– Они и в наше королевство не входят. Вообще никуда.
– Чего так?
– А кому они нужны? Ничего интересного там нет, даже пастбищ нормальных всего ничего. Ими владели наши короли, потом эти земли захватили у нас соседи, но быстро об этом пожалели. Нервов и крови им это стоило прилично, а вот прибытка они не получили никакого. Даже в армию обитателей тех мест стараются не брать. Вояки они так себе, больше пограбить мастера. Делать же что-то иное им, по их понятиям, неприлично. Поэтому, воспользовавшись какой-то очередной смутой, соседнее королевство вывело оттуда свои войска… да так и забыло их туда вернуть. Обрадованные горцы подняли было очередное восстание, но быстро обнаружили, что воевать с ними никто не собирается, а выходы на равнину перекрыты стенами и башнями. С тех пор они и варятся в своем котле. Периодически воюют друг с другом, за пастбища, за угнанный скот, ещё за что-то…
– И как давно?
– Да уж лет тридцать.
– Тридцать шесть, – поправляет барон.
– Прилично! – качаю я головой. – И много их там?
– Кто знает? По приблизительным подсчётам – десять-пятнадцать тысяч войска они выставить могут. Из них, около трети – конные, остальные пехота.
– И как?
– Полку латников и полку пехоты с арбалетчиками – на два часа работы, – наливая себе квас, проворчал Лексли.
– Три, – не соглашается барон.
– Ну, пусть будет так.
– Интересно, – берусь за баклагу с квасом и я, – их что же, всегда так мало было?
– Отчего же? – пожимает плечами Лэн. – Пока, пусть и номинально, но имелась верховная власть, было получше. Войну из-за косо брошенного взгляда не затевали – всё-таки коронные войска там стояли и шутить они не любили. Какие-то дороги строились, более-менее торговали с ними, даже и на заработки часть людей выезжала на равнину. Тогда мы оценивали их военные возможности гораздо выше. У них только конных было около пятнадцати тысяч. Ну а как начали они жить по-своему… так быстро друг друга поперерезали. Да и лошадей стало меньше – мы же перестали выпускать их табуны на выпас в предгорные равнины. Тем более что и предлог для этого был – они перестали быть подданными нашего королевства. Опять же – только травою лошадь кормить, или ещё и овсом, разница есть! А овес у них почти не растет – и сажать негде, да и не занимаются горцы таким делом, с их точки зрения, это не мужское занятие. Чуток выращивают конечно, но лошадей этим не прокормить. И запрет на торговлю оружием с ними соблюдался неукоснительно. А сами они многого не накуют – некому, да и не из чего.
– Соблюдался?
Барон мнется.
– Ну… последнее время стали мы замечать у горцев доспехи неплохие, опять же мечи у них появились наши. То есть – нашей ковки, их кузнецы так не делают.
– А соседи? Не могут они с ними оружием приторговывать?
– До такой степени сумасшествия там ещё никто не дошел. Это всё равно, что раненого волка в своём хлеву выхаживать. Встанет на ноги – тебя же и сожрёт!
Интересные тут дела происходят… Все больше и больше знакомых моментов проявляется! Или это общее для всех миров? А бардак в управлении – такой же, как и у нас? Да ну… быть того не может, наш бардак – вещь исключительная и неповторимая! И, слава богу, откровенно говоря…
Заморив червячка, наша команда спускается вниз. Появляется Норн, и я тут же отсылаю Лексли спать. В приказной форме и не менее пяти часов. Обновившимся составом обходим замок. Баронские солдаты уже на постах, совлом не торгуют, службу несут грамотно.
Заглядываем и в казарму. Тут тоже все в ажуре, народ распределили правильно, не в тесноте, благо места хватает, но компактно. Опять же – все друг у друга на виду. Выставили и посты – это уже заместители Лэна подсуетились, мы таких команд не давали.
Вообще надо отдать должное – барон оказался дядькой неплохим. Вояка опытный и дело свое знает добре. Вот таких-то в мирное время и задвигают, куда Макар телят не гонял. Зато во время войны, на их горбу выезжает все верховное руководство. Мне даже становится неловко, что я к нему на "ты" обращался. По нашим-то меркам, он почти подполковник – а я кто? Тихонько консультируюсь на эту тему с Норном. Он меня успокаивает – по местным понятиям, это серьезный знак доверия со стороны сюзерена. Оказывается, даже тот факт, что я сам поднял барона с колен, а не просто приказал ему встать – уже серьёзно выделяет его из прочих. Впредь надо лучше башкою думать, вот так кого не того поднимешь – а он и нос задерет на полном серьёзе. И ведь прав будет, стервец!
Блин, надо будет епископа попросить, чтобы советника какого-нибудь знающего дал, что ли? Со здешними обычаями шутить – всё равно, что на минном поле плясать!
Кстати говоря, а чего это у нас городской голова не чешется? Тут его родной лорд пашет, понимаешь, как раб на галерах, а от него ни слуху, ни духу!
Озадачиваю на этот счет Норна, пускай пошлёт кого-нибудь в город – накрутят там хвоста некоторым товарищам…
Интересно, мелькает у меня мысль, а вот полки, что в город вошли – они-то, что сейчас делают? Нет, в замок я их, ясен пень не пущу, хватит тут и баронских солдат. Но, всё-таки?
Ну, ладно – в городе солдаты эти проходом были. Куда, кстати, они после этого пошли? Лес-то и здесь есть?
А разбойники?
Они-то тут как – водятся?
А куда ведет дорога из баронского поместья, та, которую охраняют его стражники? Самый, что ни на есть – торговый путь.
Как это в моем мире говорилось? "Было бы болото, а черти напрыгают!
Дорога есть, купцы присутствуют. Даже стража есть. Стало быть – и разбойники наличествуют. Помимо отмороженных горцев – ну да это другая статья… отчего же полк сюда не пошел?
А хрен его знает!
В общем, день оказался насыщен заботами и хлопотами. Хотя, конечно, барон со своими солдатами оказался очень даже к месту. По крайней мере, головная боль с охраной замка немного отошла на второй план. И даже сидящие где-то в тайниках злодеи, не казались мне настолько опасными.
Смеркалось, когда мы, наконец, закончили обход замка и возвратились на свой командный пункт. Тут уже горели фонари, и вместо тента был установлен походный шатер, что сразу сделало это место каким-то уютным и домашним. Даже еду нам принесли не солдаты, а две симпатичные девчушки. Впервые за все это время удалось пожрать горячей пищи.
Сижу в кресле и просто-таки чувствую, как из ног понемногу уходит усталость. Однако же и поспать охота – просто сил нет! Надеюсь, что хоть сегодня ко мне не будут приходить воспоминания о военных временах. Так хочется просто подрыхнуть в мягкой постели!
Прощаюсь со своими собеседниками и топаю вниз.
Как я добрался до кровати и оказался под одеялом – откровенно говоря, не помню до сих пор…
Разбудил меня звук рога.
Несколько минут лежу и пытаюсь собраться с мыслями. Потом, как-то сразу, в мозгах щелкает и все становиться на свои места. Так, пора вставать. Новый день и новые заботы. Взгляд вбок – Мирны уже нет. Это сколько же я спал?!
Наскоро одевшись, накидываю перевязь с Рунным клинком и вылетаю в коридор.
Наверх или вниз?
Наверх.
Выйдя на площадку башни, застаю там Норна, который что-то помечает на карте. Стараниями моей сероглазки, в библиотеке обнаружились карты не только замка, но и прилегающих земель. И когда Мирна вчера притащила нам целый ворох свитков, я при всех расцеловал её в губы – ценность таких подарков была несомненной!
– С утром! – приветствую я Кота.
– И тебе того же! – серьёзно отвечает он, не прерывая своей работы.
– Что там? – киваю я на карту.
– Отмечаю расположение постов и пытаюсь прикинуть возможные варианты прорыва из замка.
– И как?
– Понемногу… – рассеяно отвечает Кот, не отрывая глаз от карты.
Ну, с ним всё ясно – с головой ушел в работу, и дергать его сейчас не нужно. Подхватив со стола пару бутербродов с ветчиной, топаю вниз. Кто-то же там трубил в рог? Вот и встретим, как полагается…
Во дворе суета.
Баронский зам гоняет свободных от несения службы солдат. Заставляет их сдваивать ряды, поворачиваться и перестраиваться на ходу. Рядом с ним стоит парочка Котов и наблюдает за всеми этими маневрами. Отлично, ребята начали притираться друг к другу, это здорово.
Туда-сюда снуют слуги, тащат какие-то тюки, подметают двор.
В общем – и без лорда обошлись, каждый своим делом занят. Никого никуда не надо подгонять, все и так знают свою задачу.
Подавленный ощущением собственной брошенности и ненужности, уныло топаю в сторону ворот.
Там уже спешиваются очередные гости. Около них вижу Лексли и барона Вольте.
Подхожу ближе и вот тут меня, наконец, замечают. Барон степенно кланяется, а Кот, после приветствия тащит к приезжим.
От группы гостей отделяется коренастая фигура в рясе. Отец Варшани? Ну, слава богу!
Хитропоп благословляет меня и сходу загружает тучей вопросов. Насилу отбрехавшись, предлагаю всем заинтересованным лицам проследовать в башню и обсуждать все дела там, где гарантированно не будет ничьих посторонних ушей. Попытку Лэна улизнуть на проверку постов, пресекаю в зародыше.
Рассевшись вокруг стола, мы согнали с него Норна, который, что-то ворча под нос, вместе со своими бумагами переместился на нижний этаж. Вчерашняя девчушка принесла мне завтрак. Восхитительная яичница с колбасой – просто прелесть, как хорошо! А холодный квас окончательно выгнал из головы все остатки сонливости.
Отец Варшани тем временем увлеченно роется в наших трофеях. С ним вместе пришли ещё четыре монаха. И если двое из них выглядели вполне себе по-ученому, то вот оставшаяся парочка больше напоминала мне ребятишек из дивизии Дзержинского. Крепкие, атлетически сложенные фигуры, внимательные глаза, мягкие отточенные движения – спецназ, да и только! Интересно, а как в этом случае сочетаются призывы к умерщвлению плоти и такие вот мордовороты? Или у здешних попов это не принято? Надо будет, при случае, выяснить…
Кстати говоря, Лексли тоже взял на карандаш эту парочку. Судя по взглядам, которые он время от времени на этих ребят бросает, относится он к ним предельно серьезно.
Хитропоп между тем о чем-то спорит со своими научными монахами. Разглядывая какие-то бумаги, они тычут в них пальцами и оживленно обсуждают какие-то, только им понятные, вопросы.
Ну и ладушки, я хоть перекусить успею, пока они там к общему мнению придут. Подмигиваю Коту и барону и указываю им взглядом на столик с едой. Они не заставляют себя долго ждать и присоединяются ко мне. Лексли при этом делает приглашающий жест и обоим монахам-спецназерам. Те не ломаются и подсаживаются к нам. Правда, мяса они всё-таки не едят. Зато всё остальное сметают со стола за милую душу. Попробовав квасу, удовлетворенно переглядываются и наливают себе ещё. Ну вот, внеслужебное общение, да ещё и за вкусным хавчиком, всегда способствует сближению и общему согласию.
Между монахами и Лексли завязался разговор больше похожий на обмен ударами между боксерами в начале боя. Аккуратные прощупывания, малопонятные для непосвященного человека намеки и такие же невнятные, но, судя по всему, достаточно исчерпывающие для них ответы. Похоже, что взаимопонимание между представителями двух силовых структур успешно наладилось.
Не успели еще наши дебаты развернуться в полную силу, как хитропоп вдруг обнаружил отсутствие доброй половины собеседников, о чем и не замедлил уведомить нас негодующим возгласом. Пришлось заканчивать трапезу и перемещаться за общий стол.
– Ну, что ж, милорд, теперь можно с большой долей вероятности сказать, с кем мы имеем дело в настоящем случае.
Все сидящие за столом замолкают и внимательно слушают оратора.
– Посоветовавшись с братьями, – кивает хитропоп на научных монахов, – мы пришли к однозначному выводу: нашим противником выступает Орден молчащих братьев.
Похоже, если бы на стол сейчас кинули взведенную лимонку, то и это не так сильно подействовало бы на окружающих. Барон прикусил себе ладонь, Кот нахмурился и помрачнел, оба монаха-спецназовца озабоченно завертели головами. Только на меня это подействовало весьма относительно. Ну, братья, ну, орден. Молчащие? Да хоть пляшущие!
– Вы совершенно в этом уверены? – подал голос Лексли. – Вы не подумайте, отец Варшани, что я сомневаюсь в ваших словах, но последнего представителя этого Ордена видели в наших краях более ста лет назад. Где же они прятались все это время? И может ли быть так, что за сто лет их так никто и не обнаружил? Ведь, насколько я помню, практически везде они объявлены вне закона.
– Понимаю твои сомнения, сын мой, – печально говорит хитропоп. – Поверь мне, что такой вывод тоже дался нам весьма нелегко. Но сомнений нет, это они. Слишком много совпадающих признаков на это указывает.
– Может быть, хоть кто-нибудь возьмет на себя труд объяснить мне, что это за Молчащие братья такие? Чем они знамениты и чем опасны? – спрашиваю я.
После недолгого молчания слово берет один из научных монахов.
– Для начала позвольте мне представиться: брат Иан. По роду своей деятельности я очень тщательно изучал все, что связано с деятельностью этого зловещего Ордена. Как некоторые из присутствующих возможно знают, представители этой организации очень часто использовали яды и отравленное оружие. Не будет преувеличением сказать, что такого размаха в использовании отравы ни до, ни после них никому достичь не удалось. Первые подозрения зародились у нас еще до того, как был применен Шерн. Мало кто знает, но все члены Ордена имели при себе отравленные перстни, которые в основном использовались для ритуального самоубийства. Не следует считать их трусами, это было бы ошибкой. Основная идея Ордена состоит в том, что любой из братьев предпочтет безусловную, пусть и очень мучительную, смерть выдаче секретов Ордена. По их вере, в этом случае он попадает прямо в рай, так как положил свою жизнь ради жизни собратьев. История не знает ни одного случая, когда бы хоть один из них раскаялся или изменил свои убеждения.
– А что является целью их деятельности?
– Власть. Не обязательно явная. Она может быть и опосредованной. История знает случаи, когда им удавалось достичь своих целей в отдельных местах. И всегда это оборачивалось чудовищной резней. Члены Ордена не останавливались перед массовыми убийствами и уничтожением всех, кто представлял или мог представлять угрозу их планам. Нет ни одного преступления, на которое не пошел бы любой из них для достижения поставленной цели.
– Допустим, брат Иан. Как умно сказал один из известных мне полководцев, – обвожу глазами собравшихся, – для любой войны нужны только три вещи: деньги, деньги и деньги. Откуда берут деньги Молчащие братья? Где и как они вербуют своих сторонников? Где их обучают? Где и каким образом варят свои зелья?
– Увы, – разводит руками монах, – ни на один из этих вопросов у меня нет сейчас ответа. Считалось, что последние Молчащие братья были уничтожены более ста лет назад одним из Серых рыцарей. Ему тогда удалось собрать армию, окружить замок, в котором скрылись последние представители этого Ордена, и взять его штурмом. Все захваченные в замке люди были им казнены. Собственноручно.
– Это сколько ж голов он срубил?
– Около двухсот.
– Ничего себе! – качаю я головой. – У него крыша после этого не съехала? Или там одни головорезы были, и совесть его после не мучила?
– Нет. Там были и женщины. Слуги и служанки. Солдаты, оборонявшие замок. Была также и семья хозяина замка. Серый рыцарь не пощадил никого. Что сталось с ним после, никто из нас не знает. Ночью он ушел из лагеря, и больше никто его не встречал. Но сейчас, оглядываясь назад, я не могу бросить в него камень. Благодаря его страшному поступку, мы получили сто лет спокойствия. И я не могу его осудить.
Некоторое время все молчат. Я тоже не нахожу слов. Впервые одна из возможных сторон моей деятельности предстала передо мной таким жутким образом. В душе я, пожалуй, понимал мотивы, которые двигали моим предшественником. У него не было никакого другого способа полностью искоренить эту страшную заразу. Смог бы я, окажись вдруг на его месте, совершить что-то подобное? Ответа у меня не было. Именно сейчас я вдруг ощутил жуткую глубину той пропасти, которая пролегла между мною и любым из присутствующих. Встань перед кем-либо из них столь сложная задача, всегда есть возможность если и не спихнуть ее на другого, то хотя бы посоветоваться. И, в крайнем случае, разделить ответственность. Советоваться, в принципе, мог и я. А вот делить ответственность было не с кем.
– Да, брат Иан… умеете вы настроение поднимать…
– Увы, милорд, такова суровая правда, – разводит руками монах.
– Ну, будем надеяться, что хоть здесь обойдётся без массовых казней. Замок – наш, и из противников тут присутствуют всего двое, которые где-то спрятались. Ещё двое уже лежат на леднике, один сбежал. Больше никого подозрительного здесь нет. Во всяком случае – мы не нашли.
– Вместе поищем, милорд. И не только здесь.
– Кстати, – вновь берет слово хитропоп, – что у вас тут за интересная находка?
Мы с Лексли переглядываемся. Гонец, отправленный к епископу, в тайной комнате не был и должен был передать лишь то, что нами обнаружены некие предметы и вещи непонятного назначения. Для их изучения мы просили прислать самых опытных специалистов из епархии отца Варшани. Даже если бы это послание и прочел кто-либо посторонний, это мало что ему бы дало.
– Это надо видеть своими глазами, святой отец, – встаю из-за стола. – Вы готовы?
– Да, – пожимает он плечами. – Можем идти прямо сейчас.