вышел из зала.
- Ох! - выдохнула Татти.
Она прижалась горячей щекой к холодной колонне и закрыла глаза. Так она простояла несколько минут. Ей просто нужно было хоть немного прийти в себя и успокоиться.
Потом она пошла дальше.
Все комнаты были одинаковые: большие и пустые. Со стен смотрели картины и зеркала... Зеркала казались темными и мрачными. Ведь зеркала любят быстрый взгляд и улыбку. Но в этих пустых комнатах все словно застыло.
Татти вышла на лестницу. Здесь царил полумрак. За маленьким круглым окном был видел кусок закатного неба, прозрачного и розового, как леденец. Татти задумалась: куда ей идти - вверх или вниз по лестнице?
И вдруг она услышала чей-то плач. Кто-то плакал под лестницей, горестно всхлипывая. Тяжелый, тихий плач. Так плачут только от большого горя. Татти это сразу поняла.
"Не может быть, чтобы это плакал невидимка..." - подумала Татти.
Татти заглянула под лестницу. Под лестницей, в темноте, скорчившись, сидел маленький худой негритенок.
Он сидел, низко опустив круглую курчавую голову и обхватив колени худыми руками. Торчали его острые колени и локти.
- Чего ты ревешь? - спросила Татти.
Мальчик в ужасе вскочил и стукнулся об лестницу.
- Не бейте меня, не бейте меня! - с мольбой воскликнул он. Его блестящие глаза смотрели мимо Татти куда-то в пустоту. Он быстро-быстро дышал и прикрывал руками то лицо, то грудь, будто ждал, что его сейчас ударит невидимая рука.
- Я мальчишек бью, только когда они сами лезут, - солидно сказала Татти. - А первая я не дерусь. Очень надо.
У мальчика стало такое удивленное лицо, будто Татти сказала самую невероятную вещь на свете.
- А... вы кто? - заикаясь, спросил он.
- Я? Девочка, - с удивлением сказала Татти. Она совсем забыла, что на ней колпак-невидимка.
- Вы не простая девочка, - робко прошептал мальчик. - Вы богатая девочка. Ведь вас не видно.
- Вот глупый! - сказала Татти и стянула с головы колпак-невидимку.
- Ой, у тебя босые ноги! - в восторге закричал мальчик. - А платье у тебя старое и заштопанное. Ой, как хорошо! Значит, ты бедная!
- Почему я бедная? - обиделась Татти. - Просто я не очень богатая. А вообще-то мне всего хватает: и еды, и одежки. Братья мне все покупают. А башмаки я просто сняла, потому что они громко стучат. А ты что тут делаешь?
- Я полотер. Я каждый день натираю пол во дворце. Вот этой щеткой. А вечером повар дает мне за это кусок черного хлеба. Я никогда не ел белого хлеба, потому что повар говорит, что белый хлеб могут есть только белые люди. Но я плакал не изза этого. Понимаешь, я совсем один в этом большом дворце. Мне никто никогда не говорил: "Спокойной ночи" или "Почему ты такой грустный?" Мне здесь очень плохо. Я, наверное, скоро умру от тоски. Тоска у меня вот тут, в груди. Это такой холодный камешек...
- Нет, ты уж погоди умирать, - сказала Татти. - Вот мы с тобой встретились, так что ты теперь уже не один. А как тебя зовут?
- Меня зовут... У меня очень некрасивое имя. - Мальчишка посмотрел на Татти темными, как вишни, глазами. Но это были очень грустные вишни. Меня зовут Щетка. У меня, наверное, есть другое имя. Настоящее. Я так думаю. Но ведь настоящее имя дает мама. А я не знаю, кто моя мама, и поэтому я не знаю, какое у меня имя. А тебя как зовут? И откуда ты взяла этот колпак-невидимку?
- Подвинься, - сказала Татти. - Я тоже залезу под лестницу и все тебе расскажу.
Глава 9
В ЧЕРНОЙ БАШНЕ
- А теперь я хочу повидать своих братьев, - сказала Татти, окончив рассказ.
Щетка глубоко вздохнул, как будто проснулся. Татти посмотрела на него.
- О-о-о... Черная Башня... - прошептал Щетка и поежился. - Там на каждой двери два замка. А на окнах железные ставни и решетки. Туда ведет подземный ход. Там страшно, там совсем темно. Там бездонные щели, куда можно упасть. Там сотни дверей. Нет, через подземный ход тебе не пройти. И там всюду стражники.
- Ну да! - сказала Татти. - В колпаке-то я куда хочешь пройду! - И Татти снова натянула колпак на голову.
В это время мимо ребят прошлепали зеленые башмаки со стоптанными каблуками.
- Тише! Это Цеблион! - отчаянно прошептал Щетка. - Не шевелись! Он дерется очень больно!
Бедный Щетка. Он делил всех людей на тех, кто дерется очень больно, и на тех, кто дерется не очень больно.
Цеблион нес в руке зажженную свечу из серого воска. Серые мутные капли стекали вниз по свече.
Он открыл низкую незаметную дверь. Пахнуло сырым погребным воздухом. Пламя свечи наклонилось, грозя погаснуть. Цеблион прикрыл его ладонью. На миг Татти увидела крутые ступени, уходящие вниз в темноту. Дверь захлопнулась, все исчезло.
- Ушел, - с облегчением вздохнул Щетка.
- А куда он пошел? Куда ведет эта дверь? Хотя откуда ты знаешь...
- О!.. - Щетка вздрогнул и съежился. - Это и есть та самая дверь. Отсюда начинается подземный ход. Он ведет как раз в Черную Башню.
- Что ж ты сразу не сказал! - вскрикнула Татти.
Она распахнула низкую дверь и застыла на пороге. Непроглядный мрак царил за дверью. Казалось, густая темнота шевелится, как живая. Ничего нельзя было разглядеть. Слезы выступили на глазах у Татти.
- Мне надо было пойти за ним. У него свеча. Он бы не услышал моих шагов. А теперь...
- А теперь иди за мной, - послышался негромкий голос. Татти увидела на верхней ступеньке лестницы маленького Гнома с зеленым фонариком в руке. У него было доброе грустное лицо, седая борода была такой длинной, что Гном засунул ее кончик в карман своей старой курточки.
- Я очень люблю ходить в темноте со своим зеленым фонариком. Вот уж не думал, что он когда-нибудь мне еще пригодится. Идем, девочка, которую я не вижу, я посвечу тебе. Я сидел здесь рядом, в уголке. Только вы меня не заметили. И все слышал. Ты хочешь помочь своим братьям. Когда человек хочет сделать доброе дело, там, глубоко под землей в царстве гномов, появляется еще один слиток золота. Все слитки золота - это добрые дела людей, их благородные мысли. Ну, да ты этого пока не поймешь. Что ж, идем! Мне отлично знаком этот подземный ход, но, увы! - Тут маленький Гном протяжно и печально вздохнул. - Он не ведет к моему чудесному домику и к моим маргариткам...
Лесной Гном начал неторопливо спускаться вниз по каменным ступенькам.
- Ну! - окликнул он Татти уже откуда-то снизу.
- Нет, нет, не ходи! - Щетка нащупал руку невидимой Татти и стиснул ее.
- Надо, - вздохнула Татти и высвободила руку. Какие крутые, скользкие ступени! Она спускалась все ниже, и все слабей доносился до нее тихий и скорбный плач Щетки.
На нижней ступеньке Лесной Гном остановился.
- Может, тебе не нравится мой зеленый фонарик? - ревниво спросил он. - Может, скажешь, что видала зеленые фонарики и получше?
- Что вы! - искренне воскликнула Татти. - Такой чудесный! Я даже не думала, что на свете бывают такие фонарики!
- То-то же! Тогда пойдем дальше. - Лесной Гном кивнул головой. Вид у него был очень довольный, и он поднял свой зеленый фонарик повыше.
Подземный ход все время поворачивал, раздваивался, но Лесной Гном уверенно вел Татти все дальше и дальше. С потолка капала ледяная вода. Пахло болотной сыростью и гнилью. Из углов выползли большие жабы, от старости покрытые плесенью. Они подозрительно смотрели на Лесного Гнома. Свет зеленого фонарика отражался в их неподвижных тусклых глазах.
- Ты очень любишь своих братьев, девочка, которую я не вижу? - спросил Лесной Гном.
- Очень! - горячо сказала Татти, даже прижала руки к груди. - Поэтому я и иду к ним в башню.
Серые жабы настороженно переглянулись. Их складчатые шеи надулись. Самая большая жаба, мутно-зеленая, будто по края была налита темной водой, кивнула с важным видом и что-то глухо пробормотала.