Пермский край, где Семен мотал срок, граничил с Кировской областью. Машина у Пиндоса работала исправно, гнал он быстро, поэтому четыреста километров он одолел всего за пять часов. Впрочем, всю дорогу Семен спал. Вернее, дремал.
Неволя научила его спать не засыпая. Вроде бы и сны снятся, но вместе с тем одно ушко на макушке. Чтобы враг незаметно не подкрался, не всадил в бок заточку.
Медвежа не был врагом, но ухо с ним следовало держать востро. Мало ли что у него на уме.
Машина въехала в ворота нового одноэтажного дома из дорогого светло-желтого кирпича. Черепичная крыша, пластиковые окна, большой полукруглый выступ с крыльцом. Передний двор захламлен строительным мусором, куча земли на месте, где должна быть клумба. Ни кустарников, ни деревьев... Семен вспомнил давний разговор с Медвежей. Парень хвастался, что еще до отсидки начал строить дом. Чуть-чуть, говорил, оставалось, но помешали менты. И братву разогнали. Дом вроде бы не отобрали...
– Твои владения? – спросил Семен.
– А то! – Медвежа гордо выпятил грудь и обвел рукой двор.
– Неплохо...
– Да я тоже так думаю... Чувствуй себя здесь как дома, брат.
– Но не забывай, что в гостях.
– И то верно! – осклабился Медвежа.
Открылась входная дверь, и на крыльцо вышла симпатичная девушка лет двадцати пяти. Черные как смоль волосы, прическа под Клеопатру, сильно накрашенные глаза с четко выраженными стрелками на внешних уголках, смуглая кожа, ярко накрашенные губы. Серебристое чешуйчатое платье волнующе облегало ее соблазнительные формы. Высокая грудь, тонкая талия, плоский живот и широкие бедра, ножки не самые длинные, но стройные, с изящными икрами... Семену пришлось стиснуть зубы, чтобы не застонать от вожделения. За шесть лет он изголодался по женщинам вообще, а эта дива была настолько сексуальной, что сил не было удержаться от соблазна.
Медвежа поднялся к ней на крыльцо, обнял за талию, боком прижал к себе. Казалось, он глумился над Семеном. Дескать, есть у меня баба, а ты, брат, на мели.
– Все готово?
– Да, – кивнула девушка.
И, кокетливо глянув на гостя, подошла к нему, протянула руку внешней стороной ладони вверх. Возможно, она ждала, что Семен припадет к ней губами, но не было у него такой манеры целовать дамам ручки.
– Катя.
Он просто взял ее ладонь и накрыл ее своей лапищей.
– Кафтан... Э-э, для тебя Семен...
– Семен, Игорь хотел, чтобы ты отдохнул, – мило, но с чувством собственного достоинства улыбнулась Катя.
– Баньку для тебя растопили, брат! – весело оскалился Медвежа.
– Пошли!
Катя кивком головы показала Семену, что ему нужно идти за ней следом. По бетонной тропке обогнула дом, повела его за собой через неухоженный участок к бревенчатой двухэтажной баньке с железной крышей.
– В доме газа нет, штукатурка со стен, ля, осыпалась, – сказал шедший позади Медвежа. – Зато здесь все в ажуре!
Банька впечатляла. Уже в сенях пыхнуло жаром. Но в парилку Катя его не повела. Вслед за ней по крутой винтовой лестницей он поднялся на второй этаж, в трапезную, где на столе в окружении солений, вялений и копчений возвышалась запотевшая банка с пивом.
– Располагайся, – игриво, как показалось Семену, сказала Катя.
И его бросило в жар. Медвежа остался внизу, и в трапезной были только они вдвоем. Сейчас она разоблачится сама, поможет раздеться ему. Перед парилкой полезно немного разогреться, и они сделают это прямо здесь, на диване.
– А я пойду! – вероломно улыбнулась она.
И насмешливым взглядом прошлась по взбухшему холму на его брюках.
Она ушла, но не прошло и минуты, как появился Медвежа. И не один, а с двумя девочками в туниках из обычных простыней. Мокрые волосы, раскрасневшиеся щеки – похоже, они уже побывали в парилке. Одна худая и прыщавая, другая пухлая и страшненькая. Наверняка проститутки, к тому же самые дешевые. Но Семен был так голоден, что готов был сожрать их целиком и обеих разом. И если бы не Катя, которая так соблазнительно вильнула перед ним хвостом, он взвыл бы сейчас от восторга. А ведь она могла сейчас быть на их месте... Но она ушла, поэтому радость была омрачена.
– Ты гость, тебе выбирать! – расплылся в улыбке Медвежа.
Семен взглядом показал на худенькую, и она тут же оказалась у него под рукой. Сама положила его ладонь на свою тощую задницу.
– Тогда я с этой! – Медвежа прижал к себе пухлую девку.
– А Катя? – недоуменно повел бровью Семен.
– Не, Катьки с нами не будет... А ты что, Катьку хочешь? – подозрительно посмотрел на него парень.
– Нет, но...
– Что нет, если хочешь? – хохотнул Медвежа. – Катьку все хотят... Но не всем дают... Ты мне, конечно, брат, но Катька не кусок хлеба, чтобы ее с тобой делить...
Семен промолчал. Может, это парень и жук навозный, но расклады у него правильные. А то, что, имея такую красотку, он совсем не прочь поразвлечься с какой-то дурнушкой, так это его личные извращения. И хорошо, что Катя позволяет ему изменять. Значит, сама не прочь гульнуть на стороне. Если так, то Семен готов подставить ей для этого свое твердое мужское плечо...
– Сейчас Пиндос шашлыков нажарит. Под водочку хорошо... А пока давай пивком разомнемся!
Медвежа опустился в кресло, потянул к себе на колени пухляшку. Семен разделся и плюхнулся на диван в обнимку с худышкой. Стянул с нее простыню, ладонью накрыл ее упругую и не такую уж маленькую, как он ожидал, грудь. Девушка беспутно хихикнула и полезла под стол...
Семен блаженно улыбнулся. Ему нравилось, что его новая жизнь началась с мажорно-менуэтной мелодии...
* * *Это было забавно наблюдать, как голая Майя катается в масле с такой же обнаженной Катей. Они боролись друг с дружкой за право обладать Семеном. Какая злость, какой азарт, какие позы... Но вот Катя утопила Майю, подошла к нему, протянула скользкую руку.
– Эй, вставай!
Она стояла перед ним, но почему-то в одежде, и волосы у нее чистые, уложенные в прическу, а не мокрые и липкие от масла.
– Ну, ты, в натуре! – самодовольно оскалился он, потирая рукой заспанные глаза.
Он лежал на диване в трапезной, а Катя возвышалась над ним. Скупая белозубая улыбка, сережки с бирюзой, золотая цепочка с кулоном, шелковая блузка в облипку, джинсы в обтяжку, босоножки на шпильке. И благоухала она, как пышный букет свежих роз.
– Я не в натуре! Я уже одета... Вставай, умывайся, и в дом. Завтрак уже готов.
Есть Семен не хотел. И с постели вставать тоже. Слишком хорошо вчера они с Медвежей погуляли. Водки выпили столько, что он даже не понял, куда подевались проститутки. Голова гудела, во рту засуха. Но сама Катя пригласила его к столу. А у него пока не было желания обижать ее.
Он оделся, умылся, причесался, прошел в дом, вдохнув по пути свежего воздуха.
В баньке было хорошо, чисто и уютно. А в доме комфорта катастрофически не хватало. Обвалившиеся местами потолки, потрескавшиеся стены. Пол – голая бетонная стяжка. Но при этом в комнатах было чисто. Слегка пыльно, зато ни хлама, ни мусора. А кухня к тому же была худо-бедно оклеена обоями, пол грубо застелен линолеумом, на окнах аккуратные занавески. Пластмассовый стол, табуретки, плита, самодельный шкаф для посуды.
– Я смотрю, ты отличная хозяйка, – сказал Семен.
– Можешь не подлизываться, – усмехнулась Катя. – Все равно, кроме яичницы, ничего не будет. И чай без сахара...
– Яичница – не баланда.
– И чай – не чифирь.
– Если из твоих рук, то будет покрепче чифиря.
– Ты в этом уверен? – с приятным удивлением посмотрела на него Катя.
– Как в том, что пить его буду вприглядку.
– Как?
– Это когда пьешь чай, а на сахар посматриваешь. Так слаще... Ты такая сладкая, что сахар не нужен...
– Я ведь Игорю могу сказать! – с благодушной улыбкой пригрозила ему Катя.
– А что такое?
– Ты ко мне пристаешь, вот что такое.
– Врешь, не пристаю. Вот если бы я предложил пить чай в прикуску...
– Так предложи! – дразнящим взглядом прошлась по нему девушка.
– Не могу. Я гость в этом доме, а ты с Медвежей...
– Кто тебе такое сказал? Я сама по себе!
– Да? – взбодрился Семен. – Может, тогда...
– Никогда! – сверкнув глазками, перебила его Катя. – Не раскатывай губы, братишка! Я тебе не шлюха подзаборная!
– Волну не гони! – напыжившись, буркнул он себе под нос.
В это время на кухне появился Медвежа. Воспаленные глаза, щетинистые щеки, вялая улыбка.
– Что за шум, а траха нет!
– И не будет! – ядовито глянула на него Катя.
– Почему?
– Потому что я ему не нравлюсь.
– Зато мне нравишься!
– Где твоя потная толстуха? – язвительно спросила она.
– Ты за нее! – не растерялся Медвежа.
– А может, я за прыщавую сучку хочу! – сказала Катя и с наигранным кокетством посмотрела на Семена.
– Давай! Можете начать прямо здесь!.. Только потом я тебя убью! – с мажорной улыбкой, но на полном серьезе предупредил Медвежа.
– И меня тоже? – пристально посмотрел на него Семен.
– Нет. Ты мне пока нужен... А там видно будет... Шучу, конечно. Ты мне всегда будешь нужен. И Катю я не убью. Она мне тоже нужна. И спать она с тобой не будет. Правда, Катя?
– А может, я за прыщавую сучку хочу! – сказала Катя и с наигранным кокетством посмотрела на Семена.
– Давай! Можете начать прямо здесь!.. Только потом я тебя убью! – с мажорной улыбкой, но на полном серьезе предупредил Медвежа.
– И меня тоже? – пристально посмотрел на него Семен.
– Нет. Ты мне пока нужен... А там видно будет... Шучу, конечно. Ты мне всегда будешь нужен. И Катю я не убью. Она мне тоже нужна. И спать она с тобой не будет. Правда, Катя?
Девушка ничего не сказала. Успокоившись, она взяла с плиты сковородку с шипящей яичницей, разложила ее по тарелкам, подала на стол. Приготовила чай и ушла.
– А сама? – спросил вслед Семен.
Но она даже ухом не повела. Как будто он и не существовал для нее.
– Обиделась.
Медвежа зевнул во весь рот и нехотя проткнул вилкой желток в своей тарелке.
– У нас там пива вчера не осталось? – спросил Семен.
– Не у нас, а у меня... – спокойно, с блуждающей на губах улыбкой поправил его хозяин дома. – И пива сегодня не будет. К обеду братва подтянется, план будем рисовать...
– План?! – ухмыльнулся Семен. – Я бы дернул косячок...
– А ерничать не надо, – колко глянул на него Медвежа. – Шутки я с тобой вчера шутил. А сегодня без приколов, это я тебе говорю.
– Что ты говоришь? – вскинулся Семен.
– То, что времена изменились, брат. Раньше ты был наверху, сейчас я... И не надо на меня так смотреть. Я твой босс, и ты должен с этим смириться, понял?
– А если не понял?
– Тогда включи голову и хорошо подумай. У меня хата, у меня люди, у меня стволы. Я знаю, где и как взять деньги. А что есть у тебя?
Семен мог бы сказать, что у него есть авторитет. Но он решил приберечь свои амбиции на потом, поэтому промолчал и даже слегка склонил голову.
Не нравился ему Медвежа. Что-то недоброе он замыслил. Иначе бы не стал звать Семена к себе в бригаду. Ведь он должен понимать, что авторитетный Кафтан не захочет принять его власть... Может, гордость взыграла? Дескать, подомну под себя своего бывшего пахана и сам таким же крутым стану. И братва еще больше уважать будет. Но ведь под началом у него люди, которые и знать не знают, кто такой Семен... Значит, дело в другом. Уж не подставой ли здесь пахнет?
Глава 9
Медвежа одобрительно похлопал Катю по смуглому оголенному плечу.
– Молодец, хорошая девочка.
– Не хорошая, – с едкой насмешкой сказала она. – Я плохая девочка.
Семен знал, где Катя провела эту ночь. Медвежа без всякого зазрения совести подложил ее под бухгалтера, работающего в фирме с незатейливым названием «Дубрава». Она провела с ним ночь и только что вернулась домой – с ценной информацией в зубах. Вчера курьер выехал в Москву, а послезавтра должен был отправиться в обратный путь, через Нижний Новгород. Деньги они будут везти на обычной «Волге». Курьер, водитель и два охранника – все вооружены.
– Такая ты нам и нужна, – легонько хлопнув ее по заднице, хмыкнул Медвежа.
И строгим взглядом обвел своих парней. Их было трое. Молчаливый и покладистый верзила Сергун. Совсем еще молодой пацан по кличке Тюльпан, которому гораздо больше подошло бы погоняло Нарцисс, потому что любимым его занятиям было крутиться перед зеркалом и любоваться отражением своего крепко накачанного тела. Рыжий и вечно жующий жвачку Мотыль, законченный наркоман и абсолютный пофигист. Был еще бывший десантник Жора, но вчера он внезапно загремел в больницу с приступом острого аппендицита. Семен предполагал, что это случилось с ним неспроста. Очко у парня сыграло...
Сергун и Мотыль держались с Семеном на равных. А Тюльпан посматривал на него снисходительно. Потому что по причине своего скудоумия привык считать себя солью земли. Он и Медвеже-то подчинялся нехотя... Семен терпел их всех. И ждал своего часа. Он должен был перехитрить, переиграть хитромудрого Игорька.
– Завтра рано утром выезжаем, – с важным видом изрек Медвежа. – Брать курьера будем на трассе...
– Как? – нервно спросил Мотыль.
Близился вечер, и ему нужно было ширнуться... Хорошо если у него назавтра есть доза, подумал Семен. А если начнется ломка, то легче будет его пристрелить, чем вывести на цель.
– Как, как... Дорога длинная, где-нибудь остановятся. Главное, не зевать, – сказал Медвежа.
– А если не остановятся? – скептически глянул на него Семен.
– А заправиться? – недовольно отозвался тот. – «Волга» – машина прожорливая, до Кирова весь бак сожрет...
– Они запас могут взять. В канистрах.
– Все равно ведь останавливаться.
– Если они возле гаишного поста встанут?
– И ссать они тоже там будут?
– Я, конечно, шесть лет срок мотал, многого не знаю. Но про памперсы кое-что слышал.
– Памперсами днище не закроешь... И еще им пожрать захочется.
– Тормозок можно с собой взять... Они же деньги везут, они должны понимать, что мохнатой могут накрыться...
– Должны, – в раздумье кивнул Медвежа. – И понимают... Что делать будем?
– Думай. Ты у нас большой босс, тебе и думать...
– А я тебя что, даром кормлю?
Семен промолчал, стиснув зубы. С каким удовольствием он бы вырвал язык этому баклану. Но сейчас не время.
– Если не остановятся, Пиндос их подрежет, – махнув на него рукой, сказал Медвежа. – Они остановятся, а мы их из «калашей»...
Из прошлой жизни ему достался не только дом, но и арсенал сгинувшей бригады. Пистолеты, автоматы, ящики с патронами, даже гранаты. Этим оружием можно было вооружить человек двадцать. Семен все чаще подумывал о том, что надо бы прибрать эти стволы к рукам.
– Как подрежет? – спросил он. – Кто где сидеть у нас будет, кто первый выйдет, откроет огонь... Тут все варианты продумать надо. Иначе – хана!
С очевидным не поспоришь. Поэтому, чтобы не поставить себя в глупое положение, Медвежа вынужден был взять бумагу и карандаш, принялся вычерчивать схемы...
Совещание затянулось допоздна. Уже стемнело, когда Семен отправился в баньку, где спать было гораздо приятней, чем в необустроенном доме. Вместе с ним туда отправился и Мотыль. Паренек быстренько развел дозу, загнал ее в вену. Догнался и уснул.
Семен проснулся посреди ночи. В моечной под трапезной кто-то гремел тазами. Слышно было, как гудит растопленная печь. Он глянул на разложенное кресло, где должен был спать Мотыль. Наркоман крепко спал, подобрав под себя ноги, но раскинув при этом руки.
Семен поднялся, в одних трусах спустился вниз, тихонько открыл дверь и в свете лампы увидел Катю. Она голышом стояла под душем, но воду брала из шайки – черпала ее ковшиком и смывала с себя мыльную пену.
– Ну и чего ты там стоишь? – спросила она. – Заходи.
Возможно, она думала, что за дверью притаился Медвежа. Но Семен все равно зашел.
– Сама звала, – ухмыльнулся он.
Катя ничуть не смутилась, увидев его. Даже не попыталась закрыть тонкую черную полоску внизу живота.
– Ты мне и нужен, – жеманно улыбнулась она.
– А не пожалеешь?
У него у самого внутри горело и гудело похлеще, чем в печке.
– Ну, если ты захочешь...
Она повернулась к нему задом, выгнула спину.
– Почему не захочу?
Он подошел к ней, взял за талию. Кожа мокрая, скользкая, нежная, плоть упругая, жаркая... Катя еще сильней выгнула спину.
– Я видела, как ты на меня смотрел... Ты меня презирал. За то, что я вела себя как шлюха...
– Почему как?
Он с силой притянул ее к себе. Она, казалось, была готова к этому. Но, похоже, ее возмутила его реплика.
– Что ты сказал?
Она попыталась вырваться, но Семен удержал ее.
– Шлюха ты!.. Но это меня заводит...
– Козел!.. Козел... Козлик...
Как и Майя в свое время, Катя не устояла перед натиском его «мягкого насилия». Уперевшись руками в стенку, она раздвинула ноги, согнув их в коленях. И Семен этим тут же воспользовался.
– Хорошо... Черт, как же хорошо... – стонала она. – Еще лучше... Зверь!.. Дьявол!.. Ненавижу тебя!.. Еще, еще...
Семен понимал, что вслед за ним в душевую может зайти Медвежа. Инстинкт самосохранения был развит в нем очень хорошо, но сейчас был как раз такой случай, когда ему легче было подставить спину под нож, чем остановиться. Слишком хороша была Катя, слишком тесно, жарко и мягко было в ней, слишком острыми были ощущения...
А потом она лежала на полке в парилке, наслаждаясь обретенным покоем. Он сидел на средней полке и с остывшим вожделением гладил ее упругую выпуклую попку.
– Я не думала, что с тобой может быть так хорошо, – не поворачивая к нему головы, едва слышно сказала она.
– Зачем тогда пришла?
– А может, я ждала, что Мотыль залетит? – развеселилась она.
– Врешь. Мотыль – чмо и нарик. Ты не могла его ждать...
– Если честно, терпеть его не могу...
– А Медвежу?
– С Мотылем я бы не легла. А с Игорем сам знаешь как... С ним не противно. Но лучше без него...
– Зачем тогда живешь с ним?
– Я тебе еще раз говорю, что я сама по себе. Просто он решил, что имеет на меня права. Я не стала возражать...
– А если я заявлю на тебя права?