Пендергаст быстро взошел на пригорок и осмотрелся. Крыша хижины обвалилась, камни заросли лишайником и растрескались, среди руин свистел ветер. За ними склон выводил к топям, почти скрытым поднимавшимся плотным туманом. Руины господствовали над местностью. Идеальная оборонительная позиция: обзор во все стороны, возможность для засады и укрытия. Именно потому Пендергаст не остановился, последовал дальше, в сторону низины Иниш. Нашел олений след и на мгновение растерялся: кажется, тот уводил в тупик. Наверное, зверь занервничал, чувствуя погоню. Вернувшись вдоль края трясины, Пендергаст приблизился к густым зарослям камыша, где в воду уходил усеянный камнями длинный выступ берега. Череда валунов давала не слишком надежное, но очевидное укрытие. Пендергаст остановился, обвязал носовым платком камень, уложил на нужное место среди валунов. Затем отправился дальше. За косой обнаружил искомое: плоскую обширную скалу, чуть прикрытую водой и окруженную зарослями тростника. Заметил: олень тоже проходил здесь, направляясь вглубь топей. На первый взгляд место казалось очевидным тупиком, где нельзя спрятаться и крайне неудобно обороняться. Именно потому оно годилось как нельзя лучше.
Пендергаст прошел по скале, старательно избегая топи по обе ее стороны, и укрылся среди камыша, надежно спрятанный от взгляда со стороны. Там он присел на корточки в ожидании. Небо располосовала молния, громыхнул гром. От болот волнами катился туман, временами закрывая руины на пригорке. Несомненно, Эстерхази не заставит себя ждать. Конец близок.
Джадсон Эстерхази остановился присмотреться к почве. Нагнулся, попробовал пальцами россыпь мелких камней, сдвинутых оленьими копытами. Следы Пендергаста были не столь заметными, но все же различимыми: примятая земля, пригнутые стебли травы. Беглец не решился встретить преследователя лицом к лицу — побежал в топи вслед за оленем, по петляющему следу. Разумно. Туда без проводника не сунется никто в здравом уме, но животное даст фору любому двуногому проводнику. Накатила буря, туман сгустился. Стемнело так, что без фонарика было не пройти. Осторожно прикрывая его рукой, чтобы свет не рассеивался и оставался незаметным, Эстерхази освещал почву, отыскивая следы.
Ясно было, что Пендергаст намеревается заманить его далеко в болота и убить. При всех изысканных манерах джентльмена из южных штатов США специальный агент был самым жестоким, беспринципным, расчетливым и безжалостным бойцом из всех, кого знал Эстерхази.
Молния разорвала тьму над безлюдной пустошью, и сквозь просвет в тумане Эстерхази заметил руины на пригорке в полумиле от себя. Он остановился, размышляя. Отличное место для того, чтобы укрыться и устроить засаду. Потому следует приблизиться неожиданным образом и подстеречь подстерегающего. Но, окинув наметанным глазом строение, Эстерхази решил: Пендергаст едва ли станет прибегать к столь очевидному.
Впрочем, ни в чем нельзя быть уверенным.
Среди пустоши трудно укрыться, но, соизмеряя свои движения с перемещениями масс тумана, можно использовать для укрытия густые клубы испарений, накатывающие от болот. Словно в ответ на эту мысль пришел туман, густая пелена, будто обернувшая ватой, спрятавшая мир. Эстерхази поспешил к руинам, двигаясь гораздо быстрее на твердой почве. В сотне метров под вершиной пошел кругом, чтобы приблизиться неожиданно, сзади. Ливень усилился, хлестал тяжело, а над болотами катились один за другим тяжкие раскаты грома.
Туман на несколько секунд разнесло. Охотник присел на корточки, всмотрелся в руины наверху. Никаких следов Пендергаста.
Туман пришел снова, и Эстерхази, держа винтовку наготове, поднялся к руинам, к изгороди старого загона. Пригнувшись, двинулся вдоль нее. Новый разрыв в тумане позволил глянуть сквозь щель между камнями.
Никого. Дальше — хижина с обвалившейся крышей.
Он подошел со стороны загона, прячась за изгородью. Кинулся к хижине и прижался к стене. Затем подкрался к пустому окну, подождал просвета в тумане. Задул ветер, вздыхая в камнях и скрадывая звуки. Пользуясь им, Эстерхази приготовился и, когда туман чуть поредел, метнулся к окну, выставил винтовку — нигде в доме не укрыться от пули.
Напрасно. Внутри — никого.
Эстерхази перепрыгнул через подоконник, сел на корточки внутри, лихорадочно соображая. Как он и подозревал, Пендергаст не стал делать очевидного, не занял стратегически выгодную позицию. Но куда же он делся? Эстерхази вполголоса ругнулся. От Пендергаста можно ожидать только неожиданного.
Снова накатил туман, и преследователь, скрытый от взора добычи, обыскал окрестности руин в поисках следов. Нашел не без труда — сильный дождь почти уничтожил их. Эстерхази спустился по склону к топям. Сквозь просвет в тумане рассмотрел местность впереди: тупик, выступ твердой почвы, утыкающийся в низину Иниш. Наверняка Пендергаст укрылся вблизи края топей. Эстерхази ощутил подступающий панический страх. Он еще раз осмотрел местность. Вряд ли хитрая добыча укрылась в камышах среди болота. Но вон полоса твердой почвы вдается в хлябь… Подзорная труба помогла разглядеть невысокую гряду валунов. За ними, несомненно, можно спрятаться. Господи боже, да вот он: среди камней чуть заметное, крохотное белое пятно.
Альтернативы нет: больше спрятаться негде. Пендергаст залег там и желает подстеречь преследователя, идущего вдоль края топей. Неочевидный, неожиданный ход — как раз в духе специального агента. Но переиграть его нетрудно.
Спасительный туман вернулся, и Эстерхази, спустившись по склону, вскоре опять оказался среди коварных трясин и двинулся по двойному следу — Пендергаста и оленя. У края болот пришлось ступать с кочки на кочку. Почва колыхалась под ногами. Эстархази вынужден был свернуть, выйти на почву надежнее, откуда бы ясно просматривалась обратная сторона гряды, за которой спрятался противник. Выйти на линию выстрела.
Эстерхази присел за бугром, ожидая, пока туман расступится и даст выстрелить.
Прошла минута, и ожидаемый просвет появился. Вот оно, отчетливо видное белое пятно — край рубашки Пендергаста. Он залег там и выжидает, ни о чем не подозревая. Цель невелика, но для верного выстрела хватит. Эстерхази прицелился.
— Встань медленно, без резких движений! — приказал бесплотный голос за спиной — как будто заговорило само болото.
Глава 4
Эстерхази застыл на месте.
— Вставая, держи винтовку в левой руке. Вытянутой!
Но Эстерхази все не мог двинуться. Как же так? Невозможно!
П-пинг!
Пуля врезалась в землю между ног, вздыбив фонтанчик грязи.
— Повторять не стану, — предупредил голос.
Держа винтовку в левой руке, Эстерхази встал.
— Выпусти оружие и повернись!
Он выронил ружье, повернулся — и увидел в двадцати ярдах Пендергаста, который поднимался из густого камыша, на первый взгляд растущего из болота. Но Эстерхази тут же заметил лежащую у поверхности воды узкую, неровную гряду оставленных ледником валунов, окруженных липкой грязью.
— У меня лишь один вопрос, — сказал Пендергаст, и его голос едва слышался в завываниях ветра. — Как ты мог убить свою сестру?
Эстерхази молчал.
— Я требую ответа!
Но Эстерхази не мог заставить себя говорить. Он смотрел в лицо Пендергаста и видел свою смерть. Невыносимый страх окутал его холодным мокрым одеялом, рассудок заполонили сожаление, ужас — и облегчение. Теперь уже выхода нет. Но уйти следует достойно, не дать Пендергасту возможности насладиться унижением. Его смерть не избавит специального агента от больших затруднений. В ближайшие месяцы жизнь его будет нелегкой.
— Стреляй скорее! — буркнул Эстерхази.
— Не хотим объяснять? Никаких слезливых оправданий, мольбы о понимании и пощаде? Я разочарован, — объявил Пендергаст, целясь.
Эстерхази закрыл глаза.
И вдруг словно взорвалось: грохот, плеск, топот! Рыжая шерсть, огромные рога — из камышей вырвался олень. Он задел рогом Пендергаста, вышиб оружие, а его самого отшвырнул в болото. Зверь ускакал прочь, а Пендергаст зашатался и заметался, и Эстерхази понял: удар отбросил врага в топь, в липкую, вязкую грязь, едва прикрытую тонким слоем воды.
Подхватив ружье, Эстерхази прицелился и выстрелил. Пуля ударила в грудь, швырнув противника спиной в трясину. Эстерхази прицелился снова, но вовремя опомнился. Если тело найдут, вторую пулю не объяснишь случайностью охоты. Он опустил ружье и стал наблюдать.
Пендергаст барахтался в грязи. Трясина крепко схватила его, он выбивался из сил, но все напрасно. По его груди расползалось темное пятно. Попадание не смертельное, но достаточное для очень тяжелого ранения. Пендергаст выглядел жалко: одежда изодрана и окровавлена, белесые волосы измызганы грязью, потемнели от влаги. Он закашлялся, и на губах запузырилась кровь.
Пендергаст барахтался в грязи. Трясина крепко схватила его, он выбивался из сил, но все напрасно. По его груди расползалось темное пятно. Попадание не смертельное, но достаточное для очень тяжелого ранения. Пендергаст выглядел жалко: одежда изодрана и окровавлена, белесые волосы измызганы грязью, потемнели от влаги. Он закашлялся, и на губах запузырилась кровь.
Ага! Будучи врачом, Эстерхази больше не сомневался: рана все-таки смертельна. Пробитое легкое, пневмоторакс, и, скорее всего, разорвана левая подключичная артерия, быстро заполняющая легкие кровью. Если бы Пендергаст и не тонул в грязи, он все равно умрет через несколько минут.
Уже погрузившись по пояс, специальный агент прекратил барахтаться и молча посмотрел на убийцу. Ледяной блеск в серых глазах говорил о ненависти и отчаянии лучше любых слов. Взгляд этот поразил Эстерхази до глубины души.
— Хочешь ответа на свой вопрос? — спросил он. — Слушай же: я не убивал Хелен. Она жива.
Дожидаться, пока несчастный целиком уйдет в грязь, не было сил. Эстерхази отвернулся и зашагал прочь.
Глава 5
Льющийся из окон охотничьего домика свет за пеленой дождя казался мутным и тусклым. Джадсон Эстерхази ухватил тяжелое железное кольцо на двери, потянул на себя и, пошатываясь, ввалился в гостиную, чьи стены были украшены рядами огромных оленьих рогов и средневековыми доспехами.
— Помогите! — крикнул он. — Кто-нибудь, на помощь!
У большого, ярко полыхающего камина столпились постояльцы с полдничным чаем и кофе, а кое-кто уже и с виски. Они обернулись на крик, с удивлением глядя на вошедшего.
— Мой друг застрелен!
Раскат грома заглушил его слова. Задребезжали стекла в свинцовых оконных рамах.
— Застрелен! — прокричал Эстерхази, оседая на пол. — Помогите!
Опомнившись, люди кинулись к нему. Эстерхази лежал на полу, закрыв глаза, и слушал оживленный гомон над собой.
Послышался суровый голос с отчетливым шотландским выговором:
— Расступитесь-ка!
Ага, это Кромарти, хозяин охотничьего домика.
— Отойдите, дайте ему отдышаться!
Эстерхази ощутил прикосновение стакана с виски к губам, отпил немного. Открыл глаза, попытался приподняться.
— Что случилось? О чем вы говорите?
Над ним нависло лицо Кромарти: аккуратно подстриженная борода, очки в тонкой металлической оправе, шевелюра песочного цвета, тяжелая угловатая челюсть. Внушительный тип. Но сыграть обессилевшую жертву несчастного случая перед ним — проще простого. К тому же Эстерхази и в самом деле перепугался до полусмерти, вымок и продрог, едва шевелился. Он глотнул еще виски. Крепкий, отдающий торфом солодовый напиток — точно живительный огонь в глотке.
— Мой зять… мы выслеживали оленя в Фоулмайре…
— В болотах? — спросил Кромарти с неожиданной резкостью.
— Настоящего гиганта, — с усилием выговорил Эстерхази.
— Пойдемте к огню.
Кромарти протянул руку, помог встать. Старый егерь Робби Грант поспешил на помощь, взял Эстерхази под другую руку. Хозяин с егерем сообща стянули пропитанную водой камуфляжную куртку, усадили охотника в кресло у камина. Эстерхази расслабленно откинулся на спинку.
— Рассказывайте! — потребовал Кромарти.
Вокруг столпились изумленные и взволнованные гости.
— Мы поднялись на Бен-Дерг и заметили оленя… внизу, в Фоулмайре.
— Но вам же известны правила!
Эстерхази покачал головой:
— Да, известны. Но тот зверь был настоящим монстром. Тринадцать отростков. Зять настоял. Мы пошли за ним вглубь болот, почти до Иниша. Затем разделились…
— Вы что, совсем не соображаете? — Пронзительный тенорок егеря дрожал от возмущения. — Разделились??
— Нужно было загнать оленя. Прижать его к трясине. Однако нанесло туману, видимость стала почти нулевой, олень бросился наутек. Я заметил движение и выстрелил. — Он замолчал, сделал глубокий вдох. — Попал зятю в грудь. — Всхлипнул и прикрыл лицо руками.
— И вы оставили раненого среди болота? — сурово спросил Кромарти.
— Господи… — Эстерхази заплакал, шмыгая носом. — Он в топь упал… его засосало…
— Погодите-ка, — остановил его Кромарти холодным тоном и медленно произнес, отчетливо выговаривая каждое слово: — Сэр, вы утверждаете, что отправились с зятем в Фоулмайр, случайно подстрелили зятя и он упал в трясину. Вы именно это утверждаете?
Эстерхази молча кивнул, по-прежнему закрывая лицо ладонями.
— Господи боже… он ведь мог остаться в живых! Хоть малейшую возможность этого вы допускаете?
Эстерхази покачал головой.
— Уверены?
— Уверен, — всхлипнул Эстерхази. — Он утонул. Мне так жаль… Боже! — взвизгнул он неожиданно. — Я убил своего зятя! — И начал раскачиваться, обхватив руками голову. — Простите, простите меня…
Потрясенные постояльцы молчали.
— Он не в себе, — пробормотал старый егерь Робби Грант. — Болотная лихорадка, ясное дело.
— Уведите их отсюда! — рыкнул Кромарти, указывая на гостей. — Робби, звони в полицию. Вы из этой винтовки стреляли? — спросил он у Эстерхази, ткнув пальцем в оружие, валяющееся на полу.
Тот кивнул растерянно и жалко.
— Никому ее не трогать!
Гости покинули гостиную, перешептываясь и качая головами. Сверкнула молния, мощно ударил гром. По окнам хлестал ливень. Эстерхази выпрямился, медленно опустил руки. Сквозь мокрую одежду чувствовалось живительное тепло от близкого пламени. И душу потихоньку заполняло столь же удивительное, спасительное тепло, вытеснявшее ужас. Нахлынуло облегчение, почти радостное возбуждение. Все уже позади. Опасность миновала! Пендергаста больше нечего бояться. Джинн снова в бутылке. Враг мертв. Что же касается его партнера, д’Агосты, и той женщины, нью-йоркского копа, — со смертью Пендергаста змея лишилась головы. Это конец. Настоящий. Судя по всему, шотландская деревенщина поверила. Ничего противоречащего его рассказу здесь не найдут. Эстерхази не поленился заботливо собрать все гильзы, кроме одной, оставленной в нужном месте, — пусть ее найдут местные власти. Винтовка Пендергаста и стреляные гильзы покоятся на дне топи вдалеке от места его гибели. Их никогда не отыщут. Конечно, винтовку будут искать, но она легко может затеряться в вязкой грязи болота. О пистолете тут никто не знал, а его Эстерхази отправил вслед за винтовкой. Если оленьи следы вопреки ливню уцелеют, то подтвердят рассказанное.
— Черт его раздери, — пробормотал Кромарти.
Он взял с каминной полки бутылку, налил себе порцию виски и принялся расхаживать перед камином, потягивая напиток и не обращая внимания на Эстерхази.
Явился Грант:
— Полиция из Инвернесса уже на пути сюда, сэр. С ними поисковая команда с крючьями.
Кромарти повернулся, залпом допил виски, налил себе еще и свирепо взглянул на Эстерхази:
— Вы, сэр, чертов болван, вы меня поняли? Сидите и ждите, пока констебли не приедут, ясно вам?
Старый охотничий домик дрогнул от очередного громового раската. Над пустошью завыл ветер.
Глава 6
Прошло больше часа, прежде чем явилась полиция — лихо подкатила по гравию к самой двери, сверкая мигалкой. Буря миновала, оставив лишь спешащие по небу свинцовые облака. Полицейские были в синих пластиковых плащах, в сапогах и непромокаемых шапках. Они протопали по каменным ступеням и ввалились в дверь — воплощенная государственная важность. Эстерхази с удовольствием наблюдал за ними, сидя в кресле. С такими нечего бояться. Усердные, основательные служаки без капли воображения.
Последним вошел главный — единственный не в униформе. Эстерхази рассмотрел его украдкой: по меньшей мере шесть футов пять дюймов, лысое темя окаймляет жиденький белобрысый венчик, лицо узкое, нос будто лезвие топора. Идет, чуть наклонившись вперед, словно готов в любое мгновение рассечь носом преграду. Однако сей режущий орган имел двусмысленно красноватый оттенок, портя картину общей серьезности, и полицейский начальник периодически вытирал его платком. Одет начальник был в потертый костюм для охоты: брезентовые штаны с пропиткой, трикотажный свитер в обтяжку, поверх — расстегнутая брезентовая куртка.
— Привет, Кромарти, — произнес он, вяло протягивая руку.
Кромарти заспешил навстречу. Оба отошли в угол зала, заговорили вполголоса, изредка поглядывая на Эстерхази.
Затем офицер подошел и уселся в кресло рядом с виновником всей этой суеты.
— Я — главный полицейский инспектор Балфур из Северного управления, — представился он. Руки для пожатия не протянул, но подался вперед, поставив локти на колени. — Вы — Джадсон Эстерхази?
— Да, это я.
Полицейский вытащил небольшой блокнот:
— Хорошо, доктор Эстерхази. Расскажите мне, что случилось.