– И как же?
– Взятие в заложники!
– Вы отвечайте за свои слова!
– Ты полностью подчинил жену своей власти. Она у тебя и слова лишнего пикнуть боялась!
– Тильда – хорошо воспитанная девушка. Она знает, что слово мужа всегда закон!
– Муж – это тот человек, кто обеспечивает свою жену и детей. А ты – просто иждивенец! Ты жил за счет своего тестя. А как только тот принимался жадничать, ты перекрывал ему кислород, запрещал видеться с дочерью и внучкой, которых тот обожал! Я много раз слышала твои разговоры с тестем по телефону.
И встав в позу, соседка очень похоже изобразила гнусавый голос Вадима:
– Энжи больна, – тянула она в нос, – Тильда не сможет приехать. Да, да, я понимаю, как вы огорчены, но Тильде придется остаться с малышкой. А потом немного спустя ты говорил жене: «Тильда, посмотри, у девочки какая-то сыпь на животике. Как ты ничего не видишь? Значит, ты плохая мать! Хочешь тащить больного ребенка в людное место. Видно, ты не ценишь того, что подарила тебе судьба. Ну, не надо плакать, дорогая. Я понимаю, как тебе хочется увидеться с твоими родными. Но ведь малышка так нуждается в твоей заботе. Ну, конечно, я поеду один. А ты побудешь дома, да? Согласна? Вот и умница. Так будет лучше для всех».
И повернувшись к Вадиму, она торжествующе закончила:
– Так что я прекрасно знаю, о чем говорю!
– Гнусная ложь! Я вообще вижу эту женщину впервые. Тильда, ты ее знаешь?
Тильда растерянно взглянула на мужа.
– Вообще-то это наша соседка.
– Чушь! Ты обозналась! Уверен, твой отец специально нанял эту женщину, чтобы она тут поливала меня грязью!
Тильда молчала. Театрализованная речь соседки произвела на нее сильное впечатление. Соседка передразнивала голос Вадима так похоже, что ни у кого не возникло сомнений, она действительно слышала те слова, которые изобразила сейчас перед всеми.
– А в тот вечер, о котором идет речь, я хорошо видела отъезд Вадима из дома. Он садился в машину один. И Тильда, и девочка оставались дома. Сам Вадим вернулся уже за полночь. Тильда снова встречала его возле дома.
– Но это неправда! – воскликнула Тильда. – Вы остались присматривать за Энжи. А в театр мы с мужем поехали вдвоем.
– Милая, не старайся выгородить своего мужа. Поверь, он этого не стоит!
Повернувшись к дяде Иоанну, соседка тепло сказала:
– Она очень хорошая девочка, ваша Тильда. Вот только в мужья ей достался совсем никудышный человек!
– Спасибо, – сухо кивнул ей дядя Иоанн.
Соседка явно ожидала со стороны интересного и свежеиспеченного вдовца, который отлично подходил ей и по возрасту, и по воспитанию, куда более горячей благодарности за свое выступление. И теперь ее пухлый подбородок слегка задрожал от сдерживаемого разочарования.
Но дело было сделано. Следователь торжественно посмотрел на Вадима.
– Выходит, алиби-то у вас никакого и нет?
– Я был в театре. Спросите билетершу. Спросите даму с программками! Она заходила к нам в ложу. Я был там!
– Спросим, всех спросим. Но пока вам придется остаться у нас.
– На каком основании?
– Вы подозреваетесь в причастности к убийству вашей тещи.
Дядя Иоанн повернул в сторону дочери голову:
– Твой муж убил твою мать!
– И магиню Василису! – пискнула Леся.
Но ее писк никто не расслышал, кроме самого Вадима, который внезапно стал серого цвета, что очень удивило Киру. Но дальше все так быстро смешалось, что понаблюдать за поведением Вадима у сыщиц не было возможности.
– Я ничего не понимаю! – воскликнула Тильда. – Я была в тот вечер с Вадимом! Он не мог убить маму! Он был со мной.
– Тильда, ты ошибаешься, – мягко возразил ей Иоанн Варфоломеевич. – Вот эта женщина видела, как было дело. Вадим убил нашу маму.
Говоря это, он взял дочь за руку, и внезапно Тильда охнула и схватилась за грудь. Лицо ее побледнело, молодая женщина начала падать в обморок. Вокруг нее все засуетились, и даже следователь сердито воскликнул:
– Разве можно кидаться такими обвинениями! Ваш зять пока что только подозревается в убийстве госпожи Завьяловой. Улик против него маловато!
– Но вы задержите его у себя? поинтересовался Иоанн Варфоломеевич.
– Придется, раз уж одно алиби оказалось у него дутым, а второго он пока придумать не может.
Тильду вынесли из кабинета, а вот Вадиму пришлось остаться. Он возмущался, рвался следом за женой. На его лице впервые проступило истинное отчаяние и понимание размеров навалившейся на него беды.
Глава 10
Подруги не стали задерживаться у следователя. Они чувствовали, что сейчас наступил переломный момент. Тильда, словно олимпийский кубок, переходит из одних рук в другие. Надо было поспешить, пока ее отец не вцепился в дочь такой же мертвой хваткой, какой до сих пор душил Тильду ее муж.
Сыщицы успели как раз вовремя. Тильда уже пришла в себя и под давлением дяди, отца и брата садилась в автомобиль. Она еще сопротивлялась, но уже слабо.
– Мне кажется, я должна остаться с Вадимом. Он же мой муж!
– Вадим все равно не сможет сейчас поехать с тобой.
– Мы отвезем тебя к нам, а там посмотрим.
– Надо обсудить церемонию похорон мамы, неужели ты, ее любимица, откажешь в этом своей дорогой мамочке?
Нежелание Тильды оставлять своего мужа родне удалось сломить очень быстро. Подруги успели перехватить внимание Тильды в тот момент, когда Родион уже заводил двигатель машины.
– Тильда! Мы будем продолжать расследование.
– Вы не верите, что Вадим убийца? – обрадовалась Тильда.
– В этом деле есть кое-какие странности.
– А чем я могу вам помочь? – быстро сориентировалась Тильда.
– Дай нам координаты подруг твоей мамы!
– Тети Марины и тети Ани?
– Да, их!
– Надо посмотреть. Думаю, их телефоны есть в записной книжке моей мамы.
– Скажи лучше, были! Теперь их там нет!
И подруги продемонстрировали Тильде изуродованную записную книжку.
– Кому могло понадобиться такое варварство? – огорчилась Тильда. – Портить вещь, которая принадлежала маме…
– Но как же теперь быть? Как найти подруг твоей мамы? Есть какие-то другие координаты?
– Постойте… – наморщила лоб Тильда. – Телефон тети Ани был записан у мамы на букву «Ш» – школа.
– Почему?
– Тетя Аня – это мама Пети Солнцева. Помните его? Подруги разом кивнули. Еще бы им не помнить Петю Солнцева, самого известного хулигана и скандалиста во всей школе. В числе его подвигов были разбитые окна, носы одноклассников и уличные фонари. Но это были еще цветочки, которыми Солнцев развлекался в младших классах, привлекая всего лишь внимание общественности к своей персоне.
Когда Петя понял, что уже достаточно нашумел и привлек к себе все взгляды публики, можно выходить с крупной ролью, он принялся за дела покрупнее. Торговля из-под полы сигаретами и пивом в помещении школьного вестибюля, пьянство в актовом зале, массовая оргия со старшеклассницами во время школьной дискотеки – все это числилось за ним. Но венцом всего стал срыв выпускного бала посредством драки с соперником почти вдвое его старше и, наверное, вчетверо тяжелее. Именно эта драка впервые и привлекла к Пете внимание сотрудников полиции.
Наверное, парня давно бы исключили из нормальной школы за его многочисленные выходки и отправили бы в заведение для трудновоспитуемых подростков. Но… но у неуправляемого Солнцева был очень влиятельный папа и чрезвычайно милая мама, которая сил своих не жалела на то, чтобы направить сына в нужное русло.
Она также состояла в родительском комитете, а имея широкие возможности, пробивала через своего мужа различные блага и активно этим пользовалась. Это могли быть внеочередные деньги на ремонт школьной кровли или полная замена оборудования в спортивном зале на новое и современное. Одним словом, мама хулигана и двоечника Пети Солнцева буквально на себе вытянула сына до восьмого класса. Но дальше уже взбунтовалась директор школы:
– Дорогуша вы моя! Мы изо всех сил терпели вашего Петеньку столько лет, но больше уже у нас сил нет! Простите вы нас, но уровень его знаний настолько ничтожен, что в старших выпускных классах он не сможет подтвердить даже те слабенькие троечки, которые натянули ему мы. Бога ради, не подводите вы нас, заберите от нас вашего мальчика!
– Но куда же мне его девать?
– Отдайте в училище! – горячо посоветовала ей директор. – Ведь увлекает же его хоть что-нибудь?
– Он с железками у меня любит возиться, – задумчиво произнесла мама. – Все время что-то паяет, сверлит и пилит.
– Вот и отдайте его на слесаря! Или на токаря! А лучше на то и другое вместе. Поверьте моему чутью, чем меньше ваш Петя будет иметь свободного времени, тем лучше будет для всех, и для него самого в первую очередь!
Поэтому в восьмом классе Петя Солнцев покинул класс, где учились подруги-сыщицы. Но в школу он потом все же иногда заглядывал. Подруги несколько раз видели его, повзрослевшего и как-то очень возмужавшего. Они-то были еще учениками, школьниками, а он уже имел свой первый заработок. И, судя по новеньким джинсам, кроссовкам и модной кожаной куртке, которыми Петя щеголял перед бывшими одноклассниками, очень неплохо зарабатывал.
Прежде влиятельные родители одевали Петю очень скромно, то ли не желали поощрять его поведение подарками, то ли просто не желали баловать сына. А теперь Петя мог позволить себе любые траты по своему собственному вкусу.
Потом у Пети появилась невиданная по тем временам роскошь – потрепанная «восьмерка», а за ней появилась старенькая, но еще бодрая иномарка. Ну, а потом, когда Петя пересел на новенький, сверкающий лаком «БМВ» и вырядился в длинный черный кожаный плащ, вокруг зашушукались, что Петя связался с бандитами.
Ну, а потом… потом Петя исчез. Поговаривали, что его осудили за участие в бандитской группировке и еще какие-то темные делишки. Петя пропал, а очень скоро и его родители перебрались подальше от позора куда-то в другое место. Так что следы Петиной мамы для подруг затерялись на многие годы.
Но по крайней мере теперь подруги знали не только имя одной из подруг тети Лали и могли строить догадки, как им найти тетю Аню. Конечно, путь вырисовывался длинный, поэтому Кира с надеждой спросила у Тильды:
– А тетя Марина?
– С ней еще проще. Она мамина парикмахер. Работает в салоне у нас под домом. Верней, работала. Салон переехал.
– И куда она перебралась?
– Куда-то в другое место, я не знаю. Но мама жаловалась, что ей стало очень неудобно ездить к тете Марине и что придется подыскать нового мастера поближе. Вроде бы неподалеку есть еще один хороший салон, туда мама и стала записываться.
Тильда собиралась еще что-то добавить, но в это время Родион, и так уже поглядывающий неодобрительно на сестру и подруг, не выдержал и воскликнул:
– Может, уже поедем? Тильда, у тебя ребенок беспокоится, а ты тут о пустяках болтаешь!
Проснувшаяся Энжи и впрямь изнывала в своем креслице. Тильда сунула девочке пакетик яблочного сока и сухарик, что и позволило ей поговорить с подругами. Но сейчас сок закончился, а сухарик частично раскрошился, а частично был съеден, и капризная Энжи со слезами размазывала остатки сухарика себе по лицу.
Одним словом, зрелище было не из тех, которые заставляют умилиться на чужого отпрыска и пожелать обзавестись собственным. И, словно услышав в словах дяди поддержку своему безобразному поведению, девочка разразилась таким громким ревом, что подруги поспешили отступить побыстрее и подальше.
– Если сможете, то передайте подругам мамы, чтобы они позвонили нам, мы скажем им насчет даты похорон! – успела крикнуть напоследок Тильда.
Теперь у сыщиц в руках были сразу три нити, которые могли указать им путь в прошлое тети Лали – Чижиков, тетя Аня и тетя Марина. И, помахав отъезжающей Тильде, подруги вернулись к следователю. Тот уже собирался уходить, стоял в пальто и искал в карманах перчатки, но при виде подруг покорно, хотя и безрадостно, остался. Хотя в свой кабинет он уже не вернулся, разговаривал с подругами в коридоре, и даже в воздухе чувствовалось его нетерпение.
Васькин куда-то сильно спешил, а подруги его задерживали. Просто послать подальше, попросив зайти завтра, Васькин не мог, все-таки он считал их помощницами прокурора. Поэтому он скрипнул зубами, но поговорил с неугомонными ревизорщицами достаточно вежливо.
– Значит, вы думаете, что надо проверить прошлое покойницы? Но я сделал это в первую очередь.
– В самом деле?
– Думаете, вас одних насторожили изуродованные руки убитой? Обычно, если грабитель снимает со своей жертвы драгоценности и забирает деньги, он ограничивается тем, что наносит своей жертве удары, позволяющие ее вырубить. Иногда, конечно, жертва от этих ударов погибает, но это случайность. А факт надругательства грабителя над своей жертвой говорит о какой-то личной, со стороны преступника, причине такого поступка. К тому же всегда подозрительно, когда опознание тела сознательно затруднено.
– Но ведь есть же компьютерная программа «Мим». С ее помощью можно по любой фотографии вычислить владельца. Даже спустя много лет компьютер безошибочно вычислит нужные черты с фото среди миллионов других людей.
– Да, мы можем сравнить лицо любого обывателя с теми фотографиями, которые имеются у нас в базе. Но для этого человек должен был когда-либо попадать в поле нашей юрисдикции. У него должны были быть взяты отпечатки пальцев и сделано для архива фото.
– Отпечатки пальцев тети Лали взять уже невозможно.
– Преступник об этом позаботился, отрезав ей кисти рук.
– Но есть ведь ее фотографии! А программа «Мим»…
– В том-то и дело, что нет никаких фотографий, – нетерпеливо произнес Васькин.
– Нет фотографий? – растерялись подруги. – Как же так?
– Муж потерпевшей объяснил это так: жена его обладала нефотогеничной внешностью, на всех фотографиях получалась откровенно уродливой и поэтому всячески избегала фотокамеры. Кстати говоря, это же подтверждают и другие родственники потерпевшей.
– И у них нет ни одной фотографии тети Лали?
– Пригодной для работы «Мима»? Нет!
– Ну, а на документах? В паспорте же не обойтись без фото!
– Все документы, на которых могло быть фото покойной, пропали вместе с ее бумажником и сумкой.
– Пропали! – ахнули подруги, с ужасом сознавая, что это может означать. – Значит, нет никакой возможности проверить, кем была и чем занималась тетя Лали до своего замужества?
– Кое-что мне удалось сделать. Я выяснил девичью фамилию покойной и сделал на нее запрос. Знаете, что за ответ мне пришел?
– Нет.
– Женщины с такими данными в природе не существует. Перепутана либо дата рождения, либо имя, либо фамилия. А может быть, все вместе.
– Значит, тетя Лали выходила замуж по поддельным документам?
– Теперь этого уже не узнаешь. Возможно, вкралась какая-то ошибка. Но я ничего не могу вам сказать о том, чем занималась покойная до того, как стать супругой доктора Завьялова. Кстати, вы спросили у его близких, о чем мы с вами договаривались?
– О символе розы на листке бумаги? Мы поговорили об этом с женой Балтазара Варфоломеевича, с Кло. Она более других родственников общалась с Лали. Так вот Кло сказала: понятия не имеет, что это за роза такая. Была очень удивлена и сообщила, что всегда подозревала у Лали второе дно.
– Жаль. Я выяснил, логотипом клиник господина Завьялова служит счастливое семейство ланей. К дикой розе это не имеет никакого отношения.
– Ну, почему же… они тоже дикие животные, живут в лесу.
– Где шиповник, а где лань! – рассердился Васькин. – Уверен, побег дикой розы – ключ к прошлому покойницы!
Это все было очень странно, хотя и совпадало с собственными выводами подруг. Ведь именно этот рисунок был нарисован на пыльной поверхности столешницы. Что же он мог означать?
Но выяснение прошлого тети Лали – это была лишь одна из причин, по которой сыщицы вернулись к Васькину. Еще одной было убийство магини Василисы. И вот тут подруги вплотную подходили к вопросу о том, что им придется открыться Васькину. Ведь если они просто скажут ему, что покойница ходила на прием к также убитой колдунье, деятельный Васькин может им и не поверить на слово. Примется проверять, раздобудет список клиентов магини, а тети Лали там нет! И быть не может! И не станет Васькин проверять версию подруг, решит, что раз Лали до магини не дошла, значит, и суетиться нечего. А она ведь дошла! Только не до настоящей магини, а до Киры. Но знают об этом ныне только несколько человек – Тильда, сами актрисы плюс их женихи, Лисица и Эдик.
Однако если признаться Васькину в том, что Кира играла роль магини Василисы, то придется признаться также и в том, что они самозванки. Для помощника прокурора изображать гадалку – это уж слишком несерьезное поведение.
Подруги принялись путать следователя:
– Понимаете, буквально в день своего убийства покойная напросилась на прием к магине Василисе, но, так сказать, неофициально. Вне общей очереди.
– Она была у нее в пять, а в одиннадцать ее уже убили. А теперь вот и саму Василису убили. Разве не подозрительно?
– Я слышал, к этой магине чертовски трудно попасть. Иные ждут месяцами своей очереди.
– Да, кто-то из родни уступил тете Лали свое место в очереди или что-то в этом роде.
– А-а-а… понятно, – потерял к этому вопросу интерес Васькин. – Хорошо, я созвонюсь со следователем, который ведет это дело об убийстве магини, уточню у него детали. Возможно, мы даже объединим свои усилия. Думаю, что это стоит сделать.
– Может быть, сделаете это прямо сейчас?
Ох, как не хотелось заниматься этим Васькину прямо сейчас. Он кинул за окно, где уже вовсю сгущались сумерки, тоскливый взгляд. Сначала их тень как бы упала на его лицо. Но затем лицо внезапно просветлело, Васькин придумал, как ему избавиться от настырных помощниц. И прежде чем сыщицы могли поручить ему нечто такое, от чего бы он уже не смог отвертеться, Васькин с явным облегчением воскликнул:
– Совсем забыл! У меня же сегодня на вечер назначена важная встреча с одним моим осведомителем!