— Имя могу назвать и я, — фыркнула Интеко. — Потому как видела Нурлана шептавшегося с этим вот, — женщина пнула одно из тел, — отродьем ската так же ясно, как вижу сейчас вас.
— Нурлана?
— Вы разговаривали с ним в таверне.
— Занятно, — весело сказал маленький тан. — Похоже, моему новому другу очень понадобилось, чтобы я забыл о нашей встрече.
— Если вы надеетесь застигнуть его в «Попугае», ворвавшись туда с десятком стражников…
— Нет, ну что вы, я и в мыслях не держал столь безнадежной идеи, — возразил Диего. — Ваших слов для меня более чем довольно. И…
— И, мой тан, я полагаю, — вмешался монах, — самое время спросить, чем мы можем отплатить благородной тане за спасенье наших жизней.
— Брат Агероко, — маленький тан церемонно раскланялся, — порой мне кажется, что сам Вечный Огонь говорит вашими устами.
— Отплатить мне? — переспросила женщина. — Это просто. Возьмите меня на ваш корабль.
Тан и монах озадаченно переглянулись.
— Не уверен, — тихо произнес Агероко, — что капитан Сарзон придет в восторг при мысли о женщине на борту его галеона.
— «Бригадир Чурукка» — собственность Его Величества, а не капитана Сарзона, — резко произнес Диего. — И потому восторг нашего капитана мало волнует меня. А вот причины вашей, тана, просьбы…
— Причины… — криво усмехнулась Интеко. — Это еще проще. После того дня у меня мало что осталось. Клинок, пара тряпок… горсть монет… и месть. До меня дошел слух, что барк Зеленого Томми видели неподалеку. Если это и в самом деле так, то на борту вашего галеона я вряд ли смогу избежать встречи с ним.
— Месть, — задумчиво повторил Раскона. — Что ж, месть — это очень веская причина. Добро пожаловать на борт, тана Интеко.
21-е вотана, двадцатью милями южнее Кам-Лога— Семь… нет, восемь! — Лицо опустившего дальновзор капитана было белее полотна. — Восемь кораблей!
— Должно быть, — спокойно, будто речь шла о чем-то вроде меню завтрашнего обеда, произнесла Интеко, — сюда собрались почти все поклонники Черного Петуха, что были в этой части Моря Рейко.
— А Зеленый Томми?
— Его нет среди них, — с сожалением сказала Интеко. — Не повезло.
— Что ж, возможно, повезет в иной раз.
— Иного раза не будет. Сак почуяли кровь.
— Девять напастей Хра на твой дурной язык, женщина! — взвизгнул капитан. — Накличешь… клянусь, Великим Огнем, уже накликала… — простонал он, дрожащей рукой тыча в сторону черного плавника, словно клык вспоровшего волну всего в полусотне футов от борта галеона. — Да ты ведьма!
— Полегче, любезнейший, полегче, — тан Раскона произнес эти слова почти вкрадчиво, но шагнувший к Интеко капитан замер на полушаге. — Я так и не решил пока, верить ли в примету насчет женщины на борту, — продолжил Диего, — но зато твердо уверен: бросаться подобными обвинениями в присутствии служителя Великого Огня, не имея неопровержимых улик, это очень, очень плохая идея, капитан Сарзон.
— Тан Раскона прав, капитан. — Монах искоса глянул на капитана, который из белого начал понемногу равняться цветом с забортной водой. — Ведовство — весьма тяжелое обвинение…
— Но взгляните сами, мой тан! — Голос капитана дрожал еще больше чем унизанный тяжелым перстнем палец, которым Сарзон тыкал во все новые и новые черные треугольники. — Их прибавляется с каждым мгновением. Кто, как не она, приманил этих проклятых…
— Ты еще больший дурак, чем выглядишь, капитан, — презрительно бросила Интеко. — За каждым пиратским кораблем в Море Рейко плавает стая сак. Твари отлично знают, что поклонники Черного Петуха не оставят их без ужина. Вот и сейчас они почуяли шанс на поживу…
— Что ж, — задумчиво произнес тан Раскона. — Я не вижу большого греха в обмане людей, души которых и без того загублены лживыми речами Темного, но вводить в заблуждение рыб не намерен. Прикажите отвязывать баркас, капитан.
Капитан Сарзон моргнул. Впрочем, стоявший в полудюжине шагов боцман то ли сумел правильно истолковать этот жест своего командира, то ли просто решил, что для дотошного соблюдения субординации — в смысле прохождения команды по всем звеньям командной цепочки — время не очень подходящее.
— Руби конец, сучий выкормыш! — рявкнул он.
— Баркас? — подавшись вперед и схватив леер, Интеко вгляделась в тяжело переваливающуюся с волны на волну посудину. — Что еще за рыбья требуха?
— Ну почему же чуть что, так сразу «рыбья требуха»? — усмехнулся Диего. — Никакой требухи на баркасе нет, зато есть два десятка бочек, три из которых до краев наполнены превосходным пушечным порохом. В одной его, правда, чуть меньше, ибо определенное место занял хитроумный механизм, соединенный с нашим галеоном посредством тонкого линя…
— То-то я гляжу, за этим баркасом будто паучье дерьмо тянется!
— …длиной ровно две храмовые лиги, — невозмутимо закончил тан Раскона. — Впрочем, — прищурился он, — пираты нагоняют нас столь быстро, что нет нужды травить линь на всю длину. Стопорьте ворот! — подчеркнуто игнорируя Сарзона, скомандовал он боцману.
— Хорош травить!
— Всего три бочки! — разочарованно выдохнула Интеко, глядя на вспухшее за кормой белое облачко. — Три бочонка пороха, да еще взорванных в доброй сотне ярдов от ближайшего пирата… на что ты надеялся, красавчик?
— На содержимое остальных семнадцати бочек, разумеется.
— И что же в ни… ого!
— Сия черная и редкостно вонючая субстанция, — промолвил монах, — именуемая гаккорельским земляным маслом, ведома немногим. Однако получаемое из нее масло лампадное ценится весьма дорого.
— Скатово отродье!
Возглас Интеко явно предназначался первому из настигавших галеон пиратских кораблей — двухмачтовому бригу, которому с ловкостью, больше похожей на чудо, удалось отвернуть в сторону от полыхавшего на воде костра. Шедший за ним шлюп, однако, оказался не таким везучим и прорезал огненное поле наискось. Языки пламени, лизнув низкий борт, дотянулись до парусов и вцепились в них стаей ярко-рыжих змеек.
— Минус один, — прокомментировал маленький тан. — Меньше, чем я надеялся… но больше, чем рассчитывал.
— Корпус не горит, — Сарзон вновь приклеился к дальновзору. — А огонь на воде уже почти погас.
— Зато теперь они без парусов, а если повезет, то и без мачты. Не корабль — корыто, игрушка для волн.
— В любом случае осталось еще семеро.
— Верно.
— И теперь они будут настороже, — сказала Интеко. — Так что повторить этот трюк тебе не удастся.
— Верно и это, — согласно кивнул Диего. — Потому-то я и не люблю повторяться.
— Помнится, — развернулся он к Сарзону, — вы, капитан, жаловались, что я выселил офицеров, включая вас, из кают, заняв их под какой-то паршивый «особо ценный груз»? Нет? Это были не вы? Странно, мне казалось, что я не настолько плохо различаю голоса… впрочем, неважно. В любом случае, не желаете ли взглянуть на этот самый «особо ценный груз»? Думаю, момент как раз подходящий.
— Груз? Да вы спя… — Сарзон осекся.
— Может, — спокойно произнес Диего, — вы сначала все же удостоите этот таинственный груз хоть одним своим взглядом, а уже после окончательно сформируете мнение о крепости моего рассудка?
Капитан Сарзон начал багроветь. Он так увлекся этим занятием, что при виде «ценного груза» ограничился лишь выпучиванием глаз и невнятным хрипом. Интеко выразилась куда более восторженно:
— Ну и здоровая же растреклятая трень!
— Можно сказать и так, — усмехнулся тан Раскона. — Но в реестре эта красотка значится под названием «каронада Вегилля».
— Никогда прежде такой не видела!
— И не могла. Потому что, — пояснил Диего, — прежде их и не было. Фряжское литье… воистину, король Гнат сделал для нас роскошный дар, начав преследовать истинно верующих. Будь у него хоть четверть отцовского ума, и эти мастера продолжали бы лить пушки для его флота, а не для нашего.
— Потому ты так охотно пил за его здоровье тогда, в таверне?
— Я был искренен как на исповеди! — серьезно сказал маленький тан. — Скажу больше: каждую ночь я прошу Великий Огонь хранить короля Гната от напастей, ибо все наши тайные друзья и за десять лет многопотного труда не смогли бы нанести Фрязии урон, равный полугоду мудрого правления короля Гната.
— Эт-верно вы молвили, м'тан, — одобрительно произнес один из канониров, державшийся в присутствии знатного гостя заметно свободнее своих товарищей. — Стока лиха наворотить, эт суметь надо.
— К слову, сам мастер-пушкарь Мэттон являет собой наглядное подтверждение моих слов, — заметил тан Раскона. — Та медаль, как я вижу, все еще при вас.
— Т-точно, м'тан, — сунув руку в вырез форменки, канонир извлек на свет цепочку, на которой болтался небольшой серебряный диск. Правда, в каюте было не так уж светло, но и имевшегося в наличии света хватило любому из присутствующих, чтобы безошибочно узнать медаль «За Травемюрте».
— Что ж, — улыбнулся Диего. — Сейчас тебе представится отличный шанс доказать, что сия награда украшает твою шею по праву. Изготовиться к огню!
— Слушаюсь, м'тан!
— О нет, — жалобно простонал капитан Сарзон. — Моя каюта…
— Вообще-то на плане галеона сии помещения значатся как «адмиральская каюта», — вполголоса сказал тан Раскона. — И в любом случае, заделать эти дыры проще простого, полчаса работы хорошего плотника. Бортовой залп любой паршивой пинассы учинил бы куда больший погром в вашей каюте, капитан.
— Бортовой залп любой паршивой пинассы, — неожиданно сказала Интеко, — и то обычно посылает во врага больше, чем пять ядер.
— Все так, тана, все так, — мастер Мэттон разглядывал пороховой картуз с таким неподдельным интересом, словно впервые в жизни увидел подобный предмет. — Токо пушка пушке рознь. Ваши старые пушки, да простит меня м'тан, в жисть бы не смогли переплюнуть фряжское «длинное рыло», а моя новая красотка лупит своими ядрами дальше и точнее, чем оно.
— В полтора раза дальше, — подтвердил Диего. — Но и это еще не все. Для того, чтобы сюрприз был хорош, я припас не только особые пушки, но и особые ядра.
— Чем же они особые?
— Для начала — ценой, — сказал монах. — Которую, впрочем, лучше не называть вслух, дабы не вводить в искушение без нужды.
— Скоро уж, святой брат, мы поглядим, каковы ваши бесценные ядрышки в деле, — фыркнул Мэттон. — Пираты уже почти догнали нас, еще чуть-чуть, и красотка сможет достать их.
— Ходкие кораблики, хорошо идут, — задумчиво сказал Диего. — Прямо как колесницы на восьмерке. К слову, благородные таны, а не поспорить ли нам? Кто послужит первой мишенью для мастера Мэттона?
— И спорить нечего, — раздраженно промолвил капитан Сарзон. — Вон тот барк с черным, как душа грешника, бушпритом.
— Уверены — называйте ставку! — быстро сказал тан Раскона.
— Пять гвеллов!
— Пять гвеллов на бриг, отлично. А ты, — обернулся он к Интеко, — что скажешь?
— Скажу, что в моем кошеле, — насмешливо произнесла женщина, — не сыщется и пяти траунов. Но я готова поставить свою последнюю дырявую юбку против твоих гвеллов, Сарзон, что первым нас догонит синяя бригантина справа. Сейчас они идут полным бакштагом, а уже следующим галсом попытаются пройти у нас под кормой и отнять ветер.
— Идет! — прорычал Сарзон. — Золото против тряпки! Но когда я выиграю, то не просто сдеру с тебя твое тряпье. Ты еще и спляшешь тартанеллу на палубе…
— Умерьте свой пыл, любезнейший, — холодно произнес Диего. — Юбка таны Интеко останется там, где она выглядит лучше всего — на бедрах таны… если, конечно, — усмехнулся маленький тан, — наша гостья соблагоизволит ее хоть однажды надеть. Я тоже ставлю на бригантину… это ведь «Синяя Чайка», корабль Длинного Шера?
— А то, — прищурилась Интеко. — Другой такой бригантины не найти во всем Море Рейко! Ходок что надо.
— Наслушавшись россказней, я ждал от неё большего, — с оттенком разочарования произнес тан Раскона. — Похоже, Длинный Шер давненько не кренговался.
— Он меняет курс!
— Похоже, капитан, ваши гвеллы уплыли в новую гавань, — невозмутимо констатировал Диего. — Мастер Мэттон!
— Да, м'тан?
— Как только он повернет еще на полрумба — стреляйте!
— Слушаюсь, м'тан! Ну, что стали, осьминожье отродье?! Накатывай! Целься! Пали!
Дружно взревев, карронады плюнули тугим дымным облаком — но даже сквозь него было отлично видно, как на пиратском корабле выметнулось пять огненных фонтанов.
И не только видно — отчаянный крик заживо горящих людей бритвой полоснул по ушам. Он был недолгим. Парой мгновений спустя средняя часть борта бригантины исчезла в вихре огня, дыма и разлетающихся обломков, а еще мгновением позже из-за белой пелены вслед за вспышкой донесся тяжелый рокочущий гром.
— Порох возле орудий, — мастер Мэттон, оскалившись, смачно харкнул куда-то в угол каюты, — а потом и крюйт-камера.
— Духи-покровители…
— Что стали, черви помойные? А ну, шевелись!
— Барк бросает якорь, — капитан Сарзон стянул шляпу и принялся ожесточенно обмахиваться ею. — Прежде чем мы перезарядимся…
— …они не успеют убрать паруса, — перебил его тан Раскона. — Слишком уж старались нас догнать. Смотрите, их разворачивает.
— Точь под наш залп, — радостно оскалился Мэттон. — Подставились, несчастные малоумки… Накатывай! Целься! Пали!
Снова полыхнули сквозь дым пять огненных фонтанов. В этот раз им не довелось с ходу добраться до пороха, но иллюзий по этому поводу команда брига явно не питала — первая шлюпка слетела на воду почти сразу. Следом за борт посыпались крохотные фигурки людей — и вокруг них тут же начали чертить спирали черные треугольные плавники.
— И много у вас таких чудо-ядер?
— У нас, — поправил Интеко маленький тан. — У нас теперь не осталось ни одного. При всех своих восхитительных качествах «капли Великого Огня» имеют один весьма существенный недостаток — они, как уже заметил брат Агероко, безумно дороги. Лично я отнюдь не уверен, что две еретические посудины были равны ценой хотя бы двум «каплям», не говоря уж о десяти.
— Но зачем тогда вы допустили это… это транжирство? — простонал Сарзон.
— Затем, — развернулся к нему Диего, — что теперь у нас осталось пять противников. А еще — затем, что дешевая бригантина с лихим капитаном и отчаянной командой, как показывает жизнь, легко может захватить галеон с грузом, стоящим больше чем сотня «капель».
— Пятеро, — вполголоса, словно размышляя вслух, произнесла Интеко, — тоже много. Даже если они не рискнут подставляться больше под кормовой залп…
— И под бортовой тоже, — вставил мастер Мэттон. — Нятно дело, грохоталки, шо стоят на батарейных палубах, никак не ровня моей красотуле… да чего там, моя старуха, бывало, когда войдет в раж, и то плюется не в пример дальше. Но зато их много…
— А расчеты? — вскинулся Сарзон. — Забыли, что полные расчеты положены лишь для пушек одного борта [14]? А если они подойдут с двух сторон…
— К борту они подойти не отважатся, — уверенно сказал тан Раскона. — Будут пытаться выйти в нос и подмести нашу палубу продольным огнем.
— В точку, красавчик, — кивнула Интеко. — Ну а что ты припас на этот расклад? Посох святого Кхайра?
— Ничего.
Капитан Сарзон перестал махать шляпой.
— Ч-что вы сказали?
— Я сказал: «ничего», — охотно повторил тан Раскона.
— И что это значит?
— А что это может значить? — непритворно удивился Диего. — Ничего означает только и исключительно ничего, так по крайней мере казалось мне до сегодняшнего дня.
— Хочешь сказать, — прищурилась Интеко, — что твои сюрпризы кончились?
— Истинно так, — вздохнул маленький тан. — Мои сюрпризы исчерпались. Грядущее зависит уже не от меня.
— А от кого же?
— Милости Великого Огня, разумеется, — тан коснулся красного лоскутка на груди, и все присутствующие дружно повторили святой жест. — На что еще может рассчитывать верный сын нашей Матери-Церкви?
— Не знаю, как там насчет верных сынов, — опустив руку на эфес меча, заявила Интеко, — но одна непутевая дочурка этой Матери-Церкви нынче будет верить в добрую тарлинскую сталь. И в то, что прежде чем упасть на палубу, мой клинок досыта напьется чужой крови.
— Кстати о «досыта», — неожиданно произнес брат Агероко, — не минул ли уже обеденный час?
Капитан Сарзон выпучил глаза. Тан Раскона выудил из кармана массивную золотую луковицу брегета и щелкнул крышкой.
— Воистину, святой брат, вопрос ваш прозвучал как нельзя вовремя. Еще каких-то пять минут… капитан Сарзон, распорядитесь… мы будем обедать на юте.
— Будете обедать?!
— Ну да. А что вас так смущает?
— Позволю молвить, м'тан, — откашлялся мастер Мэттон. — Но если нам и впрямь вскорости предстоит пляска со звоном… промеж пустых кишок вражий клинок может и проскользнуть, а из набитого брюха выпотрошит все евойное дерьмо.
— Благодарю за совет, мастер, — едва заметно усмехнулся Диего. — Однако я думаю, что знаю лучший способ уберечься от смертной гнили в животе.
— И какой же? — спросила Интеко.
— Не позволять врагам дырявить себя.
Тот же деньЭто был, пожалуй, самый странный из всех обедов, когда-либо происходивших на борту «Бригадира Чуррука» — из четверых сидевших за столиком…
…капитан Сарзон то ставил опустевший бокал на стол, то вновь начинал крутить его в руках…
…тана Интеко Шарриэль ги Торра с очень задумчивым видом отщипывала кусочки кожуры от лежавшего перед ней на тарелке одинокого банана…
…брат Агероко, чуть откинувшись назад, читал маленький томик в сафьяновом переплете…