– Не убивайте меня, – жалобно заскулил он, глядя на нож. – Что вам нужно?
– Это, козел, не нам нужно! Это тебе нужно! – поигрывая ножом, Арсен подошел к гинекологу вплотную. – Вику Мураткину знал?
– П-почему знал? – пробормотал доктор, заикаясь. – Я и сейчас ее знаю!
– Нет, Паша, ты видел еще в своей жизни такого ублюдка? – завопил Арсен. – Он ее знает! Ты ее убил, козел! Признавайся!
– У-убил? – Глаза доктора от ужаса полезли на лоб. – Но зачем? Ч-что вы такое г-говорите?!
– Где бумаги?
– К-какие бумаги? – В голосе доктора появились визгливые нотки. Его охватывала неудержимая паника. – Я никого не убивал! Я ничего не знаю! О-о-отпустите меня!
Он заплакал.
Арсен потерял терпение. Если они не узнают у этого… – он не мог подобрать подходящее определение для доктора – то, что велено, Маркоша с них головы поснимает.
Гинеколог ничего существенного так и не сказал. Они его даже бить не стали, побоялись, что он умрет от страха. Такого указания не было – лишать доктора жизни, поэтому парни ограничились запугиванием и мелкими уколами ножом. Доктор клялся и божился, что никаких других мужчин Вики он не знает, в глаза их не видел.
– Но они все-таки были? – настаивал Паша.
– Думаю, да, безусловно, были. Иногда… – врач помолчал, подбирая слова, – приходилось ликвидировать последствия, которые недвусмысленно говорят об определенных отношениях с другими мужчинами.
– С какими это другими? – насторожился Арсен.
– Ну, с другими, не со мной. Потому что из-за меня этого никак случиться не могло. Мы слишком редко встречались с Викторией и всегда были предельно осторожны.
– Так ты с ней спал?
– Ну, – смутился гинеколог, – в некотором роде. Она мне очень нравилась. В постели особенно. Поэтому я… терпел, никогда не говорил ей, что догадываюсь…
– О чем это ты догадывался?
– О том, что у нее есть другой мужчина или мужчины…
– А кто эти мужчины?
– Я не знаю, ни разу не видел! Клянусь!
– Черт! Вот козлина! Столько времени на него потратили!
Паша и Арсен сразу поняли, что доктор никого не убивал и бумаг не крал. Он был просто не способен на это – из-за трусости. Да и смысла никакого в этом не было. Бизнесом он не занимался, в бумагах ровным счетом ничего не «волок», зачем они ему могли понадобиться? Вика ему нравилась. Стал бы он бабу убивать просто так!
– Может, из ревности? – предположил Паша. – Отелло в белом халате! – Он громко захохотал над собственной шуткой.
– Допустим. А бумаги где? – спросил Арсен.
Паша почесал толстый загривок. Где бумаги, непонятно!
Они отвезли доктора обратно в клинику, как следует припугнув его насчет болтовни, и вернулись на фирму.
– Ну, что дальше? – поинтересовался Гридин довольно спокойно. Хотя на самом деле ему хотелось стукнуть хорошенько охранников друг о дружку глупыми лбами.
– Он Вику не убивал, бумаг не брал, ничего не знает. Правда, шеф! Он бы не смог. Самый обычный козел. Но говорит, мужики у нее еще были, другие.
Михаил Маркович поморщился. Ему не нравились вульгарные выражения.
– Кто? Выяснили?
– Он не знает.
– Идиоты!
С какими тупицами приходится иметь дело! Разве так найдешь что-нибудь? Но никого больше привлекать нельзя. Банк не должен узнать о пропаже векселя ни в коем случае!
Гридин не пил, у него была больная печень. Но сегодня он заперся у себя в кабинете и напился до безобразия.
В открытую форточку ветер вносил запах мокрых листьев, ночные звуки и капли дождя. Михаил Маркович положил голову на стол и уснул, впервые за последние годы не поехав ночевать домой. Он даже не предупредил жену, что останется в офисе.
Арсен и Паша играли в соседней комнате в карты, приглушенно переговариваясь. Они никак не могли успокоиться, что вернулись ни с чем. Что Маркоша заставит их делать завтра? Такие мысли не радовали.
– Принести водки? – предложил Арсен. – Сердце ноет.
– Нет. Шеф как с цепи сорвался. Если заметит, нам несдобровать!
– Согласен. Давай спать, что ли? Утро вечера мудренее.
Арсен не предполагал, насколько он окажется прав. Утром произошло неожиданное событие. В восемь с минутами зазвонил телефон…
Глава 7
Клавдия почувствовала дурноту: кружилась голова, темнело в глазах. Шум и мелькание людей в подземном переходе вызывали тошноту. Газет у нее еще оставалось много, а стоять не было сил.
– Ты выйди наверх-то! – посоветовала бабка, торгующая рядом сушеными грибами и пучками калины. – Гляди, как побледнела, касатка. Не ровен час, свалишься!
Клавдия кивнула, преодолевая слабость и дрожь в ногах. Может, и правда выйти? Здесь оставаться было невмоготу. Она несколько раз глубоко вдохнула, но это не помогло.
– Пойду наверху постою, – сказала она сердобольной бабуле.
Бабка приезжала аж из Александрова продавать травки, сушеные грибы и ягоды.
– На пенсию-то не проживешь, – говорила она, сокрушенно вздыхая и вытирая слезящиеся глаза. – Сноха у меня шибко больная, еле ходит. А сын умер в прошлом году. Вот мы и векуем вдвоем-то. Тяжело!..
Клавдия жалела бабку. Выходит, еще кому-то нелегко в жизни приходится! В то же время бабкина история наводила ее на грустные мысли. У бабки хоть сын был, невестка вот осталась – все же живая душа рядом. Это совсем не то, что одной куковать. А у Клавдии и того нету! Как она будет жить, когда придет немощная старость, болезни, глухая предсмертная тоска? Кому расскажет о своей непутевой, неудавшейся жизни, в которой и вспомнить-то нечего?
Наверху было прохладно. Свежий воздух приятно овевал лицо. Ночами уже подмораживало. Листья на деревьях поседели от инея. С лотков пахло пирогами, горячим хлебом. Шумел транспорт, переговаривались грузчики, толстая продавщица что-то лениво жевала, поглядывая по сторонам.
Клавдия пристроилась со своими газетами у табачного киоска. Может, купить себе горячую сосиску в тесте? Мысль о еде вызвала судорогу в желудке. Пожалуй, не стоит.
Люди выходили из троллейбусов, автобусов, покупали сигареты, подходили к Клаве, спрашивали «Московский комсомолец». На красной иномарке подъехали двое, опустили стекло в машине. Тот, что сидел рядом с водителем, крикнул:
– Эй, тетка, «Комсомолец» свежий?
– Ага.
– Дай пару штук! – Он протянул через окно деньги. – Сдачи не надо!
Клавдия отошла от края тротуара с мыслью, что где-то она уже видела этих мужчин. Эта мысль не давала ей покоя. Ну конечно, они уже подходили к ней в подземке! Странно. Один ей особенно понравился, тот, что сидел за рулем автомобиля: спокойный, улыбающийся, с приятными чертами лица. Мужчина в ее вкусе. Боже! Что только приходит ей в голову?!
Клавдия посмотрела на старые сапоги, которые одолжила у мамы в прошлую пятницу, так как ее ботинки окончательно порвались и приходилось стоять с мокрыми ногами. Сапоги были страшные – старомодные, ношеные, потертые, забрызганные грязью. Клава хотела купить себе что-то приличное, но заработанные деньги пришлось отдать за квартиру и телефон. Теперь снова надо было копить. Она расстроенно вздохнула: вообще о своем виде думать не хотелось. Да и бесполезно. Только настроение портится.
Она так разволновалась, что забыла о плохом самочувствии. Или это свежий осенний воздух подействовал?
«Кто это такие? – продолжала она ломать голову. – Вдруг они следят за мной? Догадались, что я была в тот день у Вики? Хотя – зачем за мной следить? Я всегда стою в одном и том же месте, продаю газеты. Они могут выяснить, где я живу, и тогда…»
Клавдия с трудом распродала остатки газет и поехала домой, то и дело оглядываясь и шарахаясь из стороны в сторону. Вроде бы никто за ней не шел, не ехал. Она немного успокоилась, но ненадолго. Тревога то затихала, то разгоралась с новой силой. Мысли метались, путаясь и приводя ее в отчаяние. А что, если бы эти люди узнали, где она живет, ворвались бы в ее квартиру и обнаружили бумаги и вексель? Как она смогла бы доказать, что не похищала их и не убивала Вику? Тогда ей ничего уже не поможет. Что делать? Надо каким-то образом избавиться от бумаг или спрятать их как следует!
Михаил Маркович Гридин, хозяин «Инвест-сервиса» – мужчина основательный, серьезный и дотошный в делах, заботящийся о своей репутации. Он это ни за что так не оставит! Бумаги бумагами, но вексель он будет искать в небесах и под землей, пока не найдет. Клава неплохо его знала, не в лицо, конечно, а по деловым операциям, по его сотрудничеству с Арнольдом, по тому, как он вел бизнес. Бухгалтерию его фирмы она изучила досконально. Он не успокоится, пока все не выяснит. Ведь линия уже получена! Значит, он должен был рассчитаться с партнерами векселем. А векселя нет! Банк об этом еще не знает. Чтобы избежать скандала, Гридин будет скрывать пропажу до последнего. Он не может не понимать, что залогом в банке служит его фирма и что в случае…
Клава зажмурилась, представив себе положение Гридина и то, что он сейчас чувствует. Какой кошмар! С одной стороны, шведы, с другой – «Омега-банк», с третьей – конкуренты, с четвертой – некто неизвестный, завладевший векселем… Милиции Гридин о бумагах не скажет ни слова. Его самого могут заподозрить, что он, прикрывая свои махинации, уничтожил документы и убил бухгалтершу, чтобы не проболталась. О господи! Вот так узелок завязался!
В приемной знаменитого московского целителя толпились люди.
Маг, которого звали Чингиз, в миру был известен как Чингирев Зиновий Артемьевич, бывший врач-ортопед, доктор наук, увлекшийся в свое время нетрадиционными методиками исцеления. Занявшись изучением своего генеалогического древа, доктор обнаружил, что его бабка по материнской линии была известная колдунья и гадалка, составляла гороскопы, умела заговаривать раны, снимать порчу и сглаз. Сведения эти попали к нему не вдруг, а в результате полученного наследства.
Бабку звали Фатима, она была осетинкой по национальности, а замуж вышла за грузина и уехала с ним житьв Грузию. У них родилась единственная дочь, Тамара Елоева, которая взяла фамилию матери и переехала с мужем в Москву. Чингиз как раз и был сыном Тамары Елоевой и Артема Чингирева, красавца-офицера, погибшего уже после войны при невыясненных обстоятельствах.
Нежданно-негаданно в московскую квартиру доктора пришло извещение от дальних родственников Фатимы Елоевой, что он является наследником какого-то старого дома в горах. Чингиз, которого тогда еще величали Зиновием Артемьевичем, не поленился, поехал поглядеть, что за наследство ему досталось, и не пожалел.
Дом оказался старинный, добротный – настоящий музей, а не дом. Кроме того, доктор наслушался всяких чудес про свою бабку Фатиму, так что его воображение было переполнено впечатлениями без меры. Жилище загадочной Фатимы оказалось к тому же набито старинными вещами, многие из которых были настоящими произведениями искусства и стоили немалых денег.
Но самое главное – Зиновий Артемьевич облазил дом вдоль и поперек, от подвала до чердака и нашел старые записи и дневники Фатимы Елоевой, женщины потрясающе красивой, одаренной и весьма незаурядной. История ее жизни поразила столичного внука, который прожил в доме месяц, словно во сне, не отрываясь от дневников, записок и прочих бумаг своей бабушки.
В Москву Зиновий Артемьевич вернулся абсолютно переменившимся, неузнаваемо другим человеком. Доктор Чингирев умер, и вместо него родился маг Чингиз, который мгновенно завоевал бешеную популярность, вошел в моду у столичных толстосумов и знаменитостей, а особенно у их жен.
Он переоборудовал свою просторную квартиру, приспособив ее для приема посетителей. Украсил интерьер вещами, привезенными из бабкиного дома в горах, – старыми портретами и фотографиями, сосудами странной формы, древним оружием, коврами ручной работы, медной и серебряной утварью дивной красоты, повесил бронзовые светильники, стены побелил, кое-где обшил их красным деревом, а окна и двери задрапировал черным бархатом. Получилось жилище мага, наводящее трепет еще до того, как посетитель сподобится созерцать этого самого мага. Цены за «консультации», как Чингиз скромно называл свои услуги, он установил астрономические. Как и следовало ожидать, клиентов от этого не только не убавилось – их стало намного больше. Так что Чингиз был вынужден вести запись желающих «получить консультацию» на много месяцев вперед.
Чингиз отдыхал за ширмой на оттоманке и курил. Он любил известность, сигары высшего сорта и одиночество. Жена от него ушла, когда он еще работал рядовым хирургом-ортопедом в обыкновенной московской поликлинике. С тех пор доктор предпочитал не связывать себя семейными узами. Ему нравились молоденькие девушки несколько истеричного склада характера, которые обожали его и которых не составляло труда склонить к интимной связи. Излишне напрягаться Чингиз не любил и при малейшем сопротивлении или отказе сразу же отступал. Зачем настаивать, когда столько неиспользованных возможностей валяются буквально под ногами?
Все шло просто великолепно, пока в его приемной не начал появляться этот странный посетитель. Это был мужчина, одетый во все темное, с длинными волосами и в темных очках. Возможно даже, что это не волосы, а парик.
«Что за дурацкий маскарад? – недоумевал Чингиз. – И главное, зачем? Влиятельное лицо, желающее остаться неизвестным? Или агент спецслужб, интересующийся деятельностью мага? Второе менее вероятно. Эти ребята норовят выглядеть естественно и к такому дешевому маскараду прибегать бы не стали. Да и что им высматривать тут, у меня? Хуже, если это ревнивый муж, одержимый идеей, что его жена изменяет ему с коллегами по работе, с врачами, водителями троллейбусов и всеми остальными в придачу. Такой может и скандал учинить, и драку, и вообще – все, что угодно!»
Чингиз почувствовал, что у него начинает болеть голова, и бросил недокуренную сигару в пепельницу. Все-таки популярность и признание, как и все в жизни, имеют оборотную сторону!
Посетитель был действительно странный. Чингиз заметил его в своей приемной неделю назад. Он сидел, разговаривал с другими, размышлял о чем-то, затем вставал и уходил. «Консультации» Чингиза ему были явно не нужны. Что же в таком случае он тут делал?
Знаменитый маг гордился тем, что умел читать мысли. Правда, получалось это далеко не всегда. Мысли странного посетителя оставались для Чингиза загадкой.
Вчера он заметил, как мужчина в парике беседует с постоянной его клиенткой мадам Трушиной, бывшей балериной, весьма обеспеченной вдовой. Экстравагантная старуха оживленно кивала головой, слушая нашептывания своего собеседника. Когда Трушина, держась очень прямо, вошла в комнату, Чингиз спросил:
– Вы так увлеченно беседовали с молодым человеком! Кто сей счастливчик?
Вдова покраснела от удовольствия. Она любила комплименты, а еще больше любила внимание мужчин, особенно молодых.
– Что вы?! – жеманно, с притворным смущением, произнесла Трушина. – Я его первый раз вижу! Очень, очень милый молодой человек, такой любезный!
Чингиз мысленно приказал вдове сообщить ему, что именно говорил ей молодой человек. Она легко поддавалась внушению, и этот раз не был исключением.
– Ну… он рассказывал мне о влиянии луны… Что же еще? Ах да! Он сказал, что в Москве есть Величайший из Посвященных, который не открывает себя. И что его Сила – безграничная, мрачная бездна, в которой растворяется все… Да-да! «Безграничная, мрачная бездна…» – так он и сказал. Очень, очень волнующе…
Вдова еще несколько раз повторила то же самое. Видимо, неизвестный посетитель произвел на нее сильное впечатление.
– И это все? – спросил Чингиз, стараясь сохранять хладнокровие. Это требовало усилий. Еще бы! Какой-то наглый негодяй переманивает у него клиентов! В его собственной приемной! Никакой профессиональной этики!
– Все! – царственно кивнула головой мадам Трушина. – Впрочем, постойте… Кажется… – она замолчала, вспоминая.
– Что?
– Кажется, он предлагал мне телефон и тайный адрес Величайшего! Но я… отказалась. Вы ведь знаете, – доверительно взглянув на Чингиза, сказала она, – я ваша преданная поклонница. Я не изменяю своим привязанностям!
Это была неправда. Вдова, падкая на все необычное и таинственное, тщательно припрятала телефон и адрес, которые вручил ей «милый молодой человек». Чингизу об этом знать не следовало. Он такой ревнивый! Такой щепетильный во взаимоотношениях, что, пожалуй, может обидеться.
Мадам Трушина не хотела осложнений. Ей нравился Чингиз, но почему бы не познакомиться с кем-нибудь еще?..
После разговора со старухой у Чингиза окончательно испортилось настроение. То, что происходило у него в приемной, очень ему не понравилось. Неплохо бы нанять крепких мальчиков, чтобы они проучили как следует назойливого посетителя. Но… это может подорвать доверие к его возможностям. Почему, спросят его, вы не используете свои магические способности? Почему не изгоните непрошеного гостя при помощи заклинаний?
К счастью, странный посетитель появился в приемной Чингиза еще пару раз и исчез. Наверное, он предлагал услуги «Величайшего» и другим клиентам знаменитого мага, но они либо не клюнули на приманку, либо не осмелились в этом признаться.
Чингиз несказанно удивился бы, узнав, что подобное повторилось в приемных почти всех самых популярных московских целителей и экстрасенсов. Менее известные коллеги удостоились одного-двух посещений мужчины с накладной бородой и вкрадчивыми манерами.
Но внуку Фатимы Елоевой было далеко до его красавицы-бабушки, поэтому он ни о чем таком не догадывался. Он закрылся у себя в потайном помещении, оборудованном в бывшей кладовке, достал карты Таро и попытался разобраться с их помощью, что происходит. У него впервые, с тех пор как он занялся предсказаниями, ничего не вышло. Абсолютно ничего! Карты сложились таким невероятным образом, что Чингиз задержал дыхание, вытер вспотевший лоб и решил до поры до времени оставить это дело в покое…
Некто торжествовал! Он обожал карты Таро, магические знаки судьбы, пришедшие из немыслимых глубин прошлого… Их непросто истолковать, а еще сложнее сделать это правильно. Некто приходил в восторг, наблюдая, как люди решают свои проблемы при помощи этих древних символов. Ему уже почти понравилось, как развиваются события. Пожалуй, пока что вмешательство не требуется…