– Парни, я не преступник, – Матвей перешагнул через полицейского и выглянул в коридор. – Просто так сложились обстоятельства. Чтобы мне не загреметь лет на пятнадцать на нары, я должен отсюда уйти. Поэтому не стоит мешать. Даю слово, скоро сам вернусь и все разрулю.
Пока мало представляя, как он выполнит обещание, Матвей присел перед лейтенантом на корточки:
– Раздевайся.
– Ни за что!
В этот момент Матвей заметил, как сержант слегка подался вперед, и посмотрел на него:
– Даже не думай!
Было ясно, он вызывал у них симпатию, но долг и обязанности вынуждали их идти до конца. В то же время Матвей достаточно дал полицейским понять, что любые попытки помешать ему закончатся провалам. Говоря другим языком, он внушил им свое превосходство. В некоторых случаях для этого даже не надо махать руками и что-то говорить. Человек на уровне подсознания определяет степень опасности другого человека. Нужно просто быть спокойным, уверенным в себе и контролировать ситуацию.
Забрав рубашку, куртку и штаны, Матвей вышел в коридор и закрыл за собой двери.
* * *Сначала Колган ощутил себя каким-то бесформенным, рваным облаком неприятных ощущений в черноте невесомости и тишины. Постепенно оно обретало форму, которая наливалась едва заметной, пульсирующей болью. Наконец Колган понял, что лежит на спине. Некоторое время он пытался сообразить, что стало причиной его состояния. Отяжелевшие и липкие мысли путались. Он отчетливо помнил рывок за ноги и полет. Но кто и зачем это сделал? Колган разлепил глаза и увидел над собой мутное светлое пятно, на фоне которого плавали какие-то радужные бисеринки. Колган закрыл и снова открыл глаза. Бисеринки повторили движения кончиков ресниц. Он понял, что это мелкие брызги воды. Между тем пятно быстро обрело форму сморщенного лица. Еще немного – и Колган узнал Зыбина. Его верхняя губа распухла и была в крови. Одновременно затылок стал наливаться сонной тяжестью. Колган словно только что разгрузил железнодорожный состав угля и прилег. Причем работал так, будто если бы он не успел это сделать или не смог, его бы тут же расстреляли.
– Ты что со мной сделал, отец? – спросил Колган и, наконец, все вспомнил: – А ты молодец!
– Живой! – обрадовался старик. – А я уже за фельдшерицей нашей собрался бежать.
Колган снова открыл глаза. Странная, тошнотворная боль сменилась шумом. Это оказалось терпимым, и он, насколько мог, огляделся. Судя по всему, пока они в доме были одни.
– Я долго был без сознания? – не узнав своего голоса, спросил Колган.
– Пяти минут нет, – покачал головой Зыбин. – Я до выварки дошел, набрал воды, плеснул тебе на лицо, ты и застонал.
Только после его слов он понял, что одежда на груди мокрая. Стала ясна и причина появления брызг.
– Чем это ты меня так? – пытаясь понять, что предпримет после такой его выходки старик, спросил Колган.
– Ты сам затылком об пол навернулся, – лицо Зыбина удалилось.
Колган понял, старик не успел никого позвать на помощь. Нужно было во что бы то ни стало брать реванш. Он резко выпрямил руки, схватил старика за ворот куртки и потянул к себе, одновременно оторвавшись от пола. Все произошло настолько быстро, что Колган от неожиданности уткнулся носом ему в щеку. Его охватила такая ненависть, что захотелось вцепиться в это ненавистное лицо зубами. Он обхватил правой рукой старика за шею и перевернулся. Зыбин оказался под ним. Непонятно почему, но старик почти не сопротивлялся. Колган навалился на его голову всей своей массой и замер. Зыбин лежал, лишь тяжело дыша.
Продолжая прижимать голову Зыбина к полу, Колган подтянул под себя колени и приподнялся:
– Не делай глупостей…
– Отпусти! – прохрипел старик.
Колган медленно встал и сделал шаг назад.
Зыбин перевернулся на живот. Его лицо покрылось розовыми пятнами, а губы стали синими. Тяжело дыша, он встал на четвереньки.
Колган решительно шагнул к нему, наклонился и взял под руку, однако, прежде чем поставить на ноги, еще раз предупредил:
– Только без фокусов!
С этими словами он потянул его вверх. Оказавшись на ногах, старик выпрямил руку и уперся в печь. Колган осторожно отпустил его. В тот же миг его взгляд упал на образа. Это был складень. Сделанный в виде раскрывающейся книжки, на деревянных основаниях которой были наклеены напечатанные типографским способом лики Николая Чудотворца и Божьей Матери. Ничего особенного. Такие продаются при каждой церкви. Он стоял на небольшой полочке в углу над холодильником. Однако наметанный глаз различил, что покрашенная голубой краской стенка справа от него слегка отличается цветом. Так, как будто за складень часто запускали руку.
Колган покосился на Зыбина, шагнул к холодильнику и протянул руку.
– Цыц! – старик бросился к нему.
Но не было в его движениях того порыва, что в начале. Скорее это были действия обреченного и смирившегося человека. С одной стороны, он знал, что нужно любой ценой остановить оказавшегося в его доме человека. С другой – успел убедиться, что не в состоянии противостоять ему и любые действия будут обречены на провал.
Колган оттолкнул Зыбина и взял складень. За ним лежала связка ключей.
– Ну, вот, – беря с полочки простенький брелок, усмехнулся он. – А ты боялся!
Зыбин схватился за сердце.
– Ну уж нет, – Колган взял его под руку и поволок на улицу.
Однако на пороге вдруг вспомнил, что разулся. Толкнув старика на табурет, взял с подставки для обуви ботинки.
– Зачем тебе ключи от квартиры? – слабеющим голосом спросил старик.
– Ты знал, что Ткачевы собираются усыновить племянника Льва?
– Конечно! – оживился старик. – Они мне сразу все сказали. А недавно звонили и говорили, будто и мое согласие будет необходимо.
Неожиданно в голове Колгана возник план. Он вдруг придумал, как сделать так, чтобы старик хотя бы до утра был покладистым и не пытался напакостить.
– Я настоящий отец ребенка, – придя в восторг от собственной идеи, объявил Колган. – Но они об этом не знают…
– Как же так? – старик подался вперед.
– Просто, – продолжал врать Колган. – Ольга, жена брата Льва, изменяла мужу со мной. И вообще, она собиралась его бросить и ко мне уйти. Но не успела. Он погиб. Потом, как понимаешь, не с руки было это признавать. Родителям его и так худо.
– Эко, как жизнь может обернуться! – не удержался и воскликнул старик. – Как в Санта-Барбаре!
Колган не понял, при чем тут мексиканский город, однако охотно с ним согласился:
– Да, так…!
– Все равно я тебя не пойму, – нахмурился Зыбин. – А ключи зачем?
– Хочу пока у них паспорта и свидетельство о браке украсть, – завязывая шнурки, врал Колган. – Им без документов усыновить племянника не дадут. А пока они их будут восстанавливать, я отцовство докажу и сына заберу…
– А разве нельзя по-другому? – растерялся старик. – Ведь как ни крути, Лев все равно узнает, что ты его брату рога наставлял…
– Пусть он лучше узнает позже, когда эмоции улягутся, – Колган выпрямился. – А так начнут по судам таскаться, и себе, и мне нервы портить.
– И ты из-за этого весь сыр-бор задумал? – покачал головой Зыбин.
– А как ты хотел, отец? – Колган подошел к нему вплотную. – Сын все-таки. Сам знаешь, смысл жизни!
С этими словами он снова подхватил старика под руку и помог встать со стула. Зыбин странным образом ослаб. Он едва передвигал ногами. Колган практически на себе пронес его через темную веранду, стащил с крыльца и подвел к сараю:
– Открывай!
Старик безропотно сунул руку в карман, вынул ключ и склонился над замком. Через мгновенье звякнул навес и скрипнула дверь. Войдя в черноту сарая, Колган запоздало схватил старика за плечи, опасаясь, что он может шагнуть в сторону, раствориться в этой темени, а потом нанести ему удар чем-нибудь тяжелым…
Щелкнул выключатель, и Колган зажмурился от ослепившего его света.
– Может, отпустишь? – спросил Зыбин.
Колган убрал с его плеч руки. Зыбин подошел к стене с инструментом.
Колган взял лежащий в углу обрезок трубы и сел на черный от грязи и масла табурет.
Старик заново разложил на стеллаже инструменты, надел войлочные перчатки и стал откручивать крышку головки цилиндров. Работал он споро. Колган кое-что смыслил в ремонте. Прекрасно понимая, что Зыбину ничего не стоит устроить ему пакость, он не сводил глаз с его рук…
* * *Матвей одернул куртку, поправил галстук. Он не ошибся, форма старшего лейтенанта была как раз. Скомкав свои штаны и рубашку, Матвей забросил их через «кормушку» в камеру. Немного подумав, отправил туда же и удостоверение полицейского. С одной стороны, форма ему нужна была лишь для того, чтобы покинуть пределы ИВС. С другой – такой жест будет слегка успокаивать занятых его поиском полицейских. Он дает им основание быть уверенными в том, что беглец не намерен использовать форменную одежду в преступных целях. Хотя Матвей был далек от мысли, что из-за этого они будут его хуже искать. Вернул корочку, больше повинуясь странному порыву. Ведь по сути, только благодаря им он одной ногой на свободе. Нет, Матвей был уверен, что при любом развитии событий найдет способ покинуть эти стены. Ведь главное произошло, он сейчас за пределами камеры. Матвей обучен находить выход из ситуаций даже намного хуже той, в которой очутился сейчас. Нельзя, конечно, сказать, что эта задача оказалась простой, но и не такой сложной, и чем-то смахивала на обычные занятия по выживанию.
В комнате дежурного надрывался телефон. Матвей поднял и опустил трубку на аппарат. Оглядев пульт, окинул взглядом стены. На глаза попалась нарисованная черной тушью схема эвакуации из ИВС на случай пожара. Красными стрелками были обозначены пути движения. Матвей подошел ближе. Одно крыло здания занимали камеры. Они делились по категориям. Большая часть предназначалась для задержанных по административным статьям и лишь две для подследственных. Одну из них только что покинул Матвей. В конце коридора штрафной изолятор, в который он «поселил» дежурную смену. Через стенку две следственные комнаты. Стоило ли говорить, что из этой половины здания побег невозможен? Окна оборудованы массивными решетками и выходят во внутренний двор. Матвей перевел взгляд на вторую часть плана, и некоторое время завороженно смотрел на кабинет начальника. Он выходил окнами на улицу плюс располагался дальше всех от входной двери, где стоял караульный.
Матвей развернулся вокруг своей оси и увидел закрепленный над пультом шкафчик со стеклянной дверцей. На его задней стенке крепились крючки. Над каждым была приклеена бирка с номером помещения. Ключей, за исключением одного в самом низу, не было. Оно и понятно, разгар рабочего дня. Даром что обед. Кто на два часа будет сдавать апартаменты под охрану дежурному?
На ходу надевая взятую с вешалки зимнюю куртку с погонами старшего лейтенанта, Матвей выскользнул из дежурки и направился по коридору.
Дверь кабинета начальника оказалась заперта. Матвей надавил на ручку и с силой навалился плечом. Раздался треск, но она устояла. Он оглянулся по сторонам, отступил на шаг и двинул ногой в районе замка. Дверь с грохотом отлетела в сторону. Он не сомневался, что легко справится. Мощные запоры в таком учреждении ни к чему. Матвей прислушался. По-прежнему было тихо. Однако, по всем подсчетам, до конца обеда оставалось совсем немного. К тому же должны привезти из пищеблока еду для находящихся под стражей. Он шагнул через порог.
Половину небольшого помещения занимал офисный стол с монитором компьютера и телефоном. С одной стороны у стены шкаф, напротив массивный сейф. Матвей посмотрел на окно и облегченно перевел дыхание. Одного взгляда было достаточно, чтобы стало ясно: установленная здесь решетка не будет серьезным препятствием.
Он выглянул в коридор, прикрыл дверь и бросился к телефону. Схватив трубку, быстро набрал номер Марты.
– Да, – раздался голос.
– Ты где находишься?
– Матвей! – сдавленно вскрикнула Марта.
– Отвечай, я ограничен во времени! – поторопил он.
– Подъезжаю по Сретенке к Сухаревской, – скороговоркой выпалила она. – Матвей, я везу доказательства…
– Слушай и не перебивай, – оборвал ее Матвей, догадавшись, что Марта ездила в Кострому. – Бросай машину и пересаживайся на метро, – он прикинул в голове план города. – Прямо по курсу будет станция «Тургеневская». Жду тебя там, где мы делали остановку перед последней поездкой. Помнишь?
– Конечно! – воскликнула она.
Матвей положил трубку на аппарат. Открыв окно, он выглянул на улицу. Мимо сновали люди. С крыши капала вода.
Матвей взялся двумя руками за решетку и надавил в сторону улицы. Потом дернул на себя. Раздался скрежет. Один прут отлетел и загнулся. Он бросился отрывать следующий. Однако этот держался что надо. Тогда он отступил на шаг и двинул по нему ногой.
– Вы что, ослепли? – закричала проходившая мимо женщина.
Напуганная грохотом, она так шарахнулась в сторону, что едва не сшибла с ног ковылявшего навстречу старика.
Так или иначе, но цель была достигнута. На решетке он отломил два прута. Растянув их в стороны руками, Матвей без труда проскользнул в образовавшийся просвет и спрыгнул на асфальт.
– Совсем уже! – завопила какая-то женщина. – В окна лазят! Дверей у них нет!
Матвей отряхнул руки и направился прочь.
Спустя полчаса он уже занял место в небольшом кафе напротив продовольственного магазина «Пятерочка», куда они заезжали по пути в Кострому, чтобы купить в дорогу воду и колбасу. Заказав на найденные в кармане деньги кофе, он не сводил взгляда с выхода. Наконец увидел Марту. Она направилась со стороны метро в сторону магазина.
Матвей встал из-за стола…
Марта катила перед собой тележку, созерцая стоявшие на полках упаковки с чаем.
Матвей подкрался сзади:
– Привет!
Она обернулась:
– Ты сбежал?
– Нет, просто взял форму поносить, – пошутил он, беря тележку из ее рук и толкая в сторону. – Пойдем!
– Ты можешь сказать, что происходит? – оказавшись на улице, спросила Марта.
– Могу, – кивнул он. – Я сбежал.
– Ну, ты даешь! – всплеснула она руками, словно только об этом узнала. – Тебя бы завтра выпустили!
– Точно? – он насмешливо заглянул ей в лицо. – Чего же ты такого везешь, что так уверена?
– Установлено точное время убийства Ольги Ивановны, – напомнила Марта. – Так вот, в это время ты вошел в бар «Садко». Но и это еще не все, там как раз находился участковый уполномоченный, который на тебя обратил внимание.
– Он видел фотографию?
– Конечно, – кивнула Марта. – Фамилия Горидов. Говорит, что у него на лица память отличная. Если у тебя нет брата-близнеца, то согласен даже приехать на очную ставку.
– Постой, – восстановив в памяти подробности визита в бар, нахмурился Матвей. – Невысокий, похожий на квадрат, лет сорока…
– Он говорит, напротив за столиком сидел, – она сокрушенно вздохнула. – А ты…
– Марта, ты, конечно, умница, но дело в том, что я понял, для чего меня упекли за решетку…
– Полиция! – раздался над ухом женский крик. – Помогите!
Матвей с ходу догадался, что поблизости что-то случилось и к нему обращаются за помощью, приняв за полицейского. Он обернулся и увидел двух сцепившихся человек.
– Уйди! – вымученно шипел пунцовый от злости и напряжения парень. Он походил на скелет. Несмотря на критичность ситуации, его взгляд был до странности пустой и отрешенный. Бальзаковского возраста женщина держала его руку и с отчаянной надеждой глядела на Матвея.
Матвей подошел к ней и представился:
– Лейтенант Тихонов. В чем дело?
– Вот, кошелек, – женщина не договорила. Парень резко рванул руку на себя, и она отлетела в сторону. Однако не отпустила своего обидчика, чем напомнила Матвею клеща.
Матвей схватил его за отворот и увлек к стене. Женщина волочилась следом.
– Отпусти! – вопил парень, тараща глаза.
– Что он у вас украл? – спросил Матвей.
– Деньги! – пропищала женщина. – Только отвернулась, он из кошелька две тысячи вытащил. Чуть догнала.
– Это ваш родственник? – попытался угадать Матвей.
– Сын! – ошарашила женщина.
Матвей увидел направлявшийся в его сторону патруль. Полицейские шли уверенно. Было заметно, они обратили внимание на шум. Матвей чертыхнулся. С момента, как он покинул ИВС, прошло больше часа. За это время наверняка уже организовали его поиски. Не исключено, объявили план «Перехват». Раз так, то форма старшего лейтенанта сейчас как раз в ориентировке.
Матвей зарычал от досады, развернул парня к себе спиной и с силой припечатал грудью к стене дома.
– Ох! – вскрикнул он.
Полицейские уже были на расстоянии вытянутой руки.
Матвей посмотрел на оказавшегося первым сержанта:
– Вот, у гражданки деньги украл.
Сержант опустил свою лапу на плечо воришки-наркомана. Матвей шагнул назад, давая возможность второму патрульному взять парня с другой стороны.
Однако этот полицейский не спешил хватать наживку. Он пристально разглядывал Матвея.
– Серега, ты чего? – окликнул его сержант.
– Товарищ старший лейтенант, – не обращая внимания на своего напарника, полицейский приблизился к Матвею. – А вы с какого отделения?
Матвей мог с ходу сказать адрес РОВД Дешина. Тем более он там не раз был. Но вовремя понял, что находится как раз на его территории. Полицейские наверняка знают в лицо всех своих офицеров.
– Я из Рязани, – ляпнул Матвей первое, что пришло в голову. – У вас тут как в Чикаго. Только что меня самого подвижной патруль наизнанку вывернул. Мало того что документы проверили, так еще и по радио запросили, чтобы подтверждение дали, что такой в природе существует.
– Так у нас один урод с кичи рванул, – враз расслабившись, облегченно перевел дыхание полицейский. – Весь район на ушах. Умудрился дежурную смену в камере закрыть и через окно кабинета начальника уйти.
– Ну ладно, мне бежать надо, – Матвей показал на Марту. – Жена ждет.
– А в рапорте что указывать? – спохватился вдогонку сержант.
– Придумайте что-нибудь, – на ходу отмахнулся Матвей, устремляясь по тротуару.
* * *Зыбин залил в расширительный бачок тосол, закрыл крышку и устало отошел к воротам:
– Заводи.
Колган некоторое время сидел, пытаясь понять, чего он хочет. Потом спохватился и вскочил с табурета: