Гусев к этому времени уже пришел в себя. Черты его лица разгладились, и в глазах появился живой огонек. Уткин понял, что пора переходить к главному.
– Ты мне, Санек, вот что скажи, – начал он, сплевывая через парапет в темную воду. – Я вчера не понял, мы теперь что же, больше с Темирханом не работаем?
– А у тебя чешется? – мрачно проговорил Гусев, подозрительно взглядывая на друга. – Еще сто лет не видал бы этого Темирхана. Дураком надо быть, чтобы с ним дело иметь. В последний раз вполне замести могли. Да я тебе вчера рассказывал…
– Но ведь не замели все-таки, – осторожно сказал Уткин. – Я думаю, раз на раз не приходится. Всего не предусмотришь. А он тебе, значит, точно сказал, что больше работать не будем?
– Работать! – фыркнул Гусев. – За такую работу, знаешь, почетной грамотой награждают. От прокурора… Не хочу даже думать об этом. Давай о чем-нибудь другом побазарим. Хорошо бы сейчас на беленькую где-то надыбать.
– А где взять? Я пустой, – равнодушно сказал Уткин. – Тебе, как я понимаю, Темирхан тоже за последнее дело ничего не отвалил?
– Ни копья не дал, сука, – мрачно подтвердил Гусев. – Сказал, что бабки за товар платят, а не за героизм. И вообще сказал, чтобы я пока про него забыл. Вот такие дела. Я не против. Забыл и забыл.
– А я думаю, зря ты так, – заметил Уткин. – Где мы с тобой еще нормально заработаем? Я думаю, надо нам с тобой сходить к Темирхану. Может, он как раз так тебя проверяет – испугался ты или нет? Ну, в смысле можно на тебя положиться?..
Гусев окинул приятеля уничтожающим взглядом:
– Ага, я испугался! Это ты у нас такой храбрый, потому что дома на диване лежал. А я не храбрый, мне бы чего-нибудь попроще.
– Я же не виноват, что Темирхан меня не взял! – обиженно протянул Уткин. – Видишь, и Шульгин вчера не ходил. Уехал куда-то…
– Все разбежались! Один ты у нас в бой рвешься! – сказал Гусев и с затаенной печалью добавил: – Эх, сейчас бы граммов сто пятьдесят!
– А знаешь что? – вдруг сказал с энтузиазмом Уткин. – По-моему, мы должны попросить у Темирхана денег! В конце концов, ты на него пахал. Мало ли что – собака у хозяина осталась! Тут твоей вины нет. А за то, что ты парился, он тебе должен заплатить. Я не говорю, что мы внаглую попрем, но попросить-то можно?
Он с надеждой посмотрел на Гусева. Тот задумался, хмуро посмотрел на темную воду внизу и буркнул:
– Я и сам об этом думал. Только где его искать? Ни ты, ни я не знаем, где он живет.
– Ты же вчера говорил – вы в каком-то гараже были, – напомнил Уткин.
– Ну, были, – подтвердил Гусев. – Так Темирхан там не кантуется. Мы там номера на тачке меняли. Родные поставили и отогнали фургон в хозяйский гараж.
– Ну так в первом гараже мужики должны знать, как Темирхана найти, – предположил Уткин.
– Может, и знают, – неохотно согласился Гусев. – Тачка же там последние дни стояла. Только они нам не обязаны ничего говорить.
– Ну попробовать-то можно! – заявил Уткин. – Все равно делать не хрена.
Гусев подумал и согласился, что делать абсолютно нечего. Ему и самому уже было немного жаль, что в тот раз он дал слабину. До самого конца держался нормально, а когда приехали с Темирханом в гараж и знакомые механики стали менять номера на машине, Гусев расклеился. Не то чтобы совсем, но Темирхан сразу заметил, что Гусева трясет и что глаза у него бегают. Наверное, поэтому и сказал, что больше они пока не встречаются. Тем более что дальше Гусев машину вел из рук вон плохо – чуть в столб не влетел, и вообще. Ясное дело, такому водиле баранку не доверишь. Но сейчас Гусев опять был в форме и намеревался поставить об этом в известность Темирхана – пусть не думает, что Гусев хочет отвалить. Пожалуй, он еще поработает. Подумаешь, собаки! Не банки же они грабят, на самом деле!
С грехом пополам наскребли на метро и поехали в Северо-Западный округ, где Гусев два дня назад менял номера на засветившемся фургоне. От метро добирались пешком, страшно устали и уже жалели, что затеяли эту историю. Но возвращаться было еще тошнее, поэтому они упорно двигались вперед. Их поддерживала надежда на встречу с Темирханом, хотя оба понимали, что встреча эта, скорее всего, не состоится.
Когда добрались до места, небо начало хмуриться. Солнце скрылось за тучами, подул холодный ветер. Стало зябко и неуютно. Серый пейзаж с какими-то облезлыми кустами, с чадящими трубами теплоцентрали за пустырем, с бетонными заборами не добавлял настроения. Гусев повертел по сторонам головой, припоминая дорогу.
– Значит, так, от знака мы свернули направо, проехали метров пятьдесят – и во двор. Там еще какой-то склад был или хрен его знает…
Говорил он это явно самому себе, но так лениво и с такой досадой, словно объяснял дорогу назойливому прохожему. Однако, убедившись, что маршрут выбран правильно, он все-таки пошел дальше. Уткин плелся за ним, уныло рассматривая грязную траву на обочине.
Вдруг навстречу им из-за поворота быстро выехала приземистая черная машина – кажется, «Ауди» – и, угрожающе сверкнув тонированными стеклами, промчалась мимо, заставив их отпрянуть в сторону.
– Вот козлы! – с ненавистью сказал Гусев. – Не видят, что ли, что люди идут?
– Небось в этом самом гараже были, – предположил Уткин.
– Вряд ли, – покачал головой Гусев. – Что-то там я таких не видел. Хотя кто знает? Сейчас проверим.
Они пошли чуть бодрее и через пять минут стояли перед открытыми воротами, за которыми располагался обширный, не слишком чистый двор с постройками из бетона. Над одной из них висела самодельная вывеска «Шиномонтаж. Развал и схождение. С 10 до 18, без выходных». Людей во дворе не было. Стояла только потрепанная «девятка» морковного цвета, видимо, хозяйская.
– Обстановочка не сказать чтобы рабочая, – заметил Уткин. – Тишина и порядок. Мне здесь нравится.
– А мне не очень, – проворчал Гусев. – А тишина здесь, потому что здесь не колесами занимаются, а совсем другими делами.
– Нам-то что? – пожал плечами Уткин. – Мы и сами теперь такими делами занимаемся. Ты хоть помнишь, как зовут механиков?
– Одного Витьком вроде, – неуверенно проговорил Гусев. – А другого… Ну ладно, по ходу дела выяснится.
Они вошли в гараж. Внутри было полутемно и тоже на удивление тихо. Гусев недоуменно повертел головой. Он не мог понять, куда все подевались. На яме стояла белая «Волга», и возле ее правого переднего колеса прямо на полу лежал электрический провод с патроном. Лампочка в нем горела. Посреди помещения стояли баллоны и аппарат для газовой сварки, готовый к работе. На грубом деревянном столе среди инструментов стояла закопченная пепельница, на краю которой тлел окурок дорогой сигареты. Судя по ровной полоске пепла, этой сигаретой не затягивались – она сгорела сама по себе.
– Что за хрень? – спросил вполголоса Гусев. – Где все? Ты во дворе никого не заметил?
– Да нет никого во дворе! – ответил Уткин. – Ни единой души. Ты же сам видел.
– Видел, ага. Ну а куда они все подевались?
– Не знаю, Санек, только что-то тут не так, – пробормотал Уткин, испуганно вертя по сторонам головой. – Не нравится мне что-то…
– Только что нравилось! – с насмешкой заметил Гусев. – Чего ты теперь задергался? Может, в сортир вышли? Или в яме сидят… – В голосе его, однако, не слышалось убежденности.
Желая проверить свою мысль, он подошел к яме, присел и заглянул под днище «Волги». Смотрел он в яму подозрительно долго. Уткин от напряжения даже вспотел, а когда, не вытерпев, задал вопрос: «Ну, чего там?» – Гусев странно кашлянул и прямо как был, на четвереньках, отпрянул от ямы.
– Та-а-ак! Чего-то я не понял! – озабоченно проговорил он. – Надо, это… тачку откатить. Что-то не тянет меня в эту дыру лезть.
«Волгу» они откатили на руках, сняв с ручника. Потом заглянули в яму, подсвечивая себе переноской. Едва днище ямы высветилось в лучах яркой лампы, у обоих волосы на голове встали дыбом. В яме спина к спине лежали два трупа в рабочей одежде. Никаких сомнений в том, что умерли они не своей смертью, быть не могло. С минуту Гусев молча таращился вниз, а потом, храбрясь, сказал:
– Ну вот, теперь не нужно вспоминать, как звали второго. Оба готовы.
Уткин с ужасом посмотрел на него, ничего не сказал и только икнул. Гусев невесело усмехнулся и полез в яму. Вылез он обратно с озабоченным лицом и сообщил:
– Теплые еще. Только что замочили. Похоже, из огнестрельного. А выстрелов мы с тобой не слышали, верно?
Уткин молча кивнул головой, подтверждая, что не слышали.
– Значит, с глушаком стреляли… Значит, серьезные люди здесь побывали. Валить отсюда надо, Леха! – спохватился вдруг Гусев. – Это уже не собачки тебе. Это могилой пахнет!
Он потянул Уткина к выходу, но тот, не трогаясь с места, наморщил лоб и вдруг сказал:
– А ведь мы их видели, Санек!
– Кого видели? Ты что, офонарел?! – испугался Гусев.
– Точно видели! «Ауди» помнишь? Это они! Больше некому! – убежденно заявил Уткин.
Он потянул Уткина к выходу, но тот, не трогаясь с места, наморщил лоб и вдруг сказал:
– А ведь мы их видели, Санек!
– Кого видели? Ты что, офонарел?! – испугался Гусев.
– Точно видели! «Ауди» помнишь? Это они! Больше некому! – убежденно заявил Уткин.
Гусев уставился на друга, и в глазах его постепенно начал разгораться огонек тревоги.
– Думаешь? Ну, хрен с ними! Тем более валить нужно. Пойдем, пока кто-нибудь нас здесь не увидел!
Они почти бегом выскочили во двор и устремились к воротам. Но тут снаружи послышался шум автомобильного мотора. Он приближался. Гусев и Уткин остановились, посмотрели друг на друга и разом побледнели. Уткин выглянул на миг за ворота, изменился в лице и заорал:
– Они! Черная «Ауди»! Они возвращаются! Саня, нам кранты!
Он заметался по двору, не зная, куда бежать. Гусев поймал его за плечи и пихнул за гараж.
– Спокойно! – проговорил он сквозь зубы. – Через забор уходим! Только спокойно! Ну-ка, подсади!
Уткин трясущимися руками подсадил его на бетонную стену. Гусев спустил ноги на другую сторону, уперся носками в забор и протянул Уткину руки.
– Цепляйся! – прошипел он. – Быстро! Я тебя долго не удержу!
Уткин ухватился за его пальцы и, помогая себе ногами, добрался до кромки забора. Он уже был наверху, когда во двор въехала черная машина. Уткин с ужасом увидел, как из нее выскочили двое в приталенных пиджаках и, быстро оценив обстановку, побежали как раз к тому месту, где болтался на заборе Уткин.
– Атас! – слабо пискнул он и кулем свалился на землю.
Гусев рывком помог ему подняться, и они, не сговариваясь, побежали куда глаза глядят. Особенно и глядеть-то было некуда, потому что вокруг были одни бетонные стены и усыпанная мусором земля. Они ринулись вдоль бетонного забора, надеясь успеть скрыться в густом кустарнике, который маячил метрах в ста впереди.
На бегу Уткин обернулся и ахнул от ужаса – один из преследователей одним махом взял забор и теперь неотступно бежал следом. Расстояние между ними стремительно сокращалось.
– Жми! – прорычал, задыхаясь, Гусев. – Жми, Леха! Где ты еще так побегаешь?
Уткин не оценил черного юмора. Он уже почти выбился из сил. Выпитое пиво давало о себе знать – пот катился градом по его бледному лицу. Уткин задыхался и спотыкался на каждом шагу. Гусев чувствовал себя не лучше, но он был покрепче друга.
– Давай, Леха! – молил он, с беспокойством оглядываясь назад.
Человек, преследующий их, бежал молча, и от этого делалось особенно страшно. Перед глазами у Гусева еще стояла жуткая картина – два свежих трупа на дне бетонной ямы. Ему совсем не хотелось очутиться рядом с ними.
Каким-то чудом добежали до края бесконечного забора, повернули за угол. Взгляд Гусева упал на валяющийся под ногами большой моток ржавой проволоки. Почти безотчетно он подхватил его и развернулся.
– Беги туда! – крикнул он Уткину, имея в виду заросли кустарника, клином уходящие через пустырь к автодороге.
Дальше Гусев уже не обращал внимания на друга. Из-за угла выскочил человек. Гусев даже не успел его разглядеть. Он с силой швырнул ему под ноги звенящий моток проволоки и дал деру. Преследователь надеялся с ходу перескочить неожиданное препятствие, но проволока подпрыгнула и запуталась у него в ногах. Он глухо вскрикнул и полетел носом в землю.
Услышав шум падающего тела, Гусев обернулся и оскалил рот в торжествующей усмешке. Его враг хорошо приложился. Оглушенный ударом, он не сразу смог встать, а когда все-таки сделал это, то выяснилось, что бежать он уже не способен – повредил ногу. Хромая, он все же попытался продолжить погоню, но потом махнул рукой и полез в карман за телефоном.
К этому времени друзья успели скрыться в кустах. Уткин по инерции пробежал еще несколько метров, завяз в густых ветках и со стоном повалился на землю.
– Все! – прохрипел он. – Не могу больше! Делай со мной что хочешь!
– Я с тобой ничего делать не буду, – прерывающимся голосом сказал Гусев. – А вот они сделают. Яму видел?
– А я-то тут при чем? – простонал Уткин. – Я-то в чем провинился?
– Ты меня спрашиваешь? – мрачно отозвался Гусев. – Почем мне знать? Может, это опять собачники мстят? Любят люди своих собачек… А нас с тобой ненавидят.
Он выглянул в промежуток между кустами. Вокруг расстилался пустырь, по одну сторону которого тянулись бетонные заборы, а по другую – шумела заполненная машинами автодорога. От ближайшего забора через пустырь хромал человек в приталенном пиджаке, подозрительно вглядываясь в заросли. В руке он держал какой-то темный предмет. Гусев не разобрал, что это – пистолет или мобильник, но по спине у него пошел мороз. Он наклонился и принялся трясти измученного друга за плечи.
– Поднимайся! – яростно зашептал он. – Двигаться надо! Накроют нас здесь, как куропаток!
Гусев никогда не охотился на куропаток, и неизвестно, с чего вдруг он про них вспомнил, но на Уткина этот аргумент подействовал. Он с кряхтеньем встал на четвереньки и спросил:
– Они здесь?
– Ищут, – коротко сказал Гусев. – Нужно скорее добраться до шоссе. Там не так опасно. Может, еще уедем на чем-нибудь.
Он еще раз посмотрел назад через кусты – по пустырю в их направлении мчалась черная машина. Гусев совсем грубо пихнул друга в спину и первым бросился бежать.
Углубившись в заросли, они не видели, как черная машина, затормозив посреди пустыря, подобрала хромающего человека и, развернувшись, помчалась обратно. Их больше никто не преследовал.
Глава 6
За пепелище, которое осталось на месте дома академика Звонарева, отвечать пришлось Гурову. Пока он отписывался и оправдывался в различных начальственных кабинетах, полковник Крячко собирал информацию, которая могла бы им пригодиться. За Гурова он не волновался. Несмотря на то что их действия в ту злосчастную ночь были официально признаны неправомерными и непродуманными, результат этих действий был взят на заметку. Генерал Орлов вынужден был признать, что обстоятельства смерти Звонарева вызывают слишком много вопросов. Пока не сгорел дом, вопросов у него было гораздо меньше. Зато теперь их появилось более чем достаточно. Генерал даже настоял на том, чтобы особое внимание было обращено на исчезновение собаки, хотя и Гуров и Крячко уже склонялись к тому мнению, что собаку попросту увел кто-то посторонний, польстившись на породу. Но приказ есть приказ, и полковник Крячко не упускал из виду и собак тоже. Он понял, что от расследования их отстранять никто не собирается, и старался вовсю.
К сожалению, сведений о похитителях собак в архивах было крайне мало, хотя обращений обворованных владельцев собак становилось все больше. Удачных же операций по возвращению четвероногих питомцев и вовсе практически не было. Крячко уже решил, что толку от архивов не будет, но тут ему неожиданно попался на глаза рапорт о дорожно-транспортном происшествии, случившемся три дня назад в районе Черемушек. Некий автолюбитель по фамилии Шамыгин, оказавшийся по профессии литератором, превысил скорость на своей «Оке», не вписался в поворот и протаранил витрину интернет-салона. К счастью, обошлось без жертв, хотя дело происходило днем и прохожих на улицах было много. Не пострадал и сам виновник, если не считать тех санкций, которые были применены к нему сотрудниками ГИБДД, а впоследствии и владельцем салона, который потребовал возмещения ущерба.
Но Крячко заинтересовало совсем другое. В рапорте сообщалось, что владелец «Оки» оправдывался тем, что действовал вынужденно, преследуя машину, в которой ехали похитители его собаки – английского сеттера Дика. Самым забавным в этих объяснениях было то, что сеттер при этом находился в машине вместе с хозяином, поэтому никто всерьез этих аргументов не принял. Однако Крячко отнесся к происшествию гораздо серьезнее, потому что в рапорте со слов Шамыгина был зафиксирован номер машины, на которой ехали похитители. Дело в том, что почти одновременно Крячко имел возможность подробно изучить протоколы по громкому убийству в Северо-Западном округе, и одно любопытное совпадение насторожило его.
Убиты были механики из небольшого частного гаража, в котором занимались профилактикой и ремонтом машин, а также оказывали, видимо, и более деликатные услуги. Как выяснилось, оба механика имели криминальное прошлое, а «Волга», обнаруженная на месте, числилась в угоне. Но даже не это привлекло внимание полковника Крячко. В протоколе осмотра места происшествия упоминались среди прочего поддельные автомобильные номера, обнаруженные в сейфе. Один из номеров до последней буквы совпадал с номером, который называл в своих показаниях литератор Шамыгин.
Крячко был чрезвычайно горд своей находкой и, как только Гуров смог спокойно заняться делами, сразу же преподнес ему этот сюрприз. На Гурова, однако, открытие не произвело большого впечатления.