Алис. Не проявляй учтивости, иначе он обвинит тебя в двуличии! А когда он примется врать, сделай вид, будто веришь; я прекрасно умею переводить его ложь и с помощью собственного словаря всегда выуживаю правду!.. Я предчувствую что-то ужасное... Курт, только не выходи из себя!.. В нашей долгой борьбе у меня было единственное преимущество — я была трезва и потому не теряла присутствия духа... А он всегда проигрывал — из-за виски!.. Ну, сейчас увидим!
* * *
Капитан (входит слева, на нем парадный мундир, каска, шинель, белые перчатки. Спокойный, держится с достоинством, но лицо бледное, глаза ввалились. Нетвердыми шагами пересекает сцену и садится, не снимая каски и шинели, далеко от Алис и Курта, с правой стороны. Во время разговора держит саблю между коленями). Добрый день!.. Извините, что вот так фазу сажусь, но я немного устал!
Алис и Курт. Добрый день, с приездом!
Алис. Как ты себя чувствуешь?
Капитан. Превосходно! Просто немного устал!..
Алис. Что нового в городе?
Капитан. Всего помаленьку! Был, между прочим, у врача, и он сказал, что у меня ничего серьезного и что я проживу еще двадцать лет, если буду следить за собой.
Алис (Курту). Врет! (Капитану.) Приятно слышать, дорогой!
Капитан. Ну*с, с этим, значит, все!
Пауза, во время которой Капитан смотрит на Алис и Курта,
точно моля их заговорить.
Алис (Курту). Молчи, пусть первый заговорит, раскроет карты!
Капитан (Алис). Ты что-то сказала?
Алис. Нет, ничего!
Капитан (медленно). Послушай-ка, Курт!
Алис (Курту). Вот видишь, решился!
Капитан. Я... я, как ты знаешь, был в городе!
Курт согласно кивает головой.
Э-э, ну и кое с кем познакомился... в частности... с молодым адъюнктом (медлит)... артиллеристом! (Пауза, Курт проявляет признаки беспокойства.) И поскольку... у нас здесь нет адъюнктов, я договорился с полковником, чтобы его прислали сюда!.. Тебя это известие должно обрадовать, тебя в особенности, если учесть, что речь идет... о... твоем сыне!
Алис (Курту). Вампир! Убедился?
Курт. При нормальных обстоятельствах это, безусловно, обрадовало бы любого отца, но в моем положении я испытываю лишь мучительную неловкость!
Капитан. Не понимаю!
Курт. А тебе и не надо понимать, хватит и того, что я этого не хочу!
Капитан. Вот как, неужели?! Так знай: молодой человек уже получил назначение и с этой минуты находится у меня в подчинении!
Курт. В таком случае я заставлю его перевестись в другой полк!
Капитан. Этого ты сделать не можешь, поскольку не имеешь прав на сына!
Курт. Не имею?
Капитан. Нет, суд присудил детей матери!
Курт. Значит, свяжусь с матерью!
Капитан. Ни к чему!
Курт. Ни к чему?
Капитан. Да, потому что я уже сам это сделал! Да-с!
Курт встает, но тут же вновь опускается на сиденье.
Алис (Курту). Он должен умереть!
Курт. Людоед!
* * #
Капитан. Ну-с, и с этим все! (Непосредственно к Алис и Курту.) Вы что-то сказали?
Алис. Ничего! Ты что, оглох?
Капитан. Немножко!.. Но ежели ты подойдешь поближе, я кое-что тебе скажу, с глазу на глаз!
А л и с. Ни к чему! И свидетель может пригодиться обеим сторонам!
Капитан. Тут ты права — свидетелей иметь полезно!.. Но сначала один вопрос: завещание готово?
Алис (протягивает ему документ). Аудитор сам составил!
Капитан. В твою пользу!.. Прекрасно! (Читает бумагу, после чего тщательно рвет ее на мелкие кусочки и бросает их на под.) И с этим все! Да-с!
Алис (Курту). Ну, видел этого человека?..
Курт. Это не человек!
* * *
Капитан. Так вот, хотел бы сказать тебе, Алис, следующее!..
Алис (с беспокойством). Пожалуйста!
Капитан (по-прежнему спокоен). В связи с тем, что ты давно выражала желание покончить с этой несчастной жизнью в неудачном браке, и в связи с тем, что ты не проявляла любви ни к супругу, ни к детям, а также в связи с той безалаберностью, с какой ты вела хозяйство, я воспользовался поездкой в город, чтобы подать в городской суд заявление о разводе!
Алис. Да ну-у? А причина?
К а п и т а н (с прежним спокойствием). Помимо уже названных причин, у меня есть и чисто личные! Поскольку теперь выяснилось, что я могу прожить еще двадцать лет, я имею намерение сменить этот неудачный брачный союз на более подходящий, то есть соединить свою судьбу с женщиной, которая наряду с преданностью супругу (умеет принести к семейному очагу молодость и, скажем так, определенную красоту!
Алис (снимает с пальца, кольцо и бросает его Капитану). Пожалуйста!
Капитан (поднимает кольцо и кладет его в кармашек жилета). Она бросила кольцо! Свидетель, будьте добры отметить этот факт!
Алис (встает, возмущенно). И ты собираешься выкинуть меня и привести в мой дом другую женщину?
Капитан. Да-с!
Алис. Что ж, тогда поговорим начистоту!.. Курт, мой кузен, этот человек виновен в покушении на жизнь жены!
Курт. Покушении?
Алис. Да, он столкнул меня в море!
Капитан. Без свидетелей!
Алис. Он врет! Юдифь видела!
Капитан. И что из того?
Алис. Она даст показания!
Капитан. Не даст, она скажет, что ничего не видела!
Алис. Ты научил девочку лгать!
Капитан. Мне это было ни к чему — ты научила ее этому гораздо раньше!
Алис. Ты встречался с Юдифью?
Капитан. Да-с!
Алис. Боже! О Боже!
• • •
Капитан. Крепость пала! Неприятелю дается десять минут на то, чтобы беспрепятственно покинуть территорию! (Кладет на стол часы.) Десять минут; часы на столе! (Замирает, схватившись за сердце.)
Алис (подбегает к Капитану и берет его за руку). Что с тобой?
Капитан. Не знаю!
Алис. Дать чего-нибудь, хочешь выпить?
Капитан. Виски? Нет, я умирать не желаю! Ты!.. (Выпрямляется.) Не прикасайся ко мне!.. Десять минут, или гарнизон будет обезглавлен! (Обнажает саблю.) Десять минут! (Выходит через задник.)
* * •
Курт. Что он за человек!
Алис. Это демон, а не человек!
Курт. Что ему нужно от моего сына?
Алис. Хочет сделать его заложником, дабы прибрать к рукам тебя; ему нужно изолировать тебя от островного начальства... А знаешь, что жители называют этот остров «маленьким адом»?
Курт. Правда?.. Алис, ты первая женщина, пробудившая во мне сострадание; все другие, как я считал, заслужили свою судьбу!
А л и с. Не оставляй меня сейчас! Не покидай меня, иначе он меня побьет... Он бил меня все двадцать пять лет... на глазах у детей... столкнул в море...
Курт. Теперь, после всего, что ты мне рассказала, я начинаю с ним борьбу! Я приехал сюда, не тая в душе злобы, забыв прежние унижения и клевету с его стороны! Даже узнав от тебя, что именно он разлучил меня с моими детьми, я простил его — ведь он был при смерти... но теперь, когда он вознамерился забрать у меня сына, он должен умереть — или он, или я.
Алис. Прекрасно! Крепость не сдается! Мы взорвем ее вместе с ним, даже если придется погибнуть самим! Я позабочусь о порохе!
Курт. Я не таил злобы, приехав сюда, и, почувствовав, что ваша взаимная ненависть грозит заразить меня, собирался сбежать, но сейчас у меня появилась непреодолимая потребность возненавидеть этого человека с той же силой, с какой я всегда ненавидел зло!.. Что надо делать?
Алис. Тактике он меня научил! Барабанным боем созвать его врагов! И найти союзников!
Курт. Подумать только — он разыскал мою жену! И почему они не встретились в молодости! Вот это была бы схватка — земля задрожала бы!
Алис. Но теперь их души обрели друг друга... и их необходимо разлучить! Я подозреваю, в чем его слабое место, давно подозревала...
Курт. Кто его злейший враг здесь, на острове?
Алис. Начальник оружейных мастерских!
Курт. Он порядочный человек?
Алис. Да, вполне!.. И ему известно то, что я тоже... знаю!.. Ему известно кое-что о делишках Капитана и штык-юнкера!
Курт. О делишках?.. Ты имеешь в виду?..
Алис. Растрату!
Курт. Чудовищно! Нет, с этим я не хочу иметь ничего общего! Не желаю влезать!..
Алис. Ха! Тоже мне мужчина! Не можешь поразить противника!
Курт. Мог когда-то, а теперь нет!
Алис. Почему?
Курт. Потому что обнаружил, что... справедливость все равно восторжествует!
Алис. Жди, жди! А он отобрал у тебя сына! Погляди на мои седые волосы... кстати, пощупай, какие густые!.. Он намерен заключить новый брак! И тогда я буду вольна... сделать то же самое!.. Я свободна! Через десять минут он окажется там, внизу, под арестом; там, внизу (топает ногой), внизу... и я буду танцевать на его голове, буду танцевать «Марш бояр»... (Раскинув руки, делает несколько танцевальных па.) Ха- ха-ха! И буду играть на пианино так, что он непременно услышит! (С силой бьет по клавишам.) О! Ворота башни открыты, и не меня будут сторожить с саблей наголо, а его... тарам-па-па тарам-парам-пам- пам! Его, его, его! Будут сторожить!
Курт (глядит на нее распаленным взглядом). Алис! Ты тоже дьявол?
Алис (вскакивает на стул и снимает лавровые венки). Их я, уходя, заберу с собой... лавры триумфа! С развевающимися лентами! Чуть запылившиеся, но вечно зеленые!.. Как и моя молодость!.. Я ведь еще не старая, Курт!
Курт (со сверкающими глазами). Ты дьявол!
А л и с. В маленьком аду!.. Слушай, сейчас я приведу себя в порядок (распускает волосы)... две минуты, чтобы одеться... две минуты, чтобы сходить к начальнику мастерских... и — крепость взлетит на воздух!
Курт. Ты дьявол!
Алис. Ты и в детстве называл меня так! Помнишь, как мы обручились, когда были детьми! Ха-ха-ха! Ты, разумеется, был робок...
Курт (серьезно). Алис!
Алис. Да, да, робок! И тебе это шло. Видишь ли, некоторым неистовым женщинам нравятся робкие мужчины, и... говорят, некоторым робким мужчинам нравятся неистовые женщины!.. Я тебе тоща все же чуточку нравилась! Верно ведь?
Курт. Господи, куда я попал!
Алис. К актрисе, отличающейся вольными манерами, но в остальном отличной женщине. Вот так! Но нынче я свободна, свободна, свободна!.. Отвернись, я надену другую блузку! (Расстегивает блузку.)
Курт кидается к ней, хватает в объятия и, подняв на руки, впивается зубами ей в шею так, что она вскрикивает. После чего он бросает ее на кушетку и поспешно выходит налево.
Занавес
Та же декорация вечером. В окна задника по-прежнему виден часовой на батарее.
Лавровые венки висят на спинке стула. Горит лампа под потолком. Тихая музыка.
Капитан, бледный, с ввалившимися глазами, одетый в поношенную полевую форму и кавалерийские сапоги, сидит за столиком для рукоделия и раскладывает пасьянс.
На носу — очки.
Музыка, игравшая во время антракта, продолжает играть и после поднятия занавеса вплоть до появления нового персонажа.
Капитан, раскладывая пасьянс, время от времени вздрагивает, поднимает голову и боязливо прислушивается.
Судя по всему, пасьянс у него не выходит; потеряв терпение, он смешивает карты, подходит к левому окну, открывает его и выбрасывает колоду. Распахнутые створки окна со скрипом
раскачиваются на крючках.
Капитан, отошедший к буфету, в страхе оборачивается на шум, издаваемый окном, посмотреть, в чем дело. Потом вынимает три четырехугольные бутылки виски, внимательно их разглядывает и выбрасывает в окно. Вытаскивает ящички с сигарами и, понюхав один, тоже выбрасывает в окно. После чего снимает очки, протирает их и примеряет — хорошо ли в них видно. И выбрасывает в окно; натыкаясь на мебель, словно он плохо видит, подходит к секретеру и зажигает канделябр с шестью свечами. Замечает лавровые венки, снимает их со спинки стула и идет к окну, но возвращается. Взяв с пианино скатерку, осторожно заворачивает в нее венки, находит на письменном столе булавки, закалывает ими углы скатерки
и кладет сверток на стул.
Подойдя к пианино, кулаком бьет по клавишам, закрывает крышку и выбрасывает ключ в окно. И зажигает свечи на пианино. Снимает с этажерки фотографию жены и, внимательно поглядев на нее, рвет на мелкие кусочки и бросает на пол. Створки окна хлопают на крючках, и он снова пугается.
Успокоившись, берет фотографии сына и дочери и, прикоснувшись к ним губами, прячет в нагрудный карман. Остальные фотографии локтем сбрасывает на пол и сапогом сгребает
в кучку.
Утомившись, садится за письменный стол и берется за сердце. Зажигает свечу на столе, вздыхает; сидит, уставившись прямо перед собой, словно увидел что-то омерзительное... Встает, подходит к секретеру. Поднимает откидную крышку, вынимает пачку писем, перевязанную голубой шелковой лентой, и бросает в кафельную печь. Закрывает крышку.
Телеграфный аппарат вдруг издает сигнал и тут же замолкает. Капитан, дернувшись в смертельном ужасе, замирает, держась за сердце, напряженно ждет. Телеграф молчит, и тогда капитан переключает внимание на левую дверь. Подходит, открывает ее и, шагнув в проем, возвращается с кошкой на руках, которую гладит по спине. Затем выходит в правую дверь. Музыка
затихает.
• * *
Алис появляется из дверей задника, на ней уличный костюм, на черных волосах шляпа, на руках перчатки, вид кокетливый; с удивлением разглядывает зажженные повсюду свечи.
Курт входит слева, он нервничает.
Алис. Прямо сочельник!
Курт. Ну-у?
Алис (протягивает руку для поцелуя). Благодари меня!
Курт неохотно целует ее руку.
Шесть свидетелей, из них четверо надежны как скала. Заявление ушло, ответ придет сюда по телеграфу — сюда, в самое сердце крепости!
Курт. Вот как!
Алис. Что это за «вот как»! Скажи лучше спасибо!
Курт. С чего это он зажег столько свечей?
Алис. Темноты боится!.. Посмотри на этот телеграфный ключ! Правда, похож на ручку кофейной мельницы? Я мелю и мелю, а зерна крошатся, как зубы в щипцах дантиста...
Курт. Чем это он тут занимался?
Алис. Похоже, собрался переезжать! Переедешь — туда, в подвал, переедешь!
Курт. Алис, не надо так! Все это ужасно грустно... в молодости мы дружили, и он не раз оказывал мне услуги в трудную минуту... Жалко его!
А л и с. А меня нет? Я-то никому зла не причинила, я пожертвовала своей карьерой ради этого чудовища!
К у р т. А карьера и в самом деле была такая блестящая?
Алис (в бешенстве). Да как ты смеешь! Ты что, не знаешь, кто я, кем я была?
Курт. Ну ладно, ладно!
Алис. И ты начинаешь, уже?
Курт. Уже?
Алис бросается Курту на шею, целует его.
Курт поднимает ее на руки и кусает в шею, она вскрикивает.
Алис. Ты укусил меня!
Курт (вне себя). Да, я, как рысь, жажду вонзиться зубами тебе в шею и испить твоей крови! Ты, ты пробудила во мне дикого зверя, которого я годами пытался задушить лишениями и самоистязанием! Приехав сюда, я решил было, что я немножко лучше вас, а оказался подлецом из подлецов! С той минуты, как я увидел тебя во всей твоей жуткой наготе и страсть помрачила мое зрение, я ощутил истинную силу зла; безобразное становится прекрасным, добро превращается в уродство и слабость!.. Сейчас я задушу тебя... поцелуем! (Обнимает ее.)
Алис (показывает ему левую руку). Видишь след от кандалов — ты разорвал их. Я была рабыней, и вот свободна!..
Курт. Но я свяжу тебя...
Алис. Ты?
Курт. Я!
Алис. Мне на миг показалось, что ты...
Курт. Сектант!
Алис. Да, ты болтал о грехопадении...
Курт. Неужели?
А л и с. И я подумала, что ты приехал читать проповеди...
Курт. Неужели?.. Через час мы будем в городе! И ты увидишь, кто я...
Алис. А вечером пойдем в театр! Покажемся на люди! Если я сбегу из семьи, позор падет на него. Понимаешь?
Курт. Начинаю понимать! Значит, одной тюрьмы недостаточно...
Алис. Недостаточно! Он должен пережить и позор!
Курт. Какой странный мир! Ты совершаешь позорный поступок, а опозорен он!
Алис. Что поделаешь, если мир настолько глуп!
Курт. Эти тюремные стены словно впитали в себя все худшие преступления; и с первым же вздохом они проникают в самое нутро! У тебя в мыслях, я полагаю, театр и ужин! А у меня — сын!
Алис (бьет его перчаткой по губам). Дурак!
Курт заносит руку для пощечины.
(Отшатывается.) Tout beau![1]
Курт. Прости!
Алис. На колени!
Курт падает на колени.
Лицом на пол!
Курт утыкается лбом в пол.
Целуй мне ноги!
Курт целует ногу.
И больше никогда так не делай!.. Встать!
Курт (поднимается). Куда я попал? Где я?
Алис. Сам знаешь!
Курт (в ужасе обводит глазами комнату). Мне кажется... я в аду!
• * *
Капитан (появляется справа, вид жалкий, опирается на палку). Курт, мне нужно поговорить с тобой! С глазу на глаз!
Алис. О нашем беспрепятственном отбытии?
Капитан (садится за столик для рукоделия). Курт, пожалуйста, присядь на минутку! А ты, Алис, не будешь ли ты так добра оставить нас ненадолго», в покое?
Алис. Что бы это значило?.. Новые сигналы! (Курту.) Пожалуйста! Присаживайся!
Курт неохотно садится.
И послушай мудрые откровения старости!.. Когда придет телеграмма... позови меня! (Выходит налево.)
* * *
Капитан (после паузы, с достоинствам). Постиг ли ты суть человеческой судьбы — моей, нашей судьбы?
Курт. Нет, как не постиг сути и своей собственной!
Капитан. Какой же тогда смысл во всей этой чепухе?
Курт. В самые светлые минуты моей жизни мне представлялось, что смысл именно в том и состоит, чтобы мы не ведали смысла, но тем не менее покорились...
Капитан. Покорились! Не имея точки опоры вне себя, я не мoгy покориться.
Курт. Совершенно верно; но ведь, как математик, ты, наверное, способен отыскать эту неизвестную точку, если тебе даны другие, известные...